«Уже на третий день я прыгнула к Эндрю в постель, а на 21-й день получила предложение руки и сердца. Так что секрет нашего брака в том, что мы долго не раздумывали», — смеется актриса.
— Кейт, у вас обычно такой насыщенный ритм жизни, а сейчас, во время карантина, все очень замедлилось... Что вас отвлекает от дурных мыслей?
— Мне приносит огромное удовольствие чтение, причем не романов, а безумно сложных и даже странных книг. (Улыбается.) И конечно же кино. Например, я огромная фанатка Андрея Тарковского и Вона Карвая (гонконгский режиссер, автор таких картин, как «Любовное настроение», «Счастливы вместе», «Мои черничные ночи». — Прим. ред.). Фильмы этих и других моих любимых режиссеров о любви, памяти и времени, как раз о том, о чем мы все так или иначе сейчас думаем. Эти многослойные картины похожи на сон, они невероятно медитативные и, следовательно, глубоко расслабляющие, позволяющие, мне во всяком случае, расслабиться. Например, «Сталкер»... В нем тоже есть эта болезненная, изысканная красота, рефлексия, и я его пересматриваю постоянно. Мой старший сын обожает кинематограф, обладает прекрасным вкусом. Недавно он показал мне изумительный фильм китайского режиссера Би Ганя «Долгий день уходит в ночь», и теперь картина тоже входит в список «дающих мне комфорт и успокоение».
— И все это происходит в персональном раю, которым для вас с некоторых пор является ваш дом в сельской Англии?
— Да, мы недавно продали с мужем наш дом в Австралии и в основном живем в Англии. Так и детям проще, и удобнее для работы. Так вот, на днях я почувствовала себя невероятно счастливой. Мы с самого начала работали с прекрасным ландшафтным дизайнером над устройством нашего сада. И в этом году случилось чудо: неожиданно все цветы зацвели одновременно — и на деревьях и на земле, — и мы сейчас получили уже 75 баночек меда от наших пчелок! (Улыбается.)
— В этом же поместье вы храните коллекцию «даров» со съемочных площадок — говорят, вы всегда с собой что-то забираете на память...
— Да, я жуткая попрошайка! (Смеется.) У меня есть и мои эльфийские ушки, вернее, уши моей Галадриэль из «Властелина колец». Кстати, я что-то давно их не видела, надо поискать. Дети обожают «ноги» хоббитов, которые им достались с этих же съемок. Коллеги подарили. И вот эти боевые доспехи, клинки Тауриэль... Только не говорите Эванджелин Лилли, это ведь ее героине принадлежит... (Улыбается.) И как они только у меня оказались, ума не приложу. А еще у меня есть молот Тора — Криса Хемсворта — из третьего фильма «Тор: Рагнарёк». Я играю его сестру и в порыве ярости уничтожаю этот молот. Лишая беднягу всей силы... Наверное, мне поэтому его и отдали бутафоры — от греха подальше.
— Ваш 18-летний старший сын Дэшилл покидает вас — уезжает учиться в колледж. Не боитесь синдрома опустевшего гнезда, несмотря на то что трое детей пока еще остаются с вами?
— Иногда меня спрашивают: в чем состоит самая большая трудность для родителей? Я думаю, как раз в этом — моменте, когда надо их отпускать... Моя мама часто говорила: «Ты всегда будешь моим ребенком, извини. Я не хочу с тобой обращаться как с девочкой...» А я закатывала глаза при этом. И вот сейчас я, как никогда, понимаю маму. Очень болезненно и тяжело разрывать такие связи. Мы с мужем понятия не имеем, что будем делать дома без Дэшилла, нашего первенца... Я боюсь: а вдруг он больше не будет во мне нуждаться? Это наша, родительская, задача — создать такие отношения с детьми, чтобы они спокойно росли, становились взрослыми людьми. Доверяли нам, но получали самостоятельность. Потому что, если это не так, проще завести еще одну собаку.
— Вы храбрая и уравновешенная мать: не изводите своих детей ни излишней опекой, ни баловствами...
— Знаете, что я делаю? Стыдно признаваться... Я за ними наблюдаю во сне. Фотографирую их умиротворенные лица, пробираясь без разрешения к ним в комнаты... Ужас, да? И еще постоянно достаю альбомы, рассматриваю старые снимки, заново переживаю все моменты... Особенно часто я смотрю на фото старшего сына, вспоминаю его детство, как вы, наверное, уже догадались... Например, вот снимок, где Дэшилл обнимает младшего брата Романа. И вспоминаю, как Дэш не раздумывая отдал братику свое любимое плюшевое одеяльце, с которым не расставался никогда. Это была его любимая вещь, дающая ему комфорт и утешение, он никому не позволял отобрать его у себя даже на минутку. А тут вдруг взял и отдал свой талисман Роману, стоило тому только ручки протянуть... Никогда не забуду этот момент.
— Четверо детей, блестящая карьера, идеальная репутация жены, матери и актрисы — возможно ли такое?
— Как видите, возможно. Но два работающих родителя не могут не создавать в доме ужасающий хаос. Из-за нашей безумной жизни. Но в этом хаосе лично я нахожу даже какую-то прелесть для нашей семьи... Мы с мужем оба, по сути, фрилансеры. Нам трудно заранее составить четкий график. Бывает, что подолгу все длится гладко и без приключений. А потом неожиданно начинается хаос — то одно ломается, то другое... Но, конечно, это не самые серьезные проблемы, даже небольшой пожар на кухне.
— У вас трое сыновей и одна дочка. (Троих сыновей родила Кейт, а дочку Эдит они с мужем удочерили 5 лет назад. — Прим. ред.) Интересно, как вы воспитываете мальчиков в наше непростое время?
— Я считаю своей материнской обязанностью прежде всего научить сыновей относиться с уважением к женщине. При этом я хотела бы сказать мамам дочек (и себе самой, потому что у меня растет малышка Эдит), что не менее важно взращивать в девочках чувство самоуважения. Закладывать в них веру в то, что можно многого добиться. У них есть право на эти ожидания и на самые серьезные достижения.
— А что все-таки самое трудное в воспитании детей?
— Обмазывать мою дочурку солнцезащитным кремом! Она брыкается — ненавидит эту процедуру! (Смеется.) И еще Эдит любит забраться под утро ко мне в постель и топать по мне своими крошечными ножками! А больше я не нахожу ничего особенно тяжелого.
— Буквально на днях вышел сериал «Миссис Америка», где вы играете главную роль... Ваша героиня — известная в США дама-консерватор, которая всю жизнь боролась с любым проявлением феминизма...
— Ну что ж, это очень для меня характерно! Меня никогда не увлекало играть кого-то, похожего на меня. (Смеется.) Интересно понять чью-то совсем иную точку зрения и увидеть перспективу. Даже если она полностью отличается от моих ценностей и убеждений. Я не скрываю своих феминистских взглядов. И поэтому было дико увлекательно сниматься в проекте «Миссис Америка». Так ее, кстати, прозвали в народе, эту даму. А мой путь к феминизму начался в подростковом возрасте, когда я наблюдала за своей мамой, школьной учительницей. Ее воспитывали как раз в том духе, что она должна рассчитывать на мужчину, партнера в жизни, иначе ничего не добьется, пропадет. Но так случилось, что мама оказалась матерью-одиночкой и растила детей без мужа. Она же была единственным кормильцем в нашей семье. Не будучи, повторяю, никакой феминисткой. Ей было совсем не до этого.
— В отличие от вашей героини, которая успешно вышла замуж и совсем даже не нуждалась в деньгах...
— Филлис Шлэфли была очень сложной натурой, противоречивой. Амбициозная, верящая в семейную жизнь как основу американского общества, сама мать шестерых детей, но при этом рвущаяся к власти... На основе этих убеждений она создала своего рода политическую организацию, способную пробить ей дорогу в Белый дом. Я думаю, что для большинства людей политика прежде всего игра. И она была типичным «политическим животным», как сейчас принято говорить. По-моему, в интервью Ларри Кингу она сказала: «Если вы доктор, но при этом не выносите вида крови, тогда вы не можете быть доктором. А если вы боитесь противоречий, работая на политической арене, вы выбрали не ту арену». Она наслаждалась участием в схватках, дебатах, пикировках, чувствовала себя как рыба в воде в атмосфере враждебности. В отличие от дома, где вроде как полностью подчинялась мужу и выполняла обязанности жены и матери. Когда успевала, конечно. (Смеется.)
Феминистки пытались вдохновлять женщин, обращались к ним не как к «функции», а как к людям — не хуже и не лучше мужчин. А Филлис апеллировала к страхам домохозяек, смущенных феминистскими призывами. Потому что изменения всегда воспринимаются если не болезненно, то с большим смущением. Хотя могут быть и весьма приятными, волнующими...
— У вас идеальный брак — больше двадцати лет вместе с Эндрю Аптоном, драматургом и театральным режиссером. Вы вместе руководили театральной компанией в Австралии, играли в его постановках — в общем, редкий случай в Голливуде...
— Может, потому, что долго не раздумывали — жениться или нет? (Смеется.) Знали друг друга с юности, больше десяти лет. Но роман начался позже, и уже на третий день я прыгнула к Эндрю в постель, а на 21-й день получила предложение руки и сердца. (Смеется.) И в первый же день в постели он мне предлагает: «Знаешь что, Кейт...» Не успел договорить, а я в ужасе подумала: «Черт, черт, черт, неужели прямо сейчас сделает предложение и я вынуждена буду сказать «да»!» (Смеется.) Но Эндрю спросил, не голодная ли я. И не хочу ли что-нибудь приготовить. (Смеется.) Но через 21 день он меня все же попросил стать его женой, и я, разумеется, согласилась. Не обошлось, конечно, без алкоголя в неумеренных дозах, секса, игры в покер и татушек, которые мы за эти дни успели сделать. (Смеется.)
— Не были ли главным стимулом так быстро вас «окольцевать» кулинарные ваши таланты?
— Что вы! Путь к сердцу Эндрю точно шел не через его желудок! (Смеется.) Я приготовила самую чудовищную еду, какую только можно вообразить. Почему-то решила нафаршировать форель грецкими орехами и козьим сыром. Сдуру. Он съел и тут же сделал мне предложение. Явно у него начались галлюцинации. Хотя он осознал ясно и четко, что готовить я не умею. (Смеется.)
— Отличный трюк!
— Однозначно! Даешь мужчине еду, приводящую к галлюцинациям, и все — он без ума от вас, вне себя от восторга, словом, у вас в кармане. Секрет раскрыт! (Смеется.)
— А как вы поддерживаете этот «горячечный бред»?
— К сожалению, у нас мало времени, чтобы устраивать себе свидания. Если и идем одни куда-то, то в ресторан и для того, чтобы обсудить дела. Я вечно ношусь с грандиозными планами отдыха, придумываю, как и куда мы вдвоем уедем. Где уединимся, какие приключения нас ждут, но обычно все заканчивается походом в ресторан для важного делового разговора. К счастью, мой муж не фанат вечеринок, приемов и светской чепухи. Он предпочитает видеть меня в кардигане, юбке из твида и в очках. Будь его воля, я бы одевалась как школьная библиотекарша всегда и всюду. Он в этом смысле у меня очень старомодный.
— Но вы — икона моды, муза многих дизайнеров и входите в список самых стильных актрис...
— Я ношу то, что мне нравится, и совершенно не переживаю, что об этом кто-то думает. То есть ничье одобрение мне не требуется. Хотя я уверена, что большинство нарядов, мною выбранных, не вызывают никакого восторга, а совсем напротив. Но видели бы меня в шесть утра! Это в любом случае гораздо хуже! (Смеется.)
— С возрастом вы не меняетесь — так же всегда безупречны, по мнению многих...
— С возрастом я предпочитаю фокусироваться на более важных вещах и не париться по мелочам, как делала раньше. Да, потому что мне больше не тридцать и даже не сорок лет. Но я не ненавижу этот вопрос: «Как вы себя ощущаете в пятьдесят лет?» Мы, женщины, вечно живем в страхе перед старением, как будто у нас существует срок годности, как на каком-то продукте. Особенно это касается актрис. Но прелесть жизни заключается в движении, в этом путешествии, а не в «станции назначения». И путешествовать желательно как можно комфортнее и спокойнее с возрастом, не грузить себя слишком уж многими делами и тревогами... Ну вот, скажем, мой муж и сыновья обожают лениться. Я часто слышу: «А давайте сегодня весь день проведем дома в пижамах!» (Смеется.) И я их отлично понимаю!
— И все же: расскажите, как вы относитесь к моде?
— Мне интересна мода. Мне нравится японская идея о красоте, которой не существует без недостатков. Как, например, красивая керамическая ваза — она не может быть безупречной по определению, всегда будет хоть крохотный да изъян. Пятнышко, царапинка, скол... И этот дефект тоже включен в ее красоту. Я занимаюсь керамикой и точно это знаю. Так же, как прекрасные цветочные композиции чуть-чуть асимметричны. Это придает индивидуальность. Мне всегда кажутся наиболее привлекательными люди, которые остаются собой, не пытаются быть похожими на кого-то другого.
— А как же знаменитые голливудские стандарты?
— Сколько давления оказывается на женщин, и не только в Голливуде! И главное, им внушают, что внешний вид является самым важным в жизни. Безусловно, это часть любой личности, но отнюдь не самая главная.
Когда я только начинала свой путь в киноиндустрии, работала со многими женщинами. Кому-то была интересна сама работа и характеры героинь, которые они создавали. Кому-то — только то, как они выглядят. И я быстро поняла, что к последним точно не отношусь. Вся эта зацикленность на внешнем виде может свести с ума. А я не хотела сходить с ума, понимаете? И я мечтаю, как бы глупо это ни звучало, о временах, когда сами женщины перестанут судить друг друга и противно вести себя... (Улыбается.)
— Вам, однако, в основном делают комплименты: не все умеют так потрясающе носить вещи и в жизни, и перед камерой...
— Но я не слишком об этом задумываюсь. Вкус у меня эклектичный. Хотя театральные костюмы и для кино во многом сформировали мои вкусы и представления о том, как одеваться в реальной жизни и на красных дорожках. После таких ролей, где очень важно, во что и как одета героиня, вроде Елизаветы в фильме «Елизавета», я ловлю себя на том, что несколько месяцев после окончания съемок нахожусь под влиянием этих образов...
— А что касается ухода за собой — за кожей, которая у вас похожа на персик, по словам актрисы Джуди Денч...
— У меня хорошая кожа, я ею довольна, поскольку давно нашла средства, которые мне реально подходят. И не собираюсь их менять. Лучший совет, какой я могу дать: берегите кожу от солнца, особенно австралийского. Кожа — самый большой орган в вашем теле. Очищайте, увлажняйте и пользуйтесь защитными средствами от солнца. Вот и все. Хотя нет. Советую еще находить время для массажа не только тела, но и лица. Неустанно повторяю это своим подругам. Нет лучшего способа снять ежедневно накапливающиеся стрессы, которые мы «носим» на своем лице и теле. А самый оригинальный и потрясающий совет я получила от своей мамы. Замораживать ложки в морозилке и потом класть их на глаза! Если не пробовали никогда — просто обязаны попробовать! Эффект фантастический. Жестокое ощущение, но немедленно открываются глаза, да еще как! (Смеется.) Помню, как проделывала этот трюк перед премьерой «Хоббита...»: только что прилетела, да с детьми, не выспалась, а тут надо идти на такое мероприятие.
— Ну а насчет диеты что скажете? И лицо, и кожа, и фигура от еды тоже немало зависят...
— Я стараюсь держаться подальше от всего, что сделано из пшеничной муки. Хотя я обожаю хлеб. Но держу себя в руках, потому что стараюсь быть подальше от всего, что вызывает привыкание. Но в то же время нельзя же полностью лишить себя удовольствий. Поэтому бывают вечера, когда я выпиваю пять бокалов шампанского! (Смеется.) А по утрам пью по ложке уксуса. Очень хорошо для кишечника. Тот же проклятый стресс страшно повышает кислотность, а уксус помогает создать щелочную среду.
Ну и конечно пилатес. Мне кажется, он словно создан для наших актерских тел. Я не могу заниматься в группах. Должна быть наедине с инструктором, полагаться на его указания. К счастью, моя работа чрезвычайно активна, поэтому я делаю растяжки, прежде чем отправляюсь на площадку. А больше я, собственно говоря, ничего и не делаю.
Да, я все равно старею. Но я научилась жить в относительном покое и мире сама с собой, независимо от возраста. Ну прошел еще один год, и что? Я чувствую, что моя кожа остается эластичной и упругой. Жизнерадостной, как я говорю. (Улыбается.) Даже лучше, чем в молодости во многом, что отчасти, разумеется, связано с гормонами, но и с тем, что я ничего не меняю в своем уходе. Странно, но чем больше люди говорят о своих страхах и о разных антивозрастных чудо-средствах, тем меньше я тревожусь.
— Вы еще не думаете о пластических операциях?
— Есть большая разница между кардинальными изменениями и попыткой «работать» с тем, что есть. Я предпочитаю последнее. С тех пор как начала рожать детей, поняла, что главное — это кожа и уход за ней. Стоит получить проблему с кожей, тут же теряешь уверенность в себе. Все эти уколы и прочие процедуры всего лишь попытки спрятаться. Моя философия проста: выглядеть на все сто, не прибегая к серьезным способам отступления. Но судить других людей я никогда не буду.
— Ваш главный секрет красоты — умение бороться со стрессом?
— Да, все, что может избавить вас от стресса, улучшает цвет кожи и ее сияние. Нужно находить эти маленькие моменты, когда можно буквально остановиться и передохнуть. Взять, к примеру, и отключить телефон хотя бы на полчаса. И ваше лицо успеет немного расслабиться. Отказаться от соцсетей. Честное слово, вы сразу почувствуете себя на десять лет моложе и услышите кучу комплиментов.
— Сейчас довольно сложные времена. Считаете ли вы, что должны приносить людям радость, удовольствие своим талантом?
— Говоря «радость», вы, наверное, имеете в виду надежду? Луч света должен быть всегда. Есть один норвежский художник, он любит рисовать окна, чаще всего закрытые наглухо. Но вы всегда увидите маленький лучик света, пробивающийся сквозь окно. Вот эти лучики и позволяют зрителям испытать надежду или радость, как угодно, и остаться на своих местах...
— А что лично вам больше всего внушает надежду?
— Могу сказать, как бы затерто и клишированно это ни звучало. Мои дети. Дети помогают находить решения и возможности. Я могу и обязана найти свет в конце самого длинного и темного тоннеля. Потому что будущее неумолимо к нам приближается и мои дети прямиком мчатся в это самое будущее.
