Петр Красилов: «Моя жизнь могла закончиться нелепо»

Актер пережил тяжелый несчастный случай, но смог выбраться.
Варвара Богданова
|
21 Ноября 2008
«Я не хотел разочаровываться сам и разочаровывать, обманывать Иру. Поэтому сознательно отдалял ее от себя»
«Я не хотел разочаровываться сам и разочаровывать, обманывать Иру. Поэтому сознательно отдалял ее от себя»
Фото: Марк Штейнбок

«Вы могли сломать позвоночник и всю оставшуюся жизнь передвигаться в инвалидной коляске. А теперь будете только хромать. Но об актерской профессии придется забыть!» — такой вердикт вынесли врачи Петру Красилову, будущему исполнителю роли гуляки и балагура Романа Малиновского в сериале «Не родись красивой».

— Петр, после сериала «Бедная Настя» за вами закрепился имидж романтического героя, после «Не родись красивой» вы стали ассоциироваться с образом плейбоя. А сами-то вы какой?

— В жизни предпочитаю быть самим собой. А романтический блеск в глазах и донжуанские замашки оставляю для кино и сцены, это ведь несложно сыграть. И я рад, что принял участие в этих проектах — после них у меня появилось много интересных предложений в кино и в театре. Но порой думаю: а ведь всего этого в моей жизни могло и не случиться. Пришлось пройти серьезную проверку на прочность. Произошло все из-за моей буйной фантазии. Дело было зимой, в аудитории Театрального училища имени Щепкина, где я тогда учился на втором курсе. Топили там у нас здорово, поэтому окно было открыто настежь, и подоконник чуть припорошило снежком.

Занятия только что закончились. Преподаватель ушел, а кто-то из сокурсников стал играть на рояле мелодию из фильма «Тот самый Мюнхгаузен». Я представил себя ни больше ни меньше Олегом Янковским — в том эпизоде, когда он по веревочной лестнице забирается в окно к любимой женщине, — и решил не просто закрыть окно, а сделать это эффектно, в образе барона. Легко и непринужденно вскочил на подоконник, поскользнулся и… ногами вперед вылетел в окно! С третьего этажа, между прочим. Дальше счет пошел на доли секунды. Успел сообразить, что, если вот так спиной упаду, мне точно настанет кирдык. Перевернулся в воздухе, схватился двумя руками за подоконник, ноги сильно ударились о стену, хотел крикнуть: «Ребята, на помощь!» — но тут пальцы разжались, и я полетел вниз. Во время «полета» представил, как надо упасть: в момент приземления, когда ноги коснутся земли, пружинисто вскочить, сделать кувырок, как учат в спецназе, и побежать дальше.

Но мне это не удалось — я упал на обледенелый бетон. Поскользнулся, и вся сила удара пришлась на правое бедро: нога сломана «в дребедину», перелом открытый, кость — «в кашу». На какое-то время потерял сознание. Когда очнулся, вокруг уже были люди, которые вызвали «Скорую помощь», и меня отвезли в больницу. Пролежал я там 3 месяца, мне сделали 4 операции. Врачи говорили, что травма очень серьезная и скорее всего коленный сустав не придет в норму, а значит, мне грозит пожизненная хромота. Я спросил: «А танцы? А фехтование? А играть на сцене, в кино?!» «Забудьте об этом навсегда!» — ответили мне. Правда, пытались успокоить: мол, актеры разные нужны, вот, например, Зиновий Гердт…

«Предложение руки и сердца я делал Ире в театре, во время антракта и по телефону. Надо было действовать быстро»
«Предложение руки и сердца я делал Ире в театре, во время антракта и по телефону. Надо было действовать быстро»
Фото: Марк Штейнбок

Помню, я сказал: «Товарищи, вы понимаете, кто такой Гердт, а кто я?» Честно признаюсь, тогда я почти дошел до состояния отчаяния. Мама пыталась меня отвлечь. Купила гитару и сказала: «Петя, Хулио Иглесиас был футболистом, но из-за травмы не смог больше играть в футбол. Он начал петь и стал великим человеком. Может, и тебе овладеть гитарой?» Это все здорово, конечно, но я хотел заниматься своей профессией. На помощь пришел врач, который меня оперировал. Показал упражнение и сказал, что его нужно делать 24 часа в сутки — ногу ставить на деревянные счеты и возить туда-сюда, как будто натираешь пол. Недельки две я так позанимался и понял, что меня это стало дико раздражать, а прогресс минимальный. Тогда я нашел дома два чугунных утюга, связал их, перевернул табуретку торцом, положил на нее ногу и перебросил через щиколотку утюги.

Естественно, нога согнулась в колене. Орал я, правда, громко, потому что больно очень. Но сустав разработал за три дня!

— Вы упомянули маму. А отец?..

— Папы не стало, когда мне было три года. Несчастный случай — он попал под электричку. Мама больше не вышла замуж. Она его очень любила… По ее рассказам и по рассказам бабушки я знал про отца практически все. Три года он прослужил радистом на военном корабле, ходил в кругосветное плавание, был мастером на все руки, даже дом мог построить. Когда за что-то брался, делал основательно, на совесть, не подкопаешься. Понимаете, у меня в жизни был образ отца, пример мужского поведения, а это для мальчика очень важно… У меня потрясающая мама. Довольно долго она работала в Союзгосцирке, в отделе кадров.

А потом там пошла какая-то реорганизация, и мама даже собиралась уходить оттуда. Но так случилось, что как раз в этот момент ее пригласили поработать помощником к Никулину в Цирк на Цветном бульваре. Конечно, она не раздумывала ни секунды. Когда возвращалась домой, только и разговоров было: с кем Юрий Владимирович встречался, что он кому сказал… А я тогда учился в 9-м классе. И так как школа моя была недалеко от Цветного бульвара, часто приходил к маме на работу — делал там уроки. Заговорить с Никулиным я, конечно, не решался. Но он же сам человек душевный, открытый. А с детьми особенно. Всегда угощал меня чем-то, расспрашивал. Но самым запоминающимся для меня был момент нашего первого с ним знакомства. Проходя в свой кабинет, Юрий Владимирович спросил маму, кивнув в мою сторону: «Оль, твой? Как зовут?» И тут же с абсолютной серьезностью обратился ко мне: «Ну, как дела?

Слушай, Петь, у меня тут такая ситуация. Понимаешь, мне земной шар подарили, а он сдулся. Может, поможешь надуть, а?» После этих слов вынес чуть сплющенный огромный надувной мяч, раскрашенный под глобус… Сколько лет прошло, а я до сих пор горжусь тем, что надувал земной шар самому Никулину… (Смеется.)

Мама поддерживала меня всегда и во всем. После окончания училища я начал работать в «Ленкоме». А вскоре пришла повестка в армию. Повезло, я попал служить в команду Театра Российской армии. Мы носили форму, жили в казарме, правда, оружия нам не полагалось. Работали осветителями, монтировщиками, уборщиками и практически каждый вечер выходили на сцену. А это, конечно, здорово — продолжать заниматься своей профессией.

Петр Красилов
Фото: Марк Штейнбок

Да что говорить, в этом театре я сыграл свою первую главную роль — Чиполлино… Отслужив положенный срок, я вернулся в «Ленком». Работал в массовке, в основном ходил из кулисы в кулису. Не знаю, как сложилась бы моя судьба дальше, если бы меня не пригласили в Российский академический молодежный театр на роль Фандорина. Нужно было выбирать — либо ждать ролей у Марка Захарова, либо уходить. Я сделал свой выбор и не пожалел. Потихонечку пошли приглашения в кино. Сначала в телесериалы, потом в полнометражные картины. Вот сейчас закончились съемки фильма «Варенье из сакуры», где у меня главная роль. Очень, кстати говоря, антикризисная история. Я играю руководителя фирмы, торгующей оргтехникой. Он берет огромный кредит на закупку очередной партии компьютеров и… прогорает. Но кино не про деньги, а про людей.

Потому что мой герой в принципе не понимает, что его окружают живые люди. Думает, пришел в офис, нажал на кнопку — и все заработали. Но не вышло. Для решения проблем приглашен японский специалист, из-за которого мой персонаж сам оказался в положении такого же «робота». Что-то я очень серьезно рассказываю, а на самом деле это комедия. Да еще и с любовной линией.

— Петр, кажется у вас с любовной линией все в порядке: вы женаты на киноактрисе Ирине Шебеко — все помнят рекламный ролик известной марки кофе со словами: «Один изысканный вкус, один способ быть ближе...» В мае у вас с Ирой родилась дочь. Сейчас многие пары предпочитают рожать вместе. А как это происходило в вашей семье?

— Ира меня спросила, буду ли я присутствовать при родах.

Я сказал: «Если хочешь увидеть, как человек в самый ответственный момент падает без чувств, давай проведем этот смелый эксперимент». Я несколько раз видел, как рождаются дети. По телевизору, естественно. Но, во-первых, экран разделяет. Во-вторых, это происходит с посторонними тебе людьми и выглядит довольно-таки неэстетично. Не улавливается само чудо появления новой жизни. Поэтому в роддом я привез Иру в твердой уверенности, что в определенный момент уйду.

Ирина: И я, честно говоря, никогда не была сторонницей таких мероприятий. Начиталась книг, где говорится, какой колоссальный стресс переживает мужчина, видя появление ребенка на свет, и решила, что нам с Петей это не нужно. Правда, незадолго до родов я разговаривала с Катей Климовой, и она мне рассказала, что ее муж, Игорь Петренко, просто не вышел из родовой палаты, остался, и все тут.

Я говорю: «Ну нет, я так не хочу». А она мне: «Так я тоже не хотела, но он остался. Что ж я могла поделать?»

Петр: Конечно, я понимал, что должен морально помочь своим присутствием, но думал, что, когда все начнется, отойду в сторону, отвернусь, чтобы моя помощь не оказалась для всех проблемой. А получилось, что мы сначала несколько часов прождали, и я перестал нервничать, и Ира тоже успокоилась… Как вдруг приходят люди в белых халатах и говорят: «Ну все, давайте, пора». И процесс пошел очень быстро, а я все ждал, когда меня спросят: «Вы будете присутствовать? Если нет, тогда выйдите! Когда все закончится, мы вас позовем». Но мне никто ничего не говорит, всем не до меня, тем более что я абсолютно слился с другими врачами, на мне специальные штаны, роба безразмерная, бахилы, шапочка, маска.

И я как бы принимаю во всем непосредственное участие. И только когда Саша появилась на свет, я понял: «Ой, а я же при этом присутствовал».

Ирина: Я теперь понимаю женщин, которые говорят: «Буду рожать только с мужем». Петя меня всячески отвлекал и поддерживал. Он танцевал, бегал, смешил. Но даже не это самое главное. В моменты, когда мне было особенно тяжело, больно, я видела только его глаза и чувствовала, что все происходящее мы переживаем вместе. Вот что важно.

Петр: Я был уверен, что все идет прекрасно. И понимал: чем спокойнее буду я, тем лучше будет чувствовать себя моя любимая женщина. Конечно, обязательно всем присутствовать при родах не посоветую.

«Я настояла, чтобы Петя взял номер моего телефона. Он записал его на бумажной салфетке... и не позвонил»
«Я настояла, чтобы Петя взял номер моего телефона. Он записал его на бумажной салфетке... и не позвонил»
Фото: Марк Штейнбок

Все-таки характеры у людей разные. Но это невероятное счастье — взять на руки своего ребенка в первые секунды жизни. Как только дочка родилась и с ней проделали все необходимое, мне ее вручили. С таким подтекстом, что, мол, наконец-то и вы пригодились, молодой человек. Очень по-деловому сказали: «Мы вашей женой займемся, а вы держите и идите в детское отделение, по коридору налево…» И я пошел. Очень сложно передать то ощущение. Нет на земле ничего более хрупкого и более ценного — ты держишь в руках человека, который только что родился, и это твой ребенок… А у меня в тот момент, видимо, с головой не совсем все в порядке было, потому что я гляжу на Сашу и вижу, что это я — маленький, только девочка. Она действительно на меня очень похожа. Красавица, зайка моя!

Ирина: Когда я первый раз увидела дочку, особой красоты не разглядела. Пока ее обтирали, измеряли, слышала, как акушерки переговаривались: «Очень красивая девочка». А когда мне ее показали, подумала: «Господи, а какие же тогда некрасивые бывают?» Но потом Саша немного подросла, у нее исчезла послеродовая отечность — в общем, оказалась и правда красавица. И на Петю очень похожа. Хотя сейчас она меняется. Наши родственники теперь говорят про нее: «Да, Петя, но с Ириными глазами». Я ведь очень хотела девочку. Просто до какого-то фанатизма доходило. Мне объясняли, что так нельзя, неправильно. Но я ничего не могла с собой поделать. Казалось, если родится мальчик, я сойду с ума. И в декабре сказала Пете: «Надо сделать УЗИ. Если выяснится, что у нас мальчик, я должна как-то перестроиться, чтобы в Новый год войти с этим новым ощущением».

Доктор, которая проводила исследование, замечательная женщина, знала, как я хочу дочку. Она посмотрела мне в глаза и говорит: «Ну что, Ир, я могу тебе сказать…» Я замерла, неужели мальчик? У меня уже глаза наполнились слезами… «Девяносто девять процентов, что будет девочка». От радости я заорала на всю клинику так, что, по-моему, перепугала всех беременных.

— Петр, часто беременность меняет характер женщин. Они становятся мнительными, капризными, более требовательными…

— Да. Я все ждал, когда же в ночи Ира попросит меня принести ей что-нибудь экзотическое — например, персик среди зимы, как в рассказе О’Генри. Хотя у нас сейчас с персиками проблем нет. (Смеется.) Но этого так и не произошло. Зато меня порадовало, что жена полюбила морепродукты, которые раньше терпеть не могла.

«Нет на земле ничего более хрупкого и более ценного — ты держишь на руках человека, который только что родился, и это твой ребенок»
«Нет на земле ничего более хрупкого и более ценного — ты держишь на руках человека, который только что родился, и это твой ребенок»
Фото: Марк Штейнбок

А тут она мне говорила: «Ой, как хочется рыбки или еще чего-нибудь такого, связанного с морем». На устрицы ее почему-то постоянно тянуло. Так что всю беременность мы ели устриц. Что же касается мнительности, так мы люди несуеверные. К появлению на свет дочери подготовились заранее. Решили, что мне одному в спешке бегать по магазинам и без женского глаза покупать для малышки что попало ни к чему. Тут надо все делать основательно. Поэтому еще до рождения Саши у нас уже были коляска, кроватка, одежка, игрушки — полное приданое, одним словом.

— Свадьбу готовили так же основательно?

Петр: Конечно. Вот предложение Ире я сделал немножко сумбурно — это да.

Можно сказать, в ультимативной форме, да еще в театре, по телефону во время антракта. Надо было действовать быстро, поэтому я не повел ее в ресторан, не вставал на одно колено и не преподносил кольцо в коробочке. К тому времени мы уже год жили вместе, а тут — поссорились. Причину той ссоры сейчас не вспомню, дело житейское. Думаю, если бы мы не любили друг друга, любая ссора могла натолкнуть на мысль: «А не пожить ли нам отдельно, отдохнуть друг от друга?» Но у меня такого желания никогда не возникало. И вдруг я испугался, что какими-то своими словами или поступками подталкиваю Иру к подобному решению. Все думал, как бы сделать так, чтобы она на 100 процентов знала — я хочу быть с ней всегда, и самому получить ответ на свой вопрос: согласна ли она остаться рядом со мной? По-моему, я нашел замечательный способ это проверить: набрал номер нашего домашнего телефона и сказал: «Ира, ответь мне на один вопрос».

Поскольку мы находились в состоянии ссоры, она говорила со мной очень холодно: «Я тебя слушаю». «Ира, — продолжил я, — ты выйдешь за меня замуж? Да или нет? На размышление тебе дается время до конца спектакля. Все, мне пора на сцену». И быстро положил трубку. Когда через полтора часа я перезвонил со словами: «Ну, что скажешь?» — голос у моей любимой был уже совсем другой. Она сказала: «Да».

Ирина: Нам хотелось уютную семейную свадьбу, о которой останутся теплые воспоминания. Ведь это праздник двоих людей. Но мы не стали отказываться от определенного официоза, например, от белого платья для меня, от лимузина — у нас в жизни такого никогда не было, и нам этого хотелось. Позвали самых близких друзей, родственников, сняли небольшое кафе.

Петя сказал, что надо обязательно пригласить профессионального тамаду, чтобы наши друзья-актеры только отдыхали и веселились, а не развлекали других гостей.

Петр: Тамада поработал, наверное, минут пять, после чего встал Андрей Иосифович Рыклин, мой замечательный педагог по фехтованию в Щепкинском училище, и сказал: «Так, завязываем и начинаем веселиться!» Все-таки тамада, человек со стороны, на нашем домашнем празднике сильно выделялся. Где-то чувствовалась фальшь, где-то — заученные нотки… Так что я хотел как лучше, а получилось как всегда. Но потом все вошло в норму, и повеселились мы действительно от души… Конечно, отсутствие штампа в паспорте не делает любовь двоих людей слабее, но мне кажется, его наличие добавляет в жизни еще один праздник — определенный день в году, к которому мы относимся с почтением.

11 июня 2005 года мы с Ирой всегда отмечаем. Впрочем, у нас есть и другие памятные даты, например 9 апреля 2004 года, когда состоялось наше первое свидание.

Ирина: Я обратила внимание на Петю задолго до нашего знакомства, когда еще была студенткой актерского факультета РАТИ. Я училась на курсе Алексея Владимировича Бородина, художественного руководителя РАМТа, и мы, студенты, часто готовили свои отрывки в аудиториях театра. А Петя репетировал роль Эраста Фандорина. Когда я его увидела, меня словно что-то кольнуло. Даже своей подружке сказала: «Почему-то кажется, что этот человек мне очень близкий, он — мой, понимаешь?» Она удивленно на меня посмотрела, зная, что такое романтическое отношение, да еще к незнакомому актеру, не в моем характере.

...а после «Не родись красивой» за ним закрепился имидж плейбоя, гуляки и балагура. 2005 г.
...а после «Не родись красивой» за ним закрепился имидж плейбоя, гуляки и балагура. 2005 г.

Вскоре я забыла про этот эпизод. Прошло, наверное, полгода. Мы периодически сталкивались с Красиловым за кулисами, но я вовсе не сходила по нему с ума. У меня шла своя жизнь, у него — своя. Однажды моя репетиция закончилась очень поздно, а так как я уходила последняя, закрыть аудиторию нужно было мне. Спустилась к дежурным за ключом, они сказали, что ключ у пожарного, который ходит где-то по театру. В поисках его несколько раз пробежала мимо компании молодых актеров, среди которых был и Петя.

Петр: Ира раз пять прошла мимо нас быстрым шагом. Мы даже спросили: «Девушка, вы кого-то ищете?» «Пожарного», — строго ответила она. Эта ее строгость и целеустремленность совершенно не вязались с обстановкой театрального закулисья.

Кто-то из моих приятелей сказал: «Какая красивая девушка. Надо с ней познакомиться». И пошел знакомиться, а я почему-то остался в роли наблюдателя.

Ирина: У меня не было желания ни с кем знакомиться, я наконец-то получила ключ, молча стала собираться и всем своим видом игнорировала попытку завязать со мной разговор. Но тут подошел Петя и сказал: «Видишь, девушка не хочет с нами знакомиться. Пойдем». На что я вдруг ответила: «Почему же? Давайте познакомимся. Меня зовут Ирина. А вас как зовут?» Петя сделал удивленные глаза и через паузу проговорил: «Петр».

Петр: Я думал, что человек, который с таким серьезным выражением лица бегает по театру, по идее, должен знать артистов, которые здесь работают. Тогда уже вышел спектакль «Фандорин», и мне казалось, что меня узнают не только на улице, но и в театре тоже.

Ирина: Конечно, я знала, кто такой Петр Красилов, просто с моей стороны это был тонкий маневр.

(Смеется.) На самом деле после этой встречи мы еще полтора года, случайно столкнувшись где-то за кулисами, общались исключительно так: «Здравствуйте, Ирина». — «Здравствуйте, Петр». — «Как поживаете?» — «Спасибо. Хорошо». И все это продолжалось до 28 марта 2004 года. Накануне был праздник, День театра, который отмечался капустником, приготовленным актерами. Потом — банкет. На капустнике мы, студенты, просто обязаны были присутствовать, а вот с банкета я ушла. Не очень люблю такие мероприятия. И с Петей в тот вечер мы не встретились. Зато на другой день, столкнувшись с ним в буфете, я после привычных уже приветствий сказала полушутя: «Петр, что же вы не поздравили меня с Днем театра?»

«В распорядке дня маленьких детей есть один удобный момент — они должны спать. Как раз тогда родители могут побыть вместе...»
«В распорядке дня маленьких детей есть один удобный момент — они должны спать. Как раз тогда родители могут побыть вместе...»
Фото: Марк Штейнбок

Он ответил: «Так я же вас вчера не видел». «Но вы могли мне позвонить», — поддела я. «Я не знаю номера вашего телефона». «А вы спросили бы его у меня», — продолжаю гнуть свое. «Ах да, конечно. Дайте, пожалуйста...» Короче говоря, Петя записал телефон на бумажной салфетке и… не позвонил. Честно скажу, меня это задело. Я ждала и удивлялась. Как же так? Ведь я — одна из самых красивых девушек не только своего курса, но и всего института. Привыкла, что мужчины оглядываются мне вслед. А тут тишина. И когда через два дня встретила Петю, уже не выдержала. «Знаете, Петр, — сказала, — хочу дать вам дружеский совет. Никогда не записывайте на салфетке номера телефонов знакомых девушек. Это неудобно, салфетки теряются…» Петя очень серьезно на меня посмотрел и достал из кармана брюк ту самую салфетку: «Почему теряются?

Вот». Тут я вообще перестала понимать, что происходит.

Петр: На самом деле это объяснить достаточно просто. Все время, что мы общались на «вы», я всячески старался не показать, как увлечен Ириной. Хотя в первый же момент нашего знакомства понял, что влюбился в нее. Но сомневался: «Нет, этого не может быть, это скоро пройдет». Не хотелось самому разочаровываться и разочаровывать, обманывать Иру. Из-за этих вот сомнений отдалял ее от себя шутливым официозом. Но в конце концов чувство взяло верх над разумом, и я сказал себе: «Слушай, хорош уже отдалять, а то сойдешь с ума. Наверное, тогда будешь органично играть роли безумцев, но все остальное отойдет на второй план». (Смеется.) И тогда я позвонил и пригласил Иру на свидание, на свой спектакль.

Ирина: Я пришла на «Вишневый сад» и все два отделения плюс антракт волновалась так, как будто до этого в моей жизни никогда не случалось свиданий.

Сердце колотилось, коченели руки… Мы с Петей договорились, что после спектакля встретимся в буфете. Я сидела и ждала, а его все не было. Даже подумала: «Наверное, забыл про меня». И вдруг он пришел и сказал: «Здравствуйте, я так ждал этой нашей встречи. Пойдемте». Мы пошли гулять по Москве, разговаривали, как-то очень быстро и без напряжения перешли на «ты», общались так, словно знали друг друга уже много лет. Петя вдруг спросил: «А когда у тебя день рождения?» Я ответила: «31 января». Он посмотрел на меня большими глазами и сказал: «Знаешь, когда ты родилась?

В один день с моей мамой!» Это было просто как знак свыше — все, последний барьер оказался позади. И после этого мы начали встречаться… А через две недели уже стали жить вместе. (Смеется.) Все произошло очень быстро.

— Своим родственникам вы друг друга тоже быстро представили?

Ирина: Я приехала в Москву из Ростова-на-Дону, там у меня осталась мама. А папа умер много лет назад. Здесь живут тетя и дядя. И как-то летом я предложила Пете: «Давай съездим к ним на дачу. Давно не видела родственников». Конечно, я понимала, что это довольно ответственная поездка, своего рода смотрины. Но, по-моему, он сразу легко и свободно почувствовал себя в этом доме — мои родные очень открытые и душевные люди, которые сразу приняли его за своего.

Через пять минут после приезда он уже играл с моим племянником Олегом в пинг-понг. Потом был домашний обед, интересные разговоры. Мы провели с ними несколько дней. А когда уезжали, я сказала: «Знаешь, ты первый человек, которого я познакомила со своей семьей. И то, как они тебя приняли, наверное, что-то значит».

Петр: А я представлял Иру маме и другим моим родным с подготовкой. Сначала много говорил о ней. В конце концов моя тетя не выдержала: «Слушай, ну сколько можно. Ты так интересно рассказываешь, что хочется уже, наконец, и познакомиться!» Я заторопился: «Конечно, обязательно, только нужен повод какой-то, чтобы собрать всех». — «Так скоро же Новый год, чем не повод». А у нас в семье есть такая традиция: где бы кто ни встречал Новый год, начать праздник нужно обязательно всем вместе — мы это делаем в доме моих тети и дяди в Балашихе, где я родился и где до сих пор живут большинство моих родственников.

Петр Красилов
Фото: Марк Штейнбок

И хотя у нас всегда, независимо от праздника, атмосфера веселая и доброжелательная, я волновался, пребывал в состоянии такого истерического невроза. Ира, естественно, тоже. Но вот мы приехали, познакомились — там были моя мама, тетя, дядя, двоюродная сестра с мужем и с сыном, друзья дома. Все расселись за столом, разговорились, а когда Ира вышла «попудрить носик», в комнате воцарилась тишина. Окружающие стали смотреть на меня с каким-то интригующим молчанием. А моя тетя чуть наклонилась ко мне и произнесла: «Да-а, какая хорошая и красивая женщина…» И все сидящие за столом молча кивнули в знак абсолютного согласия. Я понял, что семейного разлада не будет.

А с будущей тещей я познакомился только накануне свадьбы.

Честно говоря, готовился к серьезному разговору, во время которого официально попрошу у Ирины Алексеевны руки ее дочери. Но получилось иначе. Дело происходило все на той же даче Иркиных родственников — Вениамина Петровича и Татьяны Алексеевны. Мы с Ирой, как обычно, опоздали и приехали туда, когда все уже сидели за столом и по-семейному что-то обсуждали. Нам просто сказали: «Ира, Петя, наконец-то! Проходите скорее, садитесь!» И сразу завязался какой-то оживленный разговор. Ирина Алексеевна, а она по профессии режиссер, спросила меня, чем я сейчас занят. Я рассказал про новый спектакль, про фильм, в котором снимаюсь. Потом все поговорили за жизнь, обсудили проблемы в стране… И вдруг я осознаю, что сидим-то мы уже не первый час, а я до сих пор так и не сказал, с какой стати сюда пришел.

И, набравшись духу, произнес: «Ирина Алексеевна, тут у нас одна проблема возникла…» Она сразу посерьезнела: «А что такое?» — «Я хотел бы попросить руки вашей дочери». Ирина мама, конечно, разволновалась, но сразу «включила» режиссера: «Давай все по-другому, все сначала. Как будто ничего этого я не слышала…» В общем, мы с ней целую сцену разыграли.

— Бабушки помогают справляться с маленьким ребенком?

Ирина: Моя мама совершила мужественный поступок, подвиг просто — ушла с работы, переехала в Москву и сидит с Сашей. Благодаря ей мы с Петей можем спокойно работать. Первое время у нас была очень хорошая няня, которой я полностью доверяла — она действительно любила Сашу.

Но разве может самая распрекрасная няня сравниться с родной бабушкой? И Петина мама, Ольга Петровна, часто заходит к нам и тоже очень поддерживает, помогает. Когда моя мама на несколько дней уезжала в Ростов забирать свою машину, Саша была постоянно под присмотром Ольги Петровны. Конечно, мы нашим мамам очень благодарны.

Петр: Дело в том, что моя мама не могла совершить такой же подвиг, как Ирина Алексеевна, — она трудится в организации, занимающейся промышленным проектированием, и от нее там многое зависит. Но ее работа находится недалеко от нашего дома, и поэтому мама сказала нам так: «Друзья мои! Я всегда рядом с вами. К тому же помните: у вас есть загородная резиденция, куда вы в любое время можете приехать!» — имея в виду дом в Балашихе.

И мы уже не раз пользовались этим приглашением.

— Иногда появление ребенка становится причиной семейных разладов — вся любовь и забота женщины направлены на малыша…

Ирина: Знаете, я думала об этом. Мне кажется, самая большая ошибка, которую только может совершить женщина, — это забыть, пусть даже на время, о том, что у нее помимо ребенка есть еще и муж. Я стараюсь этого избежать. Даже когда у нас родилась Саша, на первом месте для меня все равно оставался Петя — мой любимый человек, которому тоже нужно мое внимание.

Петр: А я вообще даже не задумывался о том, что такое в принципе возможно в нашей семье. В распорядке дня маленьких детей есть один удобный момент — они иногда спят.

После сериала «Бедная Настя» Петру стали предлагать роли романтических героев... 2003 г.
После сериала «Бедная Настя» Петру стали предлагать роли романтических героев... 2003 г.
Фото: Антон Муркуров

Вот тогда родители могут побыть вдвоем, поговорить… (Смеется.) Я же вдвойне счастливый человек, потому что к одной любви (со стороны жены) прибавилась еще одна любовь (со стороны дочери).

— А с вашим сыном от первого брака Иваном вы продолжаете общаться?

— Конечно. Но мне не хотелось бы обсуждать мою прошлую жизнь, потому что это касается не только меня. Ване сейчас 6 лет, и в силу определенных обстоятельств он чаще встречается с моей мамой. Ей это проще сделать, ведь у меня сейчас очень много работы.

Я человек ответственный, и мне надо сделать все возможное, чтобы никто из дорогих мне людей ни в чем не нуждался.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Что делать, если ребенок не хочет в школу после каникул?
Взрослым после отпуска всегда трудно вернуться к рутинным рабочим будням. Но детям тоже непросто перестроиться на учебу в школе. Мысли о скором возвращении к занятиям могут вызвать беспокойство, страх, тревогу и даже желание не посещать занятия.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог