Заметив, что Нина разочарованно скривила свои полные губки, тут же поспешил ее утешить, заверив, что таким пустяком, как остров, он не ограничится. Перед тем как отправиться в «Максим» отметить День всех влюбленных, Тиссен галантно предложил Нине облачиться в умопомрачительное манто из шиншиллы, скромно заметив, что таких во всем мире всего четыре. Нина приняла подарок по-королевски, то есть как должное, чем совершенно очаровала Тиссена. Даже супруга барона — принцесса Тереза цур Липпе-Вайссенфельд — не умела носить манто с большим шиком. Но окончательно Нина завоевала сердце Тиссена даже не этим — она оказалась настоящей дикой кошкой, отчаянной и непредсказуемой. Ее выходки неизменно завораживали барона, по молодости весьма склонного к экстравагантности.
Пощекотать нервы себе и другим — любимое занятие Нины, опасность была ее родной стихией, как для иного моряка родной стихией является разрушительный рев урагана. К примеру, Нина обожала пускаться с гостями в плавание у берегов своего острова на легоньком бамбуковом плоту, именно когда на небе собирались тучи, предвещая бурю. Едва начиналась качка, дам охватывала паника, и они требовали доставить их на берег. Нина же оставалась невозмутимой, упиваясь усиливающимся ветром и солеными морскими брызгами, летевшими в лицо. Казалось, она только и ждет, когда легкий плот перевернется. И вот тогда начнется самое интересное: она-то доплывет до берега, а вот гости… Ведь Нина выросла на Цейлоне, среди гор и лесов, словно Маугли. Она спокойно брала в руки ужей, могла запросто обернуть змею вокруг шеи, не боялась укусов ядовитых насекомых и невозмутимо отсасывала яд из ранки, если ее цапала за палец какая-нибудь встревоженная лесная нечисть.
Любые приключения, любые острые ощущения только веселили девушку, ее зеленые кошачьи глаза загорались опасным блеском. Плавала она как рыба. Тиссен не раз видел, как отчаянно Нина сигает в воду с 20-метрового утеса, от этого зрелища у него душа уходила в пятки и начинало бешено колотиться сердце. Он завидовал ее смелости и восхищался роскошной красотой ее тела. Что и говорить, барон просто помешался на Нине, никогда он не видел подобной женщины. Его супруга — принцесса Тереза, прекрасно воспитанная, деликатная и преданная, — казалась на фоне Дайер совершенно пресной, серой и безликой. Бешеный темперамент Нины стер, уничтожил, растворил соперницу.
Как же еще мог барон Тиссен ответить на вопрос следователя Аткена, почему он женился на Нине и не было ли корысти с его стороны?
— Я женился на ней, потому что влюбился, — отчетливо выговорил барон. — Да и потом, сами посудите: после того как вы потратили на женщину более 400 миллионов франков, можно ли не жениться на ней?
Мысль о том, что он женился на Нине из какой-то там корысти, весьма позабавила Тиссена. Хотя Нина считалась богатой наследницей своего отца, чайный плантатор Стенли Дайер был тогда еще жив и держал на весьма скудном пайке непокорную дочь, сбежавшую в Европу, чтобы заделаться артисткой. Да и как можно сравнивать состояния плантатора Дайера и миллиардера Тиссена?! Словом, связь Нины и Хайни продолжалась около года, в 1954 году барон развелся, оставив сына с Терезой, и женился на Нине Дайер.
Отныне она стала законодательницей европейской моды, одной из самых красивых и экстравагантных светских львиц мирового бомонда. Согласитесь, быть эскортом или любовницей человека такого уровня, как Хайни Тиссен, — это одно, а стоять под руку с ним на всех приемах в качестве законной супруги, сделаться хозяйкой всех его бесчисленных особняков и дворцов, водить королевских особ по знаменитой испанской вилле супруга «Фаворита», набитой шедеврами искусства, так, словно ты родилась среди всего этого богатства, — совсем, совсем другое!
— Мы с мужем делаем все, чтобы приумножить нашу коллекцию. Сейчас ведем переговоры, чтобы купить Пикассо, Эрнста, Жакоба, Ферье, Бруно, Модильяни...
