Татьяна Михалкова:«В новогоднюю ночь нашу семью спас Сергей Михалков»

«Абажур загорелся. Еще чуть-чуть — и пламя поползло бы по потолку. Все растерялись: и Никита, и Андрон. Только Сергея Владимировича реакция не подвела», — рассказывает Татьяна Михалкова.
Анастасия Филатова
|
15 Января 2014
Татьяна Михалкова
Татьяна Михалкова
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

«Абажур загорелся. Еще чуть-чуть — и пламя поползло бы по потолку. Все растерялись: и Никита, и Андрон. Только Сергея Владимировича реакция не подвела: голыми руками он сдернул пылающий абажур и побежал на улицу… Свекру тогда уже было за семьдесят, но получается, что спасти семью смог только он. Я вообще восхищалась им с первого дня знакомства. Он был хранителем всей семьи», — рассказывает Татьяна Михалкова.

Наш дом был всегда открыт для гостей. У нас годами жили разные люди, потому что, когда Никита готовился к съемкам, ему нужно было работать и со сценаристом, и с художником, а это удобнее делать, когда все они под одной крышей… Принять 50 человек нам ничего не стоит, мы всегда рады гостям! А еще в новогоднюю ночь у нас часто случается что-то необыкновенное. Например, мы никогда не знаем, кто к нам приедет. Так, на прошлый Новый год у нас неожиданно появился Энтони Хопкинс, уникальный артист, режиссер. На свой юбилей — 75 лет — он со своей семьей и переводчиками впервые приехал в Россию и захотел встретиться с Никитой Сергеевичем. Всю их компанию мы принимали у нас на даче. Хопкинс был счастлив, потому что Михалков — его любимый режиссер, а фильм «Неоконченная пьеса для механического пианино» для Энтони вообще вершина мысли.

«Я не знала слова «диета» — от природы была стройная, весила 47 килограммов»
«Я не знала слова «диета» — от природы была стройная, весила 47 килограммов»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

Хопкинс снял фильм «Август» по мотивам «Дяди Вани» Чехова, так что у них с Никитой были общие темы для разговора. Помню, Никита Сергеевич подарил ему русскую меховую шапку, а потом мы еще долго сидели за столом и общались.

— Вы до сих пор сами готовите новогодний стол?

— Конечно! Когда женщина себя посвящает близким, то забота о еде ложится на ее плечи. Если у тебя такая огромная семья, ты не можешь избежать кухни. Многим кулинарным секретам меня научила Наталья Петровна Кончаловская.

— И сколько вам нужно поваров в помощь, чтобы накормить 50 человек?

«Никаких нянь у нас не было, но тогда вся страна так жила. Когда дети были маленькие, мне помогал Никита Сергеевич, — носил воду, купал Аню и Тему, воспитывал строго»
«Никаких нянь у нас не было, но тогда вся страна так жила. Когда дети были маленькие, мне помогал Никита Сергеевич, — носил воду, купал Аню и Тему, воспитывал строго»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

— Да мы всегда сами справлялись. У Никиты, правда, есть личный повар, который ездит с ним везде и следит за его питанием. Иногда он нам помогает. Из охотхозяйства в Нижегородской области нам привозят мясо, и мы делаем кабаньи котлетки, сациви из глухаря… А поскольку Новый год случается в Рождественский пост, на столе у нас стоят и постные блюда. И конечно же новогодний стол не обходится без сметанных пирожков. Эту традицию ввела мама Никиты Сергеевича — Наталья Петровна. Она научила меня готовить сметанное тесто, и из него мы делали пирожки с капустой, верх у которых прищипывали «гребешком». Я помню, как каждое воскресенье мы садились с Натальей Петровной делать эти «гребешки». Так хотелось на речку с детьми убежать, но нужно было соблюдать традицию.

«Моя мама, Таисия Георгиевна Малыхина, преподавала историю в институте, и зарплата у нее была даже выше, чем у некоторых режиссеров на «Мосфильме»
«Моя мама, Таисия Георгиевна Малыхина, преподавала историю в институте, и зарплата у нее была даже выше, чем у некоторых режиссеров на «Мосфильме»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

— Свекровь у вас была строгая? Вы легко с ней находили общий язык?

— Очень часто у нас вспоминают, какая Наталья Петровна была хорошая хозяйка, какие пироги готовила, но это были не главные ее качества. Наталья Петровна была духовным стержнем нашего дома. Ведь важен тот особый дух во время обеда, особая атмосфера, которую она создавала. Наталья Петровна любила поставить классическую музыку, обожала Рахманинова, Прокофьева, оперу. Она всегда много работала. Бывало, с шести утра уже сидела с книгами, переводила. Пятнадцать лет она посвятила написанию поэтического труда «Наша древняя столица» — ведь это лучшие стихи о Москве!

— Татьяна Евгеньевна, а новогодние традиции в вашей семье есть?

— Конечно, традиции есть, они соблюдаются и передаются из поколения в поколение. Самая главная традиция Михалковых — жить в труде, вере, быть востребованным. Хороводы-то мы только на Новый год водим. А что касается новогодних традиций, вы, наверное, удивитесь, но долгие годы я считала, что писать желание на бумажке, сжигать и бросать в бокал с шампанским — это традиция семьи Михалковых, личное изобретение Никиты. Только недавно узнала, что так полстраны делает. (Улыбается.) Помню, когда первый раз мы с Никитой встречали вместе Новый год, он пригласил меня в ЦДЛ. А в те годы Дом кино и ЦДЛ — это были два таких знаковых места для творческой интеллигенции. Я пришла на вечер в открытом вечернем платье от Славы Зайцева. Встречаю Никиту у ЦДЛ и вижу, что у него в руках переносной приемник «Спидола». А в то время со «Спидолой» в руках ходили ребята, которые приезжали откуда-то из провинции и хотели казаться крутыми.

Я думаю: «Боже мой, зачем это Никите?» Никита ставит «Спидолу» на стол, за которым уже сидят Грамматиковы, Никоненко, другие наши друзья, и начинает крутить ручку настройки приемника. Я все гадала: для чего ему эта «Спидола»? А он, оказывается, ловил по радио бой курантов! Ведь нужно успеть написать, сжечь и выпить шампанское во время боя курантов. Очень он меня тогда этим удивил!

— Традицию с желаниями вы продолжаете до сих пор?

— Конечно! Перед праздником закупаем бумагу, карандаши, всем раздаем за столом. Эту традицию не нарушила даже реконструкция дома на Николиной Горе. Пару лет дом стоял в лесах — ремонтные работы длились очень долго.

И тогда на Новый год мы приехали к даче, включили приемник в машине и, вооружившись бумагой, карандашами, спичками и шампанским, загадывали желания, слушая бой курантов из приемника автомобиля… Этой традиции больше сорока лет. Однажды, правда, наш новогодний ритуал чуть не обернулся бедой. Это было в 80-х, потому что Надя еще ползунки носила. Вся семья собралась за новогодним столом: Сергей Владимирович, Наталья Петровна, Андрон, Катя Семенова (дочь Натальи Кончаловской от первого брака с советским разведчиком Алексеем Богдановым, впоследствии Катя вышла замуж за писателя Юлиана Семенова. — Прим. ред.), Егор, Степан, Артемьевы, мы, Аня с Темой маленькие. И все быстро-быстро строчат на бумажках желания. Потом хватаем спички, торопимся наши бумажки сжечь. И вдруг от одной горящей бумажки вспыхивает абажур, висевший прямо над столом!

«Биография советской манекенщицы должна была быть безупречной. Нас страшно контролировали! Я даже не могла выйти в ресторан с Никитой Сергеевичем — меня сразу вызывали и отчитывали»
«Биография советской манекенщицы должна была быть безупречной. Нас страшно контролировали! Я даже не могла выйти в ресторан с Никитой Сергеевичем — меня сразу вызывали и отчитывали»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

Когда-то Наталья Петровна сделала его своими руками: обшила проволочный каркас тканью, соорудила кисти. И вот все это вспыхивает мгновенно, еще чуть-чуть — и пламя поползет по потолку, а дом-то деревянный! Все растерялись — и Никита, и Андрон. Только Сергея Владимировича реакция не подвела: голыми руками он сдернул пылающий абажур с потолка и побежал с ним на улицу. Ему тогда уже было за семьдесят, но получается, что спасти семью смог только он. Я вообще восхищалась Сергеем Владимировичем с первого дня знакомства. Он был хранителем всей семьи. Но, увы, уходят времена, уходят люди… Раньше в родительском доме, где сейчас живет Андрон, под крышей собирались четыре поколения. Сергей Владимирович, несмотря на свои государственные дела, все откладывал и приезжал, потому что Новый год — это было для него святое.

Помню, как сидел он во главе стола в пиджаке с орденом Героя Социалистического Труда, и все друзья собирались: Зархи, Толстая, наши соседи Качаловы, Ливановы, Капицы. Мы, конечно, по молодости, отсидев торжественную часть праздника, убегали с детьми кататься с Николиной Горы на санках, играли в хоккей, гуляли с собакой. Тогда ведь машин не было, на дачах еще зимой не жили, а теперь за ворота не выйти — движение такое плотное — и сбить могут.

— Как теперь в вашем доме отмечают Новый год?

— Новый год — это, конечно, елка, близкие, друзья, дети, внуки, смех бесконечный! В праздник внукам разрешается все: они веселятся и бегают по лестницам, надевают шкуры зверей — охотничьих трофеев Никиты Сергеевича.

Он даже разрешает им рассматривать оружие из охотничьего уголка — кортики, сабли, самурайский меч, который когда-то подарил Никите Акира Куросава. Весь дом у нас наполнен смехом, все водят хороводы вокруг елки. У нас на даче елка стоит наряженная до Масленицы и даже позже, когда уже весь снег сойдет. Вся семья смирилась с тем, что я отстаиваю эту елку, потому что для меня это какой-то уютный, теплый «огонек». Одна елка у нас, большая, на улице, другая, поменьше, дома. Каждый год наряжаю ее как-нибудь необычно. На этот раз елка у нас сиреневая, а из игрушек — на ней висят игрушечные саночки, варежки. Всегда стараюсь елочку сделать с выдумкой. Я с детства люблю Новый год. У нас дома всегда была живая елка. В комнате стоял запах мандаринов, которые подвешивали на елку как украшение. И самые красивые елочные игрушки были привезены из Германии, из Заальфельда, где я родилась.

«15 лет назад мы создали благотворительный фонд «Русский силуэт». Я им до сих пор занимаюсь и каждый год проезжаю всю Россию — ищу талантливых дизайнеров»
«15 лет назад мы создали благотворительный фонд «Русский силуэт». Я им до сих пор занимаюсь и каждый год проезжаю всю Россию — ищу талантливых дизайнеров»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

Конечно, детские годы я помню плохо, но мой брат, Альберт Иванов, детский писатель, уже во взрослом возрасте ездил в этот город, нашел наш дом, где мы жили с родителями, нашел лестницу, где ребенком нацарапал свое имя. Вспоминая эту свою поездку, брат писал, что не стоит возвращаться в свои детские места, потому что мир слишком сильно меняется к этому времени. То, что в детстве казалось лесом, оказывается всего лишь маленьким кустарником, широкие проспекты — узкими улочками, ну и так далее… Заальфельд был небольшим провинциальным городом, где даже не было роддома — роды у моей мамы принимали монашенки. На память о раннем детстве остались только елочные игрушки. Они до сих пор со мной. Еще я с теплотой вспоминаю годы юности в Воронеже, куда наша семья переехала после Заальфельда.

Воронеж такой тихий, спокойный. Я сейчас завидую тем детям, которые могут в своих родных местах ходить спокойно в школу, играть во дворе. Не надо возить их на машине, метро, не надо волноваться вечером, как детей встретить… Московские дети сейчас лишены нормального детства. Возможно, я немного романтизирую то время, но детские воспоминания — они всегда самые счастливые. Еще нет взрослой жизни, нет груза отношений, мама с папой молодые, все еще впереди, и ты бесконечно счастлива…

— Дед Мороз к вам в детстве приходил на праздник?

— Конечно. Какой праздник обходился без Деда Мороза?! Все дети хотят верить в чудо. А сейчас именно я всегда наряжаюсь для внуков Дедом Морозом — для этого у меня есть специальный костюм.

Посохом служит трость Сергея Владимировича, с которой он когда-то ходил на прогулки. А Снегурочка у нас каждый год — Арина Полянская-Жукова, подруга детства Никиты. Они еще в детский садик вместе ходили. Арина — дочь известного детского художника Жукова, дружившего с Сергеем Владимировичем. И мы с Ариной на Новый год исполняем роли Деда Мороза и Снегурочки, хотя у нас — полный дом профессиональных артистов! (Смеется.)

— А на елки вы детей водили?

— Конечно, водили. Хорошо помню новогоднюю историю, когда Никита Сергеевич достал билеты на Кремлевскую елку для Ани и Темы. Это было почетно. Тема был еще дошкольник, а Аня уже училась в первом классе. Мы Тему с ней вместе отправили, чтобы он не потерялся.

«То, что мы с Никитой вместе — чудо. До сих пор гадаю, что было бы, не повстречайся ему прохожий, знающий, где я живу...»
«То, что мы с Никитой вместе — чудо. До сих пор гадаю, что было бы, не повстречайся ему прохожий, знающий, где я живу...»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

На Кремлевскую елку съехались тысячи детей со всего Союза! Представление кончилось, и мы с Никитой стали думать, как найти Аню с Темой. Оказалось, что всех детей после представления выпускают под прожекторы на площадь и они ходят по кругу вокруг главной кремлевской елки под присмотром милиции с собаками. И вот, представляете, ходят эти растерянные дети в толпе, окруженной милицией, а родители должны своего узнать и имя выкрикнуть. Это очень напоминает фильмы про войну. До сих пор помню эти душераздирающие крики: «Маша!»... «Тема!» Там все строго — милиционер должен удостовериться, что ребенок признал родителей, и только тогда он выпускает его из круга. Кто из родителей был поопытнее, те брали с собой какие-то надувные шарики, опознавательные знаки. Мы были в первый раз, и у нас с собой ничего не было.

В общем, мы каким-то чудом углядели Аню с Артемом и забрали домой. А другие дети еще долго продолжали ходить по кругу, многие плакали, ведь это такой стресс для них! Потом в конце, когда уже всех детей разбирают, на этой площади остаются чьи-то валенки, перчатки, шапки. Никита даже хотел снять короткометражку на эту тему.

— Какое у вас самое счастливое новогоднее воспоминание?

— Я прошлое всегда вспоминаю с теплотой, потому что «все мы родом из детства», и по-моему, и взрослые, и дети всегда верят в сказки и чудо. В Новый год обязательно случается что-нибудь невероятное. И то, что мы с Никитой вместе, — тоже чудо. Ведь познакомившись в 1972 году, мы вынуждены были расстаться на время — его забрали в армию на Камчатку, а меня от Общесоюзного дома моделей отправили в Прагу.

Письма из-за границы не доходили. К тому же, вернувшись в Москву, я почти сразу переехала в новую квартиру на проспекте Вернадского. А Никита меня не забыл и, вернувшись из армии, поехал искать. Это было не так-то просто. По прежнему адресу никто не знал, куда я переехала. Ему подсказали только район — метро «Юго-Западная». И вот Никита взял с собой для поддержки Сережу Соловьева, и они вдвоем поехали на «Юго-Западную». Вышли из метро, а вокруг них — ряды одинаковых новостроек. К тому же метель, ветер дует в лицо, за сугробами дорог не видно… Они довольно долго бродили по району, пока не обратились к прохожему с вопросом: «Не подскажете, где тут живет манекенщица?» На что человек ответил: «Конечно, знаю. В нашем районе всего две достопримечательности: негр и манекенщица.

Вам вон в тот дом!» Это само по себе было чудом, потому что тогда работа модели была не так популярна, как сейчас. Но и на этом счастливые совпадения не кончились! Никита с Сережей зашли в указанный дом, в первый попавшийся подъезд, позвонили в первую попавшуюся дверь, и им открыла я! До сих пор гадаю: что было бы, если бы им не встретился тот прохожий? Или если бы Никита отправился меня искать не в этот день, а на следующий? Решил бы, допустим, с друзьями отметить возвращение из армии, а я бы тем временем опять куда-нибудь уехала на показ за границу — я же была «выездная» манекенщица.

— У вас, наверное, от поклонников отбоя не было...

— Скорее, у меня не было ни минуты свободной. Я училась в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза и работала гидом-переводчиком и манекенщицей в Общесоюзном доме моделей на Кузнецком мосту.

«Семья всегда была и остается у меня на первом месте. Я хорошо запомнила слова Натальи Петровны, мамы Никиты: «В семье главное — смотреть в одну сторону»
«Семья всегда была и остается у меня на первом месте. Я хорошо запомнила слова Натальи Петровны, мамы Никиты: «В семье главное — смотреть в одну сторону»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

Какие уж тут поклонники! К тому же на показы приходили, как правило, женщины, а если и появлялись мужчины, то в основном иностранцы. Однажды один итальянец-модельер за мной попытался ухаживать. Помню, после приема в посольстве бежал за мной и кричал: «Я тебе всю коллекцию подарю!» А я испугалась, потому что нам никаких подарков не разрешали принимать.

— Поскольку вы были «выездной» манекенщицей, значит, находились под жестким контролем соответствующих служб?

— Контролировали, конечно! Я даже не могла выйти в ресторан с Никитой Сергеевичем спокойно. А Никита Сергеевич — человек видный, его все знали не только в Москве, но уже и в Союзе.

Помню, как меня вызывал директор Дома моделей Ягловский и отчитывал, чтобы я нигде не смела появляться «со своим Маршаком». Биография советской манекенщицы должна была быть безупречной.

— А какие еще ограничения приходилось терпеть манекенщице. Наверное, в еде?

— Нет, диет у нас не было, потому что тогда и понятия никто не имел, что это. Сейчас все байеры на показах мод страдают, потому что там, где наш размер начинается, в Европе он заканчивается. (Смеется.) А тогда и слова-то такого — «байер» — в обиходе не было. Мы стройные все были — у нас в день по три показа, так еще по четырем этажам Дома моделей вверх-вниз набегаешься. Я от природы была стройная. Мне даже прозвища дали — «институточка» и «грохот» — при своем росте я весила 47 килограммов.

Такая конституция, строение. При этом у нас не было ограничений в еде. Во всяком случае, я не знала слова «диета». Недавно забавный случай был: наш благотворительный фонд «Русский силуэт» проводил в Канне показ российских дизайнеров, и вдруг, буквально на следующий день после приезда, меня вызвал к себе директор гостиницы, где мы разместили наших манекенщиц. Директор сетовал, что, мол, за один завтрак ваши стройные модели — а их не менее десяти человек — уничтожили в отеле месячный запас круассанов и прочей еды! Но работа модели настолько подвижная, нервная, что все сгорает мгновенно!

— Что же лежало в косметичке у советской манекенщицы?

— Была помада, набор теней, грим, который надо было наносить перед показом, тушь «Ленинградская», которая засыхала постоянно.

«Новый год в доме на Николиной Горе — это, конечно, елка, дети, внуки и смех бесконечный!» 2002 г.
«Новый год в доме на Николиной Горе — это, конечно, елка, дети, внуки и смех бесконечный!» 2002 г.
Фото: Елена Сухова

Когда Галя Миловская снималась на Красной площади для журнала «Vogue», иностранцы были удивлены тем, как Галя ловко управлялась с этой тушью, в которую надо было сперва плюнуть. (Смеется.) Но, конечно, у нас была и хорошая косметика — мы работали с иностранцами, косметические фирмы нам делали подарки.

— Татьяна Евгеньевна, кстати, насчет вашей прически…

— Я всегда была натуральная блондинка с длинными волосами. Помню, однажды в школе меня постригли под мальчика, но с тех пор я больше не экспериментировала. А что касается ободка с бантиком, то первый такой аксессуар у меня появился со времени работы в Общесоюзном доме моделей. Первый мой ободок был от «Chanel».

Теперь мне на заказ разные дизайнеры делают. У меня таких ободков целая коллекция. В основном из бархата.

— Чем, на ваш взгляд, современные модели отличаются от советских манекенщиц?

— У нас не было армии визажистов и стилистов, как сейчас. Дом моделей давал костюмы, обувь, шляпы, перчатки. И каждая манекенщица сама делала макияж и прическу, если только дизайнер не хотел чего-то особенного. Мы усвоили, что модель должна показать не себя, а раствориться в наряде, который придумал художник. Но главное, наверное, не это. Сейчас смотришь показ: модели все с суровыми лицами. А у нас улыбка на лице была обязательной. Особенно это касалось меня, ведь я в конце каждого дефиле выходила в платье невесты!

— Изменился ли ваш стиль после замужества?

— Да, после свадьбы Никита Сергеевич сразу попросил все прикрыть, зашить: ни разрезов, ни декольте. Мог даже порвать какое-то, на его взгляд, слишком «голое» платье. Хотя наряды с таким фасоном — разрез, длина выше колена — модели демонстрировали на подиумах всего мира и тогда, и сейчас.

— Может быть, Никита Сергеевич просто ревновал?

— И да, и нет. Помню, мы были на фестивале в Сочи, по-моему, я шла в мини-шортах и вдруг заметила, что за мной идет какой-то парень. Я быстрее- быстрее влетела в наш номер, закрыла дверь, выдохнула, и вдруг — стучат! Я открываю, на пороге тот самый парень с охапкой цветов — он ободрал при входе в отель всю клумбу. Говорит мне: «Можно я умру в вашем номере?»

«Сейчас дети, уже имея своих детей, удивляются: «Мама, как же ты с нами тремя управлялась?»
«Сейчас дети, уже имея своих детей, удивляются: «Мама, как же ты с нами тремя управлялась?»
Фото: из личного архива Татьяны Михалковой

А Никита Сергеевич услышал и из соседней комнаты кричит: «Кто хочет умереть в моем номере? Сейчас я вам помогу!» Вот так у нас это все происходило. С юмором.

— Вы ведь поженились в киноэкспедиции?

— Да, я поехала к Никите на съемки фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих» в Чечню, и мы там расписались. Чтобы мне дали отпуск в Доме моделей, Никита написал письмо директору. Да как художественно, поэтично! Словно сценарную заявку. Очень душевно объяснил, почему я ему необходима на съемках. Я боялась, что меня выгонят, но Ягловский разрешил. Собрал всех манекенщиц и сказал: «Смотрите, девушки, вот как мужчина должен к каждой из вас относиться!» Я упаковала в чемодан красивое голубое платье в цветочек от модельера Галины Гагариной и поехала в Грозный.

— Как вы свадьбу сыграли?

— Оператор Паша Лебешев дал нам киносъемочную «Чайку», чтобы подъехать к загсу в Грозном, кто-то осетров наловил.

Гуляла вся съемочная группа! А обручальные кольца Никита сумел найти только очень простенькие. Даже, кажется, латунные. Потом мы их заменили — Никита со съемок в Турции привез особенные, очень красивые золотые кольца. Их до сих пор и носим.

— После свадьбы вы не оставили профессию манекенщицы…

— Да, я продолжала работать, даже когда была беременна Аней. Выходила на подиум до восьмого месяца. К счастью, в то время в моду как раз вошли платья в форме трапеции с завышенной талией, они очень хорошо скрывали мое положение.

После рождения Ани я еще выходила на подиум, но когда появился Артем, перестала работать манекенщицей. Стала переводить с английского сказки, сценарии Никите, преподавала язык в Строгановском училище, растила детей… Потом в 1998 году мы создали благотворительный фонд «Русский силуэт» в поддержку российских дизайнеров — им я до сих пор и занимаюсь. Каждый год, как лягушка-путешественница, проезжаю всю Россию, от Калининграда до Владивостока, присутствую на каждом из 32 полуфиналов, чтобы не пропустить ни одного из талантливых ребят-дизайнеров, которым мы стараемся помочь в профессии. Мне радостно, что нам удалось добиться для них бесплатного участия в Неделях моды в Париже, стажировок во многих известных домах моды! У нас прошли показы во многих городах Германии, в Индии, в Милане, Риме, Лондоне.

«Старшие внуки знают, что Дед Мороз, приходящий в новогоднюю ночь, — переодетая бабушка Таня. Но младшие будут верить в сказку еще несколько лет»
«Старшие внуки знают, что Дед Мороз, приходящий в новогоднюю ночь, — переодетая бабушка Таня. Но младшие будут верить в сказку еще несколько лет»
Фото: Марк Штейнбок

Помню, какой потрясающий был показ на Трафальгарской площади на старый Новый год! А еще мы отпраздновали юбилей: 15 лет фонду «Русский силуэт», и 14 лет мы уже выпускаем календарь, посвященный творчеству российских художников моды… Но семья, конечно, всегда была и остается у меня на первом месте. Вообще, конечно, все держится на семье. И экономика страны держится на семье, на мудрости женщин. Наталья Петровна, мама Никиты, меня очень многому научила, она всегда повторяла: «В семье главное — смотреть в одну сторону». У нее я переняла умение слушать мужа, поддерживать и не спорить. Нет, конечно, я могу аккуратно высказать свое мнение, но Никита все равно по-своему сделает. Если уж он целую страну своими идеями увлечь может, то что уж говорить про наш маленький близкий круг!

Несмотря на постоянную загруженность, Никита Сергеевич все-таки мне помогал, когда дети маленькие были, — носил воду, купал Аню и Тему, воспитывал строго, своим примером показывая, как надо относиться к семье, к профессии.

— Вы не обижались на Никиту Сергеевича, что он всегда занят и вам приходится одной заниматься детьми и домом?

— Конечно, нам не хватало его внимания — Никита Сергеевич всегда в работе. Но со временем пришло понимание жизни, и я научилась не обращать на многое внимания, прощать. Всякое было… Помню, как однажды у меня все-таки опустились руки и я горько расплакалась. Мы с детьми пошли в зоопарк, где я насмотрелась на грустных животных за решеткой.

Вернулись домой, и я вдруг увидела у Ани на коже какие-то пятнышки. Краснуха! Сердце замерло — ведь я только что одним полотенцем их с Темой вытирала — значит, оба разболеются. Вот тогда-то я дала волю слезам, а Тема в шесть месяцев попал в инфекционное отделение больницы.

— У вас не было помощников по хозяйству, нянь?

— Нет, что вы! Мне много мама помогала. Но тогда вся страна так жила. С той только поправкой, что мало у кого трое детей было. Одного ребенка считалось иметь вполне достаточно. Ведь это сейчас есть возможность нанять помощника, а в то время мы о таком и не думали. Сейчас дети, уже имея своих детей, до сих пор удивляются: «Мама, как же ты с нами тремя управлялась?» — Теперь у вас с Никитой Сергеевичем уже девять внуков: у Степана трое, у Анны трое, у Надежды двое и дочка у Артема...

— Да, в прошлом году у Ани с Альбертом появилась Лидочка, а у Нади с Резо — Ванечка.

Когда Надя рожала Ваню, Аня поехала с ней в роддом и была все время рядом. А ведь я звонила в тот день Ане, спрашивала: «Ну как?» Но дочки не говорят мне, что, мол, они в роддоме, не признаются. Потом через какое-то время опять звоню им, спрашиваю: «Ну как?» И Надя отвечает: «А я родила». Представляете, если бы мне сказали заранее, я бы летела куда-то, волновалась! Дети меня очень берегут. В общем, мне есть для кого изображать Деда Мороза в Новый год. Старшие-то внуки давно меня «рассекретили», говорят: «Ты не Дед Мороз, ты бабушка Таня!» Но у меня есть младшие — они будут верить в Деда Мороза еще несколько лет!

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Китайский гороскоп с 19 марта по 4 апреля
«В китайской метафизике вторая часть марта 2024 года является очень противоречивым периодом, который «просит» нас быть тише, но «заставляет» быть громче. На самом деле это время большой проверочной работы над собой. Все обстоятельства заставляют нас проявлять грубую силу, а их большой замысел в том, чтобы открыть свое сердце и дать себе стать собой, при этом быть сильным, быть услышанным, быть заметным в легкости и простоте», — говорит практикующий астролог Ба-Цзы, создатель школы китайской астрологии, мастер фэншуй и тетапрактик Наталия Гурьянова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог