Михаил Боярский: «Я убежден, что главное в жизни — это семья, любовь, дети»

На нашей даче всегда были гости. Андрюша Миронов приезжал, Кирилл Ласкари. Здесь Лиза с Сережкой сдружились с Ванькой Ургантом.
Наталья Николайчик
|
21 Августа 2013
Михаил Боярский
Михаил Боярский
Фото: Андрей Федечко

«На нашей даче всегда были гости. Андрюша Миронов приезжал, Кирилл Ласкари — а это взрывоопасная смесь. Здесь Лиза с Сережкой сдружились с Ванькой Ургантом. Развлечения у них были не такие, как у меня», — вспоминает Михаил Боярский.

Этот участок нам с Ларисой выделили в конце 70-х, и я загорелся идеей построить дом для будущих поколений семьи. Хотел сделать все как следует, поэтому позволил себе роскошь нанять архитектора. Их было трое, и всем непременно хотелось сотворить что-то оригинальное.

Я заплатил за три проекта, но поставить по этим чертежам дом никто так и не смог. Наконец нашел еще одного. Первое, что я у него спросил: «А вы можете построить то, что нарисовали? Потому что предыдущим не удалось!» Он уверенно ответил: «Да». Естественно, соврал! Да к тому же материалов тогда не было никаких, поэтому, какой длины был брус, такими же получились и стены: где-то три метра, в другом месте — три с половиной, а то и четыре. Дом выходил совершенно дурацкий и нелепый. Потом первая бригада рабочих наворовалась всласть и ушла, все бросив. Пришли другие: «Кого вы пригласили? Они идиоты полные, совершенно неправильно строили», стали переделывать. Потом нанял следующих… Много раз так было — строители грабили, напивались, потом исчезали.

«Лиза с друзьями здесь, на даче, существовали как стайка птиц: прилетают, всю еду сметают со стола — и их снова нет»
«Лиза с друзьями здесь, на даче, существовали как стайка птиц: прилетают, всю еду сметают со стола — и их снова нет»
Фото: Андрей Федечко

— И долго это продолжалось?

— Шесть лет, к тому времени у нас уже было двое детей. В конце концов Лариса не выдержала, приехала и скомандовала: «Все, живем!» И заехала. Возможно, все было бы иначе, если бы я следил за стройкой. Но я постоянно работал, а жену не подпускал — хотел, как настоящий мужчина, построить дом сам. С великим трудом по блату доставал стройматериалы: черепицу, рубероид и оцинкованное железо вез из Воронежа, кирпичи еще откуда-то, из Риги — ковролин и фонари, в Петербурге же не было ничего, даже ламп и кровельного железа. Унитаз еле по блату купил! Спрашиваю: «А цветной есть?» Мне говорят: «Зеленый!» Я: «Ура! А кафель есть?» — «Для вас есть. С цветочками». — «Ура! Берем!» Не имел значения ни цвет, ни рисунок. Потому что входишь в магазин — пусто, кроме мышей, нет ничего: ни вагонки, ни реек.

«Стройка продолжалась шесть лет, к тому времени у нас уже было двое детей. В конце концов Лариса не выдержала, приехала и скомандовала: «Все, живем!»
«Стройка продолжалась шесть лет, к тому времени у нас уже было двое детей. В конце концов Лариса не выдержала, приехала и скомандовала: «Все, живем!»
Фото: Андрей Федечко

Когда я за рубежом впервые увидел доски, завернутые в целлофан, мне дурно стало. Зато такого фундамента, как у меня, нет ни у кого. Вы когда-нибудь видели зенитные дзоты, которые стоят по дороге в Финляндию? Так вот, фундамент у меня именно такой. Это было похоже на строительство БАМа — по всему участку огромные бетонные сваи, основание полтора метра шириной. Думаю, мой дачный фундамент останется и после атомной войны. Петропавловская крепость! Но на нем все закончилось. Дальше рабочие фантазировали, как могли, — даже в холле есть балкон, довольно неудобный. Но я сам виноват — очень уж боялся, что строители в очередной раз уйдут, решил, пусть доводят все до конца. Печку раз пять перекладывали. Она то дымила, то ее кто-то пьяный делал, то еще какие-то проблемы. В конце концов они придумали поставить ее по центру комнаты.

Я согласился: «Делайте как хотите, только чтобы грела...» Полы получились на разных уровнях. Часть мне удалось заложить и выровнять, но не везде, поэтому человек, который не живет здесь постоянно, рискует сломать себе ноги. А проводку рабочие по блату достали особенную — кто-то украл ее с подводной лодки, поэтому провода очень толстые.

— Дом вы планировали грандиозный — на большую семью…

— В том числе на маму и брата — каждому по комнате. Но когда я его достроил, их уже не было в живых. Сейчас я бы такой гигантоманией не страдал. Когда стройка только началась, рабочие мне сказали: «Миша, мы сделали тебе сюрприз!» Приехал — вместо огромных берез и осин — пеньки! Участок будто постригли наголо.

«Этот дом — будто костюм: здесь жмет, тут висит, одна штанина короче другой. Но поскольку я его уже надел, то продолжаю носить и даже радуюсь, что он есть»
«Этот дом — будто костюм: здесь жмет, тут висит, одна штанина короче другой. Но поскольку я его уже надел, то продолжаю носить и даже радуюсь, что он есть»
Фото: Андрей Федечко

Я снова посадил по периметру огромное количество деревьев: и осин, и берез, и тополей, и ив, и других растений, декоративных и диких. Они выросли, и не видно никаких соседей, заходишь как в шалаш. Купил скворечники, в одном из них поселился соловей. Такая красота!

— Часто здесь бываете?

— Наездами. А вот Лара просто влюблена в дачу и все свободное время проводит здесь. Любит покачаться на качелях или в солярии полежать.

— У вас и солярий есть?

— Мы не планировали, но строители не смогли поставить одну стенку — она попросту не держалась. И вместо нее они смастерили солярий, которого я не просил. Сказали: «Михаил Сергеевич, мы тут хотели сделать большую спальню, но решили, что без стенки будет лучше».

«Я выставлял огромный стол на поляну, собирались родственники и друзья: Миша Козаков, Сергей Мигицко, Владислав Стржельчик. Дом мой многим нравился: во-первых, он деревянный, а во-вторых, не гламурный — большая изба со щелями и скрипящими половицами»
«Я выставлял огромный стол на поляну, собирались родственники и друзья: Миша Козаков, Сергей Мигицко, Владислав Стржельчик. Дом мой многим нравился: во-первых, он деревянный, а во-вторых, не гламурный — большая изба со щелями и скрипящими половицами»
Фото: Андрей Федечко

Я и смирился. К несчастью, я не встретил рукастого и честного человека, который бы мне сказал: «Миша, дай мне деньги, я поставлю дом». Все обманывали, все оказывались с прищуром, эдакие Остапы Бендеры.

— Но дом все же стоит!

— Да. Даже такой странный и уродливый дом — воплощение мечты любого мужчины. Я делал его для семьи — для жены, детей, а сейчас и для внуков. И привык к нему. Будто мне сшили костюм, который мало того что не идет, так еще и катастрофически неудобен: здесь жмет, тут висит, одна штанина короче другой. Но поскольку я его уже надел, то продолжаю носить и даже радуюсь, что он есть. На даче я могу совершенно расслабиться, здесь покой и тишина. И никаких грядок!

Поначалу, по просьбе Лариной мамы, мы разбили здесь огород и каждый год дружно сажали, как сумасшедшие, и укроп, и лук, и клубнику. Но со временем я сровнял все это сельское хозяйство с землей, устроив просто небольшой лужок. Клумбы делать бессмысленно — внучки гоняют на велосипедах прямо посреди двора. Под их колесами ничего не выживет. Да и внук Андрюша ходит и рвет все, что под руку попадается.

— Михаил Сергеевич, а в вашем детстве была дача?

— Ее у нашей семьи никогда не было. Все, что принадлежало моим предкам-дворянам до революции — дома в Колпино и Кинешме, — было сожжено и конфисковано. Поэтому после войны я одиннадцать лет практически все каникулы проводил под Любанью, в деревне Заволожье, у тети Нюши — няньки моих трех дядьев.

Ее дом был крошечный — переделанная после войны баня. В парилке находилась русская печка, стол, скамейка, а в предбаннике стояли кроватки. В этот домик иногда набивалась вся семья — человек пятнадцать, да еще приезжали за грибами артисты — друзья родителей из Комиссаржевки и Пушкинского театра. В выходные утром народные и заслуженные прибывали на поезде в Любань, шли десять километров до нас, набирали грибов, потом снова столько же до станции — и обратно. Деревенская жизнь казалась мне чудесной.

— И чем кроме сбора грибов вы занимались?

— В деревне воплощались все мои фантазии после прочтения книг Фенимора Купера. Я играл в индейцев, строил вигвамы, курил трубку мира, метал самостоятельно сделанные дротики, на скотном дворе катался на всем, что движется, — на коровах, свиньях, козах и лошадях.

Вообще, занятий было море — игры, купание, рыбалка. Летом все мальчишки, как правило, работали в колхозе, и я устроился лет в десять в напарники к одной женщине, разбивать слежавшиеся удобрения. Но она меня прогнала в первый же день, когда я ударил ей кувалдой по пальцу. Потом я помогал пасти коз, овец, ездил весь день на лошади по силосным ямам, утрамбовывал траву. Иногда мне даже разрешали водить трактор. Во время покоса ходил помогать в поле — за это давали махорку. Я рано начал курить: попробовал в третьем-четвертом классе, а с восьмого дымил уже вовсю. Дома — только когда родители уходили на спектакль или в гости, а в деревне — постоянно и бесконтрольно. Там была свобода.

«Я обожал, когда приезжали Андрюша Миронов с Кириллом Ласкари — люди с потрясающим чувством юмора, умеющие выпить, но не пьянеющие. Я так не умею, всегда «нагружаюсь» больше всех»
«Я обожал, когда приезжали Андрюша Миронов с Кириллом Ласкари — люди с потрясающим чувством юмора, умеющие выпить, но не пьянеющие. Я так не умею, всегда «нагружаюсь» больше всех»
Фото: Андрей Федечко

— Вас отправляли туда на целое лето?

— Практически всегда. Наступали каникулы, я дарил цветы своему педагогу по фортепьяно и отправлялся в деревню. В деревне инструмента не было. Я был счастливчиком, потому что почти все, кто учился со мной в музыкальной школе, целое лето стучали по клавишам. Особенно не везло детям музыкантов. Они традиционно снимали в Прибалтике дачу с инструментом и заставляли детей разучивать гаммы каждый день. А у меня была вольная мальчишеская жизнь. Я носился по лесам и полям босой, в синих трусах и тюбетейке или кепке, домой забегал только переночевать. Упаси бог оденешься по-городскому — местные убьют. (Улыбается.)

— А когда вы узнали, что такое цивилизованная дачная жизнь?

— Лет в двенадцать, когда моя тетя, Лидия Петровна Штыкан, народная артистка РСФСР, получила участок в Комарово. Ту дачу мы строили всей семьей: папа, я и двоюродные братья, от первого до последнего гвоздя своими руками. Получился маленький скворечник в две комнаты, потом пристроили веранду. Это была уже цивилизованная дача: пацаны все городские, на велосипедах, с фотоаппаратами, музыку на магнитофонах слушают. И дом отдыха ВТО (Всесоюзное театральное общество. — Прим. ред.) недалеко, и рестораны, и магазины, и гастроном.

— Наверное, и разговоры иные.

— В Комарово приезжали знаменитости — Черкасов, Смоктуновский, Ахматова. В этом доме артист живет, в том — музыкант и так далее. В гости к нам приходили великие, но мне было с ними скучно, поэтому я убегал ловить рыбу на Щучье озеро или с мальчишками играть в футбол.

Только став взрослым, я с азартом участвовал в дачных пикниках и посиделках.

— У вас такая же гостеприимная дача, какая была у тети Лиды и родителей?

— Да, по молодости я выставлял огромный стол на поляну около дома, мангал, штук сорок стульев, зонтики. Приезжали родственники и друзья: Миша Козаков, Сергей Мигицко, Владислав Стржельчик. Из Америки и Германии прилетали знакомые. И дом мой многим нравился: во-первых, он деревянный, а во-вторых, не гламурный — большая изба со щелями, с простыми окнами и скрипящими половицами. И соседи у меня просто замечательные: семья Краско со мной граничит, Люда Сенчина, Урганты рядом, цирковые артисты, музыканты из филармонии, художники.

«Внучкам пока с Андрюшей не интересно, но он пытается за ними увязаться. Или топает на другой участок, где дети, велосипеды, качели. Мы с Ларисой переживаем, но чаще всего он с нами. Это наша забота и игрушка»
«Внучкам пока с Андрюшей не интересно, но он пытается за ними увязаться. Или топает на другой участок, где дети, велосипеды, качели. Мы с Ларисой переживаем, но чаще всего он с нами. Это наша забота и игрушка»
Фото: Андрей Федечко

Я сам ни к кому не хожу — я ленив, зато у нас бывают художники, музыканты, актеры из кукольного театра, из БДТ. Я обожал Кирилла Ласкари: когда он у меня находился, атмосфера была легкая, с хорошим юмором и любовью к тому, что нас окружает. Были приятные вечера, светские, скажем так. А еда совсем простая: вареная картошка, крупная соль, подсолнечное масло, хлеб, лук, шашлык или сосиски. И водка, естественно. Такое застолье длилось часами — с разговорами, анекдотами, хохотом. Футбол смотрели вместе, в баню ходили. Андрюша Миронов приезжал, а Миронов с Ласкари — это взрывоопасная смесь. Люди с потрясающим чувством юмора, умеющие выпить, но не пьянеющие. Я так не умею, всегда «нагружаюсь» больше всех. (Улыбается.) Еще помню, как мы с Ласкари ели мороженое в сауне.

Никому же в голову не придет пойти в баню с мороженым, а мы догадались. Жара, потеем, сидим голые, все в мороженом. (Смеется.) Однажды приехал ко мне актер и сценарист Вадик Жук, так мы весь вечер выясняли, сколько бутылок водки войдет в мой «бассейн» полтора на полтора метра около сауны. Чуть до драки не дошло. Считали с гостями и в столбик, и с калькулятором, чуть ли не на практике решили выяснить...

— А как вы с женой любите проводить время, когда нет гостей?

— Лариса собирает грибы, ездит в лес на машине. Я — нет. У многих мужиков комфортное состояние — это поехать на рыбалку, на охоту. А я ленивый! Самое лучшее — часов в девять-десять вечера сауна и шашлычки. Правда, я их уже переел, просто видеть не могу.

— Сейчас, когда дети подросли и появились внуки, жизнь дома изменилась?

— У внучек на даче отдельная жизнь. Они забираются с друзьями в сарай на участке и просят их не трогать. Видео снимают, музыку ставят, иногда чуть потолок не обваливается, а они все скачут. Андрюшу пока туда не берут — им с малышом неинтересно, но он пытается увязаться. Или топает на другой участок, где дети, велосипеды, качели. Мы с Ларисой переживаем, но чаще всего он с нами. Это наша забота и игрушка.

— Скажите, а какой была дачная жизнь ваших детей?

— Здесь Лиза с Сережкой сдружились с Ванькой Ургантом, катались на велосипедах или мотоцикле. Существовали как стайка птиц: прилетают, всю еду сметают со стола — и их снова нет.

«Наблюдать за детьми — это, наверное, как смотреть на огонь, на воду. Я столько пропустил во взрослении своих сына и дочери, что не хотел бы такого же с внуками»
«Наблюдать за детьми — это, наверное, как смотреть на огонь, на воду. Я столько пропустил во взрослении своих сына и дочери, что не хотел бы такого же с внуками»
Фото: Андрей Федечко

Развлечения были другие, чем у меня. Помню, мы с ребятами гоняли колесо по пыльной дороге, бегали по лужам, а иногда я вообще в эту лужу садился и поливал себя водой из консервной банки. Или мастерил кораблики и гонял их в дождь по ручейкам — сейчас дети так не делают. Грустить об этом бессмысленно, время меняется, и люди меняются. Внуки подрастут и спросят: «А вы что, ходили в сберкассу платить деньги и на вокзале билеты покупали? Вот это да!» А я до сих пор хожу, привык по блату доставать билет. Меня радует этот процесс. Набираю телефон начальника кассы: «Здравствуйте, можно к вам сейчас заехать? Мне нужно в Москву». — «Ну приезжайте, пожалуйста. Могли бы по компьютеру». — «По компьютеру не тот билет будет». Или, например, не люблю расплачиваться карточкой.

Только купюрами. Я оказался страшным консерватором. И в том, что касается семейных ценностей, в том числе.

— Что вы имеете в виду?

— Семья и любовь — основа всего. Интересно наблюдать за успехами моих детей, за внучками и внуком. Мне вообще важно посвящать время родным, потому что уж чего-чего я недополучил в своей жизни, так это семейного общения. Успеть хотя бы на внуков посмотреть, наиграться с ними.

— Читаете внуку на ночь сказки?

— Нет, у Андрея столько пластинок с аудиокнигами, которые я когда-то записал, что достаточно поставить диск, и вот дедушка уже читает сказку! (Смеется.) Наблюдать за детьми — это, наверное, как смотреть на огонь, на воду. Они каждый день новые, в них что-то прибавляется.

Я столько пропустил во взрослении своих сына и дочери, что не хотел бы такого же с внуками. Жить для детей и внуков мне сейчас гораздо интереснее, чем для театра и кино. Помню, как-то раз я сидел у камина, читал книгу. Супруга с подругами на кухне наливки дегустируют, на верхнем этаже — бум, бум, бум — сын с внучками и их друзьями в компьютерные игры играют. А тут гроза — и во всем поселке исчез свет. У всех, кроме меня. Я же сижу у камина, у меня огонь, тепло. И вот Лариса сначала пришла, потом девочки оторвались от техники — в конце концов все собрались у огонька. Я сижу с книгой, читаю вслух, вокруг вся семья, тишина, дождь барабанит по крыше, тепло. Вот красота-то какая! Вот оно счастье!

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Таро-гороскоп на апрель 2024 года для всех знаков зодиака
Апрель станет непростым месяцем. С первых дней Меркурий развернется и пойдет в обратном направлении, поэтому многие знаки окажутся перед выбором или их дела начнут буксовать. Каждому представителю зодиакального круга не помешает помощь или хотя бы совет. Карты Таро укажут правильный путь для каждого, с этими рекомендациями вы сможете избежать проблем и даже выбиться в лидеры.

Таро-гороскоп на апрель 2024 Овен




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог