Татьяна Догилева: «Семейная жизнь мне не понравилась»

«Я своего избранника настолько сильно любила, что, если мы не виделись два часа, начинала плакать», — рассказывает актриса.
Юрий Ненев
|
22 Февраля 2018
Татьяна Догилева с  Андреем Мироновым
С Андреем Мироновым в фильме «Блондинка за углом». 1984 г.

«Пересматриваю свои первые фильмы и думаю: «Господи, как меня вообще могли воспринимать всерьез? Например, в фильме «Поздняя встреча» я играла дочь героя Алексея Баталова. На мой взгляд, я там совершенно не к месту», — вспоминает актриса Татьяна Догилева.

— Татьяна Анатольевна, вам ведь с первых фильмов везло с партнерами. Кто еще похвастается тем, что в 21 год играл с самим Баталовым?

— Для меня до сих пор остается загадкой, как это могло произойти. Пересматриваю некоторые фильмы и думаю: «Как меня вообще могли воспринимать всерьез и утверждали на роли?» В «Поздней встрече» я действительно играла дочь героя Алексея Баталова. На мой взгляд, я там совершенно не к месту. Но режиссер Владимир Шредель потом признался, почему утвердил именно меня. Он так удивился, когда юное существо (то есть я) открыло рот и заговорило басом! Ему почему-то это очень понравилось… Мои первые фильмы в принципе трудно назвать удачными, гордиться нечем. В лирической комедии «Безбилетная пассажирка», например, я играла штукатура Нинку Бабайцеву. Мне везло на героинь с такими нелепыми фамилиями. Фильм задумывался пропагандистским, призывал молодежь поступать в ПТУ, но получился крайне неудачным и поэтому шел в прокате по третьей категории. Когда Марк Анатольевич Захаров пробовал меня на роль Марты в картине «Тот самый Мюнхгаузен», он специально заказал просмотр «Безбилетной пассажирки», чтобы увидеть меня на экране, и сказал тогда: «Таня, как же мне вас жалко». Спорить с этим трудно. Ничуть не лучше получился и телевизионный спектакль «Несыгранная роль», в котором по заказу детской редакции снялся практически весь наш курс в ГИТИСе. Мы играли одноклассников, мне доверили главную роль Шуры Березкиной, в сценарии было написано, что она — «худенькая девочка с огромными синими глазами». Я никоим образом не подходила под это описание, но почему-то меня утвердили. Фильм в день премьеры я смотрела дома у родителей (к тому времени я уже жила отдельно, снимала комнату в коммуналке), и с каждой минутой меня все больше накрывало отчаяние. Я плохо выглядела на экране, еще хуже играла. Помню, как в тот вечер возвращалась к себе пешком через пустыри: мне даже не было страшно, потому что я шла и рыдала, не понимая, как можно дальше существовать в этой профессии, когда результат настолько ужасен.

— Как вы вообще решили пойти в артистки?

— У меня никогда не было иллюзий, что эта профессия примет меня с распростертыми объятиями. В школьном возрасте я занималась в Студии юного актера при Центральном телевидении. Активно снималась в разных программах, брала интервью у маршала Баграмяна и писателя Алексина. Но в списке счастливчиков, которым рекомендовали поступление в театральные вузы, меня не оказалось. Наша руководительница открыто сказала, что девочка я очень способная, но с такой сложной внешностью не гожусь ни для театра, ни для кино. И даже если поступлю, то меня ждет очень непростая жизнь, поэтому лучше сразу выбрать другую профессию. Но я же в детстве прочитала много умных книжек, в которых говорилось, что главное — не красота, а сила воли, храбрость, целеустремленность. И по наивности искренне в это поверила... Из всех театральных вузов меня выгоняли еще на первом туре, на второй допустили только в ГИТИСе. Прекрасный и великий педагог Владимир Наумович Левертов что-то разглядел во мне. 

Татьяна Догилева с Леонидом Филатовым
С Леонидом Филатовым в фильме «Забытая мелодия для флейты». 1987 г.

После того как наша десятка отчитала и вышла в садик перед институтом, он выбежал вслед с криками: «Где Догилева?» Меня вернули в зал, где проходило прослушивание, и стали со мной беседовать. «Что у вас с зубами?» — спросил кто-то из педагогов. А у меня была диастема, то есть большая щель между зубами. Понимаете, сказали мне, артисток с такими зубами не бывает. Я стала жалобно возражать, мол, это же не важно, главное ведь — душа. Педагоги поняли, какой наивности существо перед ними находится, и доходчиво объяснили: вот сделаешь нормальные зубы — возьмем. Но на всякий случай предупредили: только не вздумай вставлять золотые или металлические! И в конце добавили: понадобятся деньги — поможем. Вот какие раньше были педагоги! Тогда в Москве было очень мало ортодонтов, которые могли решить такую проблему. Нашлась единственная клиника, на другом конце города, добираться тремя видами транспорта, с пересадками. Моя бедная мама видела, что я уже немножко не в себе от этой ситуации, и поехала туда со мной. Собрались все врачи, потому что было озвучено: приехала артистка, от вас зависит, берут ее в ГИТИС или не берут. Вердикт вынесли для меня неутешительный. Слишком взрослая, уже ничем не смогут помочь. В полном отчаянии я отправилась домой. 

Правда, как только я, безутешная, переступила порог дома в Текстильщиках — раздался звонок из клиники: приезжайте завтра, мы решили попробовать, не рушить же судьбу артистки. То есть пока мы два часа ехали, эти люди совещались и придумывали, как мне помочь! Это было целое событие и для них, и для меня. В общем, мне что-то подрезали, надели на зубы металлическую уздечку. Боль чудовищная! Само собой, все опухло, но к третьему туру я выглядела уже сносно и еще год носила железяку на зубах. Так с ней и занималась сценической речью. И даже достигла вполне приличных результатов. А вот когда мне эту уздечку сняли, я тут же начала шепелявить, и пришлось заново переучиваться.

— Вы учились еще при довольно жесткой системе распределения — выпускников вузов отправляли в провинцию. И главной задачей для многих было удержаться в столице…

— Во время учебы мы слабо верили в то, что кто-то из нас останется в Москве или будет приглашен в Ленинград. Хотя у нас был замечательный курс, на котором учились Юрий Стоянов, Виктор Сухоруков, Иван Шабалтас. ГИТИС тогда не входил в число престижных вузов, считалось, что из нас изначально куют кадры для провинции. Высоко котировались Щукинское училище, Школа-студия МХАТ, а выпускники ГИТИСа, как правило, действительно отправлялись в провинцию. Но я лично собиралась ехать в Минск. Там был славный Русский драматический театр. Еще в начале выпускного курса я узнала по справочной телефон театра, позвонила, попросила главного режиссера, представилась. Говорю: «Я без пяти минут выпускница ГИТИСа, хочу у вас работать». Повисла пауза. 

Татьяна Догилева с Людмилой Гурченко
«Одно время я сознательно выбирала для себя роли второго плана. Потому что понимала: в романтические героини меня все равно не утвердят, так зачем же нарываться на очередной провал?» С Людмилой Гурченко в фильме «Вокзал для двоих». 1982 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

После чего главный режиссер спросил: «Простите… А как вы выглядите?» Я осторожно сказала, что, в принципе, мое амплуа — это западная романтическая героиня. (Смеется.) Что было чистой правдой. В дипломном спектакле «Много шума из ничего» у меня была роль Беатриче. Одним словом, мы договорились о встрече, когда театр будет на гастролях в Москве. Наше знакомство действительно состоялось, и мы с Борисом Ивановичем Луценко друг другу понравились. Я была уверена, что выгодно себя сосватала и после получения диплома уже точно переезжаю в Минск. Но получилось так, что про наш дипломный спектакль, и мою роль в том числе, заговорили в театральных кругах. На показ специально приходил Марк Захаров, а из Ленинграда приезжала Дина Морисовна Шварц, помощница Товстоногова. Мною вдруг стали живо интересоваться, но неспроста! Классик советской драматургии Алексей Арбузов написал пьесу «Жестокие игры» про провинциалку из Рыбинска, попадающую в Москву и вынужденную тут как-то существовать. И многие театры страны взяли к постановке новую пье­су. Стали искать типаж провинциалки, и многим показалось, что я ему соответствовала.

— Хотите сказать, что вам просто повезло?

— Конечно. Везение в актерской судьбе играет огромную роль. Еще не получив диплома, я уже начала репетировать в «Ленкоме» у Захарова. При этом меня штормило, хотелось по­ехать в БДТ. Ведь на тот момент это был один из лучших драматических театров страны. В Ленинграде с вок­зала сразу же побежала в парикмахерскую, мне накрутили бигуди, но я уже опаздывала, поэтому волосы не успели высохнуть. С мокрой головой понеслась в БДТ. Товстоногов в этот момент репетировал «Пиквикский клуб». Меня подвели к нему, и я произнесла: «Здравствуйте!» Дальше Дина Морисовна сказала, что я не могу прямо сейчас начать у него работать, потому что меня утвердили в кино на главную роль. На что Товстоногов спокойно ответил: «Значит, в «Жестоких играх» она эту роль теряет, но все равно оформляйте ее на следующий сезон». Вот и весь разговор. Я возвращалась в Москву с твердым решением ехать в БДТ, но с тревожной неудовлетворенностью. Ведь меня толком никто даже не разглядел.

— Что за фильм, из-за которого вы отказались сразу играть у Товстоногова?

— Та самая агитаторская «Безби­летная пассажирка». Съемки проходили на Кубани и запомнились ощущением беспорядка, неразберихи и отсутствием какого-либо смысла в том, чем мы занимались. А также патологической влюбленностью в молодого человека, который стал потом моим первым мужем. Его звали Александром. Несмотря на высшее образование, в киногруппе он занимал положение всего лишь помощника режиссера, то есть работал с хлопушкой. Это был его осознанный выбор, он решил начать свой путь в кино с самого начала. Александр мне показался невероятным красавцем, а дело происходило в мае, цвели сады, сияло южное небо — в общем, начался роман. Я своего избранника настолько сильно любила, что, если мы не виделись два часа, начинала плакать. Когда вернулись в Москву, я объявила маме, что влюблена, а она категорично заявила, что не разрешает мне жить с мужчиной без брака. Поэтому мы все начали готовиться к свадьбе…

Татьяна Догилева
«Нежданно-негаданно». 1983 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

Одним словом, все как-то сразу навалилось. И роман, и свадьба, и мысли о переезде в БДТ. У меня шла кругом голова, я никак не могла понять, каким образом буду перевозить в Ленинград свою кровать. Мне почему-то казалось, что в общежитии будет плохо с мебелью. При этом продолжала репетировать в «Ленкоме», хотя Захаров говорил с самого начала: «Не знаю, что с вами делать, человек вы, видимо, способный, но в штат не могу взять, места нет». И вдруг, уже ближе к окончанию ГИТИСа, звонок от него: «Татьяна, вас тут хвалят артисты, с которыми вы репетируете. Знаете что, возьмем вас в штат». Приезжаю в «Ленком», а Захаров с директором вдруг начинают меня стыдить: «Как же вы так поступаете? Мы на вас рассчитываем, а в БДТ о вас уже приказ висит». Но я-то этого не знала! Как же я тогда испереживалась, все боялась сделать ложный выбор. 

В итоге осталась в «Ленкоме». Пока писала заявление о приеме на работу, все время жалобно переспрашивала: «А я точно нужна театру?» — «Нужна-нужна», — отвечали мне. — «А я еще что-нибудь буду играть?» — «Будешь-будешь». Я позвонила в БДТ, извинилась и сообщила, что я не смогу у них работать, потому что выхожу замуж. Так, по окончании ГИТИСа, я стала актрисой Театра Ленинского комсомола. А осенью сыграли свадьбу, и началась моя семейная жизнь. Она мне дико не понравилась и была очень короткой. Знаете, одно дело — адреналин, романтика, цветущие вишни на Кубани. А на самом деле мы с мужем оказались слишком разными людьми, чтобы жить вместе. Три месяца длился наш официальный брак, и еще три мы ждали развода. Кстати, Александр сейчас живет на Патриарших прудах, неподалеку от меня. Когда я гуляю с собачкой, мы периодически с ним встречаемся и здороваемся…

— После окончания ГИТИСа вы несколько лет не снимались. Так были загружены в «Ленкоме»?

— Нет, работы в театре у меня тоже не было. Вообще, первые месяцы службы в «Ленкоме» у меня были связаны с постоянным стрессом. День за днем я приходила на работу и не видела на доске объявлений ни одного приказа, в котором была бы моя фамилия. Даже в массовке меня не за­нимали!

Огромный плюс Захарова в том, что он всегда разрешал своим актерам сниматься в кино и даже поощрял это. Он понимал, что именно экран дает известность. Но в кино меня не брали, видимо, считали неперспективной. Трудно даже посчитать все фильмы, в которые я проходила пробы и получала отказ. Олег Иванович Янковский, например, рекомендовал меня Швейцеру в «Маленькие трагедии» на роль Лауры. Меня в итоге не утвердили, но я целый день на пробах провела с Высоцким. Для меня это было большое событие. Владимир Семенович был ко мне очень ласков и доброжелателен. Ему, видимо, меня было жалко. Потом Захаров аж трижды проводил со мной пробы в «Тот самый Мюнхгаузен». Кстати, именно он первым настоял, чтобы я перекрасила волосы. 

Татьяна Догилева с Алексеем Баталовым
«Режиссер так удивился, когда юное существо (то есть я) открыло рот и заговорило басом! Ему почему-то это очень понравилось, и он утвердил меня на роль» С Алексеем Баталовым в фильме «Поздняя встреча». 1978 г.
Фото: FOTODOM.RU

До этого была шатенкой, и когда мне сделали начес как у Марты, то Марк Анатольевич засмеялся: «Красивая японская женщина!» Меня перекрасили и пересняли, но худсовет на «Мосфильме» не утвердил мои пробы. Эту роль блестяще, на мой взгляд, исполнила потом Лена Коренева. У Эльдара Рязанова я пробовалась на Настеньку в фильме «О бедном гусаре замолвите слово», ее потом сыграла Ирина Мазуркевич. Через несколько лет, правда, в виде компенсации за те неудачные пробы, Рязанов сразу утвердил меня на эпизодическую роль в «Вокзале для двоих», но это произошло намного позже, когда глухая стена была наконец-то пробита. А тогда у меня началось что-то вроде психического расстройства. Я боялась заходить в центральную гримерную на «Мосфильме», потому что меня гримировали уже все художники, пробовали на все роли, но в итоге их играли другие.

— Активные съемки по несколько картин в год у вас начинаются с 1981-го — с музыкальной комедии «Ва­кансия» по пьесе Островского. Там, кстати, абсолютно звездный состав: Каюров, Быков, Табаков, Проскурин, Васильева…

— Да, Екатерина Сергеевна играла Кукушкину — маму моей героини. Она и раньше была для меня невозможной любовью, я просто млела, глядя на нее на экране! Помню, как в первый раз ее увидела вживую. Васильева вошла в гримерку, длинноногая, с короткой стрижкой, плюхнулась в кресло перед зеркалом и сказала: «Всю ночь гуляла, сил нет на ваши съемки». Через какое-то время громко спрашивает: «А кто тут Догилева?» Я робко обозначила свое присутствие. Она продолжила: «А то мне говорят, какая-то Догилева появилась… А ты зачем появилась? Я же еще не умерла». Мне нравилось ее поведение, внешность, свобода. В середине съемок я набралась смелости и заявила: «Если бы я была мужчиной, я бы в вас влюбилась и любила всю жизнь». Она хохотнула и сказала: «Они так и делают».

— А ведь одна из картин с вашим участием была номинирована на «Оскар»! «Частная жизнь» Юлия Райзмана претендовала на премию как лучший фильм на иностранном языке.

— Именно с этим фильмом я впервые побывала на международных кинофестивалях. Какие же у меня были партнеры на съемках! Михаил Ульянов, Лилия Гриценко, Ия Саввина… Я с совершенным изумлением разглядывала, как между дублями Михаил Александрович Ульянов ходит по павильону в тапочках, с термосом в руках. Для меня же он был небожителем, а оказался абсолютно домашним человеком, простого поведения. Ко мне относились очень доброжелательно, как всегда бывает, когда видят старательность. А я же очень старалась сделать все хорошо, хотя роль у меня была совсем небольшой. 

Помню, Ия Сергеевна Саввина надо мной подтрунивала, у нее оказалось потрясающее чувство юмора. Вдруг спрашивает: «А что ты улыбаешься? Ты что, не слышала, что я злая? Вся Москва в курсе, что я злая!» Не знаю, какой реакции она ждала, но я пришла в восторг: так вот как надо! Надо тоже всем говорить, что я злая! Помню, после спектакля «Гренада» меня выбрали в правление ВТО (Всесоюзного театрального общества). Я пришла на съемки и в недоумении начала рассказывать об этом, действительно не понимая, почему это произошло. На что Ия Сергеевна совершенно невозмутимым тоном сказала: «Ну правильно, Вертинская — красивая, я — умная. А с тобой что делать? Хоть куда-то тебя пристроили». И я первая начала хохотать, до того неожиданно и смешно это прозвучало. Или, например, снимаем сцены с диалогами. Сначала ее крупно, а я подыгрываю за камерой. Потом снимают мой план, а Ия Сергеевна садится позади оператора и говорит: «Сейчас и посмотрим, чему вас там учили в ГИТИСе». Дает реплику. Я старательно отрабатываю свою. «Нет, — говорит Саввина. — Не очень-то тебя научили. Ну ладно, мне и так нравится». Делаем несколько дуб­лей — и к последнему я уже Христом Богом прошу ее остановиться, потому что не могу сдерживать смех, боюсь расколоться в кадре. К тому поколению актеров я вообще отношусь с величайшим почтением. К ним, например, вообще неприменимо такое понятие, как «звездная болезнь». Трудно представить, чтобы они нахамили кому-то из персонала, как это часто бывает сейчас.

Татьяна Догилева
«Года три я не снималась совсем… И как только я с этим смирилась, в кино нашлось новое амплуа для Догилевой»
Фото: Филипп Гончаров

— А вам не было обидно, что во многих фильмах у вас были не главные роли, а второстепенные: то чья-то дочь, то подруга?

— Да я вполне сознательно одно время выбирала для себя роли второго плана. Потому что понимала, в романтические героини меня все равно не утвердят, так зачем же нарываться на очередной провал. Вот, допустим, в фильм «Кто стучится в дверь ко мне...» меня сначала пригласили попробоваться на главную роль. Я им сразу сказала: «Хорошо, я попробую, но вам меня все равно не утвердят, давайте я вам вот эту, веселую подругу Веру сыграю». Так и получилось: на главную роль выбрали Тамару Акулову, а меня — на подругу. И еще я взяла себе за правило не ходить на повторные пробы, хватит с меня этих травм. Но когда меня во второй раз вызвал Владимир Бортко, режиссер комедии «Блондинка за углом», я почему-то поехала. Как Бортко вышел на меня (хотя среди ленфильмовских актрис были свои претендентки) — это мистическая история. 

Его отец, провинциальный режиссер, в то время тяжело заболел. Он знал, что сын готовится к запуску фильма, поэтому, когда увидел по телевизору спектакль «Гренада» с моим участием, тут же позвонил Владимиру: «Я знаю, кто тебе нужен, ее фамилия Дюгилева». Им было не так легко найти «Дюгилеву», но, к моему счастью, они все-таки меня нашли. Именно после «Блондинки за углом», а вовсе не после «Покровских ворот», которые хоть и снимались на два года раньше, но долго пролежали на полке, меня начали узнавать на улицах и главное — без проблем пропускать в ресторан Дома кино. Для того чтобы попасть туда, требовался членский билет Союза кинематографистов. Помню свою эйфорию, когда я впервые перешагнула порог этого ресторана. В Москву тогда приехали молодые болгарские документалисты, и почему-то им помогал Павел Лунгин, каким-то образом к этому всему привлекли и меня. Мы ходили по центру, я рассказывала на камеру о городе, мы много шутили, импровизировали. Лунгин вдруг говорит: «А пошли в Дом кино, у нас как раз заседание секции сценаристов».

— Вам, молодой красивой женщине, приглашение на заседание не показалось странным?

— Это было прекрасно! Мы ходили с Лунгиным по ресторану, между этими циничными, курящими и выпивающими гениями, и я пребывала в щенячьем восторге. По масштабу эмоций сравнимо только с походом на выставку гробницы Тутанхамона, которую за несколько лет до этого привозили в Москву. С тех пор сообщество драматургов меня совершенно пленило. А так как моим вторым мужем был писатель-сатирик Михаил Мишин, то мы часто попадали в такие компании. Когда я много снималась на «Ленфильме», мы практически прописались в доме творчества в Репино, где собирались все питерские кинематографисты, особенно много было сценаристов. Там мы познакомились и подружились с Владимиром Куниным. Нам первым он рассказал, что пишет сценарий про валютных проституток, как встречается с ними, узнает подробности. И вдруг он звонит мне: «Я тут дописал тот самый сценарий, называется «Фрекен Танька», играть главную героиню будешь ты». Я читаю сценарий и немножко ошалеваю. 

Татьяна Догилева с Леонидом Броневым
С Леонидом Броневым в фильме «Покровские ворота». 1982 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

Дело в том, что перед этим в Театре имени Ермоловой репетировали спектакль «Наш Декамерон», где я играю проститутку. Понимаю, что вхожу в опасное амплуа падшей женщины. Но сценарий при этом безумно нравится. Спрашиваю, а кто режиссер. Петр Тодоровский. Сразу говорю, что он меня не возьмет. Я пробовалась к нему в «Военно-полевой роман», где потом сыграла Наталья Андрейченко, и у нас с Тодоровским не очень сложились отношения. «Без тебя сценарий не отдам», — твердо обещает Кунин. Потом Московский кинофестиваль открывается «Забытой мелодией для флейты», фильм имеет огромный успех. Как говорил мой тогдашний муж Мишин: «Все, Догилева, весь третий мир у твоих ног». И я совершеннейшей звездой, сразу после банкета, где мне все говорили комплименты и мы познакомились с Робертом Де Ниро, уезжаю в Киев, сниматься на Студии Довженко. Меня встречают и селят в грязный номер с четырьмя посторонними людьми, которые даже не имеют никакого отношения к кино. 

Падение с Олимпа оказалось очень болезненным и закончилось практически моей истерикой, я отказываюсь выходить на съемки, пока мне не предоставят нормальное жилье. Я хочу объяснить, что не просила ничего сверхъес­тественного. Гостиница при Студии Довженко и так не имела ни одной звезды. Мне по договору полагался просто одноместный номер. И вот в такой момент вдруг звонит Кунин: «Роль твоя, ты утверждена у Тодоровского». Меня это как-то успокаивает, я начинаю сниматься на Студии Довженко, меня ждет Тодоровский. А потом Кунин вдруг исчезает на два месяца, не отвечает на мои звонки. Я возвращаюсь в Москву, мы случайно с ним встречаемся. Спрашиваю: «Как дела?» Он делает вид, что не было никакой истории с «Фрекен Танькой», и весело говорит: «Хорошо, сейчас Сурикова будет снимать фильм по моему новому сценарию». Надо сказать, что я была ошеломлена таким его поведением. Бог с ней, с этой ролью в «Интердевочке», я ее не просила. Мне было очень жалко наших теплых отношений с Куниным, наше общение с ним после этого инцидента сошло на нет. Причем не только с моей стороны…

— Послушайте, Татьяна Ана­тольевна, но ведь известно, что вас все равно звали на пробы!

— Да, прошло лето, и вдруг осенью мне звонят и опять вызывают на пробы в «Интердевочку». Но я отказалась: «Вы уже перепробовали всю Москву и Ленинград и теперь вспомнили обо мне? Спасибо большое, желаю вам успеха, но нет». Хотя я представляла, как могу сделать эту роль, но понимала, что Петр Ефимович будет снимать в своем стиле. Моя «интердевочка» получилась бы другой, а вот для Тодоровского прекрасно подошла именно Елена Яковлева. Она, конечно, выдающаяся актриса.

Татьяна Догилева
«Мне сказали, что девочка я способная, но с такой сложной внешностью не гожусь ни для театра, ни для кино. И даже если поступлю, то меня ждет очень непростая жизнь...» «Нежданно-негаданно». 1983 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

— В 90-е годы для кино наступили очень тяжелые времена…

— Плюс ко всему я как раз подгребала к сорока годам и перестала быть молодой, веселой, задорной героиней. То переломное время всем далось очень трудно, но меня накрыло по полной программе. Наше поколение просто выкинули и забыли: «А-а-а, вы были успешными при коммунистах, а у нас тут новая жизнь, и нам нужны новые имена». Хотя на самом деле я убеждена, что именно в сорок лет ты находишься в идеальной форме, уже наработана хорошая актерская техника. Меня спасло то, что я родила ребенка и пробовала свои силы в театральной режиссуре. Но были и такие периоды, когда я по несколько дней не выходила из дома и горько плакала. Года три не снималась совсем… И как только я с этим смирилась, мол, ничего, актрисы и получше меня заканчивали сниматься в этом возрасте, в кино нашлось новое амплуа для Догилевой. Стали приглашать на роли стареющих жен, ревнующих своих мужей к молодым любовницам. Почему-то сценаристам в голову не приходило, что к этому возрасту мужчины могут уже и надоесть со всеми своими закидонами. (Смеется.) 

Потом уже пошли роли мам, а сейчас меня часто приглашают на острохарактерные комедийные роли. Например, в фильме «О чем говорят мужчины. Продолжение» я сыграла проводницу поезда. За ребятами из «Квартета И» я слежу уже давно, но познакомились мы только на съемках. Моим партнером в кадре оказался музыкант Лева из группы «Би-2», а я его давняя поклонница. Замечательный человек, очень интеллигентный, трогательный. А потом, совершенно случайно, я познакомилась еще и с Шурой из «Би-2» и была им очарована. Обязательно пойду на большую премьеру, куда приглашена. С удовольствием увижусь со съемочной группой, в которой ко мне были необычайно добры...

Жизнь продолжается. Пусть амплуа мое поменялось, по возрасту и по типажу, но мне интересно наблюдать, как развивается профессия, которую я для себя когда-то выбрала…

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Индийский гороскоп на апрель 2024 для всех знаков зодиака
«Середину весны одно за другим атакуют астрологические события. На каждой неделе что-нибудь да происходит. Но не стоит видеть в этом проблемы и опасаться нежелательных последствий. Воспринимайте такие дни как время изменений, возможностей и новых начал. Астрологические аспекты могут подсказать, как лучше действовать в своих интересах и достичь желаемых результатов», — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог