Композитор «Утомленных солнцем» Эдуард Артемьев: «В Голливуд меня привел Андрон Кончаловский»

Композитор редко давал интервью. «7Дней» публикует разговор с Эдуардом Артемьевым, который состоялся в 2015 году.
Наталья Николайчик
|
30 Декабря 2022
Никита Михалков, Людмила Гурченко
Никита Михалков и Людмила Гурченко в фильме «Сибириада», музыку для которого написал Эдуард Артемьев. 1978 г.

«Продюсер Дэвид Чаклер пришел с двумя какими-то суровыми людьми. Даже не присев, стоя, с мрачными лицами они стали слушать музыку, которую я написал для фильма Кончаловского. Но когда все закончилось, Дэвид сказал: «О’кей! Будем работать», — и ушел. Это был мой первый проект в Голливуде. После чего я написал музыку еще к девяти фильмам», — рассказывает Эдуард Артемьев.

Михалков мне не просто друг, мы родственники. Он крестный моего внука, я — его дочери Анны. А познакомились мы, когда Никита только оканчивал ВГИК. Это произошло в Театре киноактера. Я там писал музыку к одному из спектаклей, а юный Михалков, живя в соседнем доме, часто забегал к нам. В этом театре играли актеры кино, у которых в данный момент не было съемок. Такая голливудская система, которую в Советский Союз перенес Григорий Александров. Ну а поскольку я сам к этому времени уже имел отношение к миру кино — в Театре киноактера нашлась работа и для меня...

И вот как-то раз зашел Никита, минут пять послушал мою музыку на репетиции, а потом говорит: «Слушай, я сейчас диплом буду делать, может быть, ты мне напишешь музыку?» Я согласился. С его дипломного фильма «Спокойный день в конце войны» и началась наша дружба. Я написал музыку практически ко всем его картинам: «Свой среди чужих, чужой среди своих», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Несколько дней из жизни И.И. Обломова», «Родня», «Урга» и другим. Я не часто был свидетелем того, как Никита работает на площадке, но то, что видел на съемках «Рабы любви», запомнилось на всю жизнь. Это была непростая работа, а для многих членов группы трагическая. В то время, как шли съемки, умерла в Москве Марина Лебешева — сестра оператора Павла Лебешева и жена Саши Адабашьяна. Марина была чудным существом с синими глазами…

Невероятный удар! А тут еще и моя жена с сыном тоже оказались на грани жизни и смерти. Мистика. Они стояли на остановке троллейбуса, и в них на скорости въехала машина. Оба чудом выжили. Лежали они в разных больницах, и днем я разрывался между женой и сыном, а ночью что-то пытался писать. Когда состояние жены стабилизировалось и ее даже отпустили на костылях и в гипсе домой, мне пришлось ехать в Одессу. Никита прислал телеграмму, нужно было показать ему материал и готовиться к записи. Он волновался, ведь за три месяца экспедиции не видел никаких моих наработок. Боялся, что я ошибусь. Но я угадал точно.

Эдуард Артемьев и Никита Михалков
«Наша дружба с Никитой началась с его дипломного фильма «Спокойный день в конце войны». Я написал музыку практически ко всем его картинам».1982 г. На фото Эдуард Артемьев и Никита Михалков
Фото: РИА НОВОСТИ

Со съемок Никита меня пять дней не отпускал — и наконец я увидел, как он работает. Снималась сцена, в которой Елена Соловей — в роли звезды немого кино — встает в разные эффектные позы. У Лены получилось не сразу, и Никита показывал ей, как надо — абсолютно женскими ломкими движениями, удивительно точно. У него же, кроме режиссерского, огромный актерский талант. После каждой смены накрывался вечерний стол, с разносолами и неизменной «кончаловкой» — фирменным напитком Натальи Петровны Кончаловской. Совершенный нектар! Но при этом очень опасный. Он пьется как какое-то божественное вино, ты веселишься, а потом вроде бы ни с того ни с сего превращаешься в полного идиота. Я сам не раз был свидетелем таких перерождений.

Например, во время 23-го ММКФ у Михалкова на Николиной Горе проходила традиционная вечеринка, на которой оказались, кроме всей нашей культурной и политической элиты, еще и иностранные гости: Джек Николсон и Пета Уилсон — австралийская актриса, которая сыграла Никиту в известном телесериале. На участке установили надувной шатер, потому что был непогожий день. Конечно, прозвучали официальные речи, ну а потом помню, наш президент общался с «Никитой», про которую ему сообщили, что она все трюки делает сама. Он посоветовал ей взять несколько уроков у представителей нашей школы боевых искусств. Пета Уилсон явно огорчилась и стала налегать на «кончаловку». Рядом был ее бойфренд, который раздражал ее уговорами: «Остановись, ты уже пьяная», но она его обрывала: «Молчи!» Но он все не отставал и, видимо, сильно ее достал, потому что Пета сделала небольшой шаг вперед и какое-то быстрое движение рукой, после чего парень согнулся пополам — явно от боли. Ему было страшно неловко, и он сделал вид, что завязывает шнурки. Затем чуть ли не отполз к скамейке и долго там сидел, приходя в себя. Так что боевыми искусствами Пета Уилсон — Никита все-таки владеет отменно. Я свидетель.

В течение нашего длительного знакомства Михалков на моих глазах вырос из талантливого, яркого, веселого, «открытого всем ветрам» студента в человека государственного масштаба, сохранив при этом все прежние, столь дорогие мне качества, которыми он покорил меня в юности. Теперь я понимаю, что все это время в нем шла глубочайшая внутренняя работа. Михалков читал, занимался самообразованием. Потом я с удивлением обнаружил, что все прежние дарования остались, но ум заблистал, логика заработала, это совершенно другая личность теперь! Со временем все больше стали проявляться и его сверхъестественные способности. Никита очень сильный экстрасенс. Он влияет не только словом, но и своим присутствием, и может легко убедить человека, даже своего противника, в чем угодно. Вот уж кому Господь от рождения дал силу. Физическую, интеллектуальную, душевную. Вообще, семья Михалковых редкая. У Никиты потрясающие дети, все успешные — и Степан, и Аня, и Надя, и Артем.

Никита Михалков, оператор Павел Лебешев и Александр Кайдановский
Никита Михалков, оператор Павел Лебешев и Александр Кайдановский на съемках фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих». 1974 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

Карьера моя складывается как-то сама собой, я для этого палец о палец не ударил. Просто всю жизнь плыву по течению, верю в Господа и в счастливый случай. Знакомство с создателем первого в мире многоголосного синтезатора Евгением Мурзиным было одним из череды таких счастливых случаев в моей судьбе. Я оканчивал консерваторию, когда внизу на доске объявлений увидел сообщение о том, что Евгений хочет познакомить желающих с новым инструментом — синтезатором. Года за три до этого объявления я прочитал об этом устройстве в журнале «Техника — молодежи». Мурзин — удивительный персонаж, гений. Он был военным инженером и главным конструктором одного из «почтовых ящиков» — закрытого предприятия, занимался ракетной обороной Москвы. Но одновременно Евгений был еще и меломаном. Обожал Скрябина и джаз.

Он и свой синтезатор назвал инициалами Скрябина «АНС». Мурзин сначала предлагал сотрудничество маститым композиторам, но новая техника мало интересовала их. Тогда стал искать кого-то из творческой молодежи, и я был одним из тех, кто к нему пришел. Тут еще звезды сошлись так, что весь наш теоретико-композиторский курс должен был отправляться в Магадан, где открылось музыкальное училище и шел набор преподавателей на все факультеты этого учебного заведения. После беседы и нескольких встреч Мурзин предложил мне работу в его «почтовом ведомстве». Два года со своим музыкальным образованием я числился там в качестве старшего инженера и получал зарплату, по тем временам очень большую — 145 руб­лей (обычные инженеры имели 120). Мурзину нужно было, чтобы я ежедневно занимался инструментом, изучал его, записывал звуки, играл, сочинял.

Мое увлечение электронной музыкой постепенно начало приносить свои плоды. Для фильма «Мечте навстречу» Отара Коберидзе и Михаила Карюкова (что-то про космические путешествия и про любовь) музыку сочинял маститый Вано Мурадели. Драматическую и любовную линии для симфонического оркестра он написал прекрасно, а чтобы оформить линию космическую, нужна была электронная музыка. Этого ни он, ни кто-то другой сделать не мог. И вот ему подсказали, что есть один молодой человек, который сочиняет и играет на синтезаторе. Мурадели пригласил меня в соавторы. За работу я получил невероятные для меня деньги — 2 500 руб­лей. Но важнее всего то, что мое имя упомянули в титрах. А это была уже прямая дорога в кино...

Донатас Банионис и Наталья Бондарчук
«С Тарковским было замечательно работать, хотя все его считали сложным, странным, проблемным и нервным. Но мне с ним было легко — музыки он не касался, говорил о философских вещах». Донатас Банионис и Наталья Бондарчук в фильме «Солярис», 1972 г.
Фото: LEGION-MEDIA

Электронная музыка набирала популярность, и моей скромной персоной в связи с этим стали все больше интересоваться, в том числе и богема. Начали меня приглашать в разные компании. Как-то на вечеринке у художника Михаила Ромадина я увидел самого модного человека того времени — Тарковского. Помню, как все его ждали и перешептывались: «Сейчас придет Тарковский», — а когда он появился на пороге, все ахнули в восхищении. Девицы закатили глаза: «Тарковский! Тарковский!» Помню, меня это страшно раздражало, впрочем, как и его чересчур яркий галстук… Вокруг Андрея вечно вились кликуши, которые смотрели на него как на божество. Как раз тогда его «Рублева» запретили везти в Венецию. И возник этот ореол мученика... Словом, личность интересная.

Помню, как Тарковский просил у Михаила Ромадина продать ему портрет актрисы Аринбасаровой в горящем казахском тюрбане на ее голове. Языки пламени отбрасывали неровный зыбкий свет на лицо актрисы и во всем этом присутствовало какое-то волшебство. Андрею картина очень понравилась, но Ромадин ее не продал: «Что угодно бери, но эту — нет». Тарковскому другие были не нужны, он был недоволен, нервно сжимал пальцы… И тут Ромадин разрядил обстановку, представив меня: «Андрей, это Артемьев, он занимается электронной музыкой. Ты же сейчас снимаешь «Солярис», про космос, может, вам будет интересно пообщаться». Примерно через месяц Тарковский пришел ко мне. Мы поговорили немного и расстались. А через год пришла телеграмма (телефона у меня не было) с просьбой зайти на «Мосфильм». Там меня поджидал Тарковский, он сказал: «Мне нужен твой композиторский слух. Как только я начну присылать из экспедиции материалы, ты все смотри и решай, какие нужны шумы». В монтажной я отсмотрел материал много раз, так что помню фильм «Солярис» практически наизусть. Потом еще я писал музыку к «Зеркалу» и к «Сталкеру».

Мы с Тарковским встречались обычно в монтажной, и он объяснял, что хочет. При этом сидел в любимом желтом кресле с высокой спинкой — реквизит из «Соляриса», который ему генеральный директор «Мосфильма» Николай Сизов отдал. С Тарковским было замечательно работать, хотя все его считали сложным, странным, проблемным и нервным. Но мне с ним было легко — музыки он не касался, говорил о философских вещах. Только однажды вмешался в мою работу. Это было на «Сталкере». Я переделывал музыку, а Андрей переснимал фильм целиком. Официальной версией был брак пленки. Но так не бывает, чтобы весь фильм от начала до конца оказался в браке. К тому же это была очень качественная пленка — «Кодак». Люди, которые знали реальное положение вещей, уже умерли и никому ничего так и не рассказали. Ни Тарковский, ни оператор Рерберг, ни директор фильма Вайсберг, ни другие. С их стороны было полное молчание, как будто они дали обет. Знаю только, что фильм хотели списать как неполучившийся, но вмешался директор студии Сизов. Спросил, сколько осталось денег. Оказалось, совсем мало. Тогда Сизов приказал: «Пусть снимают на оставшиеся, иначе я вычту за фильм всю сумму!» И Тарковский снял свою гениальную картину.

Андрей Тарковский
Андрей Тарковский на съемках фильма «Зеркало». 1973 г.
Фото: RUSSIAN LOOK

Но это ему дорого стоило. Возможно, он заболел именно из-за этого. И не только он, но и исполнитель одной из главных ролей Анатолий Солоницын, который умер на несколько лет раньше Андрея от той же болезни. Дело в том, что картину снимали на территории заброшенной электростанции, закрытой из-за аварии, там постоянно шли какие-то то ли испарения, то ли излучения, то ли еще какая-то гадость...

Когда Солоницына не стало, Тар­ковский страшно переживал. Ведь Анатолий был его единственным другом. Несмотря на огромный круг знакомых, несмотря на поклонение и чуть ли не обожествление, Андрей был, можно сказать, одиноким человеком, слишком закрытым, чтобы пустить кого-то в свой мир. Но все же мы с ним если не дружили, то приятельствовали. Помню, предлагая поработать над «Сталкером», Андрей дал мне прочитать диссертацию Г. Померанца «Некоторые вопросы восточного религиозного нигилизма» и сказал: «Прежде чем писать музыку, почитай эту работу, она тебе поможет». Я открыл первую страницу и не мог остановиться, читал на кухне всю ночь до рассвета, а потом стал срочно переписывать в тетрадь. Настолько она меня поразила! Андрей-то в этих вопросах прекрасно разбирался. Думаю, увлечение этим направлением философии еще с юности привело его в геологическую партию, которая работала в сибирской тайге.

Об этом периоде жизни Тарковского вообще мало кто знает. Поехать в тайгу ему посоветовал врач. У Андрея был туберкулез, он просто погибал, и ему порекомендовали некоторое время пожить в сосновом лесу. Сибирь он выбрал сам: там красиво, солнечно и сосны. Знаю, что в тайге Тарковский встретил удивительного человека, который на него сильно повлиял. Это был начальник партии, геолог, настоящий отшельник, много лет не выходивший из леса, существовавший в абсолютной гармонии с природой и видевший то, что не видели другие. С ним Андрей бродил по тайге с мая до глубокой осени и действительно поправил здоровье. Туберкулез ушел навсегда. Да и вся жизнь Тарковского круто изменилась: он решил поступать во ВГИК. И в результате стал режиссером, причем многие считают, и не без основания, — гениальным.

Александр Пороховщиков и Анатолий Солоницын
«Когда Солоницына не стало, Тарковский страшно переживал. Ведь Анатолий был его единственным другом». На фото Александр Пороховщиков и Анатолий Солоницын в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих», 1974 г.
Фото: LEGION-MEDIA

Насколько Андрей на самом деле мало успел сделать, я понял при нашей с ним последней встрече. Это было незадолго до его отъезда за границу, в его любимом месте на земле — в тихой вымирающей деревне под Рязанью, на чудесной реке. Когда освобождалась какая-то неделька, Тарковский сразу туда ехал. И вот в тот раз я поехал с ним, мы провели целый день вместе, гуляли по лесу, зашли в овраг, уселись на траву. И Андрей мне рассказал: «Именно здесь, в овраге, я хочу снять фильм про войну. Одним кадром. И абсолютно без музыки». Он этого не осуществил, как и многое из того, что задумал. Я видел тетрадку, в которой был огромный список картин, которые по тем или иным причинам Андрей не снял. Это был огромный список…

Всех нас удивительно переплела судьба... Нашим общим с Тарковским другом был брат Никиты Михалкова — Андрон Кончаловский. Причем с ним я познакомился задолго до того, как узнал их обоих и вообще задумался о кино. Более того, я познакомился с Андроном тогда, когда о кино еще не думал и он сам. В консерватории мы с ним учились в одно время. Правда, тогда не общались, просто здоровались. О Кончаловском ходили слухи, что он из высшего света. Андрон мечтал быть пианистом. А потом, когда он консерваторию бросил, говорили, что Андрон ушел из-за того, что не хотел становиться вторым. Сахаров и Ашкенази, учившиеся в одно время с нами, объективно были пианистами лучше его. До третьего курса Андрон еще с ними тягался, а потом понял, что это бесполезно. Его особенно поражало, что оба конкурента могли учить произведения по нотам, без рояля, а потом просто сесть и блестяще сыграть. Он так не мог. У них был дар, у него — труд. Зато свой талант Кончаловский нашел на режиссерском поприще. Первой нашей серьезной работой стала «Сибириада». Полотно грандиозное, четыре серии. Премьера состоялась в кинотеатре «Россия» на Пушкинской площади. После показа был фуршет. Все стояли, выпивали, беседовали. Приглашенные уже знали, что Андрон вот-вот уедет, у него уже был билет в Лос-Анджелес на следующий день. Я, как обычно на таких мероприятиях, держался в сторонке. Но Андрон разыскал меня и сказал: «Старик, прощай, я уезжаю, может быть, навсегда. Но мы еще с тобой поработаем… В Голливуде». — «Как это возможно?» — удивился я. — «Никогда не знаешь, как повернется судьба». Я не придал серьезного значения нашему разговору. Все выпивали, а в нетрезвом виде сказать можно что угодно. Прошло лет девять, и вдруг из-за океана звонит Андрон: «Срочно готовь документы, мы послали тебе приглашение. Будешь писать музыку к моей картине «Гомер и Эдди».

Андрон Кончаловский, оператор Сергей Козлов
Андрон Кончаловский и оператор Сергей Козлов на съемках фильма «Дом дураков». 2002 г.
Фото: Анатолий Гришин/ТАСС

Это был мой первый проект в Голливуде. В день, когда Андрон должен был меня познакомить с продюсером Дэвидом Чаклером, я остался без его поддержки, один. Неожиданно умерла Наталья Петровна, и Кончаловскому позволили на один день приехать в СССР на похороны матери. Это была сложная история. Отец добился разрешения в ЦК партии. И я остался в Америке один. Поскольку по-английски не говорил совершенно, мне дали переводчика — музыканта из Киева по фамилии Хорунжий. Продюсер попросил показать мою музыку. Я показал ноты, пластинки. Он покачал головой разочарованно: «Но это же все Европа. Это нас совершенно не интересует! Покажи, что ты можешь делать в Америке». Он включил мне три эпизода из уже снятого фильма Кончаловского и сказал: «Даю тебе неделю. Будешь работать в студии. Пиши, что хочешь». При этом сам Кончаловский из Москвы отправился в Швецию, по Европе прокатился, чтобы как-то отвлечься, переключиться, и вернулся в Америку только дней через 20.

Свою работу Чаклеру я тоже показывал без него. Продюсер пришел с двумя какими-то суровыми людьми. Даже не присев, стоя, с мрачными лицами они стали слушать. Но когда все закончилось, Чаклер сказал: «О`кей! Будем работать», — и ушел. Это был мой первый проект в Голливуде. На «фабрике грез» я задержался. Написал музыку к девяти фильмам. Для меня это было идеальное место — океан, апельсины, лимоны, цветы, вечное лето. Я сибиряк и ненавижу морозы. В Голливуде я прижился и, думаю, никогда бы не вернулся в Россию, если бы Никита Михалков не позвал меня писать музыку для «Утомленных солнцем». Но и Кончаловский вскоре уехал из Америки, продав свой прекрасный «чеховский» дом с мезонином на берегу океана. Андрон обиделся на Голливуд: он написал несколько сценариев и хотел по ним снимать свои картины, а ему все время говорили: «Сначала снимешь вот это, потом свое». И каждый раз «свое» отодвигалось на неопределенный срок. В конце концов Андрон понял, что его просто обманывают. И, отказавшись, переехал в Париж, где у него квартира еще со времен, когда он был женат на француженке Вивиан.

Светлана Иванова
Светлана Иванова в фильме «Герой» (рабочее название «Музыка во льду»). 2015 г.
Фото: Martynas Sirusas/Продюсерский центр «Синема Продакшн»

Кстати, насчет бывших жен. Как известно, Андрон был несколько раз женат. И что интересно: все бывшие жены, насколько я знаю, продолжают в каком-то смысле оставаться под его влиянием. В частности, не оставляют привычки к здоровому образу жизни, которую им всем, каждой в свое время, привил Андрон. Некоторые думают, что темой здоровья Кончаловский увлекся только в последнее десятилетие. Но сколько я его знаю — он всегда был в этом смысле «сумасшедший». С юных лет такой, всегда выписывал всякие журналы по медицине. Он говорит: «Я уже больше медик, чем режиссер». Между прочим, Андрон считает, что нужно еженедельно сдавать анализы крови. Результаты он сверяет со специальной книжечкой, где в соответствии с показателями расписано, что нужно есть и пить. Даже какое вино предпочтительнее в этот период, красное или белое.

Как и брат, Кончаловский обладает мощной силой убеждения, что действует, конечно, и на меня. Нет, он так и не уговорил меня делать по утрам зарядку — несмотря на все его увещевания, это представляется мне издевательством над собой. Но Андрон сделал больше: он буквально заставил меня написать оперу «Преступление и наказание». Я сам бы за эту тему никогда не взялся. Для меня эти кошмары и анализ происходящего в душе Раскольникова — невероятно тяжелы. Был момент, я от переживаний даже рыдал. Видел сны и представлял, что я уже не я, а Раскольников. И все равно у меня ничего не получалось. Но Андрон заставлял продолжать. Как-то он позвонил мне и, обычно такой интеллигентный, не повышающий голоса, крайне раздраженно кричал: «Если ты сейчас не бросишь все свои работы, ты никогда не напишешь эту оперу и будешь жалеть всю свою жизнь. Ты никогда себе этого не простишь. Понимаешь это или нет?!» И вдруг меня прошиб холодный пот. Ведь было именно так. И я соб­рался и стал писать и писать, у меня день и ночь перепутались, но я был счастлив. Никогда прежде сочинительство музыки не доставляло мне такого удовольствия, ведь я всегда работаю с трудом, очень мучительно. Вот теперь 17 марта будет премьера «Преступления и наказания», я ее очень жду…

Никита Михалков и Эдуард Артемьев
«Никита очень сильный экстрасенс. Он влияет не только словом, но и своим присутствием, и может легко убедить человека в чем угодно. Я бы, может, не вернулся в Россию, если бы Михалков не позвал меня писать музыку к «Утомленным солнцем».2010 г.
Фото: РИА НОВОСТИ

Примерно в то же время, в начале следующего года, увидит свет и другая моя работа. Конечно, Тарковский, Кончаловский и Михалков — это главные режиссеры в моей судьбе. Но жизнь идет, и, бывает, я сотрудничаю с другими авторами (к моему удивлению, обо мне и в Голливуде еще помнят, и я периодически что-то там пишу, не говоря уж об отечественном кино). И вот недавно меня пригласили на фильм «Герой». Сначала я отказался, а потом посмотрел отснятый материал, и он меня заинтересовал. Там, кстати, зрителей ожидает сюрприз — главную роль играет Дима Билан. Его партнерша — Света Иванова, чудная актриса, за которой я наблюдаю еще с «Легенды № 17» — к этому фильму я тоже писал музыку. Роль у Светы яркая, и я заметил удивительное: у нее сияют глаза! Просто идет свет! Это сыграть невозможно. У современных актрис я это вижу впервые. В 50—60-е годы была Целиковская, из глаз которой брызгал свет. Так что тем, кто сетует, будто кино уже не то, что все великое было снято в 60—70-е годы, скажу: ерунда. Жизнь продолжается, и в ней по-прежнему много талантливого.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
PREMIER эксклюзивно выпустил документальный фильм о Раисе Горбачевой
18 марта эксклюзивно в онлайн-кинотеатре PREMIER вышел документальный фильм «Горбачева» о первой леди СССР Раисе Горбачевой. Фильм снят Продюсерским центром Киностудии им. М. Горького при поддержке Министерства культуры РФ.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог