— У вас на курсе были высокие отношения!
— Да, и это заслуга мастера — моего деда Виктора Ивановича Коршунова. Он не просто набирал ребят, а всегда думал, какая из них получится команда. И если на прослушивании попадался пускай и способный, но какой-то не совсем честный, неприятный, заискивающий перед ним абитуриент, не пропускал его. Говорил: «Он мне курс испортит!»
Для него человеческие качества были не менее важны, чем профессиональные. Дед не раз повторял: «Вы — кулак, — и показывал собственный. — Вы должны быть все вместе. Вот так!» Мы и были таким кулаком. Поэтому я старалась для Ани, это же абсолютно естественно. Мы и сейчас все дружны. Редко видимся, но сразу объединяемся, если кому-то надо помочь. Это дедова заслуга.
— Главой семьи тоже был Виктор Иванович, его слово являлось последним в каких-то спорных ситуациях?
— Дед, безусловно, был главой семьи, но если кто-то из нас принимал самостоятельное решение, оно было окончательным. Мне кажется, в нашей семье не было и нет человека, который не сумел бы отстоять собственное мнение. Нам всем трудно что-то навязать.
Когда окончила институт, для всех было волнительно, в каком театре стану работать, и не скажу, что семья имела единое мнение. Но я решила, что пойду в «Современник», и меня уже было не свернуть с этого пути.
— После Щепкинского обычно поступают в Малый. Вы не захотели пойти в этот театр, потому что там работали дедушка и папа и вас бы считали блатной?
— Да я и так была абсолютно блатной: художественный руководитель курса — мой дедушка, а один из педагогов — папа. Конечно, в театральных вузах нередко учатся чьи-то дети, внуки. Это нормально, и на нашем курсе я была не единственной из актерской семьи. Но вот так, чтобы дедушка худрук, — в этом, конечно, оказалась рекордсменом. Впрочем, меня не особенно волновало чужое мнение.
Это к разговору о самостоятельности выбора. Я сама приняла решение учиться у деда, и мне было все равно, что думают и говорят люди. Поступала к нему не потому что искала легкой жизни, а потому что хотела учиться именно у этих педагогов. Дедовский курс всегда считался очень сильным.
Вы же понимаете, как относятся родители к своему ребенку? Беспокоятся, стараются, чтобы не потерпел неудачу. И если он хочет к тебе на курс, неужели возьмешь, если у него нет способностей, чтобы потом наблюдать, как его обходят? Как он проигрывает по данным, по актерским возможностям? Разве готов обречь его и себя на такую муку? Да дедушка сбросил бы меня уже с прослушиваний, если бы понял, что неспособна! И я просто не дошла бы до туров, если бы он не чувствовал, что могу заниматься актерской профессией.
Когда в одиннадцатом классе стала готовить программу для поступления, папа попросил что-нибудь ему почитать. Помню, выбрала Блока. Он минут двадцать со мной поработал, сделал какие-то замечания, и после этого мы пошли к деду. Часто к нему заходили — просто так, чаю попить. В тот день у него не было голоса. Когда с артистами такое случается, они обычно замолкают на сутки или двое, особенно если впереди много спектаклей. И Виктор Иванович молчал, общался посредством блокнотика и ручки.
Сели за стол. Папа стал рассказывать: «Мы сейчас с Клавдюшей почитали немножко...» Дедушка взял ручку и написал: «Это ее дело?» Папа молчал и думал. И я понимала: именно в этот момент для меня все решается. Отец еще помолчал — на нем лежала огромная ответственность. Наконец произнес: «Думаю, да».
— Вы были близки с дедом?
— Дедушка меня очень любил. Я была младшей и девочкой. И я его очень любила.
Они с Катюшей были сильными людьми. Никогда не видела их унылыми, поникшими, слов таких, как «не могу, нет сил», даже не слышала. Создавалось ощущение, что они никогда не устают! Катюша была художественным руководителем «Сферы», она вообще создала этот театр, очень много ставила. Дедушка — генеральным директором Малого театра, профессором, больше пятидесяти лет преподавал в Щепкинском, выпустил семнадцать курсов, как актер имел в театре огромный репертуар. Людям вообще свойственно жалеть себя и ложно предполагать, что у них мало сил. На самом деле их гораздо больше, чем кажется. Катюша с дедулей тому доказательство.
