Узнав, что сын жив, Качалов сделал все, чтобы его спасти
Пришла война. Вместе с другими актерами МХАТа Качалов эвакуировался в Тбилиси, а его сын решил идти добровольцем на фронт. Судьба единственного сына актера, Вадима, достойна того, чтобы писать о ней отдельно, но здесь мы скажем лишь вкратце. После возвращения в Советскую Россию, несмотря на прошлое в деникинской армии, его не тронули. Что совершенно немыслимо для 20-х годов. Но имя Качалова было свято! К тому же он заранее обговорил это условие при возвращении. Более того, уехав с родителями на гастроли в 1922 году, Вадим остался работать в известном театре-кабаре в качестве заведующего постановочной части. После чего, набравшись опыта, спокойно вернулся в Советскую Россию. Потом принципиально пошел не во МХАТ, где работал отец, а уехал в Ленинград и поступил в Александринку. Правда, в начале тридцатых его все-таки «вычистили» из театра, и осталась единственная возможность работать в МХАТе, где он в разное время был завпостом, педагогом и где работал до конца жизни.
По словам внука Качалова, Вадим все время хотел быть военным, но с этим не складывалось. Он рвался добровольцем в Испанию, но его, разумеется, не взяли. Правда, смешная ошибка (на вопрос «Имеете ли боевой опыт?» ответил «Да, я служил в армии Деникина») закончилась всего лишь звонком Качалову... Но в 1941 году его легко записали в ополчение мхатовцев. Неподготовленные изнеженные романтичные актеры, получив одну винтовку на десятерых, рвались в бой... В живых остались немногие. Вадим попал в плен, а Качалову в Тбилиси пришло оповещение, что сын «пропал без вести».
Закончилась война. Мхатовцы вернулись в Москву, Качаловы привыкали к мысли, что их сын погиб... А Вадим в это время мыкался по лагерям. Лагеря были разные: сначала фашистский, потом партизанская деятельность до окончания войны, потом — лагерь союзников для пересыльных лиц (потому что он пожелал быть отправленным на родину), потом советский лагерь... Вот этого Вадим пережить уже не мог. Он каким-то образом смог на словах знакомому летчику передать просьбу позвонить отцу. Когда Качалову позвонили и сказали, что его сын жив, началась деятельность с привлечением самых высоких лиц.
Разумеется, Качалов не мог запросто позвонить Сталину и сказать: «Помогите!» Он писал куда надо, просил высоких начальников. Его сына действительно разыскали и привезли из лагеря. Но еще месяца два он сидел в одиночке на Лубянке, и его «проверяли». Как вел себя в лагере? Служил немцам или боролся? К счастью, свидетельства его борьбы и партизанской деятельности нашлись. И его отпустили, он просто пришел домой. В доме Качаловых сантиментов не было... Открыв ему дверь, Нина сказала: «Надо подготовить Васю! Ты пока спрячься...» Пришедший с записи на радио Качалов не спеша разулся и спокойно спросил: «Что, говорят, Вадим приехал?» Разумеется, он уже знал...
