17 ноября в российский прокат вышел новый триллер «Дурной глаз» с Евой Грин в главной роли. Без спойлеров рассказываем, о чем кино и какие социальные нарывы оно вскрывает.
Кристин (Ева Грин) – успешный дизайнер детской одежды. Ее жизни можно позавидовать – карьера на пике, любящий муж, роскошный дом, умница-дочка. Но в один день вся эта идиллия рушится. После жуткой трагедии Кристин начинает страдать от провалов в памяти, бессонницы, галлюцинаций (она видит отвратительную грязную собаку, покрытую клещами), болей и панических атак. Отношения с мужем портятся, сил на воспитание дочери практически нет, как и работы. Все меняется, когда на пороге появляется Дайана (Чай Фонасье) – помощница по дому, которая приехала с Филиппинских островов. Только вот Кристин совершенно не помнит, чтобы кого-то нанимала – видимо, очередной провал в памяти. С появлением Дайаны жизнь Кристин постепенно налаживается. Помощница проводит странные ритуалы, жжет свечи и травы, шепчет заклинания, и Кристин чудесным образом исцеляется. Но надолго ли?
«Дурной глаз» – это третий полный метр ирландского режиссера Финнегана. Судя по всему, ирландец нащупал свой идеальный жанр, который можно назвать социальным хоррором. В своем предыдущем (и весьма успешном, кстати) фильме «Вивариум» он исследовал вопрос, который рано или поздно возникает в жизни каждого человека около 30 лет – необходимость обзаводиться собственным жильем и своими детьми. Новый фильм вновь обращается к семейным ценностям и трудностям, но на этот раз особенно бросается в глаза неприкрытая и громкая критика белого капитализма.
Главная героиня создает одежду для детей. Казалось бы, ну как она может кого-то угнетать? Но все сложнее: белый человек привык попросту не замечать того урона, который наносит менее развитым странам, привык не думать о последствиях.
К примеру, муж Кристин во время ужина замечает, как мало ему (да и всем нам, давайте честно) известно о филиппинской кухне – это же совсем еще не занятая ниша в общепите, восклицает он. Вот как успешный белый европеец смотрит на другую культуру – как на ресурс, как на очередную перспективную возможность, а не на что-то самодостаточное и самобытное. И так шаг за шагом, деталь за деталью Финнеган рассказывает историю, связывающую людей, которые по идее никогда не должны были встретиться – Кристин и Дайан. Но это не просто столкновение двух женщин, двух матерей. Это настоящая социальная катастрофа, трагедия, печаль.
Оригинальное название фильма Nocebo (от лат. nocebo — «я поврежу») – это противоположность плацебо, средство, не обладающее реальным фармакологическим действием, но вызывающее отрицательную реакцию у пациента. И, как это нередко бывает, российский вариант ощутимо проигрывает зарубежному. В оригинальном названии больше невроза и меньше мистики – как и в самом фильме. Почти до конца так и не ясно, реальна ли магия или это всего лишь ловкость шарлатанки Дайаны и сила чувства вины Кристин.
Сама Дайана – крохотная и милая филиппинка, просто воплощение трудолюбия и покорности. Но только с виду. Трюк с прислугой, у которой есть скрытые мотивы и свои секреты, совсем не новый. Вспоминается «Рука, качающая колыбель» или недавний «Дом с прислугой». Способ повествования у Финнегана тоже не удивляет новизной – классический параллельный монтаж, рассказывающий сразу две истории. Но даже несмотря на тривиальные инструменты, режиссеру удается создавать совершенно нетривиальный фильм. За сюжетом интересно наблюдать: до середины (и даже чуть дальше) сложно догадаться, что движет Дайаной. Но под конец второго акта фильм уже становится довольно предсказуемым, а финальный пожар и вовсе выглядит нелепо. Но это только третья работа режиссера. Из раза в раз выходит все лучше – актеры все сильнее, проблемы все острее.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
