«Турция, Кемер, мы с подругой на пляже. С нами двое наших детей, две девочки. Лазурь моря. На небе ни облачка. Кругом апельсиновый сок солнца. Дети плещутся в бассейне. Мы с подругой перебрасываемся словами. Каждое слово оттеняет состояние кайфа, поскольку идет от него. Хорошо. Непроизвольно оглядываюсь. Идет молодой парень, красавец с белозубой улыбкой. Подруга говорит: «Глаз с тебя не сводит. Сейчас подойдет и спросит, как пройти к морю». — «Вряд ли, слишком умен для этого». Он приближается, не отводя взгляда. Я чувствую невидимую дугу, возникающую между двумя противоположными зарядами. Подходит, наклоняется, говорит: «Здравствуйте, можно угостить вас коктейлем?» — «Можно», — говорю я. «Нельзя», — говорит подруга. «Извините?» Молодой человек смотрит на нее. Я смеюсь: «Можно, можно, только без алкоголя». Он пружинисто распрямляется, исчезает. Подруга говорит: «Как думаешь, кто он? Говорит почти без акцента». — «Думаю, грузин». — «Пожалуй, — соглашается подруга, — это их тип. Они красавцы. А этот очень обаятелен». — «И мужественен», — добавляю я.
Молодой человек возвращается, протягивает два бокала с зонтиками. Они запотели. Холодное освежающее питье. «Спасибо». — «Вы уже давно здесь отдыхаете?» — «Три дня». — «Вам здесь нравится?» — «Очень. Мое любимое место. Обожаю его. Особенно сосны. Растут из камней, это удивительно». — «У нас в Батуми тоже неплохо». — «О, Батуми, знаем, конечно. Прекрасное место». Молодой человек восхищенно смотрел на меня: «Приходите вечером на берег моря». — «Приду», — сказала я. Вечером мы сидели за столиком у моря. Солнце садилось, горы растворялись в пространстве, вода играла непередаваемыми оттенками цвета: лиловые, бордовые, фиолетовые пятна. «Посмотрите, как красиво», — сказал он. «Да это картина Самого Великого живописца». — «Прекрасно сказано, а кто вы по профессии?» — «Психолог», — сказала я. «Да что вы? А у меня как раз в последнее время что-то не ладится, особенно в переговорах, дадите советы?» Я провела небольшой ликбез. «Когда говорите, смотрите собеседнику не в глаза, а на точку на галстуке, на узел. Окончив речь, резко посмотрите в глаза. Обращайте внимание на жесты. Собеседник касается носа, трет глаз, теребит ухо — врет. Стучит пальцами по столу — незаинтересован. Потирает подбородок — принимает решение. Откинулся назад, открыл ладони — переговоры идут успешно». — «Спасибо, как здорово, что я все-таки переехал в этот отель.
У меня был другой, рядом. Но меня потянуло в этот с огромной силой. Удивительно». С этого времени молодой человек «прилип» ко мне. Куда я, туда и он. Дочь стала ревновать. Раньше убегала, теперь не отходит, старается влезть между нами. Хотя с ее отцом мы развелись. Через неделю мы уезжали. Наши отношения остались платоническими. Мы простились. Но он звонил каждый день. Через два месяца пригласил меня еще раз в Кемер, но в другой отель, на неделю. Я была влюблена, согласилась. Мы сделались близки. После этого он пригласил меня к себе в Батуми. Перед вылетом снится сон. Я будто еду на дачу к одной знакомой в Грузию. Приезжаем, вместо дачи огромное дерево, полое внутри. Я захожу, вижу свою бабушку, Царствие ей Небесное. Вдруг дом-дерево начинает вращаться, крутиться, все падает, разрушается, превращается в хаос. Бабушка говорит мне: «А ведь ты скоро умрешь». — «Как так?» — «Да-да — умрешь». — «Бабушка, мне нельзя, у меня дочь еще маленькая. Нельзя умирать. Сделай что-нибудь». — «Хорошо, — бросает бабушка, — я попробую. Сделаю через сигарету». Я просыпаюсь. Закрадывается тревога. И что означают последние слова «через сигарету»? Я полетела в Батуми. В самолете сидела рядом с одним пожилым аджарцем.
Разговорились. Вспоминали прежние времена, говорили об обычаях. «У нас так: первый день — ты гость, второй день — гость, третий день — жена». Еще в зале получения багажа появился мой знакомый. Как он проник — неизвестно. Он был в костюме, галстуке. С огромным букетом цветов. «Как он вас встречает, — шепнул аджарец-попутчик, — у нас не принято проявлять свои чувства. Видать, сильно любит». Мы приехали в его дом. Дом не в самом Батуми, рядом. Из окна дивный вид на горную реку. На четвертый день ночью началась война с Осетией. Всю ночь летали самолеты. Бомбили Поти. «Мне надо уезжать», — сказала я. Его родители говорят: «Зачем, ничего страшного, оставайтесь, все обойдется». Я живу день, другой, потом вдруг раз — все стало ясно. Я говорю: «Я немедленно уезжаю, ты проводишь?» — «Конечно». Я мгновенно собрала вещи. Его отец расстроился: «Куда ты? Зачем? И без подарков, неужели ничего не возьмешь?» Самолетного сообщения с Россией уже не было. «Слушай, — говорит мой знакомый, — надо через турецкую границу до Стамбула добраться, оттуда вылетишь в Москву». Мы пересекли границу с Турцией ночью. Потом долго на автобусе добирались до Стамбула. Оттуда вылетела в Москву. Он вернулся в Батуми. Потом позвонил, рассказал: «Знаешь, как только мы с тобой пересекли грузино-турецкую границу, ее закрыли, буквально через два часа».
Я поежилась. Что бы было, если бы не послушалась внутреннего импульса? Что же такое имела в виду бабушка под сигаретой? Может, Стамбул, сведенный к символу колонны Константина. Ее называют обожженной колонной, она пострадала от множественных пожаров, но уцелела».
Линия влияния на правой руке начинается в 39 лет, следует в восьмое поле и пересекает все линии Солнца (рис. 4, линия влияния — желтый, линии Солнца — оранжевый), что указывает на то, что отношения не перспективны. В седьмом поле наблюдается призматическая форма (рис. 4, голубой). Знак выражает покровительство, защиту высших сил, контакты с ними. На данной руке, демонстрирующей повышенную чувствительность, — осознанные экстрасенсорные способности.
