Несколько раз нас чуть не отчислили, но в итоге наказали, лишив зарубежной поездки. Зато отпустили на гастроли на Северный флот. Мы повезли литкомпозицию, наши прикольные наблюдения: «А сейчас Михаил Горевой покажет вам тапочки». Пили «шило» (это спирт по-моряцки), ходили в баню на подводной лодке... Жизнь кипела! За студенческие годы еще больше сошелся с Никитой Высоцким, Славой Невинным-младшим, Машей Евстигнеевой. Моей постоянной партнершей по танцам была очень талантливая Саша Табакова, жаль, что ее актерская карьера не задалась. Молодость — счастливое время, мы горели профессией, вкалывали с утра до вечера!
Компьютеров у нас, конечно, не было, но зато только-только появились видеомагнитофоны. Как-то Михаил повел нас в квартиру отца смотреть фантастический триллер «Чужой». Мы-то не знали, что Олег Николаевич спал в соседней комнате, и когда он проснулся и неожиданно вошел, ошалели от неожиданности, тут же повскакивали с дивана, уступив ему место, а сами устроились в ногах на полу, затаив дыхание. Непонятно было, на кого глядеть — на Ефремова или на экран. Худрук МХАТа увидел, как чудовище в картине всех съело, и говорит:
— Я тоже могу сниматься в таких фильмах, но только моего героя надо первым убивать.
— Почему, Олег Николаевич?
— У меня много работы в театре, меня первым, пожалуйста.
Фильм закончился, в живых остались героиня и ее кот. Олег Николаевич поднялся:
— Ну, теперь у них одна проблема... — мхатовская пауза. — Улететь!
Миша Ефремов рассказывал мне, что есть три основных режиссерских ступени. Первая — деспот-тиран, это низшая ступень режиссуры, вторая — режиссер-гипнотизер, который обволакивает артистов, зачастую провоцирует их, это сложная ступень, не все до нее добираются. А третья — высшая — это режиссер-философ, такими были Эфрос, Товстоногов, Олег Ефремов, Питер Брук, люди, которые стратегически влияют на нашу профессию, сдвигают тектонические пласты, так сказать, сдают карты на мировом уровне.
Ушел Олег Николаевич, и МХАТ сильно изменился. Табаков скорее министр-администратор, свое дело знает классно. Но он не режиссер, сам не ставит. Я не помню при нем громких прорывов, какими в свое время стали «Чайка» или «Иванов» со Смоктуновским, или «Так победим!» с Калягиным-Лениным. Уверен, что любому, даже самому большому художнику стоит задумываться над тем, кто станет его преемником...
Ну а по окончании института из нашего курса образовался театр «Современник-2» под руководством все того же Михаила нашего свет Ефремова. Он всегда был лидером, отец воспитал его абсолютно свободным человеком, что большая редкость: народ наш изломан и измучен, рабство в него въелось накрепко. А в Михаиле его совсем нет.
Слова о том, что природа отдыхает на потомках талантливых людей, совсем не про Ефремова-младшего. Он с детства рос в театре, лучше всех нас соображал, как эта махина работает. Еще в Школе-студии поставил спектакль «Пощечина» по произведениям Юрия Олеши, получилось здорово. Мы возили его и в Германию, и в Грузию. С этой постановки, можно сказать, и начался театр-студия «Современник-2». Галина Борисовна Волчек дала нам такой шанс. Конечно же, она приютила молодняк у себя во многом потому, что Миша был сыном создателя «Современника». Мы имели возможность работать в выходные дни, а еще когда ее труппа уезжала на гастроли или уходила в отпуск. Пахали как оглашенные, все делали сами. Нам интересен был хлесткий, наглый, эпатажный политический театр, мы смело высказывались на злобу дня.
