В Большом театре показали новую версию оперы Чайковского «Евгений Онегин». Теперь в ней Татьяна Ларина носит очки, ее мама курит, Ленский и Онегин ездят на самоходном экипаже. А всю сцену Большого занимает огромный, уходящий вдаль изумрудного цвета луг, на котором пасутся гуси и куры (опера начинается с того, что няня Татьяны как раз собирает куриные яйца) и на котором разворачивается действие первых пяти — усадебных — картин оперы. Только в двух последних картинах ковер из травы сменяет мраморные пол богатой петербургской бальной залы.
Судьба этого шедевра Чайковского неразрывно связана с Большим театром. В 1879 году премьера оперы прошла в соседнем с Большим здании — в Малом театре. Постановка была подготовлена силами учащихся Московской консерватории. А на профессиональной сцене премьера «лирических сцен» (так обозначил свое творение композитор) прошла именно в Большом, в январе 1881 года.
С тех пор опера в постановках разных режиссеров практически постоянно присутствовала на афишах Большого — ее показали почти два с половиной тысячи раз! Даже когда театр во время войны был эвакуирован в Куйбышев, там была осуществлена постановка «Евгения Онегина». В 2006 году на Новой сцене свою, очень яркую версию представил Дмитрий Черняков. Она прошла более сто раз на родной сцене и была показана на гастролях в десятке стран.
Теперь «Евгения Онегина» на Исторической сцене Большого поставил известный режиссер Евгений Арье. Он родился в Москве, учился режиссуре у Товстоногова, ставил и преподавал в Москве. В начале 90-ых уехал в Израиль, где основал театр «Гешер», ядро которого составили выходцы из СССР. В Большом театре Арье два года назад успешно поставил оперу Вайнберга «Идиот». Теперь Евгений с той же постановочной командой и с музыкальным руководителем Большого дирижером Туганом Сохиевым выпустил «Евгения Онегина».
«Основную задачу вижу в том, чтобы опера зазвучала свежо, — рассказывает режиссер. — Я и Пушкина, в общем-то, воспринимаю как своего современника. Перечитывая «Онегина», всегда поражаюсь, как возможно в таком юном возрасте быть столь мудрым! А когда автор ведет разговор непосредственно с читателем — это чистый восторг!
Поэтический мир «Онегина», как мне кажется, заразил и Чайковского. Поэтичность, искренность этой оперы очень важно сохранить. Но в романе есть и иное качество, очень ценное для меня, — это совершенно замечательная пушкинская ирония, которую мне особенно хотелось воплотить в этом спектакле».
Ироническое, гротесковое решение прежде всего касается массовых сцен. Например, в начале оперы крестьянки носят открытые сарафаны, а крестьяне — алые костюмы и шляпы-цилиндры. А в предпоследней картине, в знаменитом полонезе дамы высоко поднимают юбки, чтобы поправить чулки. Главные же герои в одежде все-таки остались в 19 веку: Татьяна и Ольга носят платья в стиле «ампир», а Онегин и Ленский — сюртуки.
Объединяют же все картины оперы, всех персонажей и все ситуации громадные белоснежные тюлевые полотнища во всю высоту сцены — такие висели на окнах в русских дворянских усадьбах. Они выполняют роль и занавесов, и кулис, и задника сцены. Эти же полотнища являются и символическим листом бумаги, на котором Татьяна пишет письмо Онегину.
В новой постановке «Евгения Онегина» Чайковского поют звезды Большого разных поколений.
