«Высоцкого чуть не убили из кровной мести»

Актриса Людмила Иванова готовила книгу воспоминаний о своей жизни и встречах с коллегами — знаменитыми артистами.
Подготовила Анжелика Пахомова
|
06 Апреля 2017
Людмила Иванова
С Андреем Мягковым и Олегом Басилашвили в фильме «Служебный роман». 1977 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

«За Ниной Дорошиной серьезно ухаживал один молодой человек, звал замуж. Зайдя в ее квартиру в первый раз, он неосторожно сказал: «А зачем здесь висит Ефремов? Давай его снимем», на что Нина ответила: «Это мы твою кандидатуру снимем! А Олег Николаевич здесь висел, висит и будет висеть!» — рассказывала Людмила Иванова.

С Людмилой Ивановной Ива­новой мы готовили книгу ее воспоминаний. Она рассказывала мне о своей жизни, я записывала...

Так получилось, что мы познакомились в очень тяжелый для актрисы период. Весной 2010 года она с семьей — с мужем и младшим сыном — отметила Пасху, а ночью сына не стало: сердце… Через полтора года, когда Людмила Ивановна лежала в больнице, скоропостижно скончался ее муж, физик Валерий Миляев. Она могла бы этого уже не пережить, но выстояла! Буквально подняла себя из руин, из пепла… Передвигаясь в инвалидной коляске, соглашалась «махнуть» с друзьями в театр и даже иногда выходила на сцену. А если у кого-то из актеров ее театра «Экспромт», который Иванова создала, не уходя из «Современника», случалась беда, человек мог постучать в дверь даже поздно ночью, и она помогала, куда-то звонила. «Здравствуйте, это Ива­но­ва… ну, Шурочка из «Служебного рома­на», — говорила она в трубку, и ей никогда не отказывали. А со сколькими ­уникальными людьми она дружила! Олег Ефремов, Людмила Гурченко, Владимир Высоцкий… Вот об этом актриса и рассказывала мне долгими вечерами, которые я проводила в ее гостеприимной квартире. И пусть идею с книгой уже вряд ли удастся воплотить — нам не хватило нескольких месяцев, уникального материала набралось немало. Им и хочу поделиться с читателями журнала «7 Дней», в котором сама уже много лет работаю. Вот отрывки из записанного со слов Людмилы Ивановны.

Людмила Иванова
С Василием Шукшиным на съемках фильма «Ваш сын и брат». 1965 г.
Фото: Фото из личного архива Людмилы Ивановой

Евстигнеев отличался необъяснимыми странностями

Большую часть жизни я отдала «Сов­ременнику», хотя и не была среди тех, кто начинал с Ефремовым эту историю. Летом, после того как наш курс в Школе-студии МХАТ выпустился, нас сразу забросили на целину, в Казахстан, на два месяца! Галя Волчек, Леня Броневой, Толя Кузнецов, Игорь Кваша… Все мы отчаянно завидовали нашей однокурснице Ирине Скобцевой. Которая могла не ехать с нами, так как Бондарчук утвердил ее на главную роль в «Отелло». А потом, как выяснилось, и на главную роль в своей жизни.

Ну а после Казахстана мне пришла бумажка — едете работать в Саратовский ТЮЗ. Я не знала, как отмотаться… Пошла к руководству, кое-как договорилась, чтобы меня отправили работать в детский передвижной театр Сац. И мы то ездили по республикам, то зимой елки в Москве играли. И я, понятно, была не Снегурочкой, а белочкой или зайчиком…

В общем, тот год, когда Ефремов и ребята на квартирах готовили первый спектакль зарождающегося «Совре­менника», я как-то пропустила. И вот прихожу на их самое первое представление, которое давали во МХАТе ночью, и после спектакля прямо реву. Как это я не попала к Ефремову вместе с ними, своими однокурсниками? Рванула за кулисы и говорю: «Берите меня!» Взяли не только меня, но и моего гражданского мужа Леонида Эрмана — он тоже перешел из театра Сац и много лет проработал директором «Современника». Ну а я — актрисой и заодно и в месткоме. Шурочкой, в общем.

Наисчастливейший момент прихода в «Современник» у меня совпал с несчастливым личным периодом. У нас с Эрманом был страшно тяжелый брак, который выжал из меня все соки. Я очень старалась быть хорошей женой. Но не было любви! Я ждала ребенка, вот только поддержки от мужа не видела. И все чаще думала: ну и кому все это надо? Пошла посоветовалась с его матерью и приняла такое решение, о котором потом всю жизнь жалела… Только спустя годы, встретив второго мужа, я узнала, что такое женское счастье. А тогда я была актриса во вкусе Ефремова: детей нет, личной жизни нет, день и ночь в театре.

Людмила Иванова
С Ириной Муравьевой в фильме «Самая обаятельная и привлекательная». 1985 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

У Ефремова была секретарь. Как-то ее спросили, кого она считает великим, и она совершенно серьезно ответила: «Господа нашего, Иисуса Христа. И Олега Ефремова!» И не только она так считала. Ради того, чтобы Олег просто сказал: «Нормально!» — мы были готовы кого угодно играть, хоть собак. Вот он мне говорит на сборе труппы: «А тебе, Мила, я даю пятую роль… Не первую, не четвертую, а пятую! Но я знаю, что ты ее сделаешь!» И при этом у меня должно было быть вдохновленное, радостное лицо. Как-то в одном спектакле у меня была маленькая роль старухи Саввишны, которая кричала: «Остановите поезд! Сойти дайте!» Так мы с Олегом Николаевичем иногда по часу эту фразу репетировали. Он со всеми так работал. Потому мы и сидели по ночам. Однажды я так осоловела, что утром по дороге домой в метро заорала: «Остановите! Дайте сойти!» Поезд действительно остановили и меня вывели… Когда я это Ефремову рассказала, он был очень доволен: «Вот, теперь ты готова!»

Олег подолгу выстраивал свои спектакли, но потом все могло накрыться от рассеянности нашего любимого Жени Евстигнеева. Он был ведущим актером нашего театра, все считали, что он — гений. Но у Жени была слабость — оговорки. Однажды он играл Луначарского в пьесе о Ленине «Большевики». Ефремов трясся над этой пьесой. Заставлял нас ездить по местам славы революционеров и говорил: «Большевики» — это наша «Чайка»!» А тут Евстигнеев должен в роли Луначарского отдать приказ: «Поставьте часовых у входа в Кремль и в ЦИК». Это сцена, когда Ленина только что ранили и его жизнь в опасности. То есть — все серьезно. А Женя говорит: «Поставьте часовых у входа в Кремль и в ЦИРК». Зал захохотал, а потом и актеры вповалку. Причем Женя платок к лицу прижал и делает вид, что плачет — ну, что ему Ленина жалко. В общем, закрыли занавес, потом с другой сцены начали. Как же Ефремов потом на собрании Женю песочил!

Людмила Иванова
Олег Ефремов. 70-е гг.
Фото: EAST NEWS

Все мы, конечно, Евстигнеева любили, но у него действительно были какие-то необъяснимые странности... На гастролях в Болгарии он чуть не спалил гостиницу. Мы все имели кипятильники, а куда ж без них? Женя прозевал свой кипятильник, и у него загорелся стол. Но вместо того, чтобы тушить, Женя вышел из номера, стал ходить по коридору и спрашивать: «Товарищи, вам не кажется, что где-то пахнет дымом? Может быть, что-то горит?» Пока кто-то не забежал в его номер и не заорал «Пожар!», Женя не признался, что горит именно у него…

К сожалению, со временем Евстиг­неев, который всю жизнь шел за Ефремовым, разочаровался в нем… А вот я — никогда. Так же, как и Нина Дорошина. Как-то за ней серьезно ухаживал один молодой человек, звал замуж. Зайдя в ее квартиру в первый раз, он неосторожно сказал: «А зачем здесь висит Ефремов? Давай его снимем», на что Нина ответила: «Это мы твою кандидатуру снимем! А Олег Николаевич здесь висел, висит и будет висеть!»

«На себя посмотри!» — кричали друзья Высоцкого Ефремову

В труппе «Современника» мог оказаться и Владимир Высоцкий. Когда он окончил Школу-студию МХАТ, «Современник» уже гремел. А Вы­соцкий, поболтавшись по театрам, где выходил в массовке, остался безработным. Володя думал, что его возьмут к нам, потому что он многих знал по кухонным посиделкам, по компании. Но вот когда в труппе стали обсуждать его показ, ребята говорили: «А что он сделал? Что сыграл в кино и театре?» — «Ничего не сыграл, я его ролей вообще не видел». К тому же Володя взял для показа отрывок из пье­сы «Два цвета», в которой просто гениально играл Евстигнеев. Причем Женя очень ему помогал: дал свой костюм, репетировал с ним. Но получилось так, будто Высоцкий копирует игру Евстигнеева. В общем, не впечатлил. 

Людмила Иванова
«Володя обиделся, что его не взяли в «Современник». Владимир Высоцкий с Галиной Волчек. 70-е гг.
Фото: РИА НОВОСТИ

И все-таки последнее слово оставалось за Ефремовым, на что и надеялись друзья Высоцкого, хотя сами же не смогли заступиться за него на обсуждении. А Ефремов, видимо, побоялся неуправляемости Володи — не с его характером было подчиняться Вождю.

Людмила Иванова
«Когда Гурченко тихо ушла из «Современника», никто даже не обсуждал это. Всем было наплевать...» Людмила Гурченко и Александр Михайлов в фильме «Любовь и голуби». 1984 г.
Фото: Николай Кочетков

Володя не ожидал, что получит от ворот поворот. И его друзья стали открыто возмущаться: «Не протянуть руку помощи талантливому безработному актеру — это свинство!» А когда Ефремов сказал, что смущают слухи о пагубной привычке Высоцкого, начался скандал. Кто-то крикнул Ефремову: «Да ты на себя посмотри!» Конечно, Высоцкий был обижен.

Я Володю знала еще со Школы-студии, куда меня пригласили преподавать, и помню, с ним случилась история. Они с другом решили на 8 Марта пойти к девчонкам в общежитие, поздравить. Ну это сейчас просто. А тогда после 24:00 двери на замок, и вообще мужчинам в женские комнаты общежития нельзя. А они в два часа ночи пришли. В дверь их не пустили. Тогда Володя говорит: «Полезли через окно!» Они полезли, очутились в какой-то комнате. Оказалось, там живут девочки из Осетии — пугливые, практически с гор, только недавно в столицу при­ехали… И те подняли такой визг, что прибежали парни-осетины, и началась колоссальная драка. Кровная обида, дело могло кончиться очень плохо. Но Высоцкий драться умел. От исключения из Школы-студии за хулиганство его еле спас ректор Радомысленский.

Гурченко еще в 60-х мечтала сделать пластику

Сейчас все восхищаются: ах, 60-е! Романтика! Но вы бы всю романтику забыли, если б встали в шесть утра в очередь в туалет в коммуналке. И без ванны, без завтрака — на утреннюю репетицию к Ефремову. Потом дневной спектакль, потом заседание, потом вечерний спектакль… Домой идешь пешком… Хорошо, если к себе домой, а иногда — куда поближе, лишь бы лечь. Эта проблема, когда «Современник» только начинался, так остро стояла, что Ефремов даже снял какую-то комнату у площади Маяковского — для тех, кто далеко живет… Спали на единственном большом диване, независимо от пола. Я, правда, предпочитала переночевать у Люси Гурченко, которая тоже работала тогда в «Современнике» и снимала комнатенки поблизости. Не знаю, почему мы с ней сблизились, никто из театра больше с ней не дружил. Но и не зажимали ее! Просто Люся пережила такую славу, с которой потом трудно было что-то сравнивать. Она говорила, что ей в институт приносили по триста писем в день — от поклонников. Все ее обожали, все ее копировали… А в «Современнике» к ней относились нормально, как ко всем остальным. У нас много было актеров высокого уровня, которые играли маленькие роли и не воспринимали это как трагедию — в отличие от Люси. Она не могла пережить не столько неуспех в театре, сколько именно потерю славы, в которой «Современник» был не виноват. С ней жестоко обошлись совсем другие инстанции...

Людмила Иванова
С Галиной Польских в фильме «Суета сует». 1979 г.
Фото: FOTODOM.RU

В 57-м году, когда приехали иностранцы на Молодежный фестиваль, органы решили некоторых видных артистов внедрить к иностранцам. Чтоб «стучали». Люся рассказывала, что у нее было несколько таких встреч, на которых ей говорили, что она должна будет делать. Знакомиться, входить в доверие, а потом звонить определенному человеку и все докладывать. И встреча за встречей с этими хмырями она молчала. Потому что тогда не такая уж и «оттепель» была, как сейчас представляется. Дяде из КГБ нельзя было сказать: «А пошел ты!» Вот Люся и отмалчивалась. А они думали, что она согласна. Ей уже придумали какое-то конспиративное имя, дали пароли-явки, обещали квартиру, машину. В общем, Люся растерялась: что делать?

Но ее тогдашний муж Андро­ни­кашвили (у него же мать сидела) вправил Люсе мозги. В конце концов Гурченко прямо отказалась «стучать», и ей сказали: «Не хотите кушать хлеб с маслом — будете есть дерьмо». Как обычно в таких случаях, начали травлю в газетах, опубликовали фельетон «Чечетка налево», что, мол, актриса берет деньги в конвертах. Эта статья чуть не убила Люсиного отца, ведь газетам раньше верили. Гурченко пыталась пробиться в министерство, искать защиты, но все уже поверили, что она левыми концертами заработала какие-то миллионы. Когда я ее спросила: «Люся, ну неужели совсем ничего?» — она ответила: «Восемь тысяч дореформенными (в 1961 году купюры «избавили» от лишнего нуля. — Прим. ред.) — за сами съемки «Карнавальной ночи». — «А на что ты их потратила?» — «На ерунду… Купила путевку в хороший санаторий родителям, костюм, часы…»

А что касается концертов, Люся, как и все, участвовала в совершенно официальных сборных концертах со своей песенкой «Пять минут», в основном не в Москве. В Воркуту, например, летала к шахтерам — там концерты давались перед спусками в забой, в восемь утра. За выступление Гурченко получала, кажется, 9 рублей. Никаких левых концертов, никаких денег в конвертах, как писали, никто ей не предлагал.

Людмила Иванова
«Изначально в «Служебном романе» предусматривалось три серии. Столько перлов там было! Я все думаю, где теперь лежит этот уникальный материал?» С Лией Ахеджаковой, Светланой Немоляевой и Олегом Басилашвили на съемках фильма «Служебный роман». 1977 г.
Фото: Мосфильм-инфо

Это уже во время работы в «Совре­меннике» она мне предложила на летних каникулах подзаработать — денег-то у нас обеих не было. Мы вместе проехались по южным городам. Один раз администратор в каком-то городе оскорбил Люсю фразой: «Вот приехали бы к нам лет восемь назад, тогда бы был успех!» Но на самом деле успех у нас все-таки был! Я пела свои песни под гитару. А Люся рассказывала о себе, причем начинала всегда с нарочитым говорком: «Родилася я у Харькови…» Потом она отвечала на вопросы, среди которых всякий раз был: «А почему вы так давно нигде не снимаетесь?» У Люси имелся заготовленный ответ: «Сейчас я работаю над серьезной ролью в картине «Сибирские магистрали», играю рабочего-высотника». Этого фильма не существовало, но надо же ей было что-то говорить! У Люси была одна главная роль — в «Современнике», в спектакле «Сирано де Бержерак». Но ее убрали оттуда за харьковский говор, от которого она никогда до конца не могла избавиться. Помню, она просила нас: «Ну научите меня говорить как ма-а-асквичка, вот это «а-а-а…». Не «хэкать» и не «шокать». Бесполезно! Это сейчас стало понятно, что с этим и не нужно было бороться, особенная речь стала в конце концов ее изюминкой. При этом манеры у Гурченко всегда были на высоте. Она многое переняла от бабушки, та была из дворянского рода. Помню, Люся рассказывала, как бабушка часто во время обеда ругала «Николашку». А Люся не могла понять, что это за Николашка такой? Оказалось, Николай Второй.

Кстати, именно подруги той самой бабушки дали Люсе для поездки в Канн свои платья, оставшиеся с прошлого века. И Гурченко на Каннском фестивале поразила всех. На ней было монастырское кружево, шлейф! Она и сама могла все что угодно сшить, хоть из носовых платков. И девочкам нашим шила. Свои платья Люся никому давать не могла, потому что ни у кого не было такой талии. Завидовали ей, конечно. Но, что самое интересное, Люся себя никогда не считала красивой. Она постоянно из-за чего-то переживала. Оператор на съемках «Карнавальной ночи» как-то раз сказал, что у нее мешки под глазами, и ей потом постоянно чудились эти мешки, она все время старалась их замазать. Люся мечтала: «Вот за границей актрисы могут пойти к врачу и сделать себе все что угодно! И я бы пошла! Вот это бы сюда, а это сюда, тут бы вот так...» В общем, она уже в молодости была морально готова к пластическим операциям.

Людмила Иванова
С Валентином Гафтом. 70-е гг.
Фото: Фото из личного архива Людмилы Ивановой

Когда Гурченко тихо ушла из «Сов­ременника», никто даже не обсуждал это. Всем было наплевать. Многие считали, что у нее невыносимый характер. А я думаю, она была очень терпеливая актриса, титанически! Вот мы как-то ехали в поезде, стояли в очереди в туалет. А люди узнали ее и просят: «Ой, а спойте нам песенку про «Пять минут». Вот так просто. В восемь утра, стоя у туалета. И Люся спела! Причем как положено, с эмоциями! Разве это плохой характер?

Грузины сходили с ума от блондинки Гали Волчек

После ухода Ефремова во МХАТ я осталась в «Современнике». Несмотря на то что он меня звал с собой, даже в мыслях не было оставить Галю Волчек, с которой нас связывала многолетняя дружба.

Кстати, Галя в «Современнике» начинала с маленькой роли Нюрки-хлеборезки. Потом играла бетонщицу Тамарку. При этом в жизни она была очень модная, носила заграничные вещи, и в ней чувствовался какой-то светский лоск — как-никак, дочь известного человека.

Помню, как мы с Галей ездили в санаторий, название которого я запомнила на всю жизнь: «Псырцха». Он располагался в здании монастыря. То есть номера сделали из келий! Причем в каждую келью утрамбовывали по четыре человека, так что там помещались только койки и один стул на всех. Столовой нет. Только чебуреки на пляже. Ванны нет! Мойся в море. Где туалет? Везде! Путевки брала я, причем достала с огромным трудом. А когда это все увидела (я первая при­ехала), по­думала: «Галя меня убьет!» А Галя еще и не одна прибыла, а с какой-то журналисткой «Известий». В общем, журналистка быстро сбежала, а Галя говорит: «Тут жить невозможно! Покупаю билеты на пароход, поедем в другой город!» Поплыли мы в Батуми, там удалось достать неплохой номер в гостинице. И тут — новая проблема. Галя, как яркая блондинка, к тому же с фигурой, сильно понравилась грузинам, и они ей не давали проходу. Постоянно какие-то «Жигули» за нами ездили, какие-то джигиты в ресторанах вино посылали… Галя умоляла: «Не отходи от меня ни на шаг! Я боюсь!» И я ходила за ней, как дуэнья, и даже когда меня прямо просили: «Подруга, пойди погуляй!» — притворялась, что я слабослышащая, полудурок, вообще со мной бесполезно разговаривать. Стояла как часовой!

Людмила Иванова
Евгений Евстигнеев в фильме «Зимний вечер в Гаграх». 1985 г.
Фото: Мосфильм-инфо

Гафт так и не взял у меня деньги

Я всегда умела договариваться с мужчинами, дружила с ними. Даже с Гафтом смогла дружить, хотя многие его считают тяжелым человеком.

На самом деле Валя скорее впечатлительный. И из-за этого может наорать ни за что ни про что. Вот сыграли они сцену с Волчек, обнимались, в любви признавались. А он ей потом: «Ты чего мне полный рот пуха напихала? Как ты могла?» И так яростно! Ну а у Гали просто на плечах была шаль пуховая.

Однажды Гафт сделал моему сыну шикарный подарок. Дети же наши в «Современнике» росли — и мои, и Миши Козакова, и Ефремова… Потому что день и ночь мы сами в театре, с кем их оставишь? Бывало, что и новорожденных нянчили за кулисами. По традиции всех грудничков спихивали к Ефремову в кабинет — пока шла репетиция, там его секретарь за ними присматривала. В общем, Валя Гафт хорошо знал моего старшего сына и даже подружился с ним. А был у нас такой спектакль — «Из записок Лопатина», Валя играл главную роль, а я эпизодическую: машинистка сидит и печатает. Приехало телевидение, засняло этот фильм. За это полагался гонорар. Пошла я в бухгалтерию, смотрю, у нас с Валей суммы одинаковые. Оказалось, что мои печатающие руки оператор часто использовал как переход от кадра к кадру. И этих рук в фильме оказалось очень много. Поэтому нам с Валей и гонорар насчитали поровну. Думаю: ну, будет скандал! Беру деньги, иду к Вале: «Слушай, не понимаю, почему они мне так много заплатили? Это не честно! Давай я тебе из своего гонорара отдам». Он мне говорит: «Ты с ума сошла? Я не возьму!» Препирались, препирались, в конце концов Гафт вроде бы сдался: «Хорошо, вот я взял деньги. И вот я тебе их даю. Купи своему Ване трубу хорошую, он ведь у тебя в оркестре играет».

Людмила Иванова
«Какая-то вечная насмешка над артистом. Звонишь: «Это народная артистка РСФСР Людмила Иванова». — «Кто-кто?» — «Да Шура я, из «Служебного романа»!» — «Ой, это вы?» И понимаешь, что мог бы больше ничего не играть...» В фильме «Самая обаятельная и привлекательная». 1985 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

Годы шли, я в «Современнике» проработала больше пятидесяти лет. Но народ знал меня только как Шуру из «Служебного романа». Этот фильм Рязанов сделал из пьесы, которая некоторое время уже ходила по театрам. В нашем «Современнике» ее не взяли, посчитали, что какая-то легкомысленная… Но Рязанов разглядел идею! А дальше мы все сделали сами, это была уникальная импровизация. Рязанов никогда не выключал камеру, и иногда рабочий материал шел в картину. Постоянно рождались перлы… Например, реплику Ахеджаковой «Да на тебе пахать надо!» придумала я. И вот я все думаю, где же лежит весь тот снятый материал? Серий-то изначально планировалось три. Там столько всего было! Вот когда живой Бубликов возникает напротив своего траурного портрета — там же была сцена драки. И Шура кричала: «Я не виновата! Я бы сама померла, да фамилия другая!» Все это пришлось вырезать, так как Рязанову дали только две серии…

Своей роли я соответствовала — в «Современнике» работала в месткоме. И в какой-то момент поняла, что бываю на сцене так же редко, как Шура в бухгалтерии. И я тогда сказала: «Все, хватит! Ухожу с общественной работы». И ушла. Но Волчек тут же меня порекомендовала в депутаты. И тут началось… Надо же было большим чиновникам звонить, всяким шишкам и постоянно клянчить: «Дайте путевку! Помогите человеку!» Звонишь: «Это народная артистка РСФСР Людмила Иванова». — «Кто-кто?» — «Шура из «Служебного романа»!» — «Ой, это вы? Как интересно! Чем вам помочь?» Короче, я быстро поняла, что от Шурки мне не избавиться, ну и ладно. Хотя, конечно, это какая-то вечная насмешка над артистом. Играет он, играет… Может быть, Гамлета или князя Мышкина, а кричат все равно: «Деточкин!» Или, как Гурченко: «Людк, а Людк!» И получается, что актер мог бы больше ничего и не играть. Как говорила Анна Ахматова, утешая подругу Фаину Раневскую: «У каждого своя Муля!»

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Таро-гороскоп на апрель 2024 года для всех знаков зодиака
Апрель станет непростым месяцем. С первых дней Меркурий развернется и пойдет в обратном направлении, поэтому многие знаки окажутся перед выбором или их дела начнут буксовать. Каждому представителю зодиакального круга не помешает помощь или хотя бы совет. Карты Таро укажут правильный путь для каждого, с этими рекомендациями вы сможете избежать проблем и даже выбиться в лидеры.

Таро-гороскоп на апрель 2024 Овен




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог