Брат меня поддерживал всегда, в самые тяжелые минуты он был рядом. И в один из самых сложных периодов моей жизни подставил свое плечо. Сказал: «Я не могу найти тебе мужа, не могу решить проблему твоего одиночества. Но во всем остальном рассчитывай на меня!» Сейчас я вновь вернулась к своей фамилии Крутая. Вернулась к своим истокам. Не знаю, как сложится дальше жизнь, но больше фамилию менять не буду...
…Наша мама после техникума приехала по распределению в Одесскую область и как-то вечером на танцах познакомилась с папой. Поженились они очень быстро. Папа был завидный жених, очень красивый. Сразу же после свадьбы мама уехала куда-то в командировку. «Представляешь, — сокрушалась она. — Пытаюсь вспомнить папино лицо и… не могу!» Мама не только стремительно вышла замуж, но и сразу же забеременела.
Имя сыну выбирала мама. Она решила назвать его Игорем в честь любимого преподавателя по математике. Когда родился брат, у папы еще не проснулись отцовские чувства. Маме всего девятнадцать, папе — двадцать шесть, сами еще дети. А шесть лет спустя появилась на свет я. Меня уже ждали, очень хотели девочку…
Имя мне искали обязательно на букву «А», в память о дедушке.
Так я стала Аллой. Игорь с детства меня называет почему-то Аця. Конечно, ему было нелегко, как всем детям, когда они перестают быть единственными в семье. Все внимание взрослых переключилось на меня, Игорь, естественно, ревновал. Зато когда мы выросли, мама отдала ему свою любовь с лихвой, она буквально помешана на Игоре. Теперь уже стала ревновать я…
Вообще-то нам грех жаловаться. Родители подарили нам столько любви, что ее до сих пор хватает. Я была папиной дочкой, Игорь — маминым любимцем.
Мы с Игорем родились в Гайвороне, на Украине. Милый, уютный городок на берегу Южного Буга…
За год до моего рождения родители построили дом. Игорь до сих пор помнит, как росли его стены, как приходили на стройку соседи и помогали отцу настилать крышу.
Летом брат спал с отцом во дворе под навесом недостроенного дома. «Помню это ощущение: запах цветущих яблонь, папину руку под моей головой и звезды на небе», — говорил он.
В детстве наш дом казался огромным. Четыре комнаты, кухня и туалет на улице. Вся комната Игоря была обклеена плакатами и вырезками из газет о футболе. До сих пор помню один заголовок, набранный большими буквами: «Гол в ворота был забит только с пенальти!» Я каждый раз по слогам пыталась его прочитать. Наконец Игорю надоело, что я все время пристаю к нему: «Почитай, почитай!», он посадил меня за стол, открыл книжку и сказал: «Вот это буква такая-то, а это такая-то. Вместе получается так. Читай!» Любовь к футболу Игорь пронес через всю жизнь.
Спустя много лет Ринат Ахметов, владелец донецкого «Шахтера», стал его ближайшим другом. Несколько лет назад на открытии стадиона в Донецке, который построил Ринат Леонидович, пятьдесят тысяч человек стоя подпевали Александру Серову. Он исполнял гимн клуба, написанный Игорем…
По субботам всей семьей ходили в общественную баню. Городок был настолько маленький, что даже автобусы не ездили, всюду ходили пешком. Летом жизнь в Гайвороне оживала — приезжали дачники. В выходные устраивались танцы. Когда Игорь подрос, стал играть в ансамбле на танцах. А свои первые деньги заработал в пионерлагере в одиннадцать лет и отдал все маме.
Целым событием был воскресный поход на рынок.
