Аркадий Райкин: неопубликованные воспоминания его брата

Брат Райкина Максим был четвертым ребенком в семье. Но именно он знал больше всех об Аркадии Исааковиче.
Записала Анжелика Пахомова
|
01 Мая 2015
Во время концерта. 1964 г.
Фото: риа новости

«Гадалка сказала: «У вас была большая пропажа, и вы очень расстроились… Но не надо волноваться. Когда вернетесь в Ленинград, вам в белом носовом платке эту пропажу вернут». — «Но это же бред! — шепнул жене Аркадий. — Мы весь дом перерыли… И времени уже слишком много прошло». Но гадалка оказалась права», — записал брат Аркадия Исааковича в своих воспоминаниях.

Племянник Аркадия Исааковича — Андрей Райкин рассказывает: «Мой отец, Максим Исаакович, был четвертым ребенком в семье — после Аркадия, Беллы и Софьи. Но именно он знал больше всех о старшем брате. Ведь он не только в детстве был всегда рядом с Аркадием. Но и потом долгие годы работал с ним в Театре миниатюр. А после смерти Аркадия Исааковича стал записывать воспоминания. К сожалению, успел не очень много. Но и то, что есть, представляет огромный интерес». Действительно, в воспоминаниях, которые нам предоставил Андрей Максимович, обнаружилось множество неизвестных фактов и подробностей жизни великого артиста. «7Д» впервые публикует отрывок из этих воспоминаний.

Люди говорили: «Райкина на вас нет»

«В детстве моего старшего брата звали Арончик. Это был обыкновенный еврейский ребенок, который болел, шалил, дрался со сверстниками и доставлял родителям много хлопот. Конечно, никто не думал, что из этого сорванца в скором времени, вопреки желанию отца, вырастет знаменитейший артист. Но так было угодно судьбе, и Арончик превратился в Аркадия…

Надо сказать, характер у брата был сложный, и своими поступками он не раз приводил родителей в шоковое состояние… Однажды семилетний Аркадий решил прокатиться на поезде. Взял наших сестер, забрался с ними в товарный вагон с углем и поехал к отцу, который работал в 60 километрах от нашего Рыбинска на лесопильном заводе. Когда они добрались до проходной, оказалось, что отец уже месяц как трудится в другом месте. Аркадий с двумя ревущими девочками вернулся на железнодорожную станцию и с ужасом узнал, что поезда в Рыбинск до утра не будет. К счастью, на путях стоял небольшой паровозик.

Размазывая по лицу слезы, они стали упрашивать машиниста отвезти их в город. Тот пожалел детей и отвез домой. Подобных приключений у Аркадия было много… Брат любил, когда нас, детей, оставляли дома одних. Он моментально вытаскивал из шкафов вещи, переодевался то в женскую, то в мужскую одежду, и начинался настоящий театр. Во время представлений брат, бывало, хватал сестер за косы, выволакивал на балкон, бил крышкой от кастрюли по головам и, когда они визжали, на весь двор пояснял публике: «Джаз!»

После окончания школы он один год работал на Охтинском заводе, а потом ушел оттуда, так как был принят в театральный институт. Отец поступок Аркадия пережил болезненно: «Мало того, что сын не захотел работать и помочь больному отцу, так он еще задумал стать балаганщиком! Что за профессия — артист! Это же скандал, позор на мою седую голову…» Аркадию с его самолюбием было трудно выдержать такие разговоры, и он ушел из дома в общежитие… А с 1939 года, после того как Аркадий стал лауреатом Всесоюзного конкурса артистов эстрады, у брата началась другая жизнь. Члена жюри конкурса Утесова спросили: «Как ты думаешь, этот парень долго будет иметь успех?» И Леонид Осипович ответил: «Всегда!»

Аркадий Райкин  с братом и женой Руфью
Аркадий Райкин (справа) с братом Максимом и женой Руфью на гастролях в Чехословакии. 1960-е гг.
Фото: из архива М. Райкина

Успех Аркадия стал вызывать жгучую зависть. Однажды ему поручили вести концерт лауреатов, и возникла задумка: открывается занавес, навстречу зрителям на качелях вылетает Райкин. Только вот тросы качелей оказались подпилены. К счастью, это вовремя обнаружили. Страшно по­думать, что было бы, если бы Аркадий сел на них!

Зато в жизни сам Аркадий не боялся рисковать. Он помогал очень многим, кто оказался в беде. У нас в театре работал шофер, Сережа Гусев, он отсидел срок за то, что во время войны раненый попал в плен к немцам. Райкин его спас — он единственный не побоялся взять его на работу, и Гусев до конца жизни так и остался в нашем театре... Еще у нас прятался Саша Александровский, отец его когда-то был послом в Чехословакии, он находился в заключении, а мать была на поселении в Сибири. Какое-то время Саша пробыл у нас на даче в Подмосковье, а в августе поехал в столицу узнать правду про своего отца, где и был схвачен. Его допрашивали, пытаясь узнать, где он все это время скрывался.

«Если бы я раскрыл тайну, думаю, что участь Аркадия Исааковича была решена…» — говорил позже Саша. Он так ничего и не сказал на допросе. И тем не менее многие знали, что к брату в трудной ситуации можно обратиться. Так, актриса Зоя Федорова, выйдя из заключения, пришла на концерт Райкина. У нее не было ни денег, ни носильных вещей. И Аркадий с женой Руфью Марковной помогли ей, так же как и музыканту Эдди Рознеру, который долго выступал в костюме Райкина. Таких случаев было много.

Брат рисковал, но люди, к счастью, не предавали его. Да что там, простые граждане писали ему письма, жалуясь на свои беды, этих посланий было много тысяч. Вот в старые времена на Руси обиженные искали защиту у батюшки-царя или у губернатора, били челом, просили власти о вмешательстве, когда нарушались законы. А к кому в 40—50-е годы мог обратиться человек, когда сама власть совершала беззаконие? К Райкину! Даже было такое выражение: «Эх, Райкина на вас нет!» Тогда и отец наш, придя на концерт сына и убедившись в его таланте, смог смириться с его «несерьезной» профессией.

Наш отец, Исаак Давидович Райкин, был настоящим тружеником. Он даже никогда не бывал в отпуске — просто брал за него денежную компенсацию. Отец поступал так, не потому что не хотел отдыхать. У него была астма, давали о себе знать больное сердце и другие недуги. Каждое лето он мечтал поехать в санаторий поправить здоровье, но бюджет семьи, состоявшей из четырех детей и неработающей жены, не позволял этого сделать.

Аркадий Райкин с сыном
«Аркадий всегда был элегантен. Я даже дома никогда не видел брата в халате или пижаме». Аркадий Райкин с сыном Костей. 1957 г.
Фото: риа новости

Все папины родственники, в том числе и его братья, которые, как и мы, жили в Риге, занимались лесоразработками. Вот и он связал судьбу с лесом, став лесным бракёром. Правда, в поисках работы еще до революции ему пришлось переехать в Рыбинск (позже мы все перебрались в Ленинград).

Вскоре родственные связи с заграницей были искусственно прерваны, ведь любой телефонный звонок или письмо из Риги могли послужить поводом для обвинения в нелояльности к советской власти. Поэтому отец долгие годы ничего не знал о родственниках, до тех пор, пока советские войска в 1939 году не вошли в Прибалтику. И вот тогда отца разыскали рижане, позвонили по телефону и попросили приехать, так как они сохранили его старую квартиру. К большому сожалению, денег у отца лишних не было, поэтому родители решили отложить поездку до лета 1941 года. Но их мечтам не суждено было сбыться — началась война.

Мы с родителями не успели эвакуироваться из Ленинграда. А Аркадий, который был к тому времени уже известным артистом, со своей женой Руфью Марковной (близкие звали ее Ромой) организовал концертную бригаду. Они начинали свою самостоятельную жизнь с нуля. Родители ни с той, ни с другой стороны не могли им помочь. За два предвоенных года они обставили 50-метровую комнату на Греческом проспекте, купили книги, в комиссионном магазине картины, массу антикварных вещей, украсивших быт. Уезжая с концертной бригадой, Аркадий с Ромой попросили присматривать за их комнатой.

Шло время, вокруг нас умирали люди: знакомые, друзья, соседи. Из­редка Аркадию удавалось с каким-нибудь военным переправить нам небольшую посылочку. Мы продавали книги, мебель и с трудом дотянули до долгожданного лета… Как-то к отцу обратился сосед: «Один мой знакомый страшно бедствует, потерял жену и детей. Не могли бы вы ему разрешить немного пожить в пустующей комнате вашего сына?»

Закончилось это тем, что, когда мы с отцом однажды приехали на Греческий проспект, дверь в комнату открыть не удалось, оказалось, что постоялец успел сменить замок… Мы стали стучать — вышел здоровенный мужик с красной мордой… «Я отец Аркадия Райкина, это комната моего сына», — начал отец. А в ответ услышал: «Была!» — «Что это значит?» — «Была его, а стала моей…» После этих слов отцу стало плохо с сердцем.

Константин Райкин с бабушкой
Мама Райкина, Лея Борисовна, с внуком Костей. 1950-е гг.
Фото: из архива М. Райкина

Вскоре нас, наконец, включили в списки на эвакуацию. Когда люди выезжали из блокадного Ленинграда, всех предупреждали, что по дороге поезд будет останавливаться на разных станциях и там будут кормить. Но боже упаси съесть все, что дадут. Нужно же сначала приучить желудок к пище… И мы старались сдерживаться. Но не всем это оказалось по силам. Когда мы прибыли в Уфу, отца поместили в госпиталь. Мы ему носили обед, но он и в госпитале получал трехразовое питание… Однажды я пришел, а койки, на которой лежал отец, нет. «Где мой папа?» — «Умер… От заворота кишок».

Единственный раз Райкин ударил человека

Отец так и не узнал, что и я пошел по стопам брата. После войны я поступил в Ленинградский государственный театральный институт, а отучившись, был направлен на работу в город Грозный, в Театр имени М. Ю. Лермонтова. В 1951 году я уехал в отпуск в Москву, где жила моя жена и где в то время гастролировал Театр миниатюр Аркадия Райкина… И вдруг за два дня до премьеры артист Г. Рубин подал заявление об уходе, поставив брата в очень трудное положение…

Аркадий мне предложил заменить его: «Ты был на всех репетициях, все видел и все знаешь, выручай…» И я остался работать с Аркадием. Театр миниатюр в то время был и правда миниатюрным, в труппе всего 12 актеров. Играли один спектакль в течение года. И при этом начиная с 1939-го по 1987 год, где бы Райкин ни выступал, в зале не оставалось свободного места. Даже когда во время гастролей по Сибири из-за плохой погоды мы застряли в пути и добрались до сцены, где должны были выступать, в три часа ночи, зал был полон! Нам принесли несколько ведер воды, и мы наскоро привели себя в порядок. Но вышли на сцену — погас свет. Так зрители сбегали домой, принесли керосиновые лампы, и мы в четыре часа утра начали спектакль!

Аркадий Райкин и Максим Максимов в фильме «Люди и манекены». 1974 г.
«Работать с Райкиным было нелегко — из-за его характера. По существу, театр миниатюр был театром одного актера, и каждый должен был это понимать… Даже мне Аркадий не делал поблажек. Чтобы не было двух Райкиных, я выступал под псевдонимом Максимов». Аркадий Райкин и Максим Максимов в фильме «Люди и манекены». 1974 г.

Попасть «на Райкина» было безумно трудно, и люди придумывали всевозможные способы проникновения в театр. В Днепропетровске студенты сшили несколько простыней и по ним забрались на балкон второго этажа. В другом городе зрители вытащили из стены здания театра десятка два кирпичей и сделали лаз.

А однажды в Москве, в Центральном доме культуры железнодорожников, один человек проник через чердак. Когда он появился в фойе, от него все шарахались, потому что он был весь в паутине и саже. Билетеры отвели его в кабинет директора, куда в это время по своим делам зашел брат. — «Почему вы в таком виде пришли в театр?» — поинтересовался Аркадий. «Потому что я приехал из другого города специально, чтобы побывать на вашем спектакле, но билет достать не удалось. Пришлось пробираться через крышу». Брат повел зрителя к себе в гримерную, дал ему мыло и полотенце и, когда тот привел себя в порядок, попросил посадить его на приставной стул в первый ряд…

А в Театре эстрады в Ленинграде произошел такой случай. Потолок в зрительном зале был стеклянный, разделен на квадраты. Но там шел ремонт, и некоторые стекла были вынуты. Во время спектакля зрители увидели, что прямо с потолка свешивается несколько пар ног. Поднялся хохот, и ноги исчезли… А через несколько секунд вниз посыпались осколки стекла. Оказывается, те, кто сидел наверху, испугались и побежали к выходу — по доскам, настеленным по стеклянному потолку. К счастью, никто не пострадал.

Мы гастролировали много, а брат был нездоров. Но выходил на сцену в любом состоянии. Однажды в Ленинграде во время спектакля ему стало плохо с сердцем, и дирекция вызвала неотложную помощь. Врачи приехали, уложили Аркадия на банкетку, сделали электрокардиограмму и запретили ему в этот вечер выходить на сцену. Моментально изменили весь спектакль, заменили миниатюры... Аркадий Исаакович очень расстроился. Дело в том, что в зрительном зале сидела его жена, еще не оправившаяся после тяжелейшего инсульта.

Аркадий Райкин
«Решение Аркадия стать артистом отец переживал болезненно: «Что за профессия! Позор на мою седую голову…» (Аркадий Райкин в юности. 1920-е гг.)
Фото: из архива М. Райкина

«Если Рома увидит, что я не выхожу на сцену, ей станет ясно, что со мной что-то произошло, — сказал брат. — Я вас прошу, разрешите мне хотя бы на три минуты выйти к публике». Врачи не решались. Не хотели брать ответственность на себя, но брат был неумолим. Выпустили его на одну минуту, но он ушел со сцены только через полчаса. И когда сделали электрокардиограмму, все ахнули. Она оказалась гораздо лучше предыдущей. Так, сценой, брат лечил больное сердце — всю жизнь.

С 1957 года мы стали ездить за границу. Сначала в соцстраны. У брата была гениальная память, и он всякий раз выступал на местном языке — венгерском, болгарском или польском… А программа была двухчасовая, текста приходилось учить много, на это уходило несколько недель.

В 1962 году Райкина пригласили на Международный фестиваль пантомимы в Западном Берлине и уже на месте сообщили: «Через три дня объявлено ваше сольное выступление!» Райкин не был готов к этому, так как приехал без театра, в сопровождении только одного актера. Но он немедленно связался с посольством и попросил прислать переводчика. В срочном порядке ему перевели монологи, интермедии и фельетоны на немецкий язык. И через три дня Аркадий выступал перед переполненным залом.

Еще в памяти остались польские гастроли. Тогда брат в первый и последний раз в жизни ударил человека. Дело было так: в Варшаве нас разместили в шикарной гостинице с трехразовым питанием. Каждый день после спектакля мы шли в ресторан, где нам подавали рыбные закуски, кофе, мороженое, шоколад…

И после этой роскоши мы переезжаем в Легницу, в штаб нашего командования, отыграть шефские концерты для военнослужащих и их семей. Нас селят в здание бывшего гестапо, где теперь располагалось советское общежитие. В каждой комнате — по четыре-шесть коек, покрытых суконными одеялами, сломанные стулья, шкафы, которые не закрывались или не открывались. Были бы мы одни — ладно. Но брат пригласил выступить с нами польских музыкантов. А тут — вода в кранах появляется только два раза в сутки, в восемь утра, когда мы еще спим, или в семь вечера, когда все на концерте… А что творилось в туалетах! Один музыкант, зайдя туда, открыл окно, желая проветрить помещение, но тут со двора раздался окрик постового: «Закрой окно! Стрелять буду».

Автопортрет Райкина, подаренный племяннику Андрею
Автопортрет Райкина, подаренный племяннику Андрею
Фото: Из коллекции автографов А. Райкина

Было безумно стыдно перед поляками. Таким взбешенным, как тогда, я Аркадия никогда не видел. Он вызвал к себе директора театра, поговорил с ним на повышенных тонах и в конце концов, потеряв самообладание, дал ему в ухо. Надо сказать, обстановка в Польше во время тех гастролей и так была напряженная — из-за недавних венгерских событий. Во многих польских городах тогда ввели комендантский час, по улицам разъезжали военные с автоматами, и к русским местное население относилось плохо. Порой окружающие смотрели на нас с откровенной ненавистью…

Как же я удивился, когда после первого же спектакля люди аплодировали стоя, да еще кричали: «Да здравствует польско-советская дружба!» Я сначала думал, что это кричат специально подосланные люди. Но так происходило на каждом концерте, а люди были разные. Просто благодаря Райкину «лед таял».

Только однажды, в Лондоне, брату пришлось столкнуться с холодновато-спокойным отношением к себе, но это было связано с потрясающей дисциплиной сотрудников Би-би-си, работавших с нами. Все делалось по звонку. Начался рабочий день — и все цеха одновременно приступили к своим обязанностям. А через несколько часов рабочий с молотком в руках подошел к деревянной доске, утыканной не до конца вбитыми гвоздями, и точным ударом вогнал один из них по самую шляпку. Это был сигнал, что пришло время обеденного перерыва.

Мы заканчивали репетировать миниатюру, Аркадию оставалось произнести две-три фразы. Но режиссер встал и ушел, сказав, что у него обед. Что делать, оставив репетицию, мы тоже пошли в кафе. К буфету выстроилась очередь. И, к нашему удивлению, никто не уступил Аркадию Исааковичу место! После обеда рабочий подошел к доске и вогнал в нее очередной гвоздь. Репетиция продолжилась, и Райкин произнес три недосказанные фразы. Потом был спектакль, после которого в честь Райкина и его театра был устроен прием... Наступил последний день нашего пребывания в Англии.

Автопортрет Райкина, подаренный племяннику Андрею
«Так скать Андрюше от как-гритца Аркаши» — с такой надписью артист вручил свой рисунок племяннику
Фото: Из коллекции автографов А. Райкина

Когда мы ехали на автобусе в аэропорт, на шоссе увидели огромную демонстрацию с шарами и транспарантами. Она двигалась в ту же сторону, что и мы, — к аэропорту. Десятки тысяч людей! Оказалось, это встречают «Битлз» с американских гастролей. Когда мы уже сидели в самолете, на взлетную полосу приземлился их самолет. Встречающие взревели от восторга. В воздух полетели шляпы, цветы, транспаранты — все, что было в руках у публики. Сила восторга была такова, что поглотила звук нашего ревущего самолета, который поднялся и взял курс на Москву…

Надо сказать, работать с Аркадием Исааковичем было нелегко — из-за его характера. По существу Театр миниатюр был театром одного актера, и каждый работающий в нем должен был это понимать… И даже мне, брату, Аркадий не делал никаких поблажек. Во всяком случае, когда мы вместе с Владимиром Ляховицким решили параллельно с театром выступать на эстраде, Аркадию это не понравилось. Он спросил: «Что вы там делаете?» — «То же самое, что и в театре». — «Сначала должны показать мне, с чем выходите на сцену. Без моего разрешения не имеете права выступать, я вам запрещаю!» Мы стали показывать ему миниатюры, и довольно часто он говорил, что с этим выступать нельзя. Кажется, это была ревность.

А в середине 70-х годов мы в очередной раз приехали на гастроли в Польшу. Аркадий в поезде заболел и приехал в нерабочем состоянии. Ляховицкий снова предложил сыграть спектакль без него, силами остальных артистов. Когда Аркадий об этом услышал, пришел в ярость: «Это все штучки Ляховицкого и моего брата! — кричал он. — Какое они имеют право! Театр Райкина не будет выступать без Райкина!» И спектакли в городе пришлось просто отменить.

Аркадий Райкин
Аркадий Райкин. 1963 г.
Фото: ТАСС

Райкина обвиняют в нечестности

Но все же брату была не чужда справедливость. В отличие от многих начальников, с ним можно было спорить и даже переубедить. Помню, мы обсуждали новую миниатюру — о том, как на станциях воруют спирт. «Это неинтересно, — сказал Ляховицкий. — Что у нас воруют, знают все… К большому сожалению, мы живем в стране, где нет честных людей». — «Ты хочешь сказать, что я — нечестный человек?» — спросил Райкин. — «Да…» Наступила пауза. Владимир продолжил: «Вот вы заходите с заднего входа в Елисеевский магазин к директору и покупаете рыбу, мясо, балык, апельсины и другие продукты, тогда как люди стоят в длинной очереди за колбасой по 2 рубля 20 копеек». — «Но я же плачу деньги», — возразил брат. — «И они бы заплатили. Только им такой возможности не дают. Значит, вы поступаете не совсем честно по отношению к людям. Вы, как и весь наш народ, поставлены в условия, вынуждающие вас поступать аморально». Этот разговор продолжался долго, и в конце концов брат с нами согласился.

Аркадий Райкин и фотограф Анатолий Гаранин
«Конечно, Аркадий жил по советским меркам вполне обеспеченно. А вот слухи об огромном богатстве Райкина были явным преувеличением. Их специально запускали чиновники». Аркадий Райкин и фотограф Анатолий Гаранин дома у артиста. 1981 г.
Фото: риа новости

Конечно, Аркадий жил по советским меркам вполне обеспеченно. К чему у него была настоящая слабость — это к хорошей, дорогой одежде. Он всегда был элегантен и шил костюмы у лучших портных Москвы, Риги и Таллина. Я даже дома никогда не видел брата в халате или пижаме. А вот слухи об огромном богатстве Райкина были явным преувеличением. Их специально запускали чиновники, в том числе тогдашний начальник Ленинградского управления культуры.

Просто после сдачи нескольких программ, которые проходили очень нервозно, Аркадий сделал «ход конем»: стал сдавать спектакли московским чиновникам… Это вызвало ярость у начальника: «Театр ленинградский, мы должны отвечать за его репертуар… А принимают спектакли москвичи!» Чиновник отомстил, испортив 60-летие брата, которое могло стать настоящим праздником для ленинградцев, — нам выделили площадку на тысячу мест, хотя желающих попасть было в несколько десятков раз больше… Райкин скромно выступал во Дворце культуры имени Первой пятилетки. Добило нас распоряжение — радио и телевидение на юбилей не пускать!

Но хуже всего то, что начальник управления и подвластные ему чиновники стали распространять про Райкина несусветные гадости. Знаю, это звучало прямо на партсобраниях. После чего ложь расползалась по стране. Однажды на гастролях в провинции ко мне подошел военный и уверенно сказал: «Тот, кто выходил на сцену, — не Райкин. Все знают, что Райкин сидит в тюрьме». — «В тюрьме? За что же, интересно?» — «За то, что переправил драгоценности в гробу матери в Израиль». Аркадий, который очень любил мать, невероятно переживал из-за глупой и злой сплетни.

Аркадий Райкин
«К чему у Райкина была настоящая слабость — это к хорошей, дорогой одежде. Он шил у лучших портных Москвы, Риги и Таллина». Аркадий Райкин. 1963 г.
Фото: ТАСС

Немало нашу семью нервировали и «дети лейтенанта Шмидта». Одна дама, Роза Абрамовна Биомельфельд, в замужестве Райкина, стала выдавать себя за нашу маму. В век маленькой зарплаты и дефицита это было полезно: перед Розой Абрамовной открывались двери всех баз и распределителей. Однажды она попала в больницу, где работала наша сестра Белла, она ведь врач. Когда Роза Абрамовна попыталась проделать свой трюк, позвали Беллу, которая изобличила самозванку. Но та не растерялась: «О, майн гот, вот и рожай после этого детей, трать на них силы, гробь здоровье, чтобы в конце жизни услышать такое!»

Вообще, Аркадий умел быть снисходительным к людям. Однажды у его жены дома, в Ленинграде, пропал ряд дорогих вещей: серьги, колечки и так далее. Весь дом перерыли, но ничего не нашли. Милиция тоже оказалась бессильна. Прошло полгода, Аркадий поехал на гастроли в Кишинев. Там они с женой попали в гости, где одна женщина гадала, причем все удивлялись ее точному попаданию.

Аркадий Райкин
«Мы гастролировали много, а брат был нездоров. Но выходил на сцену в любом состоянии. Так, сценой, брат лечил больное сердце — всю жизнь». Аркадий Райкин. 1981 г.
Фото: Белинский Юрий/ТАСС

«Можете и мне что-нибудь сказать?» — спросила Руфь Марковна. — «Могу… У вас была большая пропажа, и вы очень расстроились… Но не волнуйтесь. Когда вернетесь в Ленинград, вам в белом носовом платке эту пропажу вернут». — «Но это же бред! — вполголоса сказал Аркадий. — Мы весь дом перерыли… И времени уже слишком много прошло».

статьи по теме

Но когда они добрались до дома, дверь им открыла домработница, татарка, которая оставалась в Ленинграде с маленьким Костей. В руках у нее был носовой платок: «Рома, — сказала она. — Твоя пропажа нашелся. На твоя кольцо, твоя серьги…» И передала вещи, которые, по ее словам, завалились в щель кресла.

Я думаю, что брат и пострадал от своей деликатности, нежелания жаловаться. В больнице Четвертого управления в Кунцеве, куда его увезли с сердечным приступом, его продержали в помещении приемного покоя на каталке, без одеяла. И брат схватил воспаление легких.

Когда, приехав к нему в больницу, я увидел его исхудалое лицо — понял, что дни его сочтены. Однако голова его работала прекрасно. Принесенные мной басни он прочитал, сделал по ним ряд замечаний…

Но мое предчувствие оказалось верным. Вскоре он умер. Но несколько дней ни газеты, ни радио, ни телевидение не сообщали о кончине Райкина. Зачем-то скрыли, где будет проходить панихида… Чего боялись чиновники? Недовольства народа? Социального взрыва? Высказываний против советской власти? Непонятно».

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Как рассказать ребенку о разводе?
Этот материал нам помогли подготовить семейный психолог, супервизор, сертифицированный судебно-психологический эксперт, психолог центра «Душа Мамы», где мамы из любого региона России могут получить бесплатную поддержку, Юлия Копылова и герой мультсериала «Дракошия» Дедушка Рубус. Мы поговорим о том, как лучше подготовиться к разговору о разводе и сделать его наименее травмирующим для ребенка.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог