Я давно стала американкой, деловой женщиной, день которой заполнен встречами и переговорами. Новое образование, новая работа, новая жизнь...
Уже несколько лет мы с мужем живем в Джерси-Сити, в квартире, из окон которой открывается потрясающий вид на Гудзон и Манхэттен. Каждое утро, иногда на машине, но чаще на метро, еду в свой офис, расположенный в одном из небоскребов Медисон-авеню. Я иду по нью-йоркским улицам, улыбаюсь случайным прохожим, покупаю кофе, чтобы выпить его на ходу...
Да, я давно стала американкой, деловой женщиной, день которой заполнен встречами и переговорами. Новое образование, новая работа, новая жизнь.
Я была абсолютно уверена в том, что в России меня забыли. Но однажды просто из любопытства набрала свое имя в Интернете. И вдруг вижу на киношном форуме: «прекрасная актриса», «звезда перестроечного кино», «хорошие роли». И почти каждый комментарий заканчивается вопросами: «Где сейчас Ирина Шмелева? Почему ее не видно на экране?»
«Не снимаюсь, потому что не зовут», — честно ответила я.
А спустя пару месяцев пришло письмо от одного из режиссеров сериала «Час Волкова» с предложением роли.
Так мой роман с кинематографом получил неожиданное продолжение.
Звучит смешно, но расцвет моей кинокарьеры совпал с закатом советского кино: середина восьмидесятых — начало девяностых. Я застала последние годы, когда налаженный механизм советского кинопроизводства еще работал. Сниматься начала еще студенткой Щукинского училища, хотя на съемки нас отпускали очень неохотно.
Через четыре года после эпизода в фильме Данелии «Слезы капали» Георгий Николаевич позвал меня сниматься в нашумевшей картине «Кин-дза-дза».
Это были необычные съемки и необычный фильм. Данелия хотел, чтобы герои выглядели как-то фантасмагорически.
Усилия костюмеров его не удовлетворяли, он рыскал по помойкам, копался в мусоре и находил детали к костюмам для персонажей. Однажды притащил древнее пальто — такое страшное, что в руки взять противно. Долго топтал его ногами, потом надел на одного из актеров и кивнул: мол, вот теперь хорошо.
Я за свой вид в кадре не беспокоилась, для моей героини сшили шикарный кожаный комбинезон. Выглядела в нем роскошно и была уверена, что мастеру понравится.
«Плохо, — мрачно произнес Данелия, — не то. Пошли в костюмерную, поищем что-нибудь другое».
Но что бы я ни надела, режиссер хмурился и бормотал: «Нет, не годится. Все не так». С расстройства — не сниматься мне в кожаном костюме!
— я накинула на себя кусок холстины, которую обычно использовали для мытья полов. И тут Георгий Николаевич щелкнул пальцами: «А вот это — то! Ну-ка, улыбнись».
Я послушно улыбнулась.
«Не то, — опять помрачнел Данелия. — Принесите мне железку какую-нибудь».
Реквизитор принес кучу железок, скобочек, металлических деталек, благо на этом фильме подобного реквизита было хоть отбавляй. Данелия нашел ржавую пружинку и вставил мне в рот: «Ну-ка, еще раз».
Я снова растянула губы в улыбке.
«Вот! Наконец-то».
И мы начали снимать.