Сирша Ронан — одна из самых заметных звезд своего поколения, загоревшаяся на голливудском небосклоне. К 25 годам ирландская актриса уже четырежды номинирована на «Оскар». И в этом году Сирша имеет все шансы стать обладательницей самой престижной награды.
Имя молодой звезды у всех на устах в связи с выходом фильма по роману американской писательницы Луизы Мэй Олкотт «Маленькие женщины». Это уже восьмая киноверсия культового романа о четырех сестрах, пытающихся найти каждая свою дорогу в жизни. Ронан играет яркую и независимую Джо Марч, которая хочет быть писательницей и сама определять, как ей жить дальше.
— Сирша, вы, как и ваша героиня, производите впечатление очень уверенного в себе человека...
— Я так давно уже в этом бизнесе, с детства, что могу выбирать, это правда. Отчетливо поняла это, когда мне предложили роль королевы Шотландии. Я четыре года ждала, когда фильму «Две королевы» дадут зеленый свет. Горжусь и тем, что режиссер Джози Рурк согласилась снимать этот фильм, только узнав о моем участии... Мне сразу понравился сценарий, написанный Бо Уиллимоном, создателем сериала «Карточный домик». Впервые я смогла пройти со своей героиней разные периоды времени: от девушки до жены, от королевы до матери вплоть до ее смерти как мученицы.
— Там даже есть сцена родов...
— Я смотрела много видеороликов по этой теме, и затем уже режиссер мной руководил. Многие потом удивлялись достоверности сцены. (Улыбается.)
— И еще у вас довольно откровенные сцены с Джеком Лауденом, который играет мужа Марии Стюарт.
— Я не думаю, что Джек тоже делал что-то подобное раньше! (Смеется.) Нет, я, конечно, снималась в постельных сценах и до этого, но они были такие механические... И это было легко. А тут пришлось непросто. Но эта сцена в «Двух королевах» была очень важной. В те времена секс к браку часто не имел никакого отношения. Главное для королевы было родить наследника. Вот и весь секс. Но у Марии с мужем было иначе. Он любил ее и хотел доставить ей удовольствие. И для нее это стало настоящим откровением... В общем, мы с Джеком все отрепетировали под руководством нашего замечательного хореографа и чувствовали себя во время съемок очень комфортно.
— Поговаривают, что вас с Джеком связывают особые отношения... (По слухам, у Лаудена и Ронан был роман. — Прим. ред.)
— Знаете, у меня еще есть время делать ошибки, все портить и исправлять. Уяснить для себя, где жить, как жить и кого любить. Разные люди рядом, разные чувства, которые я к ним испытываю. Все меняется каждый раз, и я сама меняюсь. И все это идет на пользу работе. Которая у меня есть в изобилии, и я довольна тем, как я ее выполняю. И еще. Когда я работаю, я реально не могу заниматься чем-то еще. Не могу ходить на свидания, встречаться, крутить любовь, даже читать не могу. Мне однажды сказали: «У тебя моногамные отношения с работой». (Улыбается.) И это святая правда! Я могу только одному занятию полностью отдаваться, а не нескольким.
— Говорят, роль в «Маленьких женщинах» вы получили своеобразно. Вы прямо заявили об этом режиссеру Грете Гервиг, которая сняла вас в «Леди Бёрд» в 2017 году.
— Мы с Гретой очень сдружились. И когда она мне рассказала, что собирается снимать «Маленьких женщин», и спросила, готова ли я поучаствовать, я испытала чувство восторга. Но согласилась с одним условием. Сказала, что буду играть только Джо Марч и никого другого. Потому что Джо Марч — это я! Прямо подошла на какой-то церемонии, хлопнула Грету по плечу и выдала свое требование. Обычно я так себя не веду, честное слово. (Смеется.)
— И что же вас подвигло на такое необычное поведение?
— Я боялась упустить возможность. Когда писательница описывает эту героиню, она словно обо мне пишет! Я такая, как Джо. И физически, и внешне, и по характеру. Упрямая, прямолинейная, неуклюжая и точно знаю, чего хочу! И я так устала слушать о том, что любовь — это единственное, что необходимо женщине. Надоело! Ведь у женщин даже того времени, 150 лет назад, были амбиции, сила и талант, а не просто красота. Моя героиня обладает именно такими качествами. У нее сложные отношения с любовью... Конечно, разница в положении женщин в то время и сейчас значительная. Но не настолько, чтобы не стоило предпринимать и дальнейшие шаги в этом вопросе. Не хочу, чтобы думали — еще одна киношка о девчонках и их семье, отношениях с матерью. Типа, ерунда на постном масле. Это не так!
Джо Марч — бунтарка, она жаждет перемен. Сестры ведут богемный образ жизни, мечтая стать писательницами, художницами, актрисами. И самое важное — они поддерживают друг друга, у них сестринское «братство». Мне вообще кажется, что женщины не должны противопоставлять себя мужчинам. Главное — не воевать из-за них друг с другом и стоять горой за своих сестер и подруг. (Смеется.) Не люблю все эти разговоры о женственности и мужественности. Я знаю полно мужчин, которые очень чувствительные и тонкокожие, и наоборот. А в актерской среде и подавно — столько фальши и притворства! Мужчины-актеры обожают жаловаться на жизнь и никогда никого не похвалят. Между прочим, в балете иначе. У меня много друзей в балетном мире — они не такие притворы. Если плохо станцевал, так и скажет, хорошо — не будет ложной скромностью страдать. (По слухам, Сирша встречается с ведущим танцовщиком Шведского Королевского балетного театра шотландцем Калумом Лауденом, братом Джека Лаудена. — Прим. ред.)
— Сирша, у вас нет ни университетского, ни драматического образования...
— Я даже в обычную среднюю школу не ходила, а была на домашнем обучении. Занималась с родителями, а позже с репетиторами. Мне было три года, когда мы вернулись из Нью-Йорка в Ирландию. И поселились в крохотной деревушке, где в школе иногда по два ученика в классе было. А когда я в девять лет начала сниматься, по возвращении было трудно общаться с детьми. Ну и дальше — хуже... Родители, правда, переехали поближе к Дублину, откуда мне легче было всюду ездить — на кастинги в Лондон, а оттуда уж на съемки. Я, слава богу, не таскалась по кастингам месяцами, как многие дети-актеры в Голливуде, просто отсылала видеозаписи на кассетах. Но в школу было возвращаться тяжело. Издевательские шуточки, насмешки, «наша звезда вернулась» и все в таком духе. Но я не в обиде. Так уж вышло.
— А как вы в детском возрасте попали в актерский мир?
— Мои родители эмигрировали в Америку из Ирландии в 80-е годы прошлого века. Жили в Бронксе, в ирландском районе. Там и познакомились и поженились, и я там родилась. Отец работал строителем, потом устроился барменом, а мама — нянькой. Жили в полной нищете. Без документов, без прав... В бар, где папа работал, часто заходили актеры из маленьких театриков, не бродвейских разумеется. И однажды туда пришел ирландский режиссер, основавший крохотный ирландский театр в Бронксе. Он наблюдал за моим отцом. А у папы потрясающая харизма, и он всегда обслуживал клиентов как будто играл на сцене. Умел привлечь к себе внимание, развеселить целую толпу... Его пригласили в этот театр и сразу же дали роль.
— А почему уехали обратно в Ирландию, раз все удачно сложилось?
— К сожалению, театр закрылся, умер его основатель, который привел туда отца. А его карьера в кино не слишком задалась. Хотя, конечно, какие-то связи, контакты были, и он хотел на родине заниматься творчеством. (Пол Ронан известен по нескольким голливудским фильмам, где сыграл роли второго плана — брата героини Кейт Бланшетт в «Охоте на Веронику», и самый известный фильм «Собственность дьявола», где в главной роли выступал Брэд Питт. — Прим. ред.) Вот родители и решили, что мне будет полезнее расти в тихой Ирландии, вне городского шума Нью-Йорка.
— Значит, все-таки благодаря отцу вы стали актрисой?
— И ужасно сопротивлялась. Устроила родителям настоящую истерику, так не хотела идти на первую съемку на телевидении в проекте, где папа участвовал. И, приехав туда вместе с мамой, страшно нервничала. Там царил абсолютный хаос, люди кричали, перетаскивали кабели, бегали сломя голову между прожекторами и камерами. И вдруг, внезапно, наступила тишина. Я была настолько захвачена этой переменой, что находилась в ступоре... Но когда камера заработала, я абсолютно расслабилась. Знала, что нужно делать, чтобы мне поверили, и делала то, что нужно. И с тех пор этим процессом наслаждаюсь. Находиться перед камерой для меня самое легкое дело на свете. Говорят, что кино — это сладкий яд, он проникает в тебя. Это правда. И, видимо, я так примелькалась на телевидении, что однажды мне предложили роль в сериале «Клиника». С этого момента и начались мои университеты.
— Многие дети-актеры жалуются на родителей — на их давление, корысть...
— Мои родители никогда меня не заставляли сниматься, а тем более не эксплуатировали. Это зависело только от моих желаний. Моя мать, Моника, сопровождала меня на все кастинги и съемки с раннего детства и до девятнадцати лет. И главное, она всех учила относиться с уважением и ко мне, и к моему выбору. Я чувствовала себя свободной, потому что знала — могу в любой момент отказаться, и родители не станут настаивать.
— Неужели у вас все так гладко проходило — без моральных травм и проблем?
— Почему же? К 20 годам все стало как-то непросто. Потому что ты еще не женщина вроде, но уже и не девочка. И продюсеры теряются — они-то знают меня как актрису, которая играла 15-летних подростков, и все отлично было. А теперь-то со мной что делать? Им и в голову не придет посмотреть на меня другими глазами и увидеть в роли молодой женщины. С ролями было туго несколько лет. Однажды даже ко мне приехал мой агент для серьезного разговора. Задавал жутко серьезные вопросы. Какие роли я хочу играть, чего жду от будущего и своей карьеры и так далее. Очень депрессивный разговор. Я прямо стрессанула... Фильм «Бруклин» еще и поэтому стал настоящим подарком. Моя героиня уходит из дома, влюбляется, занимается сексом, беременеет и выходит замуж. (Смеется.) Это стало как бы моим обращением к киноиндустрии: «Ребята, я — выросла!» Зато после съемок этого фильма у меня случился настоящий кризис. Приехала в Ирландию и не знала, как справиться с эмоциями. Словно заново проходила через пубертатный период, только гораздо болезненнее.
— Вас часто сравнивают с Мерил Стрип — из-за невероятной органичности и легкости перевоплощения. Но у Стрип в контракте прописано — три месяца на подготовку к каждой роли. Так что эта ее легкость — результат большого труда...
— Не знаю. Мне кажется, я все делаю инстинктивно. Мерил, конечно, гениальная актриса. При этом она очень простая в общении! Как-то на съемках «Маленьких женщин» — Мерил играет тетушку Марч — она устроила настоящий пир! Меня в тот день не было. И вдруг я получаю одновременно сообщения от Тимоти Шаламе, Эммы Уотсон, Флоренс Пью, в общем, от актеров, кто был на площадке. «Представляешь, Мерил захотела жареной картошки фри и бургер! И нам всем заказала из ближайшей бургерной!» (Смеется.)
— Недавно вы продали дом в Ирландии, которым, судя по всему, даже не успели насладиться...
— Это правда. А я так все в нем здорово придумала... С помощью дизайнеров, конечно, и тоже все виртуально, не живя там... Но у меня есть дом в Ноттинг-Хилле, в Лондоне, так что оттуда до родительского в Ирландии все-таки меньше чем за час можно долететь. Когда я в 19 лет впервые осталась одна, без мамы, и на съемки уже сама ездила, и в Лондон переехала, мне было ужасно плохо. Одиноко. Телевизор включала, стиральную машину, все электроприборы, чтобы не такой одинокой себя ощущать. Слезами обливалась и не слезала с телефона — с мамой разговаривала бесконечно. Но она молодчина — не поддавалась на мои стенания. Учила, как счета оплачивать, — чем раньше, тем лучше. Как в магазины ходить, еду покупать, готовить, убираться, мыть за собой посуду — тоже чем раньше, тем лучше. (Улыбается.) В общем, мама приучала меня к самостоятельности. Чтобы я не только на площадке себя уверенно чувствовала, но и в реальной жизни.
— И как, научились готовить?
— Куда бы я делась? (Смеется.) Спагетти а-ля болоньезе и курицу с овощами, как готовили у меня в семье. Потому что сам запах этой еды заставляет почувствовать уют дома. А этим летом у меня выдалось свободное время, и я ходила на кулинарные курсы. Теперь знаю, как правильно приготовить мясо — чтобы оно не пригорело, но корочка осталась румяная. И научилась печь пирожные и всякие плюшки. Кулинария немного похожа на актерскую игру. Я умею в точности следовать «рецепту», но в процессе игры научилась и слегка разнообразить его — и получать от этого массу удовольствия!
— А какие фильмы вы смотрите? Что вам нравится?
— Честно говоря, сейчас выходит столько хороших фильмов, что времени не хватает все посмотреть, но я с удовольствием отмечу: «Тоня против всех», «Форма воды», «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». Все это были мои конкуренты на прошлом «Оскаре», поэтому и не обидно им проиграть было. (Смеется.) Когда была маленькой, то с замиранием сердца смотрела все фильмы о Гарри Поттере. И даже была в него тайно влюблена, мало того, в мыслях я выходила за него замуж. Я подчеркиваю, что влюблена была в героя саги, а не в актера Дэниела Рэдклиффа. (Смеется.)
— К вопросу о влюбленности. Вас часто пытаются «поженить» с Тимоти Шаламе — он снимался с вами в «Леди Бёрд», и в «Маленьких женщинах», и в новом фильме режиссера Уэса Андерсона «Французская депеша»...
— Меня постоянно фанаты спрашивают, не хочу ли я выйти за Тимоти замуж! (Смеется.) А я отвечаю: «Мне с ним гораздо интереснее дружить. Могу пинка дать, если хочу. Разнос устроить. Разыграть, посмеяться вместе. Нет уж, пускай так все и остается между нами!»
— Кто вас окружал на праздники — Рождество и Новый год?
— Я была в Ирландии, с родными. Это прекрасно и естественно. Там всегда был, есть и будет мой дом. Там живет моя семья и моя собака. Я могу уехать на другой конец света, но всегда помнить — есть чудесное родное место, куда я обязательно вернусь.
