Поехала, чтобы понять: захлопнуть уже эту дверь или она, напротив, распахнется. Чувствовала, что между нами существует какая-то связь, химия, и незавершенность, недосказанность очень мучила. Таллинская подруга, которая увлекалась астрологией, пророчила: «Москва — не твой город. Тебе нужен Ленинград и Козерог рядом». О том, что Владимиров — Козерог по знаку зодиака, я не догадывалась. Судьба...
Игорь Петрович тогда жил у Таврического сада. Первое, что увидела, войдя в комнату, — аккуратную пушистую елку, на которой висел очаровательный картонный петушок. Один-единственный. Игорь Петрович указал на него: «Это я». Он сидел за кухонным столом, явно на своем привычном месте, и я заметила: там, где лежали его локти, вытерто, а вокруг — толстенный слой пыли. Бросалось в глаза, что за человеком долгое время нет пригляда. Казалось, вокруг такого известного режиссера жизнь должна бурлить, а он один как перст. Уже после узнала, что на самом деле он весело встретил Новый год у друзей, которые его накормили и обласкали. Хотя, конечно, можно чувствовать себя глубоко одиноким и среди людей. Жизнь Владимирова составлял Театр Ленсовета, но главные его актеры к этому времени труппу покинули. Да и не мог он ни с кем там особо сближаться: неся ответственность за каждого, априори стоял на другой ступени.
Владимиров не врал, когда говорил, что я нужна театру. Он взялся за постановку пьесы Жана Кокто «Двуглавый орел», уже нашел для нее деньги, и даже костюмы были сшиты. Но что-то не клеилось. Тут же вручил пьесу: «Садись и читай».
Думаете, меня наконец приняли в театр? Как бы не так! Еще три месяца жила в Таллине, а в Питер ездила на репетиции. В какой-то момент даже попросили из общежития... В труппу «Ленсовета» была зачислена только первого апреля 1993 года. Такая вот очередная шуточка Игоря Петровича.
Я поселилась на Таврической. Теперь трудно сказать, как и почему. Если честно, встреть я себя тогдашнюю сегодня, пришла бы в сильное раздражение. А может быть, в то время просто не считала происходившее поворотным моментом в судьбе? И в голову не приходило, что дом Владимирова станет моим.
Мне не исполнилось и тридцати, Владимирову — за семьдесят. Разница, конечно, существенная. Но меня она не волновала: сверстников я не воспринимала, всегда встречалась с мужчинами сильно старше. Наверное, сказывалось, что рано потеряла отца. Да Игорь Петрович и не был стариком. За день успевал порепетировать, сыграть спектакль, съездить по делам. Спал по четыре часа в сутки. Вокруг него столько всего крутилось!
