Мне все это было очень нужно. О том, что было нужно ему, он не заговаривал. А я не спрашивала. Не до того было — приближался чемпионат России.
Прихожу как-то на лед и застаю Жанну Федоровну и хореографа за обсуждением моего костюма. Слышу, что собираются сшить платье с жемчугом и еще диадемку на голову прикрепить. Говорю: «Не нужно никаких диадемок!»
Но они настояли. В итоге через пару недель я вышла на тренировку в тяжеленном платье с длинными рукавами из шифона. На груди кольчуга из жемчуга, на голове диадема. Толкаюсь коньком — платье раскачивается так, что при прыжке меня аж заносит.
— Как я выступать-то буду?!
— Все хорошо, Ирочка, очень красиво.
Ладно. Поворчала, побубнила, как водится, но послушалась. Попыталась к костюму как-то приноровиться, хотя был он мне не по душе.
И вот выхожу на соревнованиях, делаю вращение — треклятая диадемка слетает и висит на одних заколках. Я прыгаю, а она мне по башке — бум-бум. Отлично! А ведь по результатам соревнований отбирают на Олимпийские игры!
Выступила и молча — в раздевалку. Мимо мамы, тренера и хореографа. Они за мной. Захожу, также молча снимаю платье, завязываю его в узел и швыряю в мусорное ведро. Секунда тишины, а потом общий хохот. Я же сижу на лавке в одних колготках и коньках и рыдаю!
Вечером мы встретились с Сережей в кафе. Он уже понял, что для меня нет ничего важнее спорта. Тренировки, соревнования, победы и поражения — это моя жизнь! Я, расстроенная, рассказываю ему о своем конфузе и вдруг ловлю его взгляд — такой нежный, понимающий... Меня будто что-то ударило: он же меня любит! Как я раньше этого не замечала? «А ты?» — спросила себя. И почувствовала, что тоже давно его люблю, только случилось это не как в романах, с первого взгляда.
Мы сделали на заказ золотое сердечко, где были выгравированы наши имена, разломали его пополам, повесили на цепочки и стали носить каждый свою половинку.
Когда спортивный сезон закончился, я с мамой собралась в отпуск и позвала с нами Сережу. На море мы были совершенно счастливы.
Я была так поглощена новыми чувствами, что не сразу заметила, что с Сергеем что-то происходит.
Он вдруг отдалился, стал каким-то холодным, замкнутым. Спрашиваю: «Что такой грустный?» — молчит. «Я тебя обидела?» — опять не отвечает. Раз спросила, второй — без результата. «Ну и хватит! — подумала. — Не хочет объясниться, не надо! У меня тоже гордость есть».
Сергей не смотрел в глаза, мы почти не разговаривали. Я спрашивала у мамы:
— Что делать?
Она отвечала:
— Пока ничего. Подожди.
Вернулись в Москву, он проводил нас.
Мама вошла в дом, а мы остались на лестничной площадке. Стоим, молчим. Вдруг он снимает свою половинку сердечка:
— Давай останемся друзьями.
Я чуть не ахнула: как же так?! Стою и думаю, как бы не разреветься перед ним. Я же сильная! Говорю небрежно:
— Ну что ж, давай.
Спортивная школа сказалась: даже голос не дрогнул. Он в
ложил цепочку мне в руку и ушел.
Ревела я уже дома. Ночь не могла успокоиться: «Почему он так поступил? Что случилось?» День промучилась. Уговаривала себя: не звони, прояви характер, он же от тебя отказался! Но вечером не сдержалась, набрала его номер:
— Сереж, надо встретиться.
— Зачем?
— У меня дело к тебе.
Придумала какую-то ерунду, мол, как всегда помощь его понадобилась.
Он приехал, помог, потом мы всю ночь просидели на подоконнике в моем подъезде. Сергей снова меня обнимал, целовал, но я чувствовала — он не со мной. Я не допытывалась, почему он так переменился, считала ниже своего достоинства выяснять отношения. И старалась делать вид, что ничего не случилось, так, небольшая размолвка. Когда за окном рассвело, я протянула Сереже его половинку сердечка:
— Возьми.
— Нет.
Поцеловал меня и уехал. Я снова поплакала, а потом собрала чемодан и улетела в Америку на три месяца. Думала, там смогу его забыть. Решил расстаться — так тому и быть! Но уговоры не действовали. Я звонила Сереже каждый день, телефонные карточки летели на пол гостиничного номера как конфетные обертки. О чем мы говорили? Не помню. Вообще ничего не помню: как выступала, что делала. Все как в тумане. Впервые стало не до соревнований. Мне нужен был Сергей, и провались они пропадом, эти медали!
В августе вернулась в Москву и переехала в новую квартиру. Матрас, телевизор и музыкальный центр — больше в ней ничего не было. Позвонила Сереже: «Я приехала. Давай увидимся».