Вениамин Смехов: «Высоцкий щедро раздаривал слово «друг»

«Я был довольно психопатическим типом, похожим на своего отца. Но жизнь повернула меня в сторону материнского примера».
Фото: Марк Штейнбок

По природе своей я был довольно психопатическим типом, тревожным, вечно недовольным, похожим на своего отца и на всех Смеховых. Но жизнь, в которой было пережито множество страстей и разочарований, повернула меня в сторону материнского примера, самого миролюбивого. Принимать все как есть и быть за это благодарным.

Мой отец Борис Моисеевич был ко мне суров, несправедлив и придирчив, за любую маленькую провинность мог здорово отдубасить. Когда я рассказывал ему, уже старику, об этом, он удивленно на меня смотрел: «Не может быть…

Как жаль…» К старости, окруженный нежной заботой мамы и моей сестры Гали, настоящего ангела, он смягчился.

Папа появился в моей жизни уже после войны, в начале осени сорок пятого, — дорога из Берлина для него была долгой. Так что до пяти лет я его не знал, вернее не помнил… На пороге детского садика возник мужчина в военной гимнастерке, а рядом — улыбающаяся мама. И все как по команде почему-то стали смотреть на меня. Мужчина подошел ко мне совсем близко, а мама спросила: «Узнаешь?» — «Дядя Арон?..» — я назвал имя маминого брата, который тоже воевал. Папа помрачнел. У меня потом где-то глубоко в подсознании долго сидела эта заноза вины: «Как это я не узнал родного отца?!» Дома меня ждали замечательные немецкие игрушки: заводной самолетик, девочка, которая сама раскачивалась на качелях, кошка, которая гонялась за мышкой.

Вениамин с отцом Борисом Моисеевичем, мамой Марией Львовной и сестрой Галей. 1950 г.
Вениамин с отцом Борисом Моисеевичем, мамой Марией Львовной и сестрой Галей. 1950 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова
В роли Евгения Онегина в драмкружке при Доме пионеров. 1956 г.
В роли Евгения Онегина в драмкружке при Доме пионеров. 1956 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Кто-то привозил из Германии богатство. А у отца для этого характер был совершенно неподходящий, и он привез такие несерьезные подарки. Игрушки продержались у нас недолго. Отцу было страшно интересно, как все это двигается, и он сам их разобрал, а собрать не смог. После его тщательного исследования выжила только девочка на качелях. Отец был расстроен. Потом кошку с мышкой он даже нарисовал на старых обоях в нашей крошечной квартирке на 2-й Мещанской. Там на

16 метрах ютилась наша семья: отец, мама, я, моя новорожденная сестра Галя, которая появилась на свет после войны, и няня — тетя Настя Хвостова. Няня сразу стала абсолютным членом семьи.

Всегда была переполнена хмурым недовольством в адрес отца. Ей казалось, что он не вовремя встает, не вовремя ложится, все время работает, вместо того чтобы отдыхать, очень строг с детьми, особенно со мной, и главное, что неправильно любит маму. И эта же тетя Настя держала мою маму за богиню жизни своей. И в этом была недалека от истины.

Тренировочное чувство

Мама была мудрой, заботливой и жертвенной. И в семье, и на работе. Она заведовала терапевтическим отделением в поликлинике на Сретенском бульваре. Была не просто врачом, а старомодным земским доктором, истинным целителем. Она не только прекрасно диагностировала и лечила, но также могла понять пациентов по-человечески. К ней многие студенты актерского факультета направляли свои стопы, чтобы за красивые глаза получить бюллетени и не ходить в институт, а сниматься в кино.

Актеры Театра на Таганке в декорации спектакля «Послушайте!»: Владимир Насонов, Владимир Высоцкий, Валерий Золотухин и Вениамин Смехов. 1967 г.
Актеры Театра на Таганке в декорации спектакля «Послушайте!»: Владимир Насонов, Владимир Высоцкий, Валерий Золотухин и Вениамин Смехов. 1967 г.
Фото: РИА «НОВОСТИ»
«Галя высокая, красивая, независимая. Не знаю, почему она выбрала меня» 1982 г.
«Галя высокая, красивая, независимая. Не знаю, почему она выбрала меня» 1982 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Однажды бюллетени понадобились для Миши Козакова и Жени Евстигнеева, которые учились на последнем курсе Школы-студии МХАТ. Справки они получили и в благодарность 8 Марта выступили перед персоналом поликлиники. Но все сестры и врачи хотели, чтобы на празднике перед ними кроме студентов выступал и я. Миша, который вел этот концерт, спросил у меня: «Парень, ты в каком классе?» — «В девятом». — «Что будешь читать?» Я говорю: «Чехова». — «Молодец». А потом я посмотрел, как они играют отрывок из своего дипломного спектакля «Глубокая разведка», и мне это очень понравилось! Настолько, что через год я уже поступал в Школу-студию МХАТ и Щукинское училище. Выбрать Щукинское училище мне посоветовал дядя Лева Смехов, который в нашей семье был ближе всех к искусству — он когда-то окончил ВХУТЕМАС и работал главным художником «Пионерской правды».

Вообще-то интерес к актерству у меня зародился, когда мне было двенадцать.

Лена и Алика Смеховы. 1977 г.
Лена и Алика Смеховы. 1977 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова
С Лилей Брик после спектакля «Послушайте!»
С Лилей Брик после спектакля «Послушайте!»
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Я, не спросив разрешения у родителей, записался в драматический кружок при городском Доме пионеров на улице Дурова. Его душой была Варвара Ивановна Стручкова. Как актриса совершенно не реализованная — вершиной ее карьеры была роль Бабы-яги в ТЮЗе, — но великолепный педагог. Кроме нее наш кружок опекал обожаемый и гениальный Ролан Быков. Я был захвачен всем, что у нас происходило — репетициями, разговорами, читками пьес, общением, наконец. Когда в 13 лет мой отец пришел к Варваре Ивановне и заявил, что забирает меня из кружка (он решил сделать из меня музыканта и отдать переростка в музыкальную школу), я рыдал, как девица.

Мой друг Андрей Егоров, который тоже ходил в театральный, меня успокаивал как мог…

В школе мы десять лет сидели за одной партой. После школы почти не расставались. Все делали вместе — читали книжки, гуляли по горбатым московским улочкам с теплыми и забавными названиями: Самотека, Мещанская, Тополев, Пальчиков, Выползов переулки, Цветной бульвар. Катались на коньках в парке «Буревестник», смотрели кино в «Перекопе», бегали в библиотеку на улице Грибоедова. Мы даже влюбились одновременно — в двух соседок по парте. Это произошло в восьмом классе, когда объединили мужскую 254-ю и женскую 253-ю школы, «монастыри». Разница была только в том, что у меня это было тренировочное чувство — я дружил с Лелей Богатиной, а у Андрея чувство воспламенилось как пожар и до сих пор не погасло.

«Запинаясь, я пролепетал, что умоляю позволить мне посещать занятия хотя бы вольнослушателем. Но Этуш был неумолим: «Нет, в математики…»
«Запинаясь, я пролепетал, что умоляю позволить мне посещать занятия хотя бы вольнослушателем. Но Этуш был неумолим: «Нет, в математики…»
Фото: Марк Штейнбок

С Ритой они вместе и нежно любят друг друга.

Андрей так и остался моим лучшим другом. Мы не потерялись в этой жизни, хотя после школы пошли разными дорогами: он — в МГУ учиться на математика, а я — в Щукинское театральное училище, на артиста.

«Артиста из вас не выйдет»

Вообще не понимаю, как стал актером, потому что долгие годы ужасно стеснялся чужого внимания, не выносил, когда на меня смотрят. А уж если встречался с кем-то взглядом, был готов провалиться сквозь землю. В метро никогда не садился на свободное место — переживал, что, если кто-то зайдет и я встану, уступлю, на меня посмотрят другие.

Возвращение Юрия Любимова из эмиграции. 9 мая 1988 г.
Возвращение Юрия Любимова из эмиграции. 9 мая 1988 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Так что на вступительных экзаменах мне просто повезло — я читал стихи Маяковского «В сто сорок солнц закат пылал» и так понравился ректору Захаве, что он сразу отправил меня на последний тур. Получается, я всех обманул. Фокус состоял в том, что когда я читал Маяковского, дурел, становился смел, раскован и одухотворен. Но это было единственное исключение из правила. К счастью, с первого раза меня не раскусили.

Помню, какое ликование испытал, увидев свою фамилию в списке поступивших. Рядом стояла юная Люда Максакова. Она тоже увидела свою фамилию в числе счастливчиков и взвизгнула от радости. Мы оказались самыми младшими на курсе — нам еще не исполнилось и семнадцати. Были так возбуждены, так переполнены счастьем!

Шли вдвоем по Бульварному кольцу и говорили, говорили. О том, как нам повезло! Что жизнь обязательно получится длинной и счастливой!

Первый курс прошел как в тумане. Но это уже была не эйфория, а тяжелый удушливый смог. На мастерстве актера я робел, терялся, не знал, куда деть руки-ноги, голос меня не слушался, я готов был провалиться сквозь землю. Маяковский перестал быть моим спасательным жилетом. Руководитель курса, молодой Владимир Этуш (тоже фронтовик, как мой отец, и, возможно, поэтому довольно резкий, принципиальный и жесткий) видел, что я ничего не могу. Ну совсем ничего! Ни огня, ни эмоций. Полный ноль. Конечно, я ему не нравился. И он это не скрывал. Да что говорить, я не нравился даже себе! После летней сессии Владимир Абрамович пожал мне руку и посоветовал идти в математики.

«Я никогда не осмелюсь сказать, что мы с Высоцким дружили». На концерте в честь юбилея В.Высоцкого, Москва, 2008 г.
«Я никогда не осмелюсь сказать, что мы с Высоцким дружили». На концерте в честь юбилея В.Высоцкого, Москва, 2008 г.
Фото: ИТАР-ТАСС

Актеры должны быть более непосредственны, наивны. Рушились мои надежды. Запинаясь, пролепетал, что хочу стать артистом и умоляю позволить мне посещать занятия хотя бы вольнослушателем. Но Этуш был неумолим: «Нет, в математики…» Выйдя из аудитории, я в рыданиях упал на руки однокурсников…. К счастью, театральная кафедра решила дать мне шанс. Узнав о решении коллег, Этуш, самый молодой преподаватель на кафедре, выскочил из аудитории, хлопнув дверью так, что дрогнули стены.

Весь второй курс я работал над собой и на показах выдал целую канонаду наивности и непосредственности. А также эмоциональности, смелости и раскрепощенности. И получил самую высокую оценку. Этуш, довольный развитием моего личного сюжета — от робости до правильной актерской наглости, был справедлив.

«Я передал записку жене в роддом: «Алла, если хочешь нас увидеть, высунься из окна!» Высунулась не только она, а все роженицы и врачи. Алика тоже с большим уважением посмотрела на трех артистов Театра на Таганке — Высоцкого, Золотухина и Смехова. Ей было пять дней от роду». В московской квартире с дочерью Аликой Смеховой, 2008 г.
«Я передал записку жене в роддом: «Алла, если хочешь нас увидеть, высунься из окна!» Высунулась не только она, а все роженицы и врачи. Алика тоже с большим уважением посмотрела на трех артистов Театра на Таганке — Высоцкого, Золотухина и Смехова. Ей было пять дней от роду». В московской квартире с дочерью Аликой Смеховой, 2008 г.
Фото: Марк Штейнбок

И, собрав в конце весь курс, чтобы раздать кому похвалы, кому замечания, заявил: «Кто у нас сегодня именинник? Смехов, а ну быстро до гастронома! Вот тебе деньги, купи коньяк». И я побежал… Правда, сейчас Владимир Абрамович эту деталь опровергает. Говорит: «Я с вами не выпивал до самого выпускного вечера».

«Венька, извини, я тебя люблю...»

Театр на Таганке Юрия Любимова был для меня счастливым лотерейным билетом. Как актер я начался с поэтического спектакля «Антимиры». Мы его играли 15 лет, прошло 800 спектаклей. Успех был как в Большом театре. Когда шел пятисотый спектакль, Володя Высоцкий на моем экземпляре афиши написал: «Венька, неужели ты всегда играл — даже когда я болел? Даже когда ты сам хворал?» Я никогда не осмелюсь сказать: «Мы с Высоцким дружили».

Меня, может, с ним и связывала дружба, но его со мной не связывало ничего. Я это четко осознавал. Хотя Володя щедро раздаривал слово «друг», в том числе и в мой адрес. Вспышки Володиной любви и нелюбви были яркими и непредсказуемыми. У нас с ним случались разные периоды. Бывало, что наша компания — Золотухин, Высоцкий и я — ощущала необходимость друг в друге и держалась вместе, но приходили и времена отчуждения. Сегодня, когда Никита Высоцкий приглашает меня принять участие в передаче о его отце, я поясняю: «Был период, когда мы с твоим папой почти не разговаривали. А когда-то бывали очень близки…» У меня хранится его первый диск, миньон, с Володиным портретом и надписью: «Венька, извини за такой мощный аккомпанемент. Больше так не поступлю. Тебя я люблю», который он подарил мне после одной из наших размолвок.

Гениальные люди — с повышенным содержанием солнечной энергии в крови — отличаются от нас. Они иноходцы, они инопланетяне. И у всех сложный характер. Кстати, если этот сложный характер обращен к вам — он вас выбрал, вы осчастливлены. Мне в этом смысле невероятно повезло. Таких людей с повышенным содержанием солнечной энергии встретил немало: Высоцкий, Любимов, Эрдман, Фоменко, Вознесенский, Евтушенко, Лиля Брик. Они появились не только в моей жизни, но и в жизни моих детей.

Мои девки

Научно-исследовательский институт акушерства и гинекологии — это не только центр младенческого мироздания, но еще вполне легендарное место для моего семейства.

С внуками Леней, Артемом и Макаром и дочерью Аликой
С внуками Леней, Артемом и Макаром и дочерью Аликой
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Здесь работала однокурсница моей мамы, и здесь появились на свет мои дочери, а потом и два младших внука — Аликины Артем и Макар. Когда пришло время появиться на свет старшей девочке, я всю ночь не спал, дрожал. Утром 30 декабря раздался звонок: «Папаша, поздравляю. Имя приготовил?» И я побежал к роддому. Через оконное стекло жена показала мне свернутый кулек. Я уже знал, что дочка будет Аленкой, но в загсе мне сказали, что среди советских имен такого нет, и записали Еленой. Потом был Новый год. Жена с дочкой встречали его в роддоме, а я — с коллегами из совсем молодой Таганки, Инной Ульяновой, Колей Губенко, Петром Фоменко. Через год гораздо более обширная компания обмывала Ленкин годик и параллельно праздновала Новый год. Была водка, селедка, огурцы. И балдежное состояние счастья и триумфа, что у меня родилась девочка Ленка, красивая и замечательная.

Она и сейчас красивая, но уже писатель.

Алика родилась 27 марта, в День театра, через четыре года после Ленки. К роддому вырвалась веселая компания — я, Высоцкий и Золотухин. Я передал какие-то фрукты и записку жене: «Алла, если хочешь нас увидеть, высунься из окна!» Высунулась не только она — все роженицы и врачи дружно глазели на артиста Высоцкого. Алика тоже с большим уважением посмотрела на трех артистов Театра на Таганке. Ей было пять дней от роду.

К тому времени Володя был уже дважды отцом. И написал Аликиной маме записочку: «Спасибо, что ты родила девочку, потому что первая идет моему старшему. А эта — моему младшему». Кстати, потом всю жизнь Лена с Аркашей Высоцким и Алика с Никитой дружат.

Однажды, когда Володи уже не было в живых, мы поехали вместе с Никитой на гастроли. На афишах, как в старые добрые времена, стояли три фамилии: Золотухин, Смехов, Высоцкий…

Девочки мои росли очень разными. Ленка — послушная, комфортная, добродушная и мягкая. Алика — ураган. Она сразу внесла в нашу жизнь беспокойство. Настоящий следопыт или юннат. Ей все было интересно: что за природа, что за люди, кто эти, кто те. Как-то совсем ребенком она пришла на спектакль «Десять дней, которые потрясли мир», а вокруг все ряженые, в масках, Алика никого узнать не может. Но она не растерялась, стала приставать ко всем артистам. Первой жертвой пал Ваня Бортник, изображавший попа: «А вы кто? А почему такая длинная борода?» С девочками своими я постоянно возился.

С женой Галиной. 12 декабря 2012 г.
С женой Галиной. 12 декабря 2012 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Кормил, купал, отправлял в школу, укладывал спать. Фактически был и папой, и мамой. Воспитывал старомодно — в строгости. Но не всегда получалось. И вот вам пример. Однажды я придумал сделать им сюрприз — попросил директора Театра на Таганке Николая Лукьяновича Дупака помочь достать билеты в цирк. Попасть туда на хорошие места было сложно. Николай Лукьянович позвонил своему коллеге и договорился о трех билетах на самые лучшие места. Цирк я обожал. Он всегда мог вылечить меня от депрессии, и лечил, надо сказать, не раз. И мой отец любил цирк. Мы туда в детстве часто хаживали с ним и с мамой… Билеты я от детей скрыл — хотел сделать сюрприз. Но предупредил: «В воскресенье в два часа дня садимся в машину и едем смотреть дом, где я родился». О дальнейших планах, как говорится, умолчал.

Субботним вечером состоялась проверка дневников. И вдруг выяснилось, что у девочек, которые неплохо учились, оценки от двойки до кола. Какие-то результаты олимпийских чемпионов! Когда я посмотрел дневники, у меня опустились руки, у них опустились головы. Они испугались, что я не покажу им мой дом. Не знали, бедные, чего могли лишиться на самом деле. Не понимая, как правильно поступить, я просто перестал с ними разговаривать. Перед сном у нас всегда бывал колыбельный сговор. Каждый вечер, забравшись в кроватки, они начинали считать до десяти: «Раз…» — «Свет погас», — отвечал я. «Два», — продолжали они. «Не болит голова». — «Три». — «Сопли утри». Отвечать каждый раз старался по-разному, только ответом на «Девять» часто было одно и то же: «Я люблю моих девок», а на «Десять» — «Спит усталый месяц». На этом они и засыпали.

А в ту субботу я впервые за много лет не рассказал этой считалочки. Им казалось, уже не будет прежнего папы. Никогда! Воскресным утром в абсолютной тишине мы позавтракали. Потом я велел им одеваться. Вышли на улицу. Всю дорогу молчали. Такая замечательная панихидная история — конец любви отца. Добрались до 2-й Мещанской, и я говорю: «Вот. Четвертый этаж. Первое окно слева от водосточной трубы. Все». Дети вздохнули, я развернулся, и мы отправились… на Цветной бульвар. Прошел к администратору, получил в кассе три билета, а они плелись за мной, как чахлые, дохлые хвостики, ничего не понимая. Вы не представляете, что с ними было, когда они вошли в зал и уселись на самые замечательные места. И началось чудесное представление, на котором они сидели, не шевелясь и не веря своему счастью. И в антракте я купил им мороженое.

Конечно, это было непедагогично! Но они запомнили это на всю жизнь!

«Папа, какая она красивая!»

Так же они запомнили наши визиты к Лиле Брик. Семь лет непрерывного общения с Лилей Юрьевной — это дар, мне кажется, незаслуженный. Она сама выбрала для общения меня и моих детей, сам бы я на такую наглость не решился. К девочкам Лиля Юрьевна обращалась исключительно на «вы», а Алику звала по-мужски «Аликом». Та же, делясь дома первыми впечатлениями от похода к Брик, очень пожилой и очень густо загримированной, говорила: «Ой, это Баба-яга». А еще у нее в памяти отпечаталось то, как Брик угощала гостей бульоном, приговаривая: «Я этот бульон делала вот этими руками», при этом потрясая сморщенными старушечьими ручками.

В фильме «Продавец игрушек». 2012 г.
В фильме «Продавец игрушек». 2012 г.
Фото: Пресс-служба кинокомпании «Национальное кино»

Я лично такого не запомнил, а только то, как она, настоящий гурман, учила добавлять в бульон чуть-чуть лимонного сока для вкуса.

А потом наступил день, когда эта потрясающая женщина заинтересовалась Аликой, и они начали разговаривать. И дочка к ней переменилась. Пришла домой и сказала: «Папа, какая она красивая! Какие глаза!» Вот вам и ответ на вопрос, кто такая Лиля Брик. Она с вами так разговаривает, так глядит своими глазами в ваши глаза, что вы потом это забыть не можете! И Маяковский не мог забыть, и Пастернак не мог забыть, и Катанян не мог забыть, и Кулешов не мог забыть, и Примаков не мог забыть. Разве можно объяснить магию? Я не умею объяснять. Помню последнюю нашу встречу. Шел 1978 год. Перед отъездом на съемки «Трех мушкетеров» я зашел к Лиле Юрьевне.

Стоял весенний пасхальный день. Я был очень вкусно накормлен, мы побеседовали обо всем на свете. Прощаясь, Л. Ю. улыбнулась: «А знаете, как правильно отвечать на «Христос воскрес!»? Нам с Осей и Володей очень нравилось, как ответил один наш знакомый мальчик: «Таинственно воскрес!»… В августе ее не стало.

Среди моих друзей было очень много вполне серьезных людей, ученых, архитекторов, и мало артистов. Слишком влюблены в себя, слишком притворщики — такое у меня было внутреннее ощущение. Хотя и сам я из их числа… Еще я говорил: «Клянусь Богом, никогда не влюблюсь в актрису, моей женой никогда не будет актриса». Первую часть я, конечно, не выполнил — в актрис влюблялся. Но вторую исполнил. Моя первая жена училась в Пищевом институте.

Ее дедушкой был знаменитый профессор по шоколаду, и она решила продолжить семейные традиции. Правда, потом, в результате нашей совместной жизни, свернула в ГИТИС, окончила театроведческий. Период наших хороших отношений не был длительным. Потому что характеры у обоих взрывные. Таких людей, как мы, Господь не должен объединять в пары. У нас была очень юная семья — поженились двадцатилетними. Сейчас вообще, по-моему, нет семей, где люди в 20 лет женятся и не разводятся через год-два.

Почему она меня выбрала?

Я круто изменил свою линию судьбы в 1979-м, когда влюбился в Галю Аксенову, в мою Глашу. Сомнения были, я страдал от чувства вины перед детьми. Но все-таки выбрал любовь и выиграл жизнь!

«Не хочу надоедать внукам своим брюзжанием и тем, что такой правильный. Но может быть, когда вырастут, будут вспоминать: «Мы многому научились у деда»
«Не хочу надоедать внукам своим брюзжанием и тем, что такой правильный. Но может быть, когда вырастут, будут вспоминать: «Мы многому научились у деда»
Фото: Марк Штейнбок

Вместе мы уже 33 года... 33 года любви и счастья. Я думал, что так не бывает…

Когда мы встретились, Галя училась на втором курсе театроведческого отделения Ленинградского института театра, музыки и кино и проходила практику у Любимова. Сидела на репетициях у Юрия Петровича, все сосредоточенно записывала, и в нее, кажется, были влюблены десятки беззащитных мужчин. Даже Высоцкий пытался приударить, приглашал на концерт. Правда, совсем не ожидал, что она придет туда со своим младшим братом Женей…

Галя красивая, высокая и абсолютно независимая. Поэтому я до сих пор не могу поверить, что она выбрала меня. Правда, уверяет, что она не выбирала, что это судьба. Я для нее судьба, и она для меня судьба... Через год после смерти Высоцкого Юра Хилькевич вспомнил о своем телефонном разговоре с Володей, который сказал: «Ну, теперь я за Веньку спокоен».

Он видел, что я расцвел, как пышный цвет. Я и сегодня без Гали совершенно не могу. Сейчас она улетела в Берлин, мы расстались на три дня, и это беда, которую надо пережить…

Глашу люблю не только я, но и все мои родные и внуки — Леня, Артем и Макар. С Артемом она особенно много занималась, чтобы помочь Алике, которая много работает и одна воспитывает двоих сыновей. Когда Артему было восемь лет, он провел каникулы в Америке, в летней Русской школе Мидлберийского колледжа, где Глаша была замдиректора и преподавала историю российского кино. И Артем там всю профессуру покорил. Видимо, потому, что ему все люди интересны. Сейчас ему двенадцать.

Он учится на «отлично», разбирается в моде, занимается брейк-дансом, в Нью-Йорке и в Чикаго просто влюбился в дикие небоскребы-карандаши и очень хочет стать архитектором и строить такие же в Москве (не дай бог!). Кем будет младший Макар, пока не ясно. В свои пять лет он никаких соображений на эту тему не высказывает. Зато уже очевидно, что природа его щедро одарила. Он очень игровой, жизнерадостный, внимательный и остроумный. Мне даже иногда кажется, что гениальный.

Ленька, сын Лены, самый старший. Ему 25. В этой жизни он вполне определился. Вымахал в прекрасного сильного человека, музыканта, у него есть свой джазовый оркестр, с которым они ездят по домам ветеранов и поют довоенные и военные песни. Но его основное занятие — подготовка к защите диссертации на тему риторики в РГГУ, на кафедре блестящего историка Александра Логунова.

С Валентином Смирнитским у памятника д’Артаньяну в Оше. Франция, 2010 г.
С Валентином Смирнитским у памятника д’Артаньяну в Оше. Франция, 2010 г.
Фото: Фото из личного архива Вениамина Смехова

Леня стажировался в Болонском университете, у него уже вышла первая книжка «Популярная риторика», очень хорошая. Мне кажется, на внуков я не имею особого влияния. Встречаемся мы с ними не часто. Гораздо чаще перезваниваемся. Может, это и к лучшему, а то надоедал бы своим брюзжанием и тем, что такой правильный. Но может быть, когда вырастут, будут вспоминать: «Мы многому научились у деда». Это нормально. Одни люди приходят в этот мир, другие уступают им место. Естественный ход истории… Нет ничего вечного. Умирают люди, умирают театры…

Таганка надломилась

Блестящая история Театра на Таганке надломилась не сейчас, а давно. Еще после вынужденной эмиграции Любимова.

Один за другим запрещались спектакли. Как книги на полке, лежали декорации гениальных спектаклей «Живой», «Борис Годунов» и постановки о Высоцком. Возвращение Любимова не обновило триумфальную биографию Таганки. Прежде это был театр уникальный, а сейчас один из многих. При этом, когда сегодня, уже давно отыграв свое, я смотрю постановки нового времени, ощущаю себя отпетым патриотом Таганки, потому что мне близко все, что здесь делается. Я понимаю этот язык, я люблю его, я отсюда родом. Здесь каждый уголок мой. Хотя много переделано, и очень грустно переделано… Два месяца назад я получил от Евгения Евтушенко предложение, которое меня очень растревожило, удивило, поразило, смутило, окрылило — все одновременно. Евтушенко сказал, что хочет, чтобы в этот странный, какой-то промежуточный период Театра на Таганке состоялся спектакль на его стихи.

Подобные поэтические постановки были открытием жанра любимовской Таганки в период ее расцвета… Теперь я ставлю спектакль с молодыми артистами, совсем мне не известными, лица которых увидел только в Интернете. Предполагаю, что премьера состоится в апреле.

Я давно существую сам по себе. Ставил драмы и оперы там и сям, и в России и за границей — в Америке, Германии, Израиле, Чехии и Голландии… Выступаю с концертами. А недавно мы с Аликой соединились на сцене в театральных представлениях «Двенадцать месяцев танго» и в «Старомодном признании», где много музыки и прекрасной поэзии. Работать с любимой дочерью, которая выросла в серьезного профессионала, — радостное и волнующее чувство. А еще в «Политеатре» вместе с похожей на Алику актрисой Алисой Хазановой я играю в спектакле «Волны» по двум рассказам Владимира Сорокина.

В кино снимаюсь чаще, чем в молодости. На днях вышел в прокат фильм «Продавец игрушек», скоро состоятся премьеры еще двух... Только что вышла новая книга — «Золотой век Таганки», по следам моей счастливой работы на телеканале «Культура». Жизнь не устает быть интересной, слава Богу…

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Свистать всех наверх! Не упустите шанс отправиться в «Круиз Ретро FM» в Египет
Совсем скоро слушатели «Ретро FM» станут участниками фантастического путешествия за четыре моря на комфортабельном лайнере Astoria Grande в компании звёзд отечественной и зарубежной эстрады. Шанс отправиться в «Круиз Ретро FM» есть у каждого — благодаря эфирной суперигре, которая завершится 29 марта.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог