Три брака однолюба Образцова

«Мой «роман» с куклой перерос в «брак» незаметно для меня самого, — размышлял Образцов. — Но ведь и в жизни так бывает...»
Ирина Стрельникова
|
08 Мая 2016
Сергей Образцов
Сергей Образцов. 1984 г.
Фото: Анатолий Моковкин /Фотохроника ТАСС

8 мая 1992 года ушел из жизни знаменитый русский актер и режиссер кукольного театра Сергей Владимирович Образцов. Знаменитый театральный деятель родился 5 июля 1901 года в Москве, в семье инженера-путейца и учительницы. Его отец — Владимир Николаевич — еще до революции дослужился до поста директора строительного училища и считал своего старшего сына, выбравшего актерскую карьеру, откровенным неудачником. Но несмотря на осуждение отца, юноша твердо решил связать свою жизнь с лицедейством. Свои первые выступления с театральными куклами Сергей начал еще в 19-летнем возрасте. Благодаря номерам в пародийном стиле уже к 25 годам артист стал невероятно популярным. В 1931 году он открыл знаменитый Центральный театр кукол, которым руководил до конца жизни.

Семейная же жизнь театрального режиссера складывалась непросто. Его первая супруга Соня неожиданно скончалась вскоре после рождения второго ребенка. 27-летний Образцов, безумно любивший жену, почти на три года впал в глубокую депрессию. Выйти из нее Сергею Владимировичу помогла актриса Ольга Шаганова. Она была по-цыгански красива, очень энергична, и быстро нашла путь к сердцу Образцова благодаря общему увлечению собаководством. Уже после первых совместных гастролей они поженились. Однако главной любовью Сергея Владимировича, по его же словам, стали... куклы. Именно «брак» с ними и оказался самым долгим а, может быть, и самым удачным в жизни легендарного «кукольника».

«Ваша жена не умеет плавать?» — однажды в Евпатории спросил Образцова писатель Анатолий Мариенгоф, любуясь точеной фигуркой Ольги Шагановой-Образцовой, которая на пляже отчего-то ни разу не сменила сарафан на купальный костюм. Образцов задумался: «Плавает ли Ольга? Сам не знаю. Я вообще-то с ней мало знаком. Вот Соня — та ужасно боялась воды...»

Слез больше не было. Разницы между днями и ночами — тоже. Сутки напролет Образцов лежал поверх одеяла на кровати и бесконечно курил. Ему было всего 27 лет, но что хорошего ждало его впереди? Зачем нужно было это лето, эти солнечные блики за окном, это поле, эта дальняя роща, этот птичий щебет? Почему все это есть, а Сони нет? Все, что осталось у него теперь, — ее любимая полосатая шаль да еще воспоминания…

…Вот ему 17 лет, и он только что устроился на свою первую службу. В детском доме «Улей» у Преображенской заставы весь педагогический состав: две учительницы — Софья Семеновна и Олимпиада Анемподистовна (одна молодая, добрая и красивая, другая злющая пятидесятилетняя старая дева), еще выпивоха преподаватель пения и неправдоподобно красивый руководитель драмкружка. Образцов стал пятым — его наняли учителем рисования. Ведь он — студент Вхутемаса, почти художник. И еще, между прочим, учится на певческом отделении частной консерватории. Служба, две учебы… Концы по Москве неблизкие, километров по двадцать в день. И все пешком: извозчики давно исчезли из города — заканчивался голодный 1918 год.

Зато в детском доме Сереже дали хороший паек: мороженую картошку, чечевицу, конину, жмыхи. Все это он погрузил в заплечный мешок, идет, боится, как бы не налетели «попрыгунчики», — рассказывали по Москве всякое о банде грабителей в белых балахонах, с пружинами на ногах: налетят, собьют с ног, схватят что есть ценного — и нет их. Попрыгунчиков, слава богу, не было. Зато впереди Сережа углядел две смутно знакомые фигуры. Одна милая, ладная, в драной кроличьей курточке с высоким воротником. Другая важная, осанистая, в каком-то неслыханном пестром артистическом пальто, кажется сшитом из пледа. Так и есть, знакомые: учительница Софья Семеновна и руководитель драмкружка из «Улья». Неужели у них роман? И у Сережи отчего-то тоскливо сжалось сердце…

Лето. Всем «Ульем» выехали в лагерь в Рузу. Луга, лес, солнце, а дали такие, что глаз не достает. В пять утра всем кагалом ходили в деревню, косить. Крестьяне платили яичницей с луком, хлебом и кувшинами молока. По вечерам гуляли вдоль Рузы, до самого впадения в Москву-реку, — это уж вдвоем с Софьей Семеновной. Исподтишка он любовался на простоватое и милое лицо в профиль, густые волосы, расчесанные по-девичьи на пробор, на ее смуглую ручку с коротко остриженными ногтями и чуть кривоватым трогательным мизинчиком. Невыясненным оставался вопрос о сопернике. И Образцов решился спросить, воспользовавшись одним своим давним испытанным приемом…

Сергей Образцов с детьми из Камбоджи. 1962 г.
Сергей Образцов с детьми из Камбоджи. 1962 г.
Фото: Василий Егоров/Фотохроника ТАСС

Негритенок из папье-маше, надевавшийся на руку, как Петрушка, уже не раз выручал его в затруднительных ситуациях. Кукла была его собственного изготовления, в особо голодные времена Сережа надеялся хоть как-то заработать. Но негритенка на толкучке не взяли: покупатели все больше интересовались золотишком да камушками, которые свободно можно было купить за ведро картошки. А скоро Сережа порадовался, что негритенок остался при нем. Кукла помогла… освоить пение по системе Станиславского. Ведь в консерватории требовалось не просто спеть какой-нибудь романс, а убедительно разыграть его сюжет. Образцов же стеснялся лицедействовать.

Вот и принес на занятие своего негритенка: мол, пусть он вам по системе поет! Сам сел на пол, загородился стулом, как ширмой, и поднял вверх руку с куклой. Негритенок постоял-постоял, подперев ручкой подбородок, а потом махнул аккомпаниаторше: «Давайте «Средь шумного бала...» Он ложился, плакал, утирая слезы своей черной лапкой, засыпал, словом, отыграл весь сценарий романса. — «У вас хобби такое?» — спросили Образцова. «Это только у англичан бывают хобби, — пожал он плечами. — А по-русски это называется дурь. Дурю я просто!»

Дурь не дурь, но и теперь кукла пригодилась. «Софья Семеновна, умоляю, не обижайтесь на арапчонка. Ответьте правду, — взмолился крошечный человечек. — Между вами и этим красавчиком из драмкружка что-то есть?» «Нет, с чего вы взяли?» — растерянно и серьезно глядя кукле в лицо, ответила Соня.

Осенью они поженились, а через три года, в декабре 1922-го, Соня родила сына Алексея. Из больницы вышла похудевшая, восковая и какая-то смущенная. Будто она в чем-то виновата. Нянечка дала Образцову в руки что-то, завернутое в одеяло. Лица не видно, молчит. Дома жена распеленала сверток — младенец был фиолетово-розовым, некрасивым. Он сжимал и разжимал пальцы, морщился и, казалось, страшно мучился. «Не может быть, что вот это — мой сын», — думал Образцов. А через месяц он уже любил Алешу так, словно сам родил его.

…Осень 1925 года. Образцов уже актер Музыкальной студии МХТ (освоил-таки систему Станиславского!). Труппа едет на восьмимесячные заграничные гастроли. Провожая, Соня сказала: «У вас там молодые актрисы; если с тобой что-нибудь случится, ты уж не очень убивайся». Сама выдала индульгенцию! В один вечер и вправду чуть было не случилось. Америка, сухой закон, а русские актеры в гостиничных номерах веселятся, пьют самогон, танцуют танго. На Образцова дерзко щурятся веселые, красиво подкрашенные глаза. Да неужели можно изменить Соне, даже если она сама разрешила? Нет, нехорошо, невозможно...

Потом было возвращение домой, Москва, платформа. По ней шла Соня с Алешей на руках. Муж и жена кинулись друг к другу и почему-то остановились, не дойдя два шага. Выручил Алеша, закричав: «Папа!» Узнал — через восемь-то месяцев, да еще в шляпе! Сергей поставил чемоданы, взял сына на руки, а Соню, ткнувшуюся в плечо, поцеловал в пробор.

Было счастье, было. Такое простое, частное, но такое огромное! И вот оно оборвалось. Они ждали второго ребенка, до срока оставался еще месяц. Соня со свекровью была на даче в Перхушково, он сам поехал на гастроли в Ленинград. И вот после спектакля ему дают телеграмму: «Поздравляю дочерью. Мама». Значит, Соня родила, не доносив. Сергей, терзаемый нехорошим предчувствием, кинулся на «Красную стрелу», оттуда — на дачный поезд в Перхушково. В деревянном корпусе родильного отделения был стол, на нем — три спеленатых ребенка. Двое краснолицых, толстощеких, сразу видно, что мальчишки, потомственные пахари.

И с ними маленькая смуглая интеллигентка. Случайно в деревне родилась. И мизинец у нее чуть кривоватый, как у мамы. Соня лежала в палате, улыбчивая, хоть и бледная — сердце немного пошаливало. Казалось, все обошлось. Счастливый Сергей, пообещав жене и матери вернуться как можно раньше, снова сел на поезд. Но не успел доехать до Ленинграда — новая телеграмма: «Соня очень больна. Приезжай». Это был сепсис сердечной сумки. Пожилая женщина-врач нарочито сухо сказала Сергею: «Не надейтесь напрасно. Это мы лечить не умеем» — и протянула пачку папирос. Но Сергей не поверил ей, кинулся к наркому здравоохранения Семашко, и тот даже прописал какие-то уколы… Через два дня Сони не стало.

Дальше были похороны. Священник с дьяконом вошли в дачный домик, стали петь и кадить кадилом. А под полом грызлись собаки: громко лаяли, визжали. Ничего кошмарнее Сергею переживать не доводилось. На кладбище шли через поле. Над самой его головой носилась ласточка: пролетит быстро-быстро и снова возвращается. Сонина сестра Вера сказала: «Это ее душа с тобой прощается». Он горько усмехнулся: «Не верю я в вашу чушь про загробную жизнь». А ласточка все летала и летала...

Сергей Образцов
Сергей Образцов был сумасшедшим голубятником. На Птичьем рынке. 1976 г.
Фото: Петр Носов /Фотохроника ТАСС

И вот теперь он лежит ничком на кровати, курит и плачет, глядя на Сонину шаль. Родные боятся за него и стараются не оставлять надолго одного. А он отмахивается: «Ну что вы можете мне сказать? Что мне 27 лет? Что жизнь еще не кончена? Знаю, все знаю. Буду жить дальше, куда я денусь! Только вот счастливым ни на минуту не стану». «Станешь, — спорили с ним. — И даже полюбишь кого-нибудь. И казнить себя за это не вздумай: это не значит, что ты забудешь Соню и изменишь ее любви. Твое горе по Соне всегда с тобой останется, даже когда счастлив будешь». В точности так все и вышло.

Безнадежно пропавшие способности

Образцов вдовел всего три года, до 1931-го. А потом встретил актрису Ольгу Александровну Шаганову. Она была как-то по-цыгански красива — вроде бы ее бабка или прабабка была цыганка. «Черненькая, худенькая, отчетливая, энергичная, не слишком добрая», — выдал ей характеристику Евгений Шварц. Роман с Образцовым у нее закрутился на собаководческой почве. Для роли в спектакле «Чудак» (это уже когда Образцов перешел из музыкальной студии во МХАТ 2-й) требовалась собака, и Сергей купил рыжего сеттера Мая. А в «Хижине дяди Тома» беглых негров на сцене преследовала другая собака — серая догиня Муза, принадлежавшая как раз Шагановой. Оба спектакля повезли на гастроли в Донбасс, с труппой отправились и собаки. Но оказалось, ни в гостиницы, ни на частные квартиры с собаками не пускают. В первом же городке — Макеевке — Образцов с Шагановой до ночи просидели на скамеечке в сквере, наблюдая, как их питомцы носятся друг за другом. Под утро администратор разместил их… в парикмахерской. Вы, мол, Ольга Александровна, в том отделении, где салфетки приготовляют, а Сергей Владимирович в том, где стригут.

Все произошло так стремительно, что Образцов и сам не успел понять: как это так вышло, что с гастролей он вернулся уже женатым человеком? Труднее всего было признаться 9-летнему сыну: Алеша долго считал, что тетя Оля — просто аккомпаниатор отца. А когда правда выяснилась, даже обрадовался. Шаганова, как умела, пыталась заменить сиротам мать. Впрочем, Алеша с Наташей в основном жили у бабушки с дедушкой, ведь Образцов с женой без конца гастролировали. Причем не столько с театром, сколько с куклами.

Еще Соня в свое время сшила ширму, когда Сергея пригласили «подурить» в мюзик-холл. Он выступал в первом сборном отделении (второе целиком отдавалось джазу Утесова). Поначалу появление на сцене человека с ширмой, который зачем-то собирается показывать взрослым людям кукол, приводило зрителей в недоумение. Но постепенно москвичи привыкли к новому концертному жанру да и к фамилии Образцов. В афишах сборных концертов ее уже стали набирать крупно. В основном куклы пели романсы. Кот и кошка — «С тобою мне побыть хотелось хоть пять минут наедине». Обезьянки — «Минуточку» Вертинского.

Но однажды Образцов смастерил кукольную копию руководителя Главискусства при Наркомпросе Феликса Яковлевича Кона — этот известный в Москве человек, кроме прочего, был председателем общества политкаторжан, своеобразного элитного клуба старых большевиков. Номер вышел несколько рискованным. Кукольный Кон говорил: «Сегодня в закрытом спецраспределителе для политкаторжан велел повесить объявление: «Повидло выдается всем, варенье — только цареубийцам!» Образцов, поразмыслив, снял Кона с программы. Куда безопаснее было воспитывать на сцене непослушного Тяпу — кукольного младенца, похожего на самого Образцова, словно родной сын. Позже Сергей Владимирович назовет Тяпу «самым старым ребенком в мире», ведь концертировать тот будет лет пятьдесят подряд.

«Мой «роман» с куклой перерос в «брак» незаметно для меня самого, — размышлял Образцов. — Но ведь и в жизни так бывает. Сперва двум встретившимся людям просто приятно болтать ни о чем. Потом эти встречи становятся необходимостью, а периоды между встречами кажутся разлуками. Это уже любовь. А потом разлуки прекращаются вовсе, а встречи сливаются в непрерывную линию жизни. Так вышло и у меня. Разлуки прекратились, возник брак, то есть профессия». Именно этот «брак» оказался самым долгим и, может быть, самым удачным в жизни Образцова.

Вот кто никак не мог примириться с такой его профессией, так это отец, Владимир Николаевич. Он был инженером-путейцем, еще до революции дослужился до поста директора строительного училища, имел личное дворянство, вицмундир и шпагу. Эту шпагу Сергей с младшим братом Борисом весной 1917 года со страху утопили в колодце, прослышав, что какой-то Ленин приехал из Финляндии в запломбированном вагоне и по этому поводу по всей их Бахметьевской жандармы ищут оружие.

Сергей Образцов и Зиновий Гердт. 1964 г.
Сергей Образцов с артистом своего театра Зиновием Гердтом. 1964 г.
Фото: Валерий Генде-Роте /Фотохроника ТАСС

Потом, при советской власти, Владимир Николаевич читал лекции в МВТУ и в Московском институте инженеров транспорта, создал теорию проектирования железнодорожных станций и узлов и со временем сделался академиком. Представляя Сергея своим знакомым, Владимир Николаевич говорил так: «Вот мой старший сын, неудачный. Младший, Борис, занимается зоологией, защитил диссертацию, а этот, как ни прискорбно, кукольник. А ведь какие способности были к черчению!»

Поросенок в ванне и шаляпинские крокодилы

Удивительно, но о создании театра кукол задумался вовсе не Образцов. В один прекрасный день — а именно 16 сентября 1931 года — его попросили приехать в Дом художественного воспитания детей и там огорошили:

— Не хотите ли возглавить Государственный центральный театр кукол?

— Это где ж такой?

— Здесь. В соседней комнате.

На соседней двери действительно обнаружилась синяя стеклянная дощечка с соответствующей надписью. Поначалу весь Государственный центральный театр так и размещался в единственной комнате. Весь штат вместе с директором, актерами и рабочими сцены — двенадцать человек.

Четыре года театр был бродячим, то есть собственной сцены не имел и ставил ширму где придется. А потом Образцову намекнули, что им отдадут здание Реалистического театра на площади Маяковского (тот, в свою очередь, сольют с Камерным). Сергей тут же побежал осматривать будущие владения — даром что спектакли Реалистического еще вовсю шли. Тут будет обновленная сцена, тут буфет, тут репетиционный зал. А здесь что? Пардон! Две какие-то голые дамы, стоявшие под душем, отчаянно завизжали.

Создать театр нелегко. Сначала была пара неудачных спектаклей по бездарным пьесам. Затем нашелся стоящий материал. Пьеса называлась «Поросенок Ваня». На сцене — фасад четырехквартирного дома. Дворник-ведущий (не кукла, а актер) снимает одну за другой стенки квартир и обличает мещанские повадки жителей. Очень жизненно и смешно. Но премьера чуть не сорвалась из-за афиш. В типографии что-то перепутали и вместо «Поросенок Ваня» набрали «Поросенок в ванне». Новые афиши печатать было некогда. Выручил автор пьесы — за одну ночь дописал несколько сцен: мол, одни неопрятные жильцы в своей ванне держат поросенка. Получилось даже лучше, чем было.

Настоящий успех пришел, когда Образцов стал использовать трости. Вообще-то тростевых кукол делали и до него, но палки прикрепляли к локтям. А тут стали крепить к запястьям — это давало возможность широкого, очень живого жеста. Одной фигуркой управляло несколько кукловодов. Это само по себе зрелище — однажды понял Образцов и в финале «Необыкновенного концерта» стал убирать ширму, чтобы зрители увидели их виртуозную работу.

Этот спектакль стал самым знаменитым у Образцова. Недаром Сергей Владимирович сам начинал когда-то с участия в концертах. Он отлично знал всех этих чечеточников, малолетних вундеркиндов, фокусников, певцов, дрессированных собак и хамоватых конферансье. Сценарий придумывал он сам с тремя своими актерами-кукольниками, одним из которых был Зиновий Гердт. «Колоратурное сопрано Вероника Несмыкальская. Каждый звук она повторяет неисчислимое количество раз, получая от этого художественное наслаждение»…

Когда «Необыкновенный концерт» был сыгран больше шести тысяч раз и побывал в тридцати девяти странах мира, его внесли в Книгу рекордов Гиннесса как самый посещаемый. Гердт, исполнявший роль конферансье, наловчился конферировать по-английски, по-немецки, по-фински, по-венгерски, по-словенски, по-хорватски, по-японски, на хинди и на фарси.

Образцов сделался так знаменит, что ему прощались даже весьма дерзкие вольности. Однажды ему звонят «сверху» и просят написать о дискриминации негров в Америке (дело было после заокеанских гастролей). А Сергей Владимирович отвечает:

— Нет, не стану я этого писать. У нас у самих в стране дискриминация евреев.

— Ну, это вы, Сергей Владимирович, заблуждаетесь!

— А вот когда перестану заблуждаться, тогда непременно напишу о неграх!

Понятно, что и своих сотрудников Образцов отстаивал рьяно, по каким бы соображениям его ни просили убрать кого-то из театра. Но сам тиранил их нещадно. Оспорить авторитет «хозяина» или просто вызвать его неодобрение было опасно. Доставалось и Гердту, который с некоторых пор стал сниматься в кино, прославился и получал от зрителей слишком горячий прием.

Шло время, театр рос, и Образцову стало тесно в старых стенах. Стал бродить по Москве, подыскивать новое здание. Подходящее нашлось на Садовой-Самотечной. Его строили для театра-студии Станиславского, но Константин Сергеевич умер, и строительство замерло — на крыше даже выросла березка. Образцов велел залатать крышу, разгородить сцену на две части, ко второй пристроить отдельный зрительный зал на двести тридцать мест. Он все здесь придумывал сам. И даже таблички на мужском и женском туалетах — петушка и курочку — нарисовал лично. И сам спроектировал бассейн для… крокодилов (Тотошу и Кокошу Образцову на гастролях в Америке подарил сын Шаляпина). Только вот с размером ошибся: крокодилы бассейн переросли, их пришлось отдать во Дворец пионеров, а в театре завести рыбок.

Сергей Образцов
Сергей Образцов с куклой Тяпой. 1976 г.
Фото: Е. Кассин и Валентин Мастюков /Фотохроника ТАСС

Что же касается часов на фасаде, пока они не были закончены, Сергей Владимирович отказывался открывать уже совершенно готовый театр. Никто в Москве не мог похвастаться таким чудом. Каждый час из домика выходит кукла: медведь, козел, сова, ворона, заяц, лиса, обезьяна, кот, баран, поросенок, коза или волк (в полдень они появляются все вместе и танцуют). А сверху золоченый петушок хлопает крыльями и кукарекает на всю Садовую. Кстати, голос, записанный на пленку, принадлежал карликовому декоративному петушку, жившему у Образцова на даче.

Сергей Владимирович был заядлым птичником, но особую любовь питал к голубям. Каких у него только не было: павлины, драконы, карьеры, якобины, варшавские, римские. Последние были приобретены на рынке в Брюсселе и имели размах крыльев метр. Каждый раз, уходя на голубятню, Сергей Владимирович показывал гостям фокус: мерил температуру, и градусник показывал 36,6. А после возни с голубями температура перемеривалась и уже оказывалась 39,5. Такая у Сергея Владимировича была аллергия на птиц.

Зная любовь Образцова к животным, ему вечно подбрасывали бездомных щенков, котят и прочую живность. Все это бесконечно визжало, тявкало и носилось по дому, так что на двери кабинета Образцова в конце концов повисла табличка: «Бабы и звери, тихо! Хозяин работает!» «Бабы» — это жена Ольга, дочь Наташа и внучка Катя. Последние жили, хоть и не с ним, но в соседней квартире и с Сергеем Владимировичем почти не расставались. Наталья пошла по его стопам — в актрисы кукольного театра.

Интересно, что сразу после окончания ГИТИСа Сергей Владимирович дочь к себе не взял: мол, неизвестно еще, что ты за актриса. И только когда в другом кукольном театре — Московском, что на Спартаковской площади, Наташа доросла до главных ролей, отец позвал ее на прослушивание. И сразу доверил Шахерезаду Степановну (ту, что говорит: «Я готова») в «Необыкновенном концерте». Еще одной знаменитой работой Натальи Образцовой стал заяц Тепа в «Спокойной ночи, малыши!» (предшественник нынешнего Степашки в 60—70-х годах). Внучка Катя продолжила династию — она режиссер образцовского театра. А вот сын Образцова Алексей в кукольники не пошел, занялся архитектурой — к великой радости деда, Владимира Николаевича, и тайному разочарованию отца.

Сергей Владимирович дожил до 91 года, при том что совершенно себя не берег: много курил, любил застолья и выпить водочки, которую называл «утешительной» (пьяным его, впрочем, никто никогда не видел). Подумать только! А ведь в 27 лет этот бесспорно удачливый человек считал, что для него все кончено. Но до самого последнего дня Образцов нет-нет да и впадал в грусть. В такие минуты он уходил к себе в кабинет и смотрел на портрет Сони, неизменно хранившийся за створкой его бюро. И второй жене, которую Сергей Владимирович любил, ценил и оберегал от огорчений, с его первой, так и не угасшей любовью, пришлось просто смириться.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
«Подставляйте кошелек»: астролог назвала знаки зодиака, которые попадут под денежный дождь с 18 марта
Что нужно сделать этим счастливчикам, чтобы не потерять заработанное.



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог