«Моих детей еще не было на свете, когда я начал играть Росомаху. Не подумайте, что я жалуюсь, но 14 лет держать себя в форме, соблюдать жесткую диету, забыть про многие радости жизни — очень непросто. Недавно, после завершения съемок очередного фильма о Людях Икс, я решил, что увольняюсь...»
— Хью, очень рада возможности снова с вами поговорить!
— Спасибо. В прошлый раз мы, кажется, встречались, когда мюзикл «Отверженные» должен был вот-вот выйти на экраны…
Вы еще говорили, что плакали во время показа. (Улыбается.)
— Так и есть. Приятно, что помните. Не могу не отметить — вы в прекрасной форме. Годы над вами не властны, как и над вашим героем Росомахой…
— Ну вы же знаете, на какой строгой диете я сижу и какого режима придерживаюсь для подготовки к роли. Чего только стоят одни занятия спортом по несколько часов ежедневно, прием пищи шесть раз в день — курица, мясо, овощи, много-много протеина для мускулов. При этом никакого алкоголя — одним словом, ничего веселого. Хотя мне тренер раз в неделю позволял немного расслабиться в плане меню. Помню, один раз заказал себе громадный бургер, огромную порцию картошки фри и просто гигантский шоколадный молочный коктейль.
Хорошо оторвался! (Смеется.) Возраст дает о себе знать, лишь когда мы в редкие вечера после съемок выбираемся куда-нибудь в бар с моими молодыми коллегами Михаэлем Фассбендером, Джеймсом Макэвоем, поем там караоке за полночь. Они-то утром бодренькие такие: «Хью, привет. Пошли работать». А я сижу в своем трейлере, как старый дед, и мечтаю только об одном — еще поспать. (Смеется.)
— За 14 лет, наверное, привыкли уже к таким нагрузкам? Ведь это седьмой фильм с вашим героем?
— Все верно, целая жизнь. Знаете, мне часто задают вопрос: «Хью, только честно, неужели ты не устал играть одну и ту же роль столько времени?» И я, конечно, понимаю их удивление моему терпению. И признаюсь, вначале я боялся, что меня теперь только как героя-мутанта из комиксов будут воспринимать и на другие роли нечего надеяться.
Да и вообще, я никогда не был фанатом комиксов и не знал этих героев. Но как я был не прав! Каждый новый фильм серии — это новая страница, новый сюжет, новые трудности и радости. Недавно я сказал, что третий фильм о Росомахе, который должен выйти где-то в 2017 году, будет моим последним в этой серии. А вот теперь признаюсь вам: наверное, я погорячился с высказыванием. Никогда не говори «никогда»! (Смеется.)
— Действительно, каждый новый фильм серии полон сюрпризов для зрителя. Скажите, а вы по-прежнему сами выполняете все трюки?
— Очень многие делаю сам. Наверное, процентов девяносто. А остальные десять — самые опасные и безбашенные — оставляю профессионалам-трюкачам.
И знаете, впервые за 14 лет я обошелся без травм! Наверное, дело в том, что у меня было больше времени на подготовку в этот раз. А точнее, я еще снимался последний месяц в «Росомахе: Бессмертный», когда получил приглашение на «Люди Икс: Дни минувшего будущего». Так что одна роль плавно перетекла в другую. Хоть я вначале был в шоке от того, что долгожданный отпуск мне опять придется отложить. Кстати, мои дети выросли в киностудийных павильонах на репетициях всяческих трюков. Им даже самим разрешали полетать со страховкой, попрыгать с небольшой высоты. В общем, никакой Диснейленд со всеми его аттракционами им уже неинтересен после всего этого. Представляете, какой я ужасный отец — испортил своим собственным детям представление о любимом детском парке аттракционов и радость от его посещения!
(Смеется.) Шучу, конечно. Им весело на съемках, да и я обожаю все трюки и процесс подготовки к ним. Мне кажется, в каждом из нас есть немножко от Питера Пэна, правда? Ну кто не мечтал летать? Прыгнуть откуда-то в надежде взлететь, а не свалиться на землю? С крыши сарая, гаража, да чего угодно. Уверен — у всех есть такое воспоминание за плечами.
— Росомаха — мутант, обладает сверхчеловеческими способностями. А вы бы хотели в жизни иметь одну из них? Ну, например, быть невероятно выносливым или выпускать знаменитые когти для защиты себя и окружающих?
— Знаете, я совсем не похож на своего сурового икс-мена. Он — самоуверенный, в любой момент знает, что делает, всегда выходит победителем из любой ситуации.
Я ему завидую. Росомаха вообще всего лишь наполовину человек. А я склонен к нерешительности, перед каким-то новым делом все обдумаю и взвешу 150 раз. И, наконец, меня весьма тяжело разозлить, практически нереально, а Росомаха злится 24 часа в сутки. Но суперспособностями я, конечно, хотел бы обладать! Даже, пожалуй, только одной-единственной хватило бы — уметь телепортироваться. Ведь я себе такой организовал плотный график, что даже все время между съемками провожу в самолете. А как было бы здорово телепортироваться каждый вечер домой, выгулять собаку, а потом пойти спать. Детишки в соседних комнатах, а любимая жена рядом. Просто рай!
— Уверена, жена и дети были бы тоже счастливы видеть вас почаще… — Это точно!
Я обожаю свою работу, но, признаюсь, бывают моменты, когда я устаю от всего этого режима. Например, просыпаясь в четыре утра на первую тренировку, я не слишком-то доволен и жалуюсь жене. А она мне: «Хью, я знаю, что ты любишь свою профессию. Давай заканчивай ныть, вставай и вперед». Она молодец, знает, как меня поддержать. Я ведь познакомился с Деб на съемках сериала, где я играл преступника с татуировками по всему телу. (Хью Джекмэн и Деборра-Ли Фернесс познакомились в 1994 году на съемках австралийского сериала «Коррелли», где 39-летняя Фернесс играла роль тюремного психолога, а 26-летний Джекмэн — ее пациента. 11 апреля 1996 года они стали мужем и женой. В мае 2000 года пара усыновила новорожденного ребенка — Оскара Максимиллиана, а в 2005 году второго — девочку Аву Элиот. — Прим. ред.) Деб именно в такого меня и влюбилась.
Хотя, что уж говорить, я понял раньше, что она моя судьба и вторая половинка. Где-то недели через две после того, как мы начали встречаться, я уже был уверен, что хочу на ней жениться. Но решил ждать как минимум полгода, чтобы сделать предложение. А через четыре месяца не вытерпел и попросил ее руки. Безумно рад, что она не отказала тогда начинающему молодому актеру! Так вот, она до сих пор любит во мне образ «плохого парня». И радуется каждый раз, когда я надеваю костюм Росомахи и выпускаю когти. (Смеется.)
— А дети, наверное, вообще в восторге, когда видят папу в образе супергероя?
— Да, особенно сын. Помню, мы с ним в 2003 году пошли отмечать Хеллоуин прямо со съемочной площадки «Людей Икс 2».
Ему мои добрые коллеги-костюмеры сшили костюм Росомахи из настоящей кожи со всеми аксессуарами. На зависть другим детишкам, у которых обычно наряды из цветной ткани и пластмассовые маски, ломающиеся еще при надевании. И тут мы с ним в полном прикиде пошли по домам по традиции выпрашивать сладости. Родители открывают двери и просто не верят своим глазам — перед ними маленький Росомаха и большой Росомаха. И от шока отдают нам все конфеты и шоколад, какие есть в доме. (Смеется.) Вообще дети привыкли меня видеть с гривой на голове и волосами на лице. Я ведь играл эту роль еще до рождения сына. А сейчас ему уже тринадцать лет. В прошлом году он так хотел посмотреть мой фильм «Росомаха: Бессмертный», что даже добровольно встал для этого в шесть утра. Поверьте, для меня это лучший комплимент.
— Раз уж вы упомянули гриву… Вам она не мешает? Стрижку покороче не хочется? А уж волосы на лице — неужели не раздражают?
— Мне еще крупно повезло, потому что я могу отрастить такие волосы сам. Это мне от папы моего достался ген волосатости. Я совсем не против иметь густую шевелюру и привык к растительности на лице. Но как же хорошо, что ген этот не распространяется на мою спину. Вот там бы было неприятно зарасти. (Смеется.)
— Все не решаюсь спросить… Я вижу у вас пластырь на носу, и глаз немного красный. Это снова о себе дает знать болезнь?
— Ну да. Врачи опять обнаружили рак кожи и неделю назад удалили новообразование. (Первый раз диагноз 45-летнему Джекмэну врачи поставили в ноябре 2013 года, обнаружив у него опухоль на ранней стадии.
Спустя несколько месяцев болезнь вновь напомнила о себе. — Прим. ред.) Знаете, я безумно благодарен Деб, ведь именно она впервые еще год назад заставила меня пойти к врачу, когда на носу выросла родинка и стала побаливать. Сейчас я очень оптимистично настроен. Да, скорее всего, операция не последняя. С таким диагнозом главное вовремя проверяться, и тогда можно держать болезнь под контролем и жить полноценной жизнью. Но, конечно, лучше всего делать все, чтобы предотвратить болезнь. Поэтому еще раз говорю вам и всем: пользуйтесь солнцезащитным кремом!
— Вы выглядите — даже несмотря на проблемы — очень счастливым и всегда так нежно говорите про жену и детей.
Просто не могу не спросить: как после многих лет брака вы сохраняете с Деборрой-Ли любовь и чувства?
— Все очень просто. Когда мы только встретились и поженились, это был осознанный шаг с обеих сторон. Несмотря на разницу в возрасте — Деб меня старше на 13 лет, и это почему-то многих смущает. Но не меня. Так вот мы действительно друг другу подходим. У нас с ней какая-то невероятная физическая и духовная связь, которая либо есть в паре, либо ее нет. А чтобы сохранить эти чувства, нужно взаимоуважение, желание работать над отношениями и регулярно уделять друг другу внимание. Да-да, проводить время именно вдвоем, без работы, дел, детей и близких. Ну что еще сказать? Мы так и живем с Деб. И очень счастливы.
— Это просто замечательно! И для детей какой хороший пример…
— Нет, конечно, и у нас бывают сложности, как и в любой семье. Но точно могу сказать, что сын Оскар и дочь Ава счастливы. Я вот, например, не могу похвастаться таким безмятежным детством. Моя мама ушла из семьи, когда мне было где-то восемь лет. (Грейс решила оставить детей с мужем, а сама уехала жить на родину в Англию. Восьмилетний Хью, а также четверо его братьев и сестер остались жить с отцом в пригороде Сиднея. — Прим. ред.) Я очень хорошо помню эти ощущения: люди показывают на тебя пальцем и шепчутся, потому что ведь это так странно, когда женщина уходит из семьи и оставляет маленьких еще детей. Пятерых! Не одного. Какое-то время я думал, что все еще наладится и мама вернется. Только когда мне было лет 12—13, я признался себе, что этого не случится.
Но я знаю, что мама меня любила. Я разговаривал с ней об этом спустя много лет, она рассказывала, что боролась с собой и страдала. Сразу после моего рождения она лежала в клинике с послеродовой депрессией. Прибавьте к этому пятерых детей, вечно отсутствующего на работе мужа и тот факт, что она была эмигранткой и жила в чужой стране... Конечно, ей было тяжело, и в этой ситуации она сделала такой выбор. А вот папа мой научил меня радоваться жизни. Он сам был аудитором-бухгалтером в крупной компании и очень ценил и любил свою профессию. Отец никогда меня не спрашивал: «Чем ты собираешься заниматься?» Ему важно было только одно: приносит ли мне радость то, что я делаю. Он был уверен, что без какой-то страсти или хотя бы небольшой увлеченности своей работой человек не может быть по-настоящему счастлив. Поэтому, когда я, отучившись на журналиста, решил, что меня больше интересует карьера актера, получил от отца только поддержку.
И теперь хочу объяснить этот подход к жизни своим детям и очень надеюсь, что они найдут себя и свое призвание. Поверьте, при этом мне абсолютно не важно, кем они будут, главное — их душевное спокойствие и счастье.
— Вы добились огромного успеха в карьере и знамениты на весь мир, у вас миллионы поклонников и поклонниц. При этом вы невероятно искренний, добрый и светлый человек… Не могу даже представить вас злым и раздраженным…
— Спасибо, приятно слышать. Что же вам ответить? Ну, наверное, дело в том, что с детства меня учили уважать других людей. И мне легче быть хорошим, чем плохим. Странно звучит, но это правда.
Вот, например, гуляем с женой и детьми в Нью-Йорке где-нибудь недалеко от дома. И конечно, меня узнают на улицах, и так хочется сказать тридцатому за день фанату: «Нет, автограф дать не могу. Отойди от нас. Оставь меня и мою семью в покое. Мы так редко бываем вместе, я так много работаю. Так устаю». Но если я все это выскажу, потом стану себя винить весь оставшийся день. И отдых мой пойдет насмарку. Зачем мне это? Поэтому всегда хорошо общаюсь с поклонниками, и вообще с окружающими меня людьми. К тому же, когда я не работаю, всегда предпочитаю оставаться самим собой, а не быть притворой и снобом. Вот только мои пиарщики не всегда этому рады. Вечно говорят: «Ты руку не так поднял, и с этим ты слишком мило и откровенно общался». Их я понимаю — такая уж работа. Но я по-другому не могу жить, и точка.
