Январь 1978 года. В «Останкино» Евгений Гинзбург готовится к съемкам очередного «Бенефиса». Костюмерный цех ждет работа в авральном режиме. В программе заняты Марис Лиепа, Александр Ширвиндт, Армен Джигарханян. Главная героиня — Людмила Гурченко. Ее имя прочно ассоциируется с «женщинами из народа», которых актриса сыграла в недавно вышедших фильмах «Рабочий поселок» и «Старые стены».
Замотанные жизнью тетки среднего возраста — с тусклыми глазами, в серых кургузых одежках. Ни лоска тебе, ни изящества, ни легкости... Не то что мой кумир — Алиса Фрейндлих! Интеллигентная, утонченная, музыкальная. Ради постановок и концертов с ее участием я постоянно катаюсь в Питер, а когда Театр имени Ленсовета приезжает на гастроли в Москву, не пропускаю ни одного спектакля. По поводу Алисы Бруновны у меня нет никаких сомнений: она могла бы стать звездой «Бенефиса»!
Но вот первая репетиция. На съемочную площадку влетает искрящаяся, темпераментная молодая красавица. В глазах — озорной блеск, в движеньях — грация пантеры. Она начинает танцевать — и взгляда оторвать невозможно!
Для меня ТАКАЯ Гурченко — открытие, и теперь я каждую свободную минуту стараюсь проводить в павильоне.
Готовятся съемки эпизода, где Людмила Марковна играет Артистку. Монтажники выстилают пол жутко скользкими стеклянными плитами. Звучит команда «Мотор!» — и на этот каток вступает Гурченко. На высоченных — сантиметров десять-одиннадцать! — каблуках она шествует будто по паркету: легкой, летящей походкой. А потом начинает выделывать такие па, что окружившие площадку девчонки из кордебалета ахают.
«Стоп! Снято!» — разносится по павильону, и лицо Гурченко, только что сверкавшее обворожительной улыбкой, искажает гримаса боли. В гримерку она идет сильно хромая.
— Людмила Марковна, что с вами? — спрашиваю я.
— Ногу на съемках сломала. Помоги — дай руку.
Подставляю локоть и чуть не падаю — Гурченко виснет на мне всем телом.
— Хорошо если дублей на этих стекляшках больше не будет, — цедит она сквозь стиснутые от боли зубы. — Танцевала, а сама от страха с ума сходила: вдруг поскользнусь? Второй раз мне эту ногу не соберут.
Навстречу бежит муж актрисы Константин Купервейс:
— Люся, как ты?! Очень больно?! Может, попросить Гинзбурга закончить на сегодня?
— Ты что?! Как можно?! Отдохну немного — и продолжим.
Оставляю Людмилу Марковну на попечение супруга, а сама иду в костюмерную.
