— Я не знаю, как сложится в дальнейшем твоя карьера, но запомни: у тебя есть смертельное оружие, против которого никто не устоит. Можно считать его универсальным. Это красота. И, поверь мне, на нее управы нет и не будет еще очень долгое время. Во всяком случае, там, в Голливуде.
Услышав подобную речь от одного из величайших режиссеров Америки, Татум густо залился краской. Никогда прежде, ни в одной своей самой смелой мечте, он и помыслить не мог, что настанет день, и сам мистер Оливер Стоун позвонит ему на мобильный, попросит о личной встрече в этом богом забытом кафе на 42-й улице, где подают, возможно, самый скверный кофе, чтобы познакомиться и предложить главную роль в своем будущем фильме.
Уже прошел час с того момента, как Татум и Стоун уселись в кафе и принялись обсуждать идею совместной работы.
В полупустом прежде помещении начала собираться публика. И вот что поразительно — в основном это были женщины.
— Представить, что им всем внезапно неудержимо захотелось пить, я почему-то не могу, — лукаво подмигнул Татуму режиссер. — Как ты вообще передвигаешься в пространстве?
— Честно? Меня это дико напрягает, — ответил Татум.
— Вчера заглянул в магазин — купить себе пару футболок. Зашел в примерочную, а выйти не смог — едва отдернул занавеску, а за ней плотная стена покупательниц, да еще и продавщицы с кассиршами из соседних бутиков сбежались. Жесть какая-то.
— А тебя на всех, надо понимать, не хватает? — цинично поинтересовался Стоун.
— Меня едва хватает на жену. Я так издерган из-за съемок в режиме нон-стоп, из-за выходных, когда все расписано по секундам, что не исключаю «замечательной» возможности однажды проснуться импотентом.
— А ты знаешь, что мне тут выдала одна тетка? Мы выбирали вьетнамскую натуру для фильма и остановились в одной глухой деревеньке у озера. Я не хотел декораций, только настоящую деревню.
Так вот она, глава деревни, слушала меня с нескрываемым раздражением. Ей не нравилось, что мы тут будем днями и ночами затаптывать их землю. Имена Брюса Уиллиса и Вуди Харрельсона, которыми я усердно козырял, не произвели на нее никакого впечатления, но стоило мне упомянуть тебя — ба-бах! Тетка расплылась, обмякла и прошипела: если ей разрешат с тобой переспать, я со своей чертовой группой могу хоть стереть ее деревню с лица земли. Да-да, именно так и сказала.
— Понятно, откуда пошел слух, — вздохнул Ченнинг.
— Это слышал не только я, но и мои ассистенты, один журналист… В общем — да, так это попало в Интернет, ты уж прости… — То есть вы согласились?
— Нет, я нашел другое место.
Там, где в основном живут старики. Так безопаснее для всех, не находишь?
— Нахожу.
…Оливер Стоун, в последние годы занимавшийся в основном съемками документального телесериала об истории Америки, решил вернуться в большое кино со своей больной темой. Стоун выдал Татуму увесистый том многостраничного сценария, который с 2007 года, когда родился этот проект «Пинквиль», переписывался уже, как минимум, раз восемь. Студии и продюсеры сменяли друг друга, идея возвращающегося в большое кино скандального режиссера показать американцев в дурном свете не всем казалась удачной. Так «Пинквиль» Стоуна и кочевал год за годом со стола на стол.
