Когда собралась замуж, Сергей Герасимов сказал: «Люба, тебя ждет большое будущее, а ты можешь все потерять, если свяжешь свою судьбу с иностранцем». И оказался прав. Но любовь кружила голову.
Никогда не считала своих картин. Недавно посмотрела на одном из сайтов и удивилась: «Сколько же у меня было фильмов, и каких интересных!» Каждый по-своему дорог. Хотя зрители до сих пор знают и помнят по самому первому — «Дочки-матери», не раз убеждалась. Эту картину и сейчас показывают по телевизору, а когда-то ставили в эфир чуть ли не каждый месяц. Говорят, ее очень любил председатель Гостелерадио СССР Сергей Лапин. И режиссер — Сергей Герасимов, хотя для него она была фактически проходной, случайной.
Однажды Сергей Аполлинариевич разбирал сценарный материал, накопившийся на Киностудии имени Горького (он работал там не один десяток лет), и в куче «макулатуры» обнаружил сценарий знаменитого драматурга Александра Володина. До Герасимова никто за него не брался. Он напоминал пьесу: в нем было много текста и мало действия. Но Сергей Аполлинариевич пригласил автора, вдвоем они убрали длинноты, немного переработали сюжет, и история заиграла.
Я тогда еще училась во ВГИКе — в мастерской Герасимова и Макаровой. Когда Сергей Аполлинариевич назначил меня на главную роль в своем новом фильме, не на шутку испугалась. Моими партнерами помимо однокурсников Ларисы Удовиченко, Светланы Смехновой и Зураба Кипшидзе должны были стать наши мастера и великий Иннокентий Смоктуновский. А я еще толком ничего не умела. И думала: «Лучше бы дали эпизод. Не так ответственно». Мое внезапное возвышение, видимо, не понравилось некоторым людям. Стали приходить анонимки, автор которых предлагал, пока не поздно, отказаться от роли. Я это проигнорировала. Так и не поняла, кто же мне писал, — с ребятами были прекрасные отношения.
Когда пришли на первую репетицию на Киностудии имени Горького, Герасимов предложил разобрать самые сложные сцены. Я впервые репетировала с Тамарой Федоровной Макаровой, Иннокентием Михайловичем Смоктуновским и своими однокурсниками, играла с листа, но, видимо, сумела ухватить характер героини. Сергей Аполлинариевич остался доволен. Мне, в принципе, была близка и понятна эта девочка. Да, она вела себя слишком прямолинейно, но это объяснялось не отсутствием воспитания и хороших манер, а ее искренностью и прямотой. Я сама ненавидела ложь и притворство. И мой путь в актерскую профессию не был простым и легким.
Родилась в деревне в Курской области, в простой семье. Мама была учительницей, отец — шофером, но он хорошо пел, танцевал, играл на балалайке и выступал на свадьбах. Получал за это неплохие деньги, совсем не лишние в нашей большой семье. Кроме меня у родителей было еще двое сыновей — старший Володя и младший Юра.
Отец умер молодым, когда мне исполнилось двенадцать. Здоровье потерял в немецком концлагере. Брат Володя в пятнадцать лет пошел работать, чтобы помочь маме. Нам с Юрой удалось окончить десять классов. После школы я поступила в Харьковский техникум легкой промышленности (по маминому совету), но через год бросила, потому что мечтала стать артисткой. Отправилась в Москву в театральный институт, но опоздала на вступительные экзамены. Не знала, что там конкурс проходит раньше, чем в других вузах. Возвращаться несолоно хлебавши не захотела, осталась в столице.
Работы не боялась, даже самой черной, и устроилась дворником в ЖЭК на Пятницкой улице. Получила служебное жилье — комнату в коммунальной квартире. Подметая двор, готовилась к экзаменам, исправляла дефекты речи: декламировала стихи и прозу с камешками за щеками. Вычитала, что так поступал знаменитый древнегреческий оратор, и взяла на вооружение. Потом этот сюжет использовала Татьяна Михайловна Лиознова в своем фильме «Карнавал». Только героиня Муравьевой засовывала за щеки не камешки, а орешки. Очень люблю эту актрису, мы раньше часто встречались на фестивалях. Надо сказать, что готовясь к поступлению, я и о работе не забывала — и получила от начальства почетную грамоту «Лучшему дворнику Москворецкого района города Москвы».
