— Вы посидите, а мы пока помоем и покормим вашего ребенка.
Спрашиваю:
— Подождите, а я могу сам все это сделать?
Они растерялись:
— В принципе конечно. Просто никто из папочек так не делает.
— Да мне, — говорю, — все равно, кто и что не делает. Я-то могу помыть и запеленать своего ребенка сам?
Они, конечно, очень удивились, но разрешили.
Уверен, что пребывание с первых минут жизни в любящих руках отца оставляет отпечаток на всю жизнь. До сих пор если Маша капризничает и никто не может ее успокоить, просто беру дочь на руки и она затихает. А вот Ваня — мамин сын. Помню, схватил его, новорожденного, вымыл, перепеленал... и передал Вике. У них такая же связь, как у нас с Машей.
Иногда дочь ревниво спрашивает:
— Папочка, а как ты целуешь Ваню?
Показываю — вот так, резко, по-мужски.
— А меня?
С нежностью прикасаюсь губами к ее щечке. И она млеет...
Однажды пришел за ней в садик, пока одевал, залюбовался другой девочкой, на годик старше Маши. Глазки — бусинки, яркая брюнетка с аккуратной челочкой, в общем, куколка, а не ребенок. Замечаю вслух:
— Какая красивая девочка!
Маша взяла меня за подбородок, развернула к себе и произнесла, отчетливо выделяя каждое слово:
— Какая красивая девочка Маша!
Я впервые растерялся.
Той нежности, которую испытываю к Маше, нет по отношению к сыну. Думаю, это вполне нормально. Он же мальчик, будущий мужчина. Но Ваню я люблю не меньше.
Сын — мой герой. На десятый день после рождения загремел в больницу — подхватил вирус, начались проблемы с дыханием. Я видел, как он безропотно сносил процедуры, даже не плакал. И сейчас если сильно ударится, терпит стиснув зубы. Машины тычки тоже сносит достойно, недавно сказал: «Вырасту, надо будет девочку хорошую найти. Чтобы не била...» При этом сестру любит всем сердцем, смотрит на нее как на ангела. А маме говорит: «Мамочка, какая же ты у меня красавица!» И Вика расцветает. От меня, к сожалению, она нечасто слышит подобное. Я больше стараюсь делами, а не словами доказывать свою любовь. Вот сейчас в интервью могу сказать, что люблю свою жену. А Вике в глаза эту же фразу — практически невозможно. Она ее от меня всего несколько раз слышала за двадцать лет.
Честно говоря, не предполагал, что стану таким папой-папой, потому что всегда был разгильдяем. До тринадцати лет рос царьком, мне позволялось все. Для бабушки вообще был светом в окошке, центром вселенной. Видимо, оттуда родом мое гипертрофированное эго. Плюс в таком воспитании один — всеобъемлющая любовь близких дарит мальчику уверенность в себе. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы так продолжалось и дальше. Но мама родила моих сестричек с разницей в полтора года, и все внимание переключилось на них. А эгоизм остался при мне. Потребовалась Вика и много лет совместной жизни, чтобы до меня наконец дошло, что надо исправлять файл. Чем и занимаемся.
