Для него важно было, чтобы артисты чувствовали себя в бытовом плане комфортно. Владимиров сделал так, что каждый имел в театре кушетку и возможность принять душ. И у самого в кабинете были припрятаны подушка с одеялом — если потребуется немножко прикорнуть и с новыми силами продолжить свой бесконечный бег.
Скажет, бывало: «Вы пока репетируйте, я скоро приеду». Исчезнет куда-то по делам, вернется весь взмыленный: «Ну, покажите, что сделали?» Обычно ему все не нравилось: «Как соленый заяц ношусь везде, а вы тут дурака валяете!» К несчастью, не у всех хватало ума понять, что Владимиров просто не любит начинать работу с чистого листа. Ему нравилось переделывать, так он быстрее видел будущий спектакль.
О приближении худрука узнавали по характерному звону ключей, которые он по давней привычке вертел в руках. Все будто подбирались — Игоря Петровича боялись, даже когда уже сильно болел.
Он ругался:
— Что за люди? Навалят под дверью и разлетятся!
Я смеялась:
— Да кто же тебе в этом признается? Страшно!
Вначале не принимала его отношения к артистам: Владимиров был требователен до жестокости. Все время просила вести себя помягче: дескать, кругом взрослые люди, они поймут. Игорь Петрович в ответ называл меня Христосиком. Лишь с годами поняла, что актеры — злые дети, им необходима твердая рука, более того, только ее и уважают.
Вместе с тем если Владимиров пребывал в хорошем настроении, становился обаятельным как ребенок. До конца дней сохранял кураж. Мы ездили в Ялту на юбилей Михаила Пуговкина. Затем перебрались в тамошний пансионат «Актер». Игорь Петрович уже плохо ходил. Когда поднимались в гору, тяжело дышал позади, злился, что я такая молодая и резвая. А вот плавал превосходно. Естественно, с утра до ночи пропадал на пляже, где шла бесконечная тусня. Даже устроили конкурс красоты, на котором я умудрилась победить, хотя не переношу жару и о той поездке вспоминаю с содроганием. Десять дней промучилась, симптомы были как при солнечном ударе. В какой-то момент не выдержала — сбежала. Владимиров остался догуливать путевку.
Он беспокоился, как доберусь, просил позвонить. Самый доступный телефон был установлен на пляже в рупорной будке. Когда я позвонила, Игорь Петрович плавал где-то в районе буйка. По громкоговорителю объявили: «Владимиров, к телефону! Звонит Инесса!» И весь пляж, пока он плыл к берегу, скандировал: «Игорь! Игорь! Инесса! Инесса!..» Ему это так понравилось, что мы частенько развлекали публику подобным образом.
