Когда вдруг у меня начинается по какому-то поводу паника, он хранит абсолютное спокойствие. В лучшем случае скажет: «Я тебя умоляю, да не парься ты. Be happy!» Дома я кручусь-верчусь, а Андрею главное — добежать до дивана и лечь. Он тихий и спокойный. Свое состояние в это время Андрей называет «расслабленные мышцы лица». Тот балагур и искрометный шутник, каким он многим кажется, никакого отношения к настоящему Панину не имеет. Он другой. Дом ему необходим для восстановления.
— Наташа, а как вы реагируете на слухи, периодически появляющиеся в прессе и Интернете, о романах вашего мужа?
— У нас нет Интернета, и газет мы не читаем. Наверное, и с окружением мне повезло — честно говоря, ничего подобного никогда не слышала, никто не шептал: «Знаешь, где сейчас твой муж?»
Хотя театральная труппа и считается террариумом единомышленников, мои коллеги, с которыми я дружу, стараются максимально поддерживать друг друга. А что касается моих реакций на что-то… Знаете, мы с Андреем так много прошли вместе, что однозначно и не скажешь, как и на что мы оба реагируем. Было по-всякому в нашей совместной жизни: и извинения, и бойкотирование, и цветы, и оправдания. Не придет, скажем, ночевать — ну мало ли причин? По молодости мне еще хотелось каких-то разборок, а теперь думаю: «Ой, только не надо меня трогать!» Сейчас, после тринадцати прожитых вместе с Паниным лет, понимаю, что для меня лично был бы идеален так называемый гостевой брак. Чтобы у каждого из нас была своя территория. Хочется одиночества, и не потому, что у нас все плохо, а просто время от времени следует восстанавливать силы.
«На заре наших отношений Андрей очень хотел мне понравиться и демонстрировал самые лучшие черты. Его неординарность, легкость, юмор, неимоверное мужское обаяние плюс зрелость не сразу, но все же растопили мое сердце». 2002 г.
Андрею этого не надо, без нас с Саней он не может. Для него наличие семьи и собственного угла необходимо как воздух. И если с появлением сына у меня внимание перераспределилось: нет рядом Андрея — зато есть Сашка, то для Панина, если он остается один — катастрофа.
Андрей: Это правда. Однажды отправил их отдыхать во Францию, в гости к товарищу. Через неделю так соскучился, что, ничего не сказав Наташе, рванул к ним. Но просто так явиться-то неинтересно, надо пакость какую-нибудь сделать. Напугать, к примеру. У Наташи тогда шею прихватило, она мне по телефону сказала, что нормальную мазь во французской аптеке не найти. Я в Москве купил банку с нужным снадобьем, уже во Франции — букет цветов и примчался к ним.
Охраннику говорю: «Отвлеки моих». Он занял их разговорами, а я разделся до трусов, подошел к Наташе, между прочим так сказал: «Чего-то я не понял, тебе эту, что ли, мазь надо?» — и пошел дальше. Она как завизжит! А за ней и Сашка — давай орать: «Чудо! Чудо!..» Мне так нравится Наташу пугать. Но, видно, придется от привычки избавляться. Прокрался недавно к ней, пока она у плиты крутилась, и ка-ак… схвачу ее за ноги! Она молчала минуты три, а потом началась настоящая истерика, со слезами... Не понимаю, чего она нервничает? Весело же! А вот сделать сюрприз, к примеру к каким-то праздникам, у меня не получается. Это в застойные времена было: преподнес девушке джинсы — и она год счастлива. А теперь поди-ка купи то, что удивит. Несколько раз пробовал, но не угадывал то с размером, то с фасоном. Наташка, правда, всегда благодарит и делает вид, что довольна.
А потом вещица куда-то пропадает. Теперь, когда мы едем с женой отдыхать, веду ее в магазин, скажем ювелирный, и нанизываю на пальчики подарки: это к Новому году, это ко дню свадьбы, это на Восьмое марта и еще ко дню рождения. Все, готово!.. А у Наташи с подарками лучше получается — то пиджак красивый купит, то запонки… Я их, правда, не ношу, но все равно приятно.
— Признайтесь, все-таки благодаря чему ваша семья существует так долго?
Андрей: В нашей жизни бывало всякое, но мы давно поняли: друг без друга не можем дышать. Зависимость колоссальная.
Наташа: Это тяга противоположностей. В Андрее я нахожу то, чего мне самой не хватает.
Мы с ним — «два мира, два детства». Получили разное воспитание, имеем разные привычки, взгляды. У нас даже представления о том, что хорошо и что плохо, разные. Но, знаете, когда он признается мне в любви, а в разлуке шлет бесконечные эсэмэски со стихами, шутками, я готова простить ему все. Он дивный, трогательный романтик.
-
-
-
-
-
-
-
Комментировать