Куда приятнее позванивать время от времени с вопросом «Ну как там дети?» — и слышать стандартное: «Нормально». А что значит «нормально», когда день на день не похож? Например, Матвей сегодня сказал, что завтра у него в школе дуэль. Ни больше ни меньше. С каким-то мальчиком будут друг друга колошматить в туалете, а весь класс смотреть. С одной стороны, тянет позвонить классному руководителю, чтобы как-то данную дуэль отменить. С другой — бьешь себя по рукам: сына в таком случае могут обвинить в трусости. И вроде как мама ты должна говорить, что сила в разуме, кулаки могут пойти в ход, но только в самую последнюю очередь. «Бей первым, сынок. И стой, раз уж такой замес вышел!» — это, конечно, традиционно папины слова. Так вот, всегда хочется, чтобы в семье кто-то говорил как мама, а кто-то как папа. Это будет правильно! Мать-природа мудра в том, что дает человеку двух родителей, иначе где найти гармонию? Дуэль — момент проходной, конечно, но таких моментов ведь много! И хочется иметь возможность советоваться. Безусловно, это отнимает время, силы...
Не позволяет бесконечно творить или парить в лучах славы, а еще ведь и погулять, повеселиться охота. Да и вообще побыть самим собой, выпасть из публичности профессии, когда ты должен постоянно улыбаться и для всех быть хорошим и пригожим. И вот наконец ты дома, хочешь закрыть дверь и остаться один. А тут — мы! И нас много! Наверное, все это тяжело.
Или возможен другой вариант: тебе настолько надоела жена, опостылела и заколебала, что ноги отказывают! Вот что хочешь придумаешь, только б домой не идти. В актерской работе ведь и с персонажами так — всегда ищешь оправдание своему герою, что бы он ни натворил.
И конечно, у любой медали есть оборотная сторона. Хотя человек в меньшей степени склонен искать проблему в себе, признаю: у меня, Кати Климовой то есть, безусловно, есть масса проблем и не только бывший муж мне на них указывал. К примеру, часто говорят, что я слишком самостоятельная, всегда мне надо бежать впереди паровоза, все решать. Даже дети, бывает, протестуют: «Все должно быть по-твоему!» Наверное, это качество во мне есть, и, вероятно, оно не всех устраивает. Только разве можно это как-то переделать? Особенно сейчас? Думаю, нет. Игорь считал, что меня не воспитали в детстве. Может, и так. Но перевоспитывать в тридцать семь лет меня уж точно глупо, впрочем, как и его. У нас есть шанс воспитать по-иному лишь собственных детей. Разве не так? Друг друга перевоспитать невозможно.
Признаюсь и еще в одном: в последние годы наша публичная жизнь сильно отличалась от того, что было дома. Все обращали внимание, как нежно Игорь обнимает жену на фестивальных дорожках. «Какая любовь! — говорили мне. — Он так на тебя всегда смотрит!» Мало кто теперь сможет поверить, что почти каждый раз после романтического совместного появления на публике мы, как только закрывали за собой дверь, расходились по разным комнатам. Даже мама, когда выяснилось, что у меня проблемы в семье, не могла понять и поверить. Ведь незадолго до невеселых событий Игорь кружил меня на руках по нашей кухне и она едва сдерживала слезы умиления: «Какая любовь!» Мама не знала, что выйдя вместе из дома, мы отправились в совершенно противоположные стороны... На самом деле я терпеть не могу играть в быту. Игорь, наверное, тоже, но правила нашей профессии иногда настолько проникают в кровь, что контролируешь «картинку» почти бессознательно. Артист играет, если есть хотя бы один зритель.
