«В магазине уронила пять рублей. Звенит катящаяся монета. Глухой звяк — уперлась в черный ботинок. Я шустро сделала два шага, наклонилась, хотела взять. Вижу: появилась сильная волосатая рука, первой схватила монету. Широкое запястье. Я по инерции, пытаясь поднять монету, схватила его руку. Мы оба выпрямились. Я увидела большую лысоватую голову, плотные, с румянцем щеки. Румянец нездоровый. Глаза темные, будто сами в себе. Будто его здесь нет или он занят какой-то проблемой. И проблема не решается. Ему лет шестьдесят. Я улыбнулась. Смешно, хотела монету, схватила руку. Не могла сдержать улыбку. Вообще подмывало расхохотаться. Надо улыбнуться, чтобы не грянуть хохотом. Рассмеяться было не к месту — я это в глубине понимала. Не сразу я поняла, что это ошибка. Ошибка ронять монету, ошибка тянуться за ней. Ошибка улыбаться. Шум, шарканье подошв, голоса. Писк кассовых аппаратов. Он держал руку, я несла свою, раскрывая ладонь. Он будто пришел в себя, вспомнил, кто он, где он, что он тут делает.
Еще что-то пронеслось во мне неразборчивое, как мозаика несложившегося рисунка. Я взяла монету, еще раз коснувшись пальцев. Отвернулась, подала кассиру эти пять рублей, которые хотела ей подать, но монета ускользнула, и произошло то, что произошло. Я стояла к нему спиной, в памяти всплыли его глаза, когда я брала монету. В них выражение — будто он держит золотой. Опять стало смешно, я, сдерживаясь, фыркнула. Кассирше это не понравилось, она поджала губы. Я побросала продукты в пакет, ушла не оглянувшись. Нет, я оглянулась, но без всякого значения. Я оглянулась просто так. Поймала его глаза, полные смятения, руку, распростертую ко мне, открытый рот. Может, он что говорил, но я была уже далеко. Не слышно. Дверь вытолкнула наружу. Я повернула за угол и не видела, что мужчина выбежал на улицу и оглядывался во все стороны и бросился не той дорогой.
Пришла домой, переложила продукты в холодильник. Сложила учебники в сумку. Застегнула молнию, эта молния окончательно закрыла воспоминания о том, что случилось в магазине. Вышла из дома, побежала учиться. Прошла неделя. Иду в тот же магазин. Замечаю у магазина черную «Волгу». Вернее, я не замечаю, я просто иду. Но когда я приблизилась к машине, открылась дверь, кто-то стал вылезать из машины медленно.
Сначала показался букет роз, потом державшая их рука, задравшийся рукав пиджака и волосатая рука с широким запястьем, плечо, голова, бритая, со складками на шее, наконец человек встал передо мной, преградив цветами дорогу. Я уперлась глазами в его взгляд, услышала голос: «Девушка, это вам». Я делаю вид, что не понимаю, что это ко мне. Делаю шаг вправо, чтобы обойти, он двигается туда же, я влево, он опять на пути. «Кто вы такой? — говорю. — Я вас не знаю». Он говорит: «Как же не знаете, мы с вами вот в этом магазине встречались. Я вам пять рублей подал». Я и правда забыла. Ни разу не вспоминала. Но как он сказал, вспомнила. Память мне подсунула совершенно другого человека. Тот был лысоватый, с мешками под глазами, лет шестидесяти. Я всмотрелась в этого, этому лет пятьдесят. Но теперь голова бритая, новый костюм, шикарный, а тот был в каком-то пиджачишке мешковатом, и румянец у него на щеках был нездоровый, какой бывает от давления у некоторых. А здесь совершенно другой человек и без румянца. У того была щетина. Этот сверкает гладковыбритой кожей. «Можно вас пригласить на ужин?» — говорит. «Да вы с ума сошли!» — чуть было не сказала я, а вслух сказала, мол, извините, не могу, и, уклонившись от цветов, юркнула в магазин. Оглянулась, не идет ли он за мной. Его не было.
Вздохнула облегченно. Но зря. Он был хитрый. Проследил, где я живу, стал поджидать меня каждый день с цветами. Я наконец привыкла и однажды взяла из его букета одну розу. Это всегда были красные розы. Стала брать по одной. Не знаю, куда он девал остальные, но он всегда приносил штук двадцать свежих роз. Я вытягивала одну. Из вредности. Было у меня к нему что-то несерьезное. Или я втайне наслаждалась своей властью над ним. Пришел день, когда мы отправились ужинать. Он говорил путано, волновался: «Я, знаете ли, как бы это сказать, понял, что я не жил до того дня, как увидел вас в магазине. У меня внутри взрыв, новый мир. Мне сорок два года». Когда он это сказал, стала вглядываться и согласилась: да, пожалуй, он моложе, чем я думала.
Потом выяснилось: он соврал, ему было сорок восемь. «Я вас люблю. Не могу жить без вас. Выходите за меня замуж». Вот так сразу. У меня нижняя челюсть отвисла и минуту не закрывалась. Что-то во мне вдруг щелкнуло, что-то стало прорезываться. Но я была строптивая. Я говорю: «Вы знаете, это мне на вид восемнадцать, а мне шестнадцать, я несовершеннолетняя. Понимаете, что это?» Теперь у него отвисла челюсть. Я соврала, мне уже было восемнадцать. Он, заикаясь, заговорил: «Я подожду, буду ждать, сделаю все для вашего счастья.
А мое счастье — только видеть вас. Позвольте мне быть рядом». Мы продолжали встречаться. Он рассказал, что ради меня ушел от жены. Прожил с ней двадцать лет. Я потом ненароком спросила, когда он женился. Он сказал, в двадцать восемь. Я просчитала, получила его истинный возраст. Приперла его к стенке. Он оправдывался. Мол, это чтобы меня не пугать поначалу. Потом и я проговорилась, что мне не шестнадцать. Он осмелел, наши отношения рывком перешли в постель. Но симпатия не переросла в любовь. Я не могла его полюбить. Не было чувства — и все. Я так и сказала: не люблю. Он умолял, уговаривал, говорил, что это придет, звал замуж. Я была непреклонна. Он настаивал, стал надоедать и, наконец, добился во мне полного отвращения к себе. Но не отставал, я скрывалась, я пряталась, мы скандалили, даже дрались. Сколько раз я жалела, что сдуру улыбнулась тогда в магазине, поскольку именно моей улыбке он приписывал причину всего, что с ним произошло. Не урони я эти чертовы пять рублей, не улыбнись, ничего бы этого не было. Пять рублей всего, так все и вышло мелочно».
На левой руке мы видим: линии отношений некуда влиться. Вертикальная линия не выражена (рис. 4, линия влияния — желтый). Вертикальные линии в поле 1 (зона Венеры, рис.
4, розовый) содержат указание на то, что в обладателя влюбляются люди солидного возраста и положения. Более стабильная связь дана позже в районе 25 лет (рис. 4, оранжевый, л. судьбы — синий). Строптивость дана пробелом между линиями головы и жизни (красный круг, л. жизни — зеленый, л. головы — коричневый).
