В последнее время многие твердили: Эдди Мерфи сдулся. Шоу с авторскими миниатюрами и хорошие роли — все теперь у него далеко в прошлом. Но Мерфи вдруг напомнил о себе вновь!
Сам Эдди Мерфи абсолютно спокоен относительно того, что стал реже сниматься. Он не гонится за первой попавшейся ролью и, самое главное, наслаждается жизнью по полной программе. А заняться, помимо кино, ему есть чем — он сочиняет песни, играет на гитаре и к тому же воспитывает восьмерых детей!
Обо всем этом сам актер нам и поведал во время эксклюзивной беседы, состоявшейся в Нью-Йорке по случаю выхода его нового фильма — комедии «Как украсть небоскреб», где он, на радость своим фанатам, выступает вновь в своей «фирменной» роли непревзойденного и обаятельного мошенника.
— Эдди, в фильме «Как украсть небоскреб» вы и автор сценария, и сопродюсер, и актер. И все теперь твердят, что наш любимый Мерфи к нам снова вернулся…
— Кажется, это было так — одним теплым калифорнийским вечером, когда закат окрасил небо и океан в розовато-красный цвет, а птицы на пальмах готовились ко сну… (Смеется.) На самом деле все намного проще. Уже лет десять, если не больше, тому назад я прекратил что-то кому-то доказывать.
Последний раз, наверное, такой мотив был, когда снялся в фильме «Чокнутый профессор». Там нужно было семь ролей сыграть. Я думал: «Вот я вам всем покажу!» Тогда, в 1996 году, обо мне тоже небылицы сочиняли — мол, был Мерфи, да весь вышел. А уж как меня гнобили за роль «Полицейского из Беверли-Хиллз»! Вы-то небось не помните, а ведь было дело. А теперь все спрашивают, будет ли еще один фильм сниматься. Нет, свою порцию сиквелов и триквелов я уже «поимел» выше крыши. И в последнее время если соглашаюсь на работу, то только на ту, которая мне действительно интересна. Иначе просто сижу дома и целыми днями играю на гитаре. И честно всем признаюсь: я стал лентяем и веду праздный образ жизни. И работаю только время от времени, когда уж совсем скучно становится. (Смеется.) Что и случилось недавно.
Поймал себя на мысли, что засиделся дома. И страшно захотелось куда-то выбраться. И тут мне предлагают сыграть опытного вора, дающего мастер-класс начинающим воришкам! Ну как можно было отказаться?!
— Правда, что ваш вариант сценария этого фильма был совсем другой?
— Верно. Моя изначальная идея была снять фильм, который стал бы полной противоположностью комедии «Одиннадцать друзей Оушена». Комедию без главного героя о команде уличных воришек, и, главное, чтобы их всех играли актеры-комики и непременно мои собратья по цвету кожи! Крис Рок, Крис Такер, Мартин Лоуренс, нас же много в Голливуде. Этакая история про чернокожую банду «веселых и находчивых», где все на равных. (Смеется.) Но потом в процессе написания сценарий стал меняться, и в нем появился один главный герой.
Зато услышал, что Бен Стиллер готов сыграть этого главного героя. Да еще и для меня маленькая роль осталась. И тут же всем объявил: «Я с вами! Когда начинаем?»
— Слышала, что любимая сцена Бена Стиллера в этом фильме та, в которой вы на крыше небоскреба в сильный снегопад раздаете заколки для волос своей банде, а потом запираете ее там. Ну чтобы научить взламывать двери…
— Было смешно! Кстати, снимали мы летом, так что снег был искусственный. Вообще лучшего партнера для ограбления века, чем Бен, не придумать. Знаете, это действительно редкость и большая удача — сняться вместе с кем-то, чья работа тебе реально нравится. Обычно тебе говорят: твоим партнером будет актер такой-то.
И я так грустно зеваю и говорю: «А… он?..» (Смеется.)
— Вот вы сейчас так заразительно смеетесь. Но как-то иначе — не как Эдди Мерфи. А куда пропал ваш знаменитый смех? Еще некоторые его, извините, с криками осла сравнивали…
— Вы чертовски правы! Я больше так не смеюсь. Просто в какой-то момент люди стали просить меня смеяться, чтобы услышать этот смех. Или, стоило мне где-нибудь засмеяться, обязательно тут же подходили с вопросом: «Эдди, это ты?» Мне это жутко надоело! И перестало получаться. Но шутить и смеяться я очень люблю! Просто теперь делаю это более коротко и посолиднее как-то. (Улыбается.) — Ваш отец умер, когда вам было всего восемь лет.
И вас с братом Чарли воспитывала мама с отчимом...
— Да уж, детство у меня было «веселое»! Взрослые все время боролись с нищетой. Мама была телефонным оператором, папа — офицером транспортной полиции. Потом отца убили. Да-да, именно так — убили. Спустя время появился отчим, он работал мастером на заводе по производству мороженого. Однажды маму забрали в больницу с туберкулезом, так мы с братом жили полтора года в интернате. Мне повезло, я был слишком маленький, поэтому наказывали только его. А вообще мы с братом довольно разные. Ну, он был всегда такой супермачо, герой, и его все школьные банды жутко боялись. И поэтому мне жилось спокойно — стоило сказать, кто мой брат, сразу же все делали ноги. (Улыбается.) Чарли и сейчас крутой, даже слишком иногда, на мой взгляд.
Родители мои молодцы все равно. И отчим очень хороший. Они нам с братом всегда, вопреки реальности, внушали, что мы принадлежим к среднему классу. Хотя были типичными представителями борющегося за выживание рабочего класса. Зато эта выдумка помогла преодолеть трудности и впрямь подняться на несколько ступеней выше.
— Вообще вы начинали карьеру как эстрадный комик на самом знаменитом в мире телевизионном шоу «Субботним вечером в прямом эфире» («Saturday Night Live»). Не хотели бы вернуться на сцену и сделать свое шоу?
— Я начал выступать в клубах лет в девятнадцать — нужно было зарабатывать на жизнь. Помню, попросил у мамы один доллар, а она мне отказала — не было ни одного цента лишнего в доме.
Так вот я тогда себе сказал, что никогда не буду так жить. Все время бороться с бедностью совсем не весело. А с 19 до 27 лет оттрубил на шоу «Субботним вечером в прямом эфире». Эта программа — Гарвард для комиков. Сколько нас оттуда вышло — не сосчитать. Мне потом работа в кино показалась полной ерундой по сравнению с этой мясорубкой. Сидишь себе в трейлере целыми днями, в потолок поплевываешь. А прекратил я, в частности, потому, что много стало обид, противоречивых реакций на мои эстрадные «выходки». Не смешно мне лично стало, понимаете? Посмотрим, может быть, скоро решусь на новое выступление. Если сочту, конечно, для себя подобное дело действительно необходимым. Сейчас, мне кажется, вообще сложно в этом жанре работать. Себе, что называется, дороже.
— И все-таки будем ждать! А вы когда-нибудь детям своим рассказываете, как вы росли и каким трудом всего добились? И может быть, среди них подрастает будущий актер?
— Нет, с детьми на эту тему я не говорю. То есть они, конечно, знают о моем детстве. Но лекций им я не читаю, хотя стараюсь правильно воспитывать. И, знаете, влиять на выбор профессии тоже не буду. Ведь сам до определенного возраста мечтал совсем не об актерстве. А хотел иметь свой бизнес — владеть палаткой с мороженым! (Смеется.) А вообще дети все у меня очень умные и талантливые — уверен, что они выберут достойный путь в жизни.
— Интересно, но кажется, что с рождением первого ребенка фильмы ваши стали более спокойные, на них можно было с детьми пойти…
(Сын Эрик, первый ребенок Эдди, появился на свет в июле 1989 года. О его матери практически ничего не известно. Его второй сын Кристиан родился в ноябре 1990 года. Его мама — актриса Тамара Худ. От первого брака с моделью Николь Митчелл у Эдди Мерфи четыре дочери — Бриа (1989), Шейн Одра (1994), Зола Айви (1999), Белла Зара (2002) и сын Майлз Митчелл (1992). После развода с Николь у Мерфи был недолгий роман с солисткой «Spice Girls» Мелани Браун. В апреле 2007 года певица родила от него дочь Эйнджел Айрис. Актер долго отказывался от ребенка, но когда анализ ДНК подтвердил его отцовство, согласился признать дочь. — Прим. ред.)
— Да, у меня сейчас уже восемь детей! Что и говорить, зря я времени не терял!
Конечно, когда становишься отцом, хочется играть в фильмах, которые дети могут посмотреть. Ну, например, в «Шрэке» озвучивал ослика — детям понравилось! А одна из моих младших дочек, Белла, когда увидела рекламу фильма «Золотой ребенок», спросила меня: «Папа, а ты что, весь фильм будешь в этой шляпе?» Я говорю: «Ну да...» И что вы думаете? Она отказалась смотреть фильм, потому что моя черная шляпа-фуражка показалась ей ужасно некрасивой. (Смеется.)
— Многие считают вас настоящим отшельником. Вы действительно очень редко появляетесь на публике в последнее время. С чем это связано?
— Отшельник? Это же человек, который не моется месяцами, не следит за собой, не общается ни с кем, разве нет? (Смеется.) Нет, я слишком тщеславный, чтобы быть отшельником.
Да и из дома своего постоянно куда-нибудь выбираюсь. Но на голливудских вечеринках вы действительно вряд ли меня увидите. Понимаете, вырос я из них. Я уже взрослый, и мое место — дома. Представляете, ходил бы я в клубы и все бы говорили: «Посмотрите, ему уже 50, а он все тусуется!» Мне бы это совсем не понравилось.
— Кстати, вы выглядите намного моложе своих лет. В чем ваш секрет?
— Где-то лет десять назад я посещал разные мероприятия только для поддержания имиджа. А сейчас мне абсолютно все равно, кто и что обо мне подумает. Я даже рецензии перестал смотреть. И газеты уже не читал лет двадцать. К компьютеру не подхожу на пушечный выстрел. И, знаете, мне так отлично и спокойно живется. Наслаждаюсь своим классным домом, играю на гитаре, провожу время с детьми, все, слава богу, здоровы, денег немножко накопил — что еще надо?
С подружками иногда хожу прогуляться. Минимум стресса и максимум удовольствия от жизни — вот мой секрет!
— А вы не чувствуете себя как в изоляции? Мобильный телефон-то у вас есть?
— Вовсе нет! Мой «фильтр» не пропускает только бесполезную информацию. Например, не понимаю, как можно часами без остановки смотреть телевизор или сидеть в социальных сетях. Нет, это не для меня! И даже не представляю, как всем этим пользоваться. Но вы не подумайте ничего плохого. Важные новости я никогда не пропускаю. А мобильный телефон купил после развода с женой. (Мерфи 13 лет был женат на модели Николь Митчелл, в 2006 году они развелись.
В 2008 году на острове Бора-Бора Мерфи обменялся клятвами во время частной церемонии с известным в Голливуде кинопродюсером Трэйси Эдмондс. Но уже через две недели новоявленные супруги объявили о том, что их союз является сугубо «символическим». — Прим. ред.) Понравился как-то одной девушке, так она мне хотела дать свой телефон, ну я стал искать бумажку с ручкой. А она мне: «Ой, вы такой милый! Даже телефон записываете старым добрым способом». А я ей: «Ты о чем?» Интересный такой разговор глухого с немым получился! В общем, после этой истории я решился и купил себе мобильник. Представляете, теперь даже умею эсэмэску отправить!
— А правда, что вы совсем не пьете и у вас был только один вечер в жизни, когда вы напились?
— Мой организм ну совершенно не переносит никакого алкоголя. Помню, напился как-то во время своего медового месяца — выпил три бокала шампанского. Неприятные воспоминания. Я и к наркотикам не притрагиваюсь. Даже не знаю, как выглядит кокаин, например. Так, в юности курил иногда травку за компанию; как трубку мира, косячок мы давили с коллегами, но с тех пор ни-ни. Вот и весь мой секрет, наверное. Ни капли алкоголя и минимум стресса — и вот я перед вами сижу и выгляжу на все 35 лет!
— Вуди Аллен как-то сказал: «Меня однажды спросили, хотел ли бы я жить в сердцах своего народа, и я ответил, что предпочитаю жить в своей квартире». А для вас является утешением мысль о том, что ваше творчество будет жить в сердцах поклонников после вашей смерти?
— Вуди Аллена я обожаю. (Улыбается.) Знаете, документировать жизнь и творчество людей стали относительно недавно. Но я думаю, что ничего нет вечного. Я тут посмотрел документальный фильм об американском президенте Рональде Рейгане. Так там показывали, как он в старости у себя дома держит в руках макет Белого дома и говорит: «Не знаю, что это, но кажется, имеет ко мне какое-то отношение». Представляете? Он даже забыл, что был президентом! И это еще при жизни! А после смерти, так я уверен, не важно, что ты делал и каким был талантом, все превращается в пыль и чепуху. Но, конечно, не буду лукавить, приятно знать, что, если кто-то станет вспоминать о 60-х годах XX века, вспомнят «Битлз», 50-х — Элвиса Пресли, а 80-х? Правильно! Меня! (Смеется).
