В перестроечные времена по приглашению Горбачева нашу страну посетил Габриэль Гарсиа Маркес. А у нас шел спектакль по его роману «Сто лет одиночества». Я пришел на пресс-конференцию писателя, собирался выступить, и вдруг слышу его слова: «Что происходит в Советском Союзе? Роман «Осень патриарха» напечатали с купюрами! А еще говорят, какой-то ваш режиссер поставил «Сто лет одиночества». Безобразие, это надо читать, а не смотреть в театре!» Я тихонько смылся, вернулся в студию и сказал ребятам: «По-моему, спектакль закроют». На следующий день Маркес явился к нам на репетицию, пробыл три часа, остался в восторге и прощаясь сказал: «Этому режиссеру я разрешаю делать с моими произведениями все что угодно». С его подачи мы поехали на гастроли по Латинской Америке.
Мои ребята подросли, и я понимал, что им необходимо получить театральное образование. Так я пришел в ГИТИС и набрал там курс, на котором стала учиться и Маша.
Рядом с нашим театром был тупик, за счет которого я задумал расширить зрительный зал. Но разрешение дали лишь на постройку сарая для хранения реквизита. Студийцам сказал: каждый день будете приносить по три кирпича. А ребят у меня занималось много. Дорога в театр шла мимо стройки, там солдаты возводили престижный дом.
— Закурить есть? — спрашивали они моих ребят.
— Есть, а можно я за это возьму три кирпича?
— Да хоть десять!
Стены, конечно же, возводили профессионалы, но несложные работы они доверяли студийцам. Одному парню поручили долбить ломом бетонный пол, он перестарался, перерубил электрический кабель и обесточил не только соседние дома, но и Телеграфное агентство Советского Союза. Спас нас министр иностранных дел Громыко, с сыном которого я дружил, он смотрел все спектакли нашего театра и смог включить связи отца, чтобы нас не привлекли за теракт.
Когда стройку завершили, заявилась приемная комиссия. Только слепой бы не заметил, что новое помещение совсем не похоже на сарай, который было разрешено возвести. К тому же стало известно, откуда брались стройматериалы. На меня тут же завели уголовное дело, вменяли в вину хищение. Избежать крупных неприятностей помог Игорь Бугаев, но уйти из театра пришлось. Студию принял Юрий Погребничко. Однако слухи о том, что я отсидел за это срок, преследовали еще многие годы.
