«В мое время Эйсебио был очень известен. Для нас было три выдающихся игрока: Пеле, Гарринча и Эйсебио. Эйсебио родился в Африке, в Мозамбике, в столице — Мапуту. Я жил в Танзании в 1977—1979 годах. Мозамбик граничит с Танзанией, он расположен южнее. У него огромная береговая линия, почти 3 километра вдоль Индийского океана». Слава произнес: «У тебя есть какое-то особое впечатление об Африке?» — «Есть, но не знаю, как подобрать слова. Самым шокирующим, по крайней мере у меня, было ощущение потери границ тела. Дважды, один раз на Занзибаре, другой раз ночью в Мванзе. В Африке все не то, все — другое. Там надо именно быть, лично присутствовать, никакие рассказы, фото или фильмы не передадут. Я начал с Занзибара. Жил с октября по март. В декабре, январе температура под 45. Кондиционер не работает. От жары некуда деться. Томишься на медленном огне. В голове — желтая ртуть. Тело тает. Мозга нет. Мысли как кисель на горизонте. Как жить, когда думать нечем? Потом переехали на материк в Мванзу, там вздохнули, температура днем — 25, ночью — 12—18. Красота! Там я начал осязать Африку, ощущать ее незнакомый запах. В Мванзе — колдовской пейзаж. Ночью Африка — внутри тебя, ты — снаружи. Тишина. Вдруг, словно из твоих собственных недр, из дивной дали возникает песня. Но это не наша песня с напевной мелодией, радостью, грустью. Это ритмизированный хаос, бесконечный и новый. И постоянно однообразный, многомерный звук мужских и женских голосов, топот ног, бой барабанов. Охватывает ужас и восторг, будто ты в поезде, который стучит на стыках, катит по рельсам, висящим в космосе от края до края Вселенной». Я умолк. «Сильно, — произнес Слава, — но вернемся к Эйсебио. Итак, наш герой родился в 1942 году. В бедной семье. Отец, выходец из Анголы, был белым, работал на железной дороге, мать — негритянка, домохозяйка, у них было девять детей, Эйсебио четвертый. После смерти отца жить стало очень трудно. Эйсебио учился в школе, но, как признал позже, учиться не любил. В Мозамбике говорят на португальском. В конце XV века португальский мореплаватель Васко да Гама искал Индию, но очутился в Мозамбике. Место было успешно колонизировано. Мозамбик оставался заморской территорией Португалии до 1975 года. Понятно, юные футболисты стремились в Португалию: и Европа, и язык учить не надо. У Эйсебио оказался футбольный талант. Он был замечен, приглашен играть во втором составе лиссабонской команды «Бенфика». Потом дорос и до первого. Он раскрылся и достиг славы в шестидесятых годах. Взгляни на это фото. Можешь прокомментировать?» — «Тут у него лицо спортивного функционера. Довольно квадратное, что указывает на упорядоченность и следование букве закона. Думаю, после завершения карьеры он стал не тренером, а руководителем какого-нибудь спортивного департамента». — «Почти верно. Он немного поработал тренером. Стал членом национального технического комитета сборной Португалии по футболу». — «Второе. Над висками видны уголковые выступы волос. Это говорит об испытаниях в детском возрасте, отображает материальные ограничения». — «Про материальные ограничения верно. Мы уже отметили, что после смерти отца семья испытала буквально нищету. Что еще?» — «Я тоже искал фото Эйсебио. На одном он изображен с открытой правой рукой. У него огромной длины безымянный палец, он почти равен среднему. Пальцы гладкие. Рука «Огня» и «Земли». Есть некоторый уход в себя, отрыв от действительности. Человек выдумывает реальность и даже не проверяет — сработало или нет. Но есть признак, который несколько умеряет это: на ладони вместо двух линий головы и сердца — одна мощная линия. Это совмещение двух линий, которое иногда называют сиамской линией, по сиамским близнецам, — признак активной, сосредоточенной натуры. Обрати внимание, кончик носа у него загнут. При сиамской линии и при длинном безымянном люди вкладывают всю душу в достижение целей, у них сильнейшая концентрация. Они способны полностью раствориться в том, что делают. Это честные, искренние, эмоциональные, с высоким чувством долга люди. Успешны в избранном деле. Могут испытывать колоссальный подъем и действовать по вдохновению. Но ответственность у них снижена. Длинный безымянный — это дар наития, мгновенных решений. Человек делает максимальную ставку, идет на любой риск и выигрывает. Совмещенная линия говорит о постоянном повышении нервного напряжения. Человек торопится, боится не успеть. Надо научиться расслабляться. Иначе сдает сердечно-сосудистая система. Лучше бы ему не чиновником становиться, а предаться творчеству». — «Например?» — «Играть на музыкальном инструменте и петь. Еще одно — при сиамской линии, длинном безымянном, руке «Огня» он должен очень быстро ускоряться». — «Точно. Он бегал стометровку за 10,8 секунды. Играл двумя ногами и мощно бил. В сборной СССР было два игрока, с которыми дружил Эйсебио, — Лев Яшин и Виктор Понедельник. Вот мнение Понедельника: Эйсебио удивительно техничен, быстр и сообразителен. С Яшиным была интересная история на 8-м чемпионате мира в Великобритании в 1966 году. СССР и Португалия сошлись в игре за 3-е место. У нас был игрок Хурцилава. Ему накануне матча приснилось, что он схватил мяч руками в штрафной площадке, за это назначили пенальти и был забит гол. Хурцилава проснулся в холодном поту. До игры у него даже была мысль — привязать руки к туловищу. Как ни крепился Хурцилава, а сон сбылся. Мяч полетел в ворота, Хурцилава, чтобы спасти команду, непроизвольно выпрыгнул и поймал мяч. Судья назначил одиннадцатиметровый удар. Бить должен был Эйсебио. Он страшно удачливый пенальтист. Яшин подошел к Эйсебио, спросил жестами: в какой угол пробьешь? Они дружили. Эйсебио указал на правый угол. Тут к нему подбегает капитан: «Ты что делаешь?! Яшин возьмет! Бей влево!» — «Нет, — отвечал Эйсебио, — я сдержу слово». Он действительно пробил в правый угол, но Яшин на долю мгновения оказался медленнее». — «А что известно о его семейной жизни? Длинный безымянный, сиамская линия остаются верными из соединения любви и долга. И не рассказывают о своей личной жизни». — «Верно, он женат один раз на Флоре Бурхайм. И никогда ничего о семье публично не говорил. Что еще?» — «У него узкое запястье. При длинном безымянном и гладких пальцах есть природная гибкость и грациозность». — «Эйсебио болельщики прозвали «черной пантерой».
