Нина Сазонова: она была в одном шаге от гибели в бою, а потом от плена

«С гипнотизером Вишневским Нина Сазонова познакомилась на гастролях в Тамбове. Вишневский поначалу...
Наталья Николайчик
|
Анжелика Пахомова
|
19 Сентября 2019
Нина Сазонова с Виталием Соломиным и Галиной Яцкиной
Нина Сазонова с Виталием Соломиным и Галиной Яцкиной в фильме «Женщины». 1965 г.

«С гипнотизером Вишневским Нина Сазонова познакомилась на гастролях в Тамбове. Вишневский поначалу нас просто очаровал. Сидим в гостинице, я, Клавдия Шульженко, Сазонова и другие артисты. Стук в дверь. Элегантный, хорошо одетый мужчина просит взаймы бутылку водки. Мы говорим: вот, пожалуйста. На следующий день он приходит с корзиной — шампанское, коньяк… Зашел в номер Сазоновой — и больше оттуда не выходил», — рассказывает друг актрисы заслуженный артист России Сергей Комаров.

Нина Афанасьевна родилась в многодетной и творческой семье. Ее отец играл на гитаре, мать — на скрипке, братья — на баяне. Дома у них часто устраивались концерты и спектакли. А в начальной школе в городе Кимры у Сазоновой была учительница, которая, когда дети уставали выводить буквы и цифры, доставала гитару и говорила: «А теперь давайте-ка споем. Тихонечко». Таким образом Нина Афанасьевна с детства была окружена музыкой, росла, можно сказать, в артистической среде. Но в актрисы пошла не сразу. После восьмилетки работала счетоводом и занималась в драмкружке «Красный обувщик» при обувной фабрике «Красная звезда». 

Руководитель кружка и разглядел ее талант, сказал: «Тебе нужно в Москву!» Когда Сазонова в 1934 году приехала в столицу, в студии при Центральном театре Красной армии проходил дополнительный набор, осталось всего три места, желающих — сотни! И Нина победила в этом конкурсе, она покорила комиссию своей непосредственностью, ярким исполнением русских народных песен. Так в 17 лет она стала актрисой. А к тому времени, как мы познакомились, на ее счету было огромное количество прекрасных спектаклей и запомнившихся зрителю работ в кино — в фильмах «Простая история», «Живет такой парень», «Женщины»…

Первая наша встреча произошла 4 ноября 1970 года. Я только четыре дня как был призван на срочную службу в армию, в оркестр театра. В этот день должна была состояться премьера спектакля «Раскинулось море широко», где Владимир Михайлович Зельдин в конце первого акта исполняет романс под аккордеон. Музыкант, который репетировал с ним, приехал с шефского концерта, мягко говоря, не в форме. Мне говорят: «Сережа, быстро! Музыку знаешь?» Я отвечаю, что знаю. На меня что-то надели, я вышел на сцену… Без репетиций, без подготовки. 

Нина Сазонова с  Тамарой Дегтяревой и Олегом Ефремовым
С Тамарой Дегтяревой и Олегом Ефремовым в фильме «Нюркина жизнь». 1971 г.
Фото: Мосфильм-инфо

Сначала Зельдин исполнял романс, потом частушки… Вижу рядом, на сцене, сидит какая-то актриса и хохочет надо мной чуть ли не в голос, еще что-то говорит своему партнеру артисту Ситко, на меня показывает. Я думаю, вот зараза, мешает мне, я не слышу солиста, которому аккомпанирую. Это оказалась Нина Афанасьевна. Потом она вспоминала: «Вышел на сцену «гадкий утенок» — рыжий, шейка тоненькая, сам худющий, какие-то шаровары матросские надеты, тельняшка. Ну смешной донельзя! Говорю Ситко: «А пальцы-то бегают хорошо по аккордеону!» Так мы познакомились.

Совсем скоро я стал ей аккомпанировать. Между нами возникла большая творческая и человеческая дружба на тридцать лет. Помню первые наши гастроли в Алма-Ате. За неполный месяц у нас с Ниной Афанасьевной было шестьдесят три концерта! Притом что в театре было больше двадцати музыкальных спектаклей. Вы представляете? Работали так, что мне приходилось рассчитывать каждую минуту. Я играл в театре, например, в спектакле «Барабанщица» начинал первый акт, потом было 40 минут свободного времени и в финале акта мне снова нужно было выходить на сцену. За эти сорок минут я успевал приехать в какой-нибудь санаторий, где выступала Нина Афанасьевна. Вбегал с гармонью в зал… Завидев меня, она говорила: «А вот и мой аккомпаниатор, сейчас я вам спою»… Я играл и потом бежал обратно в театр.

Надо сказать, что после таких гастролей мы, музыканты, в основном все здоровые парни, еле ноги волочили. А Нина Афанасьевна в свои пятьдесят с лишним чувствовала себя отлично! Мы это называли «фронтовая закалка». Такое ощущение, что она никогда не уставала. Мы поражались, как она умела восстанавливаться. Едем с концерта на концерт, Сазонова садится в машину. Она сидела на переднем сиденье, а мы с инструментами всегда сзади. Уже знали: если она немножко откинулась назад, значит, спит. Но это было до первой большой кочки. Раз — кочка: «Ой, как я поспала хорошо!» И все, человек был совершенно свежий. А спала она всего минут пять, не больше. Каких-то таблеток, лекарств у Нины Афанасьевны я не видел вообще никогда. Она была здорова — дай бог каждому.

Поклонниками Сазоновой были просты­е­ люди из предместий, деревень — женщины, прошедшие войну, потерявшие мужей. Русские бабы, которые вынесли все тяготы войны. Куда бы мы ни приехали, через несколько минут незнакомые люди разговаривали с ней как со своей старой приятельницей. Ее все узнавали: «Ой, Нина Афанасьевна, вы что, к нам за редиской приехали?» Вот едем в поезде, выйдем на перрон во время остановки. Слышим: «Возьми у меня яблочки-то, да у меня лучше, чем у Таньки». Она набирала этих яблок, говорила: «Сереж, дай три рубля». Я ей: «Нина Афанасьевна, куда нам ведро, не съедим!» — «Такая женщина хорошая, надо у нее купить яблоки». Эти простые женщины несли ей на концерты соленые огурцы, пирожки, постоянно чем-то угощали…

Нина Сазонова с  Александром Демьяненко
С Александром Демьяненко в фильме «Первый троллейбус». 1963 г.
Фото: Fotodom.ru

Другая категория зрителей, которые любили Сазонову, были военные. Среди ее фронтовых друзей — Иван Лавейкин, летчик, герой Советского Союза, Павел Гудзь, генерал армии, танкист… Встречаясь с ними, Нина Афанасьевна вспоминала военное время. Они рассказывали, как все было по-настоящему, без прикрас.

Когда началась война, Нина Афа­насьевна вместе с другими сотрудниками театра сразу же начала давать концерты на Белорусском вокзале для уходящих на фронт. А потом стала ездить с выступлениями по боевым частям, госпиталям. Стоял 41-й год — самое тяжелое время, когда немцы подошли к самой Москве. Зима, лютые морозы, наши чуть-чуть только начали их теснить от Москвы, чуть-чуть… Алексей Дмитриевич Попов, художественный руководитель театра, собрал фронтовую бригаду из артистов. Они выезжали на лошадках, на саночках, ездили по частям под Москвой. 

Нина Афанасьевна видела ужасные картины. Раненый не мог выдержать 10—15 минут на 20 с лишним градусах мороза, замерзали люди в разных позах… Но это ее не испугало, она продолжала безотказно ездить с концертами на передовую. Когда говорят «три тысячи концертов на фронте», нормальный человек не может поверить в эту цифру! Нина Афанасьевна вспоминала: «Вот мы приезжаем бригадой, негде выступать, нет хаты, нет ничего, есть землянка большая отрытая или медсанбат какой-то… Заходим в палату, туда набиваются 15—20 человек раненых, и вот мы с подругой Тосей поем… Постепенно обходим 15—20 таких пала­т…»

В 42-м году Нина Афанасьевна с группой артистов попала в окружение под Харьковом. Более двухсот тысяч наших попали в этот котел. Это был ад! И вот командир, который остался в живых, пообещал вывезти артистов… В один танк слили все горючее. Двух девчонок, Нину и ее подругу Тосю Романову, с которой они пели дуэтом, посадили на танк и говорят: «Сейчас последний шанс, сидите, крепко держитесь. Прорвемся, значит, будем живы». К сожалению, подруга Сазоновой погибла. Она не удержалась, упала с танка. Нина Афанасьевна осталась жива, благодаря хитрости, которой еще под Москвой ее научил танкист, тот самый Павел Гудзь. Вообще, она была очень любознательной, и такой оставалась и в 50, и в 60 лет. Если видела какую-то технику — танк, корабль, самолет, ей нужно обязательно залезть туда, все увидеть своими глазами и пощупать своими руками.

Нина Сазонова с Анатолием Папановым
С Анатолием Папановым в фильме «Наш дом». 1965 г.
Фото: Мосфильм-инфо

С Павлом Гудзем она познакомилась в 41-м году под Москвой. Снега навалило по пояс, артисты не могли вы­ехать из расположения части, сидели там три дня. Этот молодой парень, танкист, красавец, который стал потом генералом, воевал на передовой. А Сазонова все просила Павла: «Ну прокати меня на танке!» — «Я на передовую езжу, там постреливают, — отвечал он ей. — Ну давай вокруг деревни прокачу». Он научил ее привязываться ремнем от тулупа к крючкам, приваренным к корпусу танка, чтобы не упасть и не попасть под гусеницы. И когда под Харьковом они выбирались из окружения, она воспользовалась этой военной хитростью. Но немцы были близко, завязался бой. Танкист говорит: «Беги!» Сазонова убежала в ближайшую деревню, и там какая-то тетка ее приютила. Дала крестьянское платье, измазала грязью руки, лицо и показала ей дорогу, овражками да балочками, по которой немецкие мотоциклетки не ездят. Нина пошла… Немцы ее не тронули. 

Через некоторое время Сазонова, как-то перейдя линию фронта, встретила сотрудников Смерша, которые ловили шпионов, перебежчиков. Сазонова прикинулась крестьянской девкой, которая искала свою корову. «Включила» волжский говорок, от которого когда-то долго избавлялась, придя в театр… Без документов, в крестьянском платье убеждать энкавэдэшников в том, что она артистка из Москвы, было бессмысленно. И что вы думаете? Этот смершевец задрал ей юбку, а там, извините, нижнее белье, трусики то ли шелковые, то ли вискозные, но не деревенские, а городские. Он говорит: «Ага, вот ты, значит, какая крестьянка-то, а бельишко-то у тебя немецкое!» А у Нины мгновенная реакция, она говорит: «Да не знаю какое, кринку сметаны отдала. А вон еще у меня и лифчик такой же». Раскрыла грудь. А за лифчик, говорит, кринку масла отдала. Это звучало достоверно, ведь все тогда меняли на продукты, деньги были никому не нужны. У городской, говорит, выменяла. Мгновенная реакция!

Ей повезло, что рядом стояла женщина-офицер из Смерша, которая сказала: «Это советское белье, отпусти ее, у меня такое же». И без документов, в этом платье Сазонова как-то добралась до Москвы. Театр Красной армии, как и все объекты в Москве, находился на военном положении. Просто так туда не зайдешь. Это был замаскированный объект под охраной… У Сазоновой была подруга — начальник отдела кадров, Надежда Ревенко, она дождалась, пока та выйдет на улицу, все ей рассказала. Надежда Ивановна две недели прятала ее в театре, пока не выправила ей все документы, а потом отправила в Свердловск. Так что Нина Афанасьевна была в одном шаге сначала от гибели в бою, потом от плена, а затем от лагерей, в которые попадали тысячи людей, вышедших из окружения.

Нина Сазонова с Борисом Балакиным и Леонидом Куравлевым
С Борисом Балакиным и Леонидом Куравлевым в фильме «Живет такой парень». 1964 г.
Фото: РИА НОВОСТИ

Вообще, реакция у Нины Афанась­евны была потрясающая в любых обстоятельствах, что бы где ни случалось. Едем в Германию с концертами для наших военных. В Берлине на вокзале несколько артистов пошли в магазин, посмотреть какие-то вещи. Поезд тронулся, а Сазонова была руководителем группы… Смотрим, Федор Чеханков, Алина Покровская бегут по перрону, машут. Оба в шлепанцах. Да разве они поезд догонят? Нина Афанасьевна проводнице говорит: «Катя, стоп-кран!» Катя срывает стоп-кран, визг тормозов. Артисты прибегают, садятся в свои купе. Стоп-кран закрыли, какое-то время постояли, поез­д поехал.

Приходят немецкие контролеры, мужчина и женщина: «Кто стоп-кран сорвал?» Нина Афанасьевна говорит: «Я, руководитель группы», а мне моргает: «Сереж, коньяк, икорку…» Я побежал, достал. Контролер садится, начинает писать протокол, оформляет штраф — за износ колес, за износ рельсов, за срыв расписания и так далее. И вдруг второй контролер, женщина, немка, которая бывала в СССР и немного знала русский, говорит своему напарнику: «Давай простим великую русскую артистку, которая поет песню про железнодорожников — «Стою на полустаночке». Отдали мы им коньяк, расцеловались, они ушли, все обошлось без штрафа.

Кстати, к подаркам простых людей, поклонников, Сазонова относилась очень уважительно. Она никогда ничего не оставляла в гостинице, даже тяжелые книги. К примеру, подарят ей огромный том «Наш Иркутск», и она тащит его с собой в Москву. Я говорю: «Нина Афанасьевна, давайте в гостинице оставим». — «Нет-нет, будет нехорошо, нам подарили это от души». Очень деликатная была женщина, душевная. Может быть, это и сыграло такую печальную роль в ее личной жизни? Я считаю себя не в праве о ней рассказывать, но хорошего, к сожалению, там ничего и не было… Например, с последним мужчиной в ее жизни гипнотизером Вишневским она познакомилась на гастролях в Тамбове. Я при этом присутствовал. Вишневский поначалу нас всех просто очаровал. Сидим в гостинице, я, Клавдия Шульженко (с которой мы работали в одном концерте), Сазонова и другие артисты. Стук в дверь. 

Элегантный, хорошо одетый мужчина просит взаймы бутылку водки. Мы говорим: вот, пожалуйста. На следующий день он приходит с корзиной — шампанское, коньяк… Зашел в номер Сазоновой и больше оттуда не выходил. Рассказывал о своей удивительной работе, как люди излечиваются после его сеансов. Вдруг влетает женщина, на колени падает, из сумки деньги какие-то вытряхивает: «Помогите, у меня мальчик заикается, 12 лет, с рождения «мама» сказать не может, что только не делали…» Он говорит: «Нет-нет!» Нина Афанасьевна попросила: «Виталь, ну если можешь, помоги». И на наших глазах он буквально на десять минут ­уединился с этим мальчиком, и мальчик выбежал из номера с криком: «Мама, я больше никогда не буду заикаться!» Представляете шок матери, у которой сын 12 лет почти не говорил! Нина Афанасьевна тоже была впечатлена. Хотя, допускаю, что это могла быть постановка, чтобы произвести впечатление.

Нина Сазонова с Ираидой Солдатовой
С Ираидой Солдатовой в фильме «Простая история». 1960 г.
Фото: Kino-teatr.ru

После этого с гастролей Вишневский поехал домой к Нине Афанасьевне; может, он и ее загипнотизировал, не знаю. Миша, ее сын, которому уже тогда было лет тридцать, не принимавший до этого никаких ухажеров матери, вдруг проникся к Вишневскому симпатией. Его удивляло, какие штуки он может «проворачивать». Вот ужинаем мы компанией в ресторане, приносят счет — двести с лишним рублей. Вишневский достает 25 рублей, спокойно рассчитывается, официантка говорит: «Ой, так много! Спасибо!» И уходит. Конечно, перед тем как эту шутку подстроить, он предупредил старшего официанта, и потом мы рассчитались по счету. Но Миша был в восторге, у него всегда была авантюрная жилка. Это ж какие дела можно проворачивать! Через две недели он вместе с этим гипнотизером уехал на гастроли по Магаданской области. Как они там проводили время, мы не знали, но Нина Афанасьевна два раза им отправляла деньги. Через месяц они возвращаются не просто после запоя, а буквально синие от водки. И Сазонова говорит своему другу: «Вот тебе бог, а вот — порог. Мне сын дороже!» Больше никаких посторонних мужчин в ее доме я не видел.

Что касается отношений с сыном, много было громких историй, скандальных слухов, связанных с его плохим обращением с матерью. Как люди доходят до такой жизни? Не знаю! Скажу только, что, зная Мишу с юности, я даже тогда не видел с его стороны какой-то заботы и любви к матери. Он просто жил за ее счет. Один раз был случай, когда меня, как артиста театра при Министерстве обороны, сильно уговаривали поехать с концертами в Афганистан. И квартиру обе­щали, и машину… Нине Афанасьевне сделали такое же предложение. Ус­лышав об этом, Миша сказал: «Мать, а на что я жить буду, если с тобой что-то случится?» Вот и все. Почему она так много гастролировала, так много ездила? Чтобы заработать. А приехав домой, всегда слышала одно: «Что привезла, мать?» Миша привык жить роскошно, богато, прокормить и обеспечить его было нелегко. Это какая-то болезненная материнская зависимость… Нина Афанасьевна всю жизнь несла свой крест. А почему? Бог его знает… И этот контраст в жизни Сазоновой потрясает: в театре, в кино — она народная артистка, любима, востребована, чувствует себя нужной обществу. А когда приезжала домой, слышала только: «Мать, денег привезла?» Все! Вот это все — цветы, комплименты, — все это заканчивалось, когда она переступала порог дома.

Нина Сазонова с Евгенией Ураловой
С Евгенией Ураловой в фильме «Моя улица». 1970 г.
Фото: Мосфильм-инфо

Не знаю, почему у них были такие сложные отношения. Все началось с того, что, еще не окончив 10-й класс, Миша стал отцом. Он вступил в отношения с дочкой какого-то дипломата. Родился ребенок. Внука Нины Афанасьевны я видел за тридцать лет лишь однажды. Она с ним вообще не общалась. С самого начала воспротивилась этому союзу. Семейная жизнь Миши не сложилась, но и матери он не дал выйти замуж, найти свое счастье. Она постоянно была на гастролях, старалась для сынка, и Миша рос во дворах Красной Пресни, рядом с комиссионкой. Друзья все — картежники, спекулянты, фарцовщики, — такой вот круг, понимаете. Поэтому первая наша поездка с Ниной Афанасьевной, когда мы заработали большие деньги, чуть не закончилась для меня плохо. Это была зима, мы поехали в Воркуту, и месяц там ездили по морозу, выступали в тяжелейших условиях. Я заработал по тем временам сумасшедшие деньги — больше тысячи рублей! А моя зарплата в театре была 82 рубля. Приехал в Москву, помог Нине Афанасьевне занести чемоданы, Миша говорит: «Давайте чайку попьем». Попили чайку, Миша говорит: «Поехали куда-нибудь, отметим!» А мне двадцать с небольшим лет, я поехал… Где-то в ресторане выпили, потом на квартире его друзей продолжили... Помню, мне говорят: «Давай в карты сыграем». Отвечаю: «Я не умею». — «А что тут уметь, назови, красненькое или черненькое». И вот так я проиграл все деньги.

Я не собирался рассказывать об этом случае Нине Афанасьевне, но она услышала, как я пытался занять у ее домработницы десять рублей. И поняла, что произошло. На следующий день пригласила меня к себе. Приезжаю, там сидят эти ребята, и она их чихвостит: «Как вам не стыдно, мальчишка со мной по сугробам аккордеон таскал, зарабатывал. А вы за пять минут деньги у него выудили!» И они мне вернули все...

Спасение от семейных невзгод Са­зонова находила в театре. Каждую свою роль она играла сердцем и всегда привносила в спектакль что-то свое. Например, ставили пьесу «Лявониха на орбите», она там играла соседку, которая шла мимо пьяного. И вот, не по тексту пьесы, Сазонова идет и говорит: «Боже мой, какого мужика-то выбросили, да с ним же еще жить можно». И это в советские времена! Зал — смех, истерика на пять минут. Автор пьесы Андрей Макаёнок в антракте с шампанским, с конфетами приходит в гримерку, говорит: «Ниночка, можно я это в пьесу запишу?»

Нина Сазонова
Вокальные способности Нины Афанасьевны часто находили применение в театре. В спектакле «Снеги пали». 1975 г.
Фото: РИА НОВОСТИ

Еще она очень много помогала людям. С утра до ночи ездила — квартиры, телефоны, прописки… Нина Афанасьевна спасала меня в театре не знаю сколько раз. Когда был конфликт с парткомом, я хотел из театра уходить, она меня отстояла. А какая была бессребреница! Пробовала Сазонова меня и сватать. Как-то мы пошли отмечать Новый год в ресторан ЦДРИ и попали за один столик с Анатолием Папановым. А он пришел с дочерью. Дочка пошла со мной танцевать… Ну, мы только познакомились, молодые были. Нина Афанасьевна говорит: «Ой, у меня парень хороший, Сережка, давай твою с моим сосватаем. Парень — во! — и готовит сам, и машину водит, давай». А Анатолий Дмитриевич сидит, рюмочку выпил: «Нин, ну что мы будем хорошему парню жизнь портить». Это он про свою дочку, вы понимаете. Вот ведь какие люди были, как они общались, какие доверительные были отношения...

Нина Сазонова
«Нина Афанасьевна всю жизнь несла свой крест. Когда она приезжала домой, слышала только: «Мать, денег привезла?» А цветы, комплименты — все это заканчивалось, лишь она переступала порог дома...»
Фото: Мосфильм-инфо

Последние годы жизни Сазоновой были очень печальные, ее скандалы с сыном стали благодаря телевидению известны всем. А сама она никому не жаловалась, ничего не рассказывала. Но если человек приходит в театр избитый и ночует в гримерке, как скроешь… Как-то я прихожу к ней, а она сидит не просто не в форме, а буквально вся в синяках. Меня аж затрясло, когда я увидел вот эту старенькую, маленькую женщину, еще и побитую. Заходит ее сын. Ну и я по-мужицки ему наподдал, честно говоря. После этого он даже по телефону ей со мной не разрешал разговаривать. Как-то раз Нина Афанасьевна взяла трубку, говорит: «Сереж, не звони, пожалуйста, больше. Он чувствует, когда ты звонишь, и такие после этого истерики устраивает. Пожалуйста, не обижайся, но я уж сама буду свой крест нести». История их семьи закончилась очень печально, несмотря на то что Нина Афанасьевна прожила долгую жизнь. Но я всегда буду помнить, какой светлой, энергичной, солнечной женщиной она была...

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Как коронавирус изменил мир и медицину
Пандемия коронавируса, начавшаяся в конце 2019 года, изменила мир, и не только медицинский: многие компании отправили своих сотрудников на удаленку, стремительно стали развиваться различные онлайн-сервисы, люди начали более трепетно относиться к своему личному пространству, повысился уровень личной и общей гигиены и т. д.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог