Эдита устроила выволочку. Мораль читала: «Так нельзя себя вести!» Ну а что она еще могла сделать, кроме как взывать к моей совести? Впрочем, особого результата ее речь не возымела. Разве что стал тщательнее выяснять, когда точно бабушка возвращается с гастролей, чтобы вновь не попасть впросак.
Годам к пятнадцати я неслабо подсел на алкоголь. А позже — еще и на наркотики. Приятели смеялись: ты никогда не отважишься! Мне — и слабо? Вот еще! И я сделал то, чего они от меня ждали: попробовал раз, второй, третий... Сам не заметил, как втянулся.
Когда сын подрастет, обязательно объясню ему простые, но важные вещи. Одна из главных: никогда нельзя идти на поводу у кого бы то ни было. Даже те, кто называют себя друзьями, далеко не всегда желают тебе добра. Они и себе-то не всегда добра желают, не зная по молодости разницы между добром и злом, а рядом нет взрослого, чтобы это растолковать.
Поговорить искренне, по душам мне было не с кем. В семье снова ничего не замечали. К тому же я начал тщательно охранять личное пространство. Зависимые люди, как правило, становятся мастерами конспирации. Скажем, прячут глаза за черными очками. На вопрос «Зачем?» готов ответ: «Вчера допоздна читал, сегодня глаза болят». Нервное состояние, руки трясутся? Кажется, простудился. Когда срочно нужны деньги, тоже что-нибудь придумаешь. Не скажу, что в семье меня заваливали материальными благами, но на карманные расходы всегда давали. Если не хватает, начинаешь сочинять: джинсы порвались, девушку в кафе надо сводить, у друга день рождения... Так и находил деньги. Омут затягивал все глубже.
Однажды совершил проступок, за который корю себя до сих пор. Вечером веселились с друзьями, утром проснулся с тяжелой головой и начал прибираться: вот-вот должна вернуться Эдита. Вроде успел, все чисто. Приехала. Осмотрела квартиру — порядок. Я выдохнул. И вдруг она спрашивает: «А где Вилли?» Вилли звали собаку, черного французского бульдога. Он всегда первым бежал к двери встречать любимую хозяйку. А тут нет его. Хоть убейте, не помнил, куда он делся. Неужели убежал?
Побрел искать пса на улицу. Полдня носился по городу, звал, облазил все подвалы и чердаки. Не нашел. Вернулся домой, уселся в коридоре прямо на полу. И вдруг услышал, как в шкафу кто-то скребется — в Эдитиной квартире очень высокие потолки и шкафы высоченные, с антресолями. Притащил стремянку, влетел на нее, открыл антресоль и увидел внутри печальную собачью морду. Вилли! Видимо, накануне я зачем-то засунул его в шкаф. Много лет с тех пор прошло, бабушкин питомец давно умер от старости, а мне до сих пор перед ним стыдно. Дал себе обещание при первой же возможности завести французского бульдога, холить его и лелеять, чтобы хоть так прочистить себе карму, избавиться от чувства вины перед этой потрясающе преданной породой.
