В кино я до этого не снимался, но ведь речь шла не о том, что нужно было как-то сверхперевоплощаться, и не о том, как иным актерам приходится менять язык и произношение. В этом отношении все было достаточно легко. Важно, что рядом находились люди, которые на тот момент уже проделали колоссальную работу. У Соловьева на площадке присутствовал невероятный оператор-постановщик Павел Тимофеевич Лебешев, который снял очень много знаменитых фильмов, получивших массу международных наград. Он был очень быстрым и очень точным, давал советы, рекомендации, прислушиваться к которым мне было достаточно для того, чтобы нормально исполнять роль.
Режиссер Соловьев согласился снимать не только меня. Ну, например, говорю: «Я играю сейчас в группе «Кино», не хочу с ребятами расставаться и вам будет интересно. Давайте сходим на концерт». Он сходил на концерт, увидел, что это не только интересно, но и вообще что-то другое. Он много где это описывал. Соловьев Сергей Александрович оказался человеком очень открытым, очень творческим. Когда он увидел, что речь идет о таких же творческих людях, его это дико обрадовало, и естественно, он пригласил всю группу «Кино» поучаствовать в проекте «Асса».
Гребенщиков был композитором фильма. Помимо того что там использовались его песни, он писал еще и все то, что было необходимо для озвучки. С этим связаны интересные моменты. От «Мосфильма» над каждой картиной назначался музыкальный редактор — уши Родины. А у нас весь фильм состоял из каких-то странных шумов. Например когда Гребенщиков записал к озвучке монолога «майора» скрип электрогитары с электробритвой, это вызвало огромную неприязнь со стороны музыкального редактора, который сказал, что «такие частоты у нас в советском кино вообще не используются». Вот и это принципиальный момент: до ушей советского человека не доходили какие-то спектры звука, которые воспринимались как шум, потом этим стала заниматься «Поп-механика».
