Двухместный биплан — самолетик, в котором металлическими были только шасси да мотор, а все остальное из дерева и грубого полотна — заложил вираж, мягко спланировал и приземлился около маленького оазиса: окруженной деревьями каменистой поляны с источником. Уже темнело, там, куда они летят, нет освещенной полосы — в 1927 году в Африке мало оборудованных аэродромов, — лучше переждать ночь на земле.
Летчик Пьер Дарю, одинокий волк, нанимавшийся к богатым туристам и знавший Сахару как свои пять пальцев, верно рассчитал скорость: аэроплан останавливается в нескольких метрах от обломка скалы, пропеллер вращается все медленнее и медленнее. Дарю вздыхает и вытирает лоб, пассажир легко выпрыгивает из кабины — на вид ему лет 40. Высокий лоб, большие глаза, аккуратно подстриженные усы под прямым породистым носом — рослый, широкоплечий крепыш немного похож на Кларка Гейбла. Со стороны его можно принять за богача, прилетевшего в Африку поохотиться на львов, никто бы и не подумал, что ветки для костра собирает советский ученый, директор Всесоюзного института растениеводства, академик Николай Вавилов, знаменитый ботаник, объехавший весь мир.
Стемнело, в огне весело трещит собранный хворост, летчик дремлет, привалившись к большому камню; Вавилов, наморщив лоб, делает записи в блокноте. Ему не впервой попадать в опасные переделки: собирая ботанические коллекции, материал для работ по иммунитету растений и изучению закона гомологических рядов, он вел упирающуюся, ошалевшую от ужаса лошадь по приделанному к краю горы мосту, сплетенному из ветвей. Копыта коня и башмаки ученого то и дело пробивали шаткий настил, а внизу, в ста с лишним метрах, змеилась река. В путешествиях ему приходилось спасаться от разбойников, улаживать мятежи туземных проводников — нынешнее приключение по сравнению с этим просто детская игра… Он улыбается, продолжая описывать местную пшеницу, и тут возле костра появляется большой и недовольный лев.
Это старик, бывший вожак прайда, побежденный молодым соперником и заканчивающий свой век в одиночестве. А может — совсем молодой лев, будущий соперник вожака, которого тот предусмотрительно выгнал из стаи. Разбираться в этом времени нет, лев рычит и собирается напасть — позже Вавилов поймет, что они расположились прямо напротив пещеры хищника. Академик выхватывает из костра пылающую ветвь и размахивает ею перед оскаленной мордой зверя, лев морщится и отступает. Но тут просыпается летчик. За спиной Вавилова раздается оханье, проклятия, шорох, а потом авиатор начинает затаптывать костер — с перепугу он решил, что, если загасить огонь, лев уйдет. Вот незадача! Одной рукой он отмахивается от льва, другой отпихивает товарища по путешествию, а тот лезет в драку. Повезло, что француз худ и невысок.
— …Я схватил его за горло левой рукой, а правой ткнул зверю в нос факел. Это подействовало — лев, взвизгнув, прыгнул назад и убежал…
Николай Иванович Вавилов поставил на блюдечко чашку с недопитым чаем, сидящие за столом смотрели на него во все глаза. Жена знает эту историю назубок, заместитель директора института растениеводства тоже не услышал ничего нового, зато другие сотрудники ВИРа, собравшиеся в его ленинградской квартире в доме 2 по улице Гоголя, потрясены. На дворе лето 1940 года, в СССР почти построен социализм.
