Ну и в довершение всего стала угасать наша любимая собака Габи — лхасский апсо. Ира в свое время привезла ее из Америки, она была членом семьи. Я возился с Габи как с больным ребенком — все оказалось напрасно...
Наверное, у каждой пары периодически случаются кризисные периоды, надо просто проговаривать накопившиеся проблемы. Раньше мы так и делали, а тогда перестали, потому что не находили общего языка. Ира догадывалась, что у меня появилась другая женщина. Мне было неприятно ее обманывать, и я замкнулся.
Весной 2012-го Ира уехала в Америку. Тогда мы оба не понимали — на время или навсегда. Сейчас Ольга рассказывает, что я без конца звонил ей, забрасывал эсэмэсками. На самом деле все было наоборот. После отъезда Иры она еще больше активизировалась, убедила, что надо начать новую жизнь и в квартире все изменить. Я хотел ограничиться косметическим ремонтом, но Ольга взялась ломать стены. Сейчас рассказывает, как ужасно выглядела наша квартира, какой имела запущенный вид. Винит в этом Иру. А нам было некогда заниматься такими вещами, мы работали день и ночь, жили в дороге.
Ремонт делался поэтапно. В одной части квартиры обдирали стены, а в другой ютился я. Ольга не предлагала перебраться к ней — у нее жил Дмитрий. То есть я изменял Ире, а она — Диме. Возможно, кому-то это покажется странным, но меня нисколько не волновало наличие этого молодого человека. Я воспринимал отношения с Ольгой как какую-то отдушину, возможность выговориться. Меня вполне устраивал необременительный роман. У нее, как выяснилось, были другие планы. Кстати, еще при наличии Дмитрия я давал Ольге деньги на расходы и выплачивал кредит за ее машину.
Летом пытался перевести на себя все рабочие контакты. Стать самому себе директором не очень получалось, между тем приближался сольный концерт в Театре эстрады, назначенный на октябрь. В начале осени организаторы забеспокоились, стали искать Иру и нашли по электронной почте. Она как профессионал отодвинула на время обиды в сторону и позвонила мне, сообщив, что возвращается.
Я был в растерянности. Все эти месяцы не переставал о ней думать, понимал, что веду себя некрасиво, и меня это мучило. Но возвращаться Ире было некуда. Я собственными руками разрушил то, что было нашей жизнью, нашей совместной историей. И в переносном, и в прямом смысле — уничтожил семейное гнездо. К тому же мне предстояла операция на колене. Я ухитрился получить серьезную травму в разоренной квартире — разрыв мениска и крестообразных связок.
Собрался с силами и написал, что приезжать некуда: «Все плохо. Мама уже не встает. У меня проблемы с ногой, на днях ложусь в больницу. Дома все сломано». Это был момент истины. Ира могла послать меня подальше, имела полное право, и тогда жизнь наверняка потекла бы как-то иначе. Но она не подумала о собственной уязвленной гордости, а захотела помочь мне, поддержать в тяжелый момент. Потом каждый день навещала в больнице, там мы и готовились к концерту в Театре эстрады. Мама умерла именно в этот день. Отменить шоу было невозможно, и я пел в ее память...
Прилетев из Америки, Ира сначала жила у знакомой, потом сняла квартиру в нашем доме, в другом подъезде. После концерта не работал одиннадцать месяцев. Наверное, я неважный организатор, мое дело — петь. С Ирой почти не общался, не мог найти в себе силы. Однажды она сама не выдержала:
— И сколько это будет продолжаться? Ты почти год сидишь без работы.
Я согласился:
— Да, надо что-то делать.
Решили обсудить нашу дальнейшую жизнь. Чувствовали, что необходимо как-то выруливать из сложившейся ситуации, возвращаться к нормальным отношениям, если не личным, то хотя бы рабочим. Возвращение оказалось долгим и трудным. Обоих обуревали эмоции. Но мы договорились, что Ольги не будет на моих выступлениях. Она всем хвасталась нашим романом и потихоньку разваливала форум. Унижала других поклонников, почти со всеми перегрызлась. Я обещал, что постараюсь разделить личное и работу. Ольга, которой обо всем рассказал, согласилась с этим решением.
