— Полина Лютая.
— Да. Это семейное.
— В дедушку?
— Нет, в отца. Дедушка был невероятно мягок. Конечно, он мог разораться, но на него невозможно было обидеться. Он никогда никого не задевал по-настоящему и всегда легко отходил.
— Полина Лютая — это хорошо для режиссера, мне кажется.
— Если бы я умела использовать это в нужном русле, было бы здорово. А то дома я почему-то могу кричать, а на площадке, наоборот: «Здрасьте, извините, пожалуйста, а может, мы когда-нибудь все-таки начнем снимать?»
— Когда я стала общаться с артистами, была удивлена, насколько много среди них интровертов, социофобов. Причем многие очень талантливы и даже известны... Мне кажется, что вы тоже абсолютно интровертны. Хотя, казалось бы, должны быть очень открыты, ведь все-таки ваша работа связана с постоянными выступлениями на публике. Почему так происходит?
— Да, вы правы. Не понимаю, почему так. Я тоже об этом думала, но никакого ответа пока не нашла. Возможно, как раз для закрытых людей актерство — единственный способ вырваться из своего кокона, в котором они заперты наедине с собой и бесконечно варятся в своих мыслях, переживаниях. Профессия не обязательно делает их истинными экстравертами или даже просто более открытыми людьми, порой совсем наоборот. Она может быть достаточно удобна, если хочешь одновременно и остаться на публике, и сберечь самое родное, драгоценное внутри себя, не разбазаривать его.
Если честно, я не знаю, из-за чего такая. Я вообще довольно сильно погружена в себя, очень склонна к самокопанию, как и большинство представителей моей профессии. Здоровый человек останавливается в какой-то момент, а артист расковыривает свою душу все сильнее и сильнее. Мне кажется, это просто профдеформация, не очень приятная особенность нашей работы. С одной стороны, у нас есть возможность выплескивать все негативные эмоции на сцене, спокойно поступать так, как мы вряд ли смогли бы в реальной жизни. С другой — нас учат все пропускать через себя. Наш организм заточен на страдания, видимо, для того, чтобы мы потом были способны их сыграть и зацепить зрителей. Мы зачастую гораздо острее реагируем на какие-то жизненные трудности. У меня такое ощущение, что все артисты с перебором воспринимают внешний мир и все неудачи.
— То есть не бывает радостных артистов?
— Нет, почему же. Мне кажется, это все же скорее склад характера, данность. Вот у меня, например, бабушка оптимистка, как и ее отец (кинорежиссер Владимир Немоляев, который снял «Счастливый рейс», «Доктор Айболит» и т. д.). Говорят, прадед был очень легкий и смешливый человек. После того как он выпустил несколько фильмов, его режиссерская карьера не очень складывалась. Его преследовали самые разные неприятности. Например, один из артистов, которых он снимал, эмигрировал, последовали санкции, фильм запретили к показу. Однако прадеда это не сломило, не ожесточило, он не обижался и не злился на жизнь.
