От ворот поворот мне дали после двух месяцев репетиций в группе «Любовные истории», продюсируемой Валерием Белоцерковским: «Ты талантливая девочка, но не в этот раз...»
Я старалась не терять надежды и самообладания, но порой бывали тяжелейшие минуты, когда казалось, что я ничего в Москве не добьюсь. После неудачи с «Любовными историями» на целую неделю заперлась дома, не желая никого видеть. Ради карьеры я поставила крест на личной жизни, на корню пресекала любые ухаживания. Время утекало сквозь пальцы, и я злилась на весь мир.
«Ты всегда можешь вернуться домой», — говорила по телефону мама, чувствуя мое отчаяние. Но папа даже мысли такой не допускал: «Не сдавайся, дочка, раз наметила — борись».
Я и сама понимала, что если сейчас, пока молода и полна сил, не пробьюсь, потом шансов не будет. Ведь удалось же добиться известности моей землячке Кате Лель, значит, и я смогу!
...Было время, когда мы с Катей почему-то считались врагами, — бред какой-то! Однажды за кулисами сборного концерта я с ней столкнулась. Подбежала с радостной улыбкой на лице:
— Здравствуйте, Катя!
А она мне мимоходом:
— Ну здравствуй.
Точно ледяной водой окатила. Ладно, думаю, больше я вас не побеспокою.
В следующий раз иду мимо Кати с каменным лицом. А она мне вдруг кивает!
И как ее понимать? Решила: стану здороваться.
При очередной встрече говорю: «Здравствуйте». А она опять не отвечает!
Надо было положить этому конец. Подошла и предложила в нашей вражде непонятной разобраться. Оказалось, какой-то «добрый» человек передал Кате, что я о ней плохо отзывалась! Есть такие люди, которых хлебом не корми — дай стравить кого-нибудь друг с другом. В шоу-бизнесе это обычное дело. Но в нашем с Катей случае это просто ерунда какая-то! Чтобы я сказала плохое про землячку?! Да для меня она в Москве все равно что родственница! Мы вместе посмеялись и поговорили очень хорошо. Катя мне рассказала, как ей тоже нелегко было в столице в первое время. Спасибо ей за поддержку, мне она очень тогда была нужна.
Хотя сейчас я вспоминаю о своем периоде неудач почти с нежностью.
Только горечь поражений дает нам возможность ощутить сладость побед. Не знаю, правда, сколько бы мне пришлось этих побед ждать, если бы не «Фабрика звезд».
Я не сразу поняла, насколько интересен проект. Это же была первая «Фабрика». Мне позвонили с приглашением, а я подумала: очередной кастинг, который закончится ничем. Но когда пришла, увидела логотип Первого канала и узнала, что продюсером будет Игорь Матвиенко, у меня сердце заколотилось и я до боли, до крика захотела туда попасть.
Едва проект завершился, Игорь Матвиенко создал нашу группу «Фабрика», в которую кроме меня вошли Саша Савельева, Маша Алалыкина и Ира Тонева.
Я поначалу даже всплакнула: всегда мечтала о сольной карьере, а тут на сцене сразу четверо... Но потом поняла, как нам невероятно повезло с продюсером. Игорь Матвиенко — гениальный композитор и очень честный и порядочный человек. Знаю, о чем говорю, — лично имела однажды такой разговор, что отказывалась верить своим ушам. Предложение тот известный продюсер сделал недвусмысленное: «Либо ты платишь за то, что я тобой занимаюсь (сумма была названа неподъемная), либо есть другой вариант. Его мы можем обсудить сегодня вечером у меня дома...»
Никак не ожидала услышать это от такого человека. Разочарование было, конечно, очень сильное.
Мы начали выступать, а через полгода из группы ушла Маша. Для этого у нее было сразу несколько причин. Она хотела закончить учебу в Московском лингвистическом университете и не хотела нервировать будущего мужа, который был категорически против ее работы в шоу-бизнесе. Мы были на гастролях в Улан-Удэ, когда Маша попросила у меня мобильный, ее собственный почему-то не работал.
«Послезавтра я покидаю проект», — написала она в эсэмэске, которую отправила Матвиенко.
— Сати, ты с ума сошла?! — немедленно перезвонил Игорь.
— Это не я, это Маша, — ответила я.
Мы все очень переживали. «Пожалуйста, не делай этого!» — умоляли Машу. Боялись, что уход яркой Алалыкиной может разрушить группу.
Однако она была непреклонна.
