«Раньше я была совершенно безбашенной, не боялась вообще ничего. Но с рождением дочки все время нахожусь в состоянии безграничной тревоги. Если у Лидочки вскочил прыщик, я уже в ужасе обзваниваю всех лучших врачей: что с моим ребенком, что делать», — говорит певица.
— Наташа, в телепрограмме «Детские шалости» вы, ведущая, общаетесь с детишками абсолютно на равных, как подружка, очень непосредственно, легко. Даже трудно поверить, что на самом деле вы уже «взрослая тетя» и к тому же мама… — Ну, я такая, какая есть, и общаюсь с детьми, да и со взрослыми тоже, как чувствую, как умею.
Не люблю играть, кого-то из себя изображать. А может, просто еще не доросла до «взрослой тети»? (Смеется.) Но если серьезно, я уверена: чтобы понимать своих детей, находить общий язык, быть им близким человеком, надо с ними обязательно находиться на одной волне, дружить. Вот моя мама была нам с сестрой как подруга: с нами и на дискотеки ходила, и в школьные походы, и на костры… И я очень рада, что родила ребенка довольно рано, в 20 лет. На сто процентов уверена: мы с дочкой будем настоящими подружками. Тем более что Лидуся — моя миниатюрная копия, просто один в один и внешне, и по характеру. Она такая ходячая улыбка, все время хохочет, веселится, ей постоянно надо общаться с людьми. По дому в год и пять месяцев она летает как пуля. Утром Лида встает с няней рано, где-то в полвосьмого.
А я сплю до десяти. Мне очень важно выспаться, потому что иначе я весь день буду носом клевать, работать не смогу нормально. Но с нашим «энерджайзером» разве выспишься? Как только она проснулась, я сквозь сон уже слышу (хотя нахожусь в спальне, за плотно закрытыми дверями), как она носится по дому туда-сюда, сандалики стучат: тык-тык-тык, тык-тык-тык. И потом без передышки бегает, прыгает, скачет до своего дневного сна. Она безумно активная, как я. Для меня самое главное — двигаться хоть куда-то, не сидеть на месте… Ребенок у меня гиперэмоциональный, я сама такая — иногда меня просто трясет от переизбытка эмоций, не могу справиться с этим переполняющим меня потоком. И понимаю, что малышке надо обязательно переключаться, расслабляться. Так что спит Лидуся у нас исключительно под музыку Моцарта, Чайковского — когда классика тихонечко играет, ее это успокаивает…
Так вот, смотрю на свое чудесное создание и думаю: блин, это я, вылитая просто. А надо признаться, я во времена своего буйного детства была такой пацанкой, ужасной хулиганкой, родители со мной, конечно, натерпелись, вытаскивая из всевозможных передряг. И знаете, какое-то материнское чувство мне подсказывает, что Лида тоже станет оторвой, и, может, даже похлеще своей мамы. (Смеется.) Но я уже заранее готова ко всему: буду везде ходить за ней хвостиком, помогать, поддерживать, подсказывать что-то, прислушиваться к ее желаниям и стремлениям.
— А вы согласны с утверждением, что характер ребенка формируется с рождения и начинать заниматься его воспитанием надо буквально с пеленок?
— По-моему, ребенок уже рождается со своим характером, можно только его немного подкорректировать.
Но дети, конечно, не должны расти как сорняки, чтобы из них вышло что-нибудь, нельзя воспитание пускать на самотек. На бабушек и дедушек у меня в этом плане надежды никакой. Они, конечно, рвутся помогать, но выводят из строя всю систему. Мои родители с появлением внучки, пока единственной, вообще слетели с катушек, я их просто не узнаю: такой слепой, безудержной любви к нам с сестрой никогда у них не было. Мама моя сейчас ушла на пенсию, каждый день к нам приезжает, вяжет носки для внучки, привозит ей всякие вкусности — Лидуся очень любит поесть, рот вообще не закрывается… А воспитанием наших детей — Лиды и Сани (сына мужа я считаю своим) — у нас в основном занимаются специально обученные люди, потому что мы с мужем активно работаем.
У младшей — две нянечки, а у старшего — гувернантка. Сане 8 лет, поэтому его уже нянчить не надо, пусть мужиком растет… Одна няня у нас англоговорящая, мы хотим, чтобы уже с пеленок Лида начинала говорить параллельно на русском и на английском языках. С нянями у меня сразу был серьезный разговор. Мы договорились: поскольку они не родственники, а воспитатели, то девочку они не целуют, не жамкают, не сюсюкают с ней, а прежде всего воспитывают. Я внимательно слежу, как нянечки работают с моим ребенком, и, если мне что-то не нравится, не молчу, а прямо говорю им об этом. Мы опять же договорились, что на критику не реагируем обиженно, а исправляемся и делаем так, как говорят.
— О, да вы, оказывается, можете быть довольно жесткой. А в отношении Лиды строгость проявляете?
— Приходится. Просто так много вокруг желающих ее разбаловать, что должен хоть кто-то приводить дочку в нормальное состояние. Если я сказала «нет», то это железно. После «нет» не может прозвучать «да». Конечно, когда она рыдает, требуя чего-то, мне так ее жалко и хочется уже уступить, но все-таки я стою на своем.
К примеру, если Лидуся кидает игрушку, а потом просит «дай», я отвечаю: «Не дам. Ты ее кинула, а если хочешь, сама подойди и возьми». Она, бывает, дерется. Может ударить бабушку по носу. Конечно, той не больно, она молчит. Но я считаю такие вещи надо пресекать мгновенно, говорю: «Лида, не надо так делать, нельзя никого обижать».
Так что у нас в семье мама строгая, а папа добренький. Представляете, у Лиды первое слово было «папа». Я по этому поводу жутко переживала: как это, я с ней гораздо больше времени провожу, всю душу вкладываю, а она папу первым назвала. Папа для Лиды — такая большая игрушка, управляемая: она нажимает на кнопочки, и он безоговорочно делает все, что дочка пожелает. (Смеется.) Саша приходит домой, видит ее и теряет волю абсолютно, у него на лице написано: «Проси что хочешь!» Лидуся очень любит танцевать. И бывает, включит музыкальный центр, скажет «папа» и показывает пальцем на пол — это значит «танцуй со мной». И папа танцует безропотно. Я чувствую, когда она станет постарше, вообще будет вить из него веревки… Саша безумно хотел именно дочку, ведь сынуля у него уже был.
Я забеременела в самом разгаре проекта «Звезды на льду», в котором каталась с отличным партнером Антоном Сихарулидзе. Это было очень неожиданно. Сначала я неудачно упала на тренировке и получила травму — трещину на ноге. А пока лечила ногу, хромала, да еще к тому же тренироваться умудрялась, стала чувствовать: со мной что-то не так, появились какие-то незнакомые ощущения. Тест показал, что я беременна, — кстати, до сих пор его храню. Для меня это было невероятное счастье! Сразу в мозгах что-то перестроилось: карьера певицы, ледовый проект — это стало как-то не важно, все мысли занял будущий малыш. Помню, когда сообщила эту новость мужу, он прям выдохнул: «Фу, слава богу!» Но Саша почему-то был убежден, что у нас будет мальчик. А я сразу знала, что рожу девочку, чувствовала это на сто процентов и говорила ему: «У нас точно будет девочка, вот увидишь».
А он: «Нет, мальчик». И все-таки была права я, материнское сердце не обманешь…
— Год назад в интервью «7Д» вы рассказывали, что после родов пережили жуткую депрессию. А сейчас выглядите просто потрясающе, прямо светитесь от счастья. От былых переживаний не осталось и следа?
— Переживаю я все время, как, наверное, любая мать. Тревога меня не покидает. Беспокоюсь обо всем, поэтому звоню няням по нескольку раз на дню и засыпаю их вопросами: как Лида поела, как спала, долго ли гуляла, хорошее ли у нее настроение, нет ли температуры. А когда дочка болеет, у меня просто сердце рвется на куски. Вообще не могу слышать, когда она плачет, не знаю, куда себя деть.
И все-таки я уже умею контролировать эмоции, беру себя в руки, не впадаю в отчаяние… А после родов действительно у меня была довольно сильная депрессия, ничего подобного никогда со мной не было. Казалось бы, я безумно ждала Лиду, так готовилась к ее рождению, но все равно оказалась не готова.
Я же уехала рожать подальше от посторонних глаз, в Испанию, в Марбелью, где мы сняли дом. Естественно, никто из родных со мной поехать не смог, все ведь работают. А тут еще моей няне в посольстве не дали визу. И получилось так, что я оказалась в общем-то одна с младенцем на руках. Правда, ко мне в срочном порядке приехали близкая подруга Лариса и сестра мужа. Но у них тоже не было опыта общения с малышами, и они еще больше, чем я, боялись прикасаться к Лиде.
И вот мы, значит, втроем не врубон, что с этим кричащим кульком делать. Но тут я довольно быстро поняла, что из ступора надо выходить, потому что никто мне не поможет. Постоянно консультировалась по телефону с бабушками и как-то постепенно освоилась, привыкла к А потом все-таки приехала няня, я расслабилась, переключилась на себя.
Тут-то вдруг меня и накрыло. Я не могла без слез смотреть на себя в зеркало. У меня высыпали на лице жуткие прыщи из-за гормональной перестройки в организме. Кроме того, после родов у меня стало 8 лишних килограммов, я была толстая, оплывшая, водянистая, как желе. Кошмар! Меня никто не предупредил, что после родов такое бывает. Я-то думала: женщина родила и пошла такая, какая была… В общем, глядя на себя, я решила, что карьера моя закончилась, в таком ужасном виде ничего мне больше не светит, я отстала от этого поезда и возврата на сцену уже нет.
Потом еще, видимо, на почве нервных переживаний у меня пропало молоко — я кормила Лиду грудью только до двух месяцев. Это меня тоже ужасно расстроило. Врачи успокаивали: «Ну не волнуйтесь вы так. Ребенок уже успел немного укрепить иммунитет, так что можно безболезненно перейти на хорошие молочные смеси». Короче говоря, меня захватило депрессивное состояние: я плакала не переставая, никуда не выходила, валялась в постели, даже шторы не открывала. Саша приезжал периодически, видел, что мне плохо, старался как мог поддержать. Говорил: «Не переживай, все нормально. Я буду любить тебя любой — косой, кривой, прыщавой, жирной». Даже его заверения в любви не помогали.
А однажды Саша резко вошел ко мне в комнату, раздернул шторы и приказал: «Все, хватит! Твоя депрессия что-то не на шутку затянулась. Быстро вставай и иди на пляж, в магазин, в тренажерный зал — куда угодно». Видимо, этого пинка я как раз и ждала. А тут еще мой продюсер Макс Фадеев позвонил, Саша ему рассказал, что моя, дескать, совсем с ума сошла. Он тоже поговорил со мной жестко: «Слушай, не гневи Бога! Есть люди, которые живут без ног, без рук. А у тебя родился здоровый ребенок, есть любящий муж, семья, и с карьерой все будет нормально. Все зависит от тебя! Прыщи твои лечатся, а похудеть — разве это проблема?» И вроде у меня мозги наконец встали на место. Я действительно взяла себя в руки: по четыре часа каждый день занималась в тренажерном зале и через три месяца стала еще худее, чем была до беременности. Я много гуляла с ребенком, подружилась с другими мамами, иногда мы ходили по магазинам, кушали в уютных ресторанчиках…
И как-то моя депрессия сошла на нет. А когда Лиде было пять месяцев, мы с ней вернулись в Москву, и я почти сразу же начала работать.
— Муж не настаивал, чтобы вы еще какое-то время посидели дома с ребенком? Какая необходимость была так спешить на работу?
— Нет, Саша не настаивал, а, наоборот, был просто счастлив, что я стала работать. Потому что он понимал: еще немного, и я задолбаю всех окончательно. Совершенно не могу сидеть без дела, начинаю сама «гнить», мучаю окружающих. Ребенок — это замечательно, прекрасно, но мне необходимо заниматься чем-то еще. Зато сейчас мы с мужем живем в одном ритме.
Оба приползаем домой после работы, как две загнанные лошади, падаем на диван. Потом детям сказки на ночь почитаем, уложим их, сами телик посмотрим — и спать… Супер! Сейчас у меня творческий взлет: вот уже четвертую неделю на канале МУЗ-ТВ крутят мой новый клип, я готовлю новую концертную программу, записываю альбом, собираюсь в гастрольный тур. И дочку я не потеряла из виду, стараюсь уделять ей как можно больше времени, не пропустить ни одного мгновения ее жизни. Я теперь, можно сказать, сама себе хозяйка: у нас с Максимом Александровичем Фадеевым своя компания, которая производит клипы, мультики. Поэтому сама решаю, что мне делать или не делать, ехать мне на гастроли или не ехать.
— А Александр часто уезжает из дому?
— Бывает, конечно, но ненадолго. Мы стараемся дольше чем на 2—3 дня не разлучаться. Мне кажется, если муж и жена периодически расстаются, это только на пользу отношениям. Нельзя все время смотреть друг другу в рот. Ведь чем сильнее ты в разлуке соскучишься, тем жарче будет встреча. Вообще считаю, очень важно в семье оставлять любимому человеку личное пространство, не перекрывать кислород. У нас с Сашей полное доверие. Если он хочет пойти на какое-то мероприятие, отдохнуть, а я по каким-то причинам не могу его сопровождать, он идет один. И если мне хочется встретиться с подружками, сходить на дискотеку, муж меня отпускает совершенно спокойно. Естественно, я себе это позволяю не часто. У меня же муж, дети, глупо как-то тусоваться с утра до ночи.
— Недавно в одной газете написали, что у вас новый кавалер…
Как Александр воспринимает подобные публикации?
— Раньше он страшно переживал, возмущался, читая обо мне или о нас всякий бред: «Господи, о чем они пишут? Откуда вообще берут эту информацию?» А за те почти три года, что мы живем вместе, привык и понял, что это такой бизнес: чтобы увеличить тираж, раздувать факты, «рожать» сенсации… А что касается того кавалера, то сначала, когда я увидела эту статью, обомлела. Нас просто сфотографировали на улице с одним знакомым из Риги. Но у меня много друзей среди мужчин, и если с каждым фоткать, то я превращусь непонятно в кого. К примеру, в общественных местах я часто бываю со своим водителем, тоже можно нас заснять и написать, что он мой любовник… Кстати, на ту статейку не было вообще никакой реакции, никто из знакомых не позвонил.
Я даже потом Саше сказала: «Представляешь, никто не поверил, что у меня появился ухажер. Мне даже обидно». (Смеется.)
— Наташа, а вы мужа ревнуете?
— Еще как! На Александра, знаете, как заинтересованно женщины реагируют! Я их понимаю. И горжусь, что рядом со мной такой мужчина, которого хочу не только я, но еще полстраны. Он, кстати, тоже, по-моему, должен испытывать гордость, что его жену многие хотят, а обладает ею только он. (Смеется.) А если говорить серьезно, Макс Фадеев, как всегда, оказался прав. Когда я его познакомила с Сашей, он сказал: «Ты выиграла в лотерею, тебе очень повезло». И со временем я в этом все больше убеждаюсь. И дело тут совсем не в том, что Саша состоятельный человек. Для меня это имеет значение в последнюю очередь.
Я сама начала зарабатывать с 16 лет, практически полностью обеспечивала родителей и не привыкла у кого-то сидеть на шее свесив ноги… Главное, что Александр — мужчина в широком смысле этого слова: внимательный, заботливый, ответственный за свою семью, он для меня и лучший друг, и потрясающий любовник. И отец к тому же прекрасный, у него в крови отцовский инстинкт. Все делает без напряга: и сопли подотрет, и накормит, и спать уложит, и памперс поменяет… Я сейчас замечаю, что муж безумно изменился с момента нашего знакомства. Знаете, у Александра присутствовал этот комплекс богатого человека — что девушка с ним из-за денег, хочет его использовать. И он был такой ежик, приглядывался ко мне. Думала: ради бога, присматривайся, время пройдет — сам все поймешь. Я совершенно не нуждалась в богатом покровителе, была абсолютно самостоятельной личностью, имела свою квартиру, машину, меня знала вся страна…
Короче говоря, в процессе общения он понял, что я к нему пришла не за какими-то там богатствами, а мне нужен он сам как человек.
— А ссоры у вас с мужем случаются?
— Конечно, мы же живые люди. Он ведь большой начальник, иногда приходит домой, забывает переключиться, начинает нас строить: «Это сделали? Туда позвонили? То выполнили?» Я ему говорю: «Эй, спокойно, ты дома. Начальника на работе оставь». Бывает, Саша что-то резко мне ответит. А я молчать не умею, делаю ему замечание: «Мне не нравится, когда ты так со мной разговариваешь. Хотелось бы, чтоб ты мягче это сказал». Если у нас возникают разногласия, мы садимся за стол и договариваемся.
А чтобы кричать, орать, сыпать оскорблениями — такого у нас вообще не было и, надеюсь, не будет. Наши дети никогда не слышали, чтобы мы друг на друга голос повышали. А деремся мы только в шутку: можем тапком друг в друга запустить, пенделя дать. Недавно был прикол. Я легла в кровать, жду Сашу, а он не идет. Зову его, зову — не откликается. Ну, я, типа, обиделась — закрыла дверь спальни изнутри на ключ. Саша потом пришел, стучит, а я говорю: «Я тебе не открою. Надо было раньше приходить, когда тебя звали. До свидания». Ну, и он пошел спать на диван в гостиной. Я посреди ночи пришла с повинной: «Ладно, я тебя прощаю, возвращайся». А тут он уже встал в позу: «Не пойду, мне и здесь хорошо...» Но это так, несерьезные обиды. Мы ведь прекрасно знаем, что даже если ссоримся, то обязательно все равно помиримся, потому что у нас большая любовь.
Боюсь загадывать, но хотелось бы сохранить ее на всю жизнь. А то знаете, как бывает: люди прожили в браке 25 лет, и потом — бамс, что-то произошло, и они разбежались. Все в этой жизни может случиться…
— Наташа, а с сыном Александра вы легко нашли общий язык?
— Саня был моим фанатом еще до нашего знакомства, поэтому мы сразу стали друзьями. Когда мы с Александром только начали встречаться, я подарила Сане майку с моей фотографией. Он в ней пришел в детский сад и гордо сказал ребятам: «Видите на майке Глюк’Ozу? Она у меня сейчас дома спит». (Смеется.) Санька пошел по моим стопам: уже снимался в «Ералаше», участвовал в программе «Детские шалости». Когда его спрашивают: «Кем ты хочешь стать?» — говорит: «Хочу быть знаменитым, как Наташа».
Он даже немного ревностно ко мне относится. Мы с ним ходим на детские спектакли, и вокруг меня мгновенно образуется куча мала из детей, они просят автографы. А Саня начинает их оттеснять: «Хватит, хватит, отойдите». Вообще, он у нас золотой мальчишка. Лиду просто обожает, и она в нем души не чает. Раньше, когда она была поменьше, не могли у Сани ее из рук забрать, таскал сестру, как игрушку. А прошлой зимой мы все вместе ездили в Куршевель кататься на лыжах. И вот накатались, сидим в кафешке довольные, пьем чай. Лидуся была с нами. И вдруг Саня говорит: «Я вас очень люблю! Но Лиду люблю больше всех!» Это было так трогательно… В общем, пока у меня в жизни все складывается очень хорошо. Я хотела красивого, интересного мужа — встретила такого, мечтала о большой дружной семье — она у меня есть, хотела родить дочку — родила.
— Жизнь удалась?
— Да, жизнь удалась.
Хотя теперь я постоянно за всех беспокоюсь: за детей, за родителей, за мужа. Вот совсем недавно мы все переполошились из-за Саши-старшего. У него обнаружили межпозвоночную грыжу. Все было очень серьезно: он четыре дня лежал не двигаясь. Я перепугалась просто жутко. Но, слава богу, операция, которую делали за границей, прошла успешно. И теперь все в порядке. Врачи рекомендовали Саше постепенно активизироваться. Но он уже и к работе вернулся, какие-то подтягивания делает. Говорю ему: «Уймись, дай время организму восстановиться». Но он у нас очень подвижный, не может усидеть на месте… Так вот, честно признаюсь, очень боюсь потерять то, что у меня есть.
Когда ты счастлив, доволен жизнью, нельзя не опасаться, что твой домик, которым дорожишь, кто-то попытается разрушить. Поэтому посторонних я к своей семье не подпускаю, берегу наш драгоценный мирок.
