Вера Петровна была хозяйкой театра, хотя с Завадским они разошлись. У них были странные отношения: Завадский даже Новый год встречал вначале с Марецкой, потом с Улановой. Официально он был женат на Галине Сергеевне, но так до конца и не ушел от Веры Петровны. С Марецкой была связана вся его жизнь, совместный сын Женька, одно общее дело...
А вот Любовь Орлова, несмотря на свою славу в кино, в театре занимала скромное место, не тянула одеяло на себя. Очень интеллигентная, воспитанная. В спектакле «Глазами клоуна» я выходила на сцену в облегающем костюме. И Любовь Петровна деликатно сделала мне замечание: «Деточка, вы немного поправились... Вам нельзя этого делать».
Мы с Орловой играли в «Странной миссис Сэвидж». Интересно, что эту роль ей отдала Раневская. Любовь Петровна была в тот период без работы, и Фаина Георгиевна, которая дружила с ней еще со времен «Весны», прекрасно об этом знала. Орлова называла ее Мой Фей, а Раневская в свою очередь говорила: «Сказать про Любочку «добрый человек» все равно что про Льва Толстого — «писатель не без способностей».
Фаина Раневская пришла в Театр Моссовета после меня. Шел спектакль «Совесть», где я играла яркую, но отрицательную роль. Раневская в буфете подошла и сказала: «Вы мне очень понравились — такая ...!» Когда я получила звание заслуженной артистки, она мне подарила коробочку с надписью: «Танюшу, милую, поздравляю, крепко обнимаю, и желаю, желаю, желаю. Ваша Раневская», внутри лежало несколько серебряных кошелечков и зеркальце.
Но особенно я дружила со своим партнером Вадимом Бероевым. Возможно потому, что в Театре Моссовета было всего два осетина: я и Вадим. Нас актеры в шутку называли «наш кишлак». Мы с Вадюшей были в очень теплых отношениях. Играли вместе спектакли «Сверчок», «Вешние воды» и «Жизнь Сент-Экзюпери». Он был очень обаятельным, улыбчивым, походил на молодого Мастроянни, прекрасно играл на пианино. Одна беда — Вадим пил. И это его сгубило. Помню, пришла к нему в гримерную, он как раз переодевался. На него было жалко смотреть. Под брюками носил спортивные штаны, чтобы ножки не казались такими тонкими. Он буквально высыхал. Вадим ушел из жизни совсем молодым, ему не было и сорока...
Так получилось, что в жизни его дочки и внуков я сыграла определенную роль. Для кого-то стала крестной матерью на сцене, а кто-то даже и появился на свет благодаря мне. Когда в нашем театре Эфрос ставил спектакль «Турбаза», я порекомендовала ему Лялю, дочь Вадика. И он взял ее на роль. После того как Ляля забеременела, мама, Элла Бруновская, будучи с новым мужем за границей, попросила меня, по-дружески, отговорить дочь рожать. Но Ляля хотела ребенка, и я ее поддержала.
