Самым счастливым днем в жизни Виктор Дробыш теперь считает 1 сентября 2007 года. Именно в День знаний он познакомился со своей будущей женой Татьяной Нусиновой. «Это была не просто любовь с первого взгляда, — говорит известный композитор и продюсер. — Во мне сразу возникла уверенность в том, что мы обязательно скоро поженимся».
Предчувствие не обмануло Виктора — у влюбленных уже все готово к свадьбе, которая состоится 21 июня.
— Виктор, Таня, мы встречаемся с вами незадолго до вашей свадьбы. Естественно, что все мысли у вас уже в будущем, но ведь у каждого есть и прошлое… Виктор, вы были женаты, и у вас двое сыновей. После развода несколько лет оставались холостяком. Не хотели вступать в серьезные отношения?
Виктор: Просто я долго ждал своего счастья — Таню. Мы действительно люди взрослые, естественно, что у нас с ней за плечами висят такие увесистые рюкзачки с непростым жизненным багажом — встречами, расставаниями, ошибками. У каждого есть своя история. Я женился рано — в 20 лет. За годы брака с Леной Стюф наши совместные обиды, непонимание, равнодушие — все это наслаивалось, копилось, а потом мы вдруг оказались в точке невозвращения — есть такой термин у летчиков, — после которой уже происходит катастрофа.
Мы несколько лет жили в Финляндии, у Лены там родня. Я работал — и как композитор, и как продюсер. Лена была соавтором многих моих песен. А потом я получил предложение вернуться в Россию, здесь открылись новые возможности, хорошие перспективы сотрудничества с нашими артистами. Я уехал, а семья осталась в Хельсинки, но это всего лишь ускорило наш разрыв с женой, а не стало его причиной. Когда в 2004 году разводился, старшему сыну Валере исполнилось 17 лет, а младшему, Ваньке, — 5. За последние четыре года из-за моей занятости, из-за больших расстояний я, к сожалению, редко видел сыновей. Но сейчас очень стараюсь нас всех объединить — моих ребят, Таню, ее сына Антона, хочу, чтобы мы чаще встречались, чтобы дети не чувствовали себя брошенными.
И своей бывшей жене я готов помочь всегда. Я рад, что мы сумели сохранить с ней самые добрые отношения.
— Таня, ваш первый муж Алексей Нусинов живет в гражданском браке с певицей Ирсон Кудиковой, воспитывает маленького сына. А на старшего сына время остается? Вы общаетесь с Алексеем?
— Конечно, Антон много времени проводит с отцом, и я только «за». О своем первом муже могу сказать только хорошее — он порядочный человек. Но все-таки мы разошлись, прожив вместе 10 лет. Каждая семья проходит испытания огнем, водой и медными трубами. Мы с Алексеем не смогли преодолеть именно медных труб. Хотя начиналось все просто отлично.
Мы были молоды, веселы, энергичны — вчерашние студенты. Я оканчивала Плехановский, а Алексей — МГУ. Практически с нуля он создавал свою компанию по продаже автомобилей, которая очень скоро стала одной из ведущих на российском рынке. Но постепенно чувства и взаимопонимание ушли из наших отношений. Естественно, что виноваты оба, как в любом конфликте. Хотя наш брак оказался очень продуктивным — к моменту нашего разрыва мы с мужем уже имели серьезный капитал. Я считаю, что в коммерческом успехе любого мужчины жена играет огромную роль. Конфликтов по поводу дележа имущества у нас не было, по обоюдному согласию решили финансовые вопросы мирно и сумели сохранить нормальные дружеские отношения… Но все, что происходит в жизни, не случайно. Не расстанься я с Алексеем, не встретила бы Виктора — главную любовь своей жизни.
— Как же вы нашли друг друга?
На первый взгляд, у вас мало общих точек соприкосновения.
Виктор: За то, что мы с Таней встретились, я должен благодарить судьбу в лице наших общих друзей, которые нас познакомили. Что, кстати сказать, регулярно и делаю. Получилось так, что 1 сентября прошлого года я заехал на чаек к приятелю, а там за столом уже сидели гостьи — две девушки. Познакомились, перебросились ничего не значащими фразами, как это обычно бывает. Но при первом взгляде на Таню я почему-то сразу решил, что она будет моей женой. Наверное, по ее немного грустным глазам угадал в ней тогда своего человека — тонкую, ранимую, умную и сильную женщину. При этом она же еще и очень красивая.
Тогда произошла еще одна странная вещь: я вообще-то без комплексов, в любой компании прекрасно себя чувствую, шутить, балагурить могу безостановочно. Но тут как будто язык проглотил. Слава богу, Танина подружка оказалась, что называется, в теме, да еще и моей поклонницей — все «Фабрики» смотрела, песни знала. Вот мы про шоу-бизнес и болтали. Если бы не она, я сидел бы дуб дубом. От зажима даже Танин номер телефона не решился попросить. Только и смог выдавить: «До свидания». А телефон уже позже через друзей добывал.
Таня: В отличие от моей подруги я-то как раз была далека от Витиной профессиональной деятельности. Еще летом на даче удивлялась своим соседкам — чего это они бегут к телевизорам какие-то отчетные концерты смотреть. В общем, песен его я тогда, к сожалению, совсем не знала.
И до сих пор, когда он приносит записи или что-то из его композиций передают по телевизору, я не перестаю удивляться: «Это твоя песня? Ну ничего себе. И вот эта, что Валерия поет, — супер, мне так нравится, — тоже твоя?!» А в тот день друзья мне просто сказали, что вот, придет Виктор Дробыш. Где-то я его фото видела, наверное, даже в вашем журнале. А кто он, чем занимается — без понятия. Поэтому я больше слушала, чем сама принимала участие в разговоре. Но мы очень хорошо время провели. При этом я заметила, что Витя все время за мной наблюдает. В глаза не смотрит, а буквально ловит любое мое движение: как пирожное взяла, как ложечку положила, чашку поставила. В общем-то поняла, что понравилась. Поэтому, когда спустя пару дней он позвонил и пригласил меня с друзьями на ближайшие выходные слетать в Сочи на фестиваль «Пять звезд», не очень удивилась.
Я только спросила, можно ли со мной поедет мой 11-летний сын и подруга — та самая, с которой Витя так хорошо пообщался накануне. Он не возражал.
Виктор: У меня же была сложная задача — если бы я предложил Тане: «Поехали, я тебе дорогу, гостиницу, все оплачу», думаю, она отказалась бы. Я же приглашал девушку на культурное мероприятие, поэтому старался действовать деликатно, без нахальства. Не интрижку ведь затевал, а действительно жениться собрался. И первое, что Таня сделала в Сочи, когда у меня появилось свободное время, — обыграла меня в теннис, в пух просто. Да, конечно, я не большой мастер в этом виде спорта, в основном играю в хоккей, в футбол, но все равно человек тренированный, по натуре — боец, а тут такой облом произошел. Что, кстати говоря, меня еще больше подстегнуло.
«Ну все, — подумал, — пора переходить к решительным действиям». У меня был план — вечером посидим все вместе в баре, потом провожу Таню до ее номера в гостинице, скажу, как она мне нравится, и, может, даже поцелую. Но когда вышли из бара на улицу, успел только спросить: «Можно, я буду за тобой ухаживать?» Прямого ответа не получил, Таня засмеялась кокетливо: мол, об этом не спрашивают. Ладно, думаю, уже неплохо. Мы тормозим первое попавшееся такси, чтобы доехать до гостиницы, и тут откуда-то появляются двое парней, которым почему-то понадобилась эта же машина. И так как они очень пьяны, человеческих слов понимать не хотят. Один хватает меня за ворот рубашки и рвет ее. Ну что было делать? Пришлось драться. Тот, что рубашку порвал, получил по башке, второй убежал, так что вечер закончился не романтически, как хотелось, а как-то немножко криминально — мне же и пришлось отвозить этого драчуна в больницу.
А Таня с компанией вернулась в гостиницу.
Таня: Так как я была с сыном, то немножко понервничала. Ну а вечер, что и говорить, нам немного испортили… То, что Витя влюблен в меня, конечно, было понятно — это уже бросалось в глаза, просто витало в воздухе: и его взгляды, и якобы случайные прикосновения, и то, как он опекал нас в Сочи. Ну не стал бы взрослый и занятой мужчина тратить столько времени и сил на организацию подобной поездки просто из дружеских чувств. И еще: в Сочи Витя все время подпускал какие-то шуточки на тему семьи и брака. Помню, я у подруги спросила: «Интересно, почему это он все время так шутит? Намекает на что-то?» А она мне говорит: «Либо он серьезно настроен, либо просто болтун».
Виктор: А я оказался серьезно настроенный болтун.
Хотя пару дней после возвращения из Сочи Тане не звонил — обиделся на нее за то, что она не разрешила мне встретить их в Москве. Я улетал на день раньше, а Танина компания еще оставалась. Спросил: «Вы когда прилетаете? В одиннадцать? Ну, я вас встречу». А она говорит: «Спасибо, но в аэропорт приезжать не надо. Нас водитель будет ждать». И когда на наше первое свидание в Москве она приехала без водителя, зато за рулем шикарного «Ягуара» с открытым верхом, я, увидев ее, даже расстроился. Молодая, красивая, самостоятельная женщина. «Интересно, — думаю, — водитель, машина-кабриолет, может, тут и олигарх какой-нибудь имеется?» И если бы Таня сказала, что она замужем, для меня ситуация стала бы проблематичной.
Не нужен мне был «романчик на стороне». Но там же, в «Ягуаре», мы выяснили, что девушка она свободная, и я вздохнул с облегчением. Кстати, наш первый поцелуй тоже состоялся в машине. Между прочим, это Таня меня поцеловала.
Таня: Это был просто поцелуй на прощание. Мы в тот день посидели в ресторане, поговорили, попили кофейку, а потом мне надо было забирать сына после уроков. И, садясь в машину, со словами: «До свидания, Виктор!» — я чмокнула его в щеку. Но не тут-то было. Прощаться со мной он не собирался, а тоже сел рядом: «Куда едем?» Ну что делать, поехали за Антоном в школу. Чтобы оправдать Витино присутствие, потихонечку шепнула Антошке: «Слушай, по-моему, Дробыш за мной ухаживает, кажется, я ему нравлюсь».
А ребенок мой, оказывается, всю эту ситуацию еще в Сочи просек. «Мам, — говорит, — ты что, только сейчас это поняла?»
Виктор: А через неделю я на пару дней повез Таню погостить к своим друзьям в Финляндию. У них шикарный дом на берегу озера под Хельсинки. И они, молодцы такие, сразу сориентировались — быстро засобирались в магазин и оставили нас на полдня одних. Вокруг красота сказочная — лес, озеро, тишина. И еще ливень начался, а мы за всем этим наблюдаем сквозь большущие окна от пола до потолка. Потом, когда дождь кончился, поехали в лес на квадроцикле, собирали грибы. Народу никого, теплынь… Я очень боялся тогда форсировать развитие близких отношений, сделать какой-то неверный шаг, в общем, старался не торопить события. А когда возвращались в Москву, нам пришлось задержаться в Хельсинки на ночь, потому что не было билетов на самолет, и мы сняли номер в гостинице.
В этот вечер, в гостиничном баре, я и сказал Тане: «Выходи за меня замуж».
Таня: Но я ответ дала не сразу, а только когда мы уже приехали в Москву. Все размышляла. Хотя конечно же меня подкупило то, что Витя объяснился в любви и сделал предложение тогда, когда между нами не было еще никакой близости. «Надо же, — думала, — ведь я очень независимая, живу всегда одним днем, не люблю что-то загадывать наперед. А вот этим человеком, с которым и знакома-то всего ничего, уже очень дорожу и боюсь его потерять». Такое странное было ощущение.
Виктор: Действительно, в тот раз Таня сказала мне что-то вроде «скорее да, чем нет».
А поскольку потом всю дорогу я периодически возвращался к этой теме и спрашивал: «Ну так — да? Ты согласна стать моей женой?» — у нее, возможно, и сложилось ощущение, что она долго думала, прежде чем согласиться. На самом-то деле Таня все время говорила «да». Ухватилась за меня так, что и не вырвешься. (Смеется.) Но если серьезно, то в первый же день после возвращения из Финляндии я приехал к ней домой с кольцом и цветами, все как положено. С тех пор мы больше и не расставались, я от себя Таню просто не отпустил. Да, я очень загружен на работе, но, невзирая на это, пользуюсь любой возможностью, лишь бы побыть с ней вдвоем. На час-полтора пересечемся где-то в центре, чтобы пообедать. Или позвоню Тане: «Ты сейчас где? Давай я тебя подхвачу, и мы хоть по пробкам вместе проедем, пообщаемся». Могу днем домой к Тане заскочить на полчасика, чтобы перекусить.
У нее практически всегда есть обед. Она, кстати, замечательная хозяйка. Вот чего я от нее не ожидал: такая холеная, ухоженная женщина, а на кухне управляется просто замечательно.
Знаете, за последние полгода я подрастерял всех своих друзей. Они мне шутя так и говорят. Потому что раньше по первому звонку я с легкостью откликался на любое приглашение разделить мужскую компанию — баня, рыбалка, охота, футбол. А теперь отказываюсь от таких предложений без всякого, кстати сказать, сожаления. Либо соглашаюсь, но при условии, что мы едем вместе с Таней.
Таня: Просто Витя мне как-то сказал: «Никак не могу с тобой «набыться». Я же тебя всю жизнь ждал!» Представляете, как приятно услышать такое от любимого?
И вот он придет из студии в двенадцать, в час ночи. Мы поужинаем, потом сидим на кухне, болтаем иногда до трех-четырех часов. У нас просто хронический недосып. (Смеется.) Но зато во время этих наших ночных бдений мы успеваем переговорить обо всем — выяснили очень важные для нас обоих вещи: как относимся к семье, к детям, как видим нашу дальнейшую жизнь, чего ждем друг от друга. Сначала я считала наши отношения немного авантюрными: ну действительно, ведь все так быстро произошло — через три недели после знакомства уже решили пожениться! Но сейчас с каждым днем я не только не разочаровываюсь в Вите, а наоборот — все больше им очаровываюсь. С ним я впервые почувствовала, как здорово быть просто женщиной, которая «за мужем», за его спиной. Раньше иногда у меня появлялось желание как-то самореализоваться, иметь свое дело.
После развода я занялась полиграфией, но недавно бизнес продала. Теперь хочу быть только женой и мамой.
Виктор: А сколько «доброжелателей» ей звонило: «Ты поаккуратнее с этим Дробышем». Кем только меня не выставляли: и бабником, и алкоголиком, и чуть ли не наркоманом! Володя Винокур, мой друг, сразу Таню предупредил: «Главное, будь готова к тому, что услышишь много гадостей про Витю. Возможно, тебе расскажут, что он ест по ночам младенцев». В шоу-бизнесе, да как и везде наверное, человеку могут посочувствовать, пусть даже и не всегда искренно, а вот от души порадоваться чьему-то счастью — нет. На это способны только самые близкие и проверенные друзья.
— А с Таниным сыном Антоном быстро нашли контакт?
— У нас с Антохой с первого же дня сложились замечательные дружеские отношения. Ну, все-таки на «Фабрике звезд» я долго общался с детьми, чуть постарше правда, так что опыт есть. Он, конечно, у нас «пассажир» непростой, мальчик с характером, да еще возраст почти переходный. Иногда мне приходится вести себя с ним достаточно строго. А как иначе? Я же за него несу ответственность. По-моему, это нормальная позиция для мужчины, который, как я, входит в семью, где уже есть ребенок.
— Родители всегда переживают за своих детей, даже когда они уже совсем взрослые. А как ваши родные отнеслись к таким быстрым переменам в личной жизни?
Таня: Я не торопилась Витю рассекречивать. Берегла родителей, как последний бастион. (Смеется.) Но вскоре после нашей помолвки мы поехали во Флоренцию на свадьбу к Витиным друзьям.
И вот там я поняла, почему от радости хочется кричать: «Ой, мамочка!» Меня тогда счастье просто переполняло, я как будто парила над землей, так нам с Витей было хорошо. Мы провели там два совершенно волшебных дня — гуляли по городу, заходили в маленькие кафе, рестораны, магазинчики… И вот прямо из Флоренции я и позвонила родителям. Трубку взяла мама, и я буквально закричала: «Мамочка, я так счастлива! Я выхожу замуж!» Мама после маленькой паузы сказала: «Я чувствовала, что в последнее время с тобой что-то происходит. За кого же ты выходишь?» Я все рассказала. Оказалось, что мои родители — люди более продвинутые, чем я. Они-то Витю давно знали по телевизионным передачам. Папа даже сказал: «Мы слышали, как он однажды выступал в ток-шоу, и были полностью согласны с его мнением».
Виктор: Валерий Михайлович и Жанна Николаевна — замечательные люди и ко мне прекрасно относятся, прямо как к сыну.
Я же смог познакомить Таню со своей мамой сравнительно недавно. Она по профессии врач, с 90-го года живет в Америке. В сорок пять лет, после развода с моим отцом, ей захотелось кардинально изменить жизнь, вот она и поехала поработать в Штаты. Прижилась там и возвращаться не собирается… Два месяца назад мы с Таней полетели в Лас-Вегас, а там, как известно, можно за один день зарегистрировать брак. И я предложил: «Давай прорепетируем нашу свадьбу. Ну надо же быть уверенными в том, что мы не сбежим в самый ответственный момент». (Смеется.) Вот тогда-то я и попросил маму приехать из Чикаго. Но зачем, толком не объяснил, — для нее не только наше бракосочетание, но и само присутствие в моей жизни Тани было сюрпризом.
А когда мы встретились и я сказал: «Вот, мам, познакомься, это моя Таня», она уже совсем по-американски воскликнула: «О май гат!» Растрогалась очень.
Таня: Мама у Вити такая же веселая, раскованная, как он. Они все время шутили, хохотали. Мы втроем замечательно провели время. Надежда Николаевна рассказывала мне о Витином детстве. История про то, как он начал заниматься музыкой, меня просто потрясла. В шесть лет сам, без родителей, пошел и поступил в музыкальную школу.
Виктор: Я играл во дворе, в песочнице. Вдруг вижу — одного моего приятеля мамаша куда-то повела. Спрашиваю: «Вы куда?» «В музыкальную школу поступать», — отвечает. И я, как был в песке, в растянутых трениках, с совком в руках, тоже пошел с ними.
Потому что мне очень захотелось учиться в музыкальной школе. Она у нас в городе Колпино — это такой район в Ленинграде — была одна, и конкурс огромный, а брали всего шесть человек. Пока я сидел и ждал своей очереди на экзамен, услышал, как взрослые говорили: «Если инструмента нет, то учиться не возьмут». И когда на прослушивании все сделал — простучал ритм, спел «То березка, то рябина», меня спросили: «Мальчик, а пианино есть дома?» Я, покраснев как рак, соврал: «Есть, только оно в коридоре запечатанное стоит». А тут как раз и мама прибежала. Ей соседи рассказали, где меня искать. Я выхожу навстречу, такой гордый, и педагоги, что меня прослушивали, маме радостно сообщают: «Покупайте пианино, ваш мальчик поступил в музыкальную школу». А тогда недорогие инструменты продавались только по записи, и родителям пришлось покупать «Циммерманн» за 900 рублей, в кредит, конечно.
Потому что для нашей семьи это были сумасшедшие деньги, все равно как сейчас ребенку быстренько «Мерседес» купить. И вот, сколько я учился, они за это пианино расплачивались. Благодарен им до сих пор и за то, что дали мне возможность учиться не только в музыкальной школе, но и потом — в Ленинградской консерватории имени Римского-Корсакова. Надеюсь, что вернул все с лихвой. Мои родители всю жизнь были далеки от музыки. Мама, как я уже говорил, врач. Отец, Яков Яковлевич, — токарь. И я, кстати, несмотря на свою совершенно искреннюю любовь к классической музыке, на пай-мальчика с нотной папочкой в руках никогда не был похож. То есть папочка такая у меня была, но использовал я ее порой не по назначению. Помню, зимой сидел, ждал урока в музыкальной школе, смотрел в окошко.
А там во дворе была горка, которую пацаны раскатали просто до блеска. И я думаю: «Эх, сейчас бы позаниматься, а потом покататься...» И вот выхожу из школы — вечер, двор пустой, погода — сказка. Я папку под попу подложил: «Один разочек прокачусь — и домой!» И прокатился — разочек, два, три, пять, десять… Пришел домой, а в папочке все ноты, все мои Гайдны и Моцарты, просто в клочья порваны. Сейчас в колпинской общеобразовательной школе, где я учился, из меня пытаются сделать образцового ученика. Взяли фотографию на Доску почета, вспоминают, за какой я партой сидел, какое стекло разбил. Смешно. Хотя оценки у меня всегда были нормальные, но дневник вечно пестрел учительскими замечаниями. «Улыбался на уроках» или «Смешил всех», но самая интересная запись такая: «Срочно родителей в школу — уронил учительницу».
Я помню, как она, бедненькая, завалилась. Высокая, худенькая, очень симпатичная, шла по коридору, а я в нее врезался. Не нарочно… Маминого гнева я, кстати сказать, никогда не боялся. Она только кричала на меня. И чем дольше кричала, тем у меня на душе становилось спокойнее. А отец мог врезать. Он очень много читал разных книг и, видимо, в какой-то почерпнул, что детей нельзя бить рукой и по голове, а ремнем и по пятой точке — запросто. И мне, балбесу, от него доставалось часто.
С 11 лет я начал выступать на танцах с инструментальным ансамблем в нашем Доме культуры — родственник меня туда устроил. Родители были в курсе, не возражали. Но однажды, помню, стою на сцене, играю «Машину времени». Народу — полный зал, светомузыка, все танцуют, и вдруг я вижу, как открывается дверь, а в проеме какой-то мужик с дружинниками разговаривает.
Они его пропускают, он все ближе подходит к сцене, и я узнаю своего папу. Оказывается, он пришел домой после родительского собрания, где меня опять «просклоняли» за поведение, и решил не откладывать воспитательный процесс до вечера. И вот я вижу, словно в замедленном кино, как он поднимается на сцену, прямо на глазах у всех вытаскивает меня за ухо из-за инструмента и ведет домой на расправу. Так всю дорогу, метров 500 наверное, до подъезда, за ухо и продержал. А около дома девчонки стояли, мне стыдно — жуть, что я в таком виде, поэтому изо всех сил старался делать вид, что это не папа меня за ухо ведет, а мне просто так голову удобно держать.
— А для Татьяны вы дома какую музыку играете — классическую, которой учились, или эстрадную, которой занимаетесь профессионально?
— В самом начале наших отношений произошел случай, когда я поразил Таню своими талантами именно как классический музыкант. Дело в том, что у нее в доме есть пианино, и, кстати, неплохой инструмент. Но используется оно только как тумбочка, никто на нем не играет. В тот вечер, о котором я рассказываю, мы собирались вместе пойти на какое-то мероприятие. Я уже надевал смокинг. Вернее, примерял — прямо на джинсы. И вдруг сел за пианино и начал играть Рахманинова, Листа. Смотрю, Антон и Таня подошли, слушают, и, может, сначала они даже подумали: «Наверное, под фонограмму играет». А потом поняли: нет, все серьезно. И я почувствовал, что расту в Таниных глазах.
Как в казино — прямо очки мне идут, как будто джекпот сорвал в тот вечер...
