— Ну, теперь все ясно, почему ты так меняешься! — твердила она, поджав губы.
— Люся, это было давно! У тебя тоже был тогда муж!
Никакие аргументы не действовали. Пытка продолжалась всю поездку с небольшими перерывами на походы по магазинам. Но стоило вернуться в отель, как все начиналось снова...
— А вы Гурченко ревновали? В сериале есть кадры, когда ваш герой наблюдает за эротической сценой между Гурченко и Михалковым. Ходили слухи, что у них на съемках был роман...
— За камерой я не стоял, желваками не играл, меня вообще не было на съемочной площадке. Картину снимали в Сибири, а я был в Москве. Кроме того, в сериале после страстного поцелуя «Никита» говорит «Люсе» с бравадой: «Что? Вспомнила, да? Вспомнила, когда настоящий мужик-то целует?..» Какая пошлость! Михалков никогда такого не сказал бы. Вообще, будь Люся жива, не думаю, что такой фильм мог появиться на экранах. Она бы этого не допустила. Гурченко не терпела фальши и пошлости...
Возвращаясь к ревности — честно скажу: я ни разу не усомнился в ее супружеской верности. Хотя, конечно, звонили «доброжелатели», рассказывали о Люсе всякое: дескать, гуляет на съемках, пьет... Но я никому не верил. Поводов ревновать она не давала.
Однажды поздно вечером, я уже лежал в постели, раздается звонок.
— Здравствуйте, это Наташа Кустинская. Вы муж Люси?
— Да.
— А вы знаете, что сейчас ваша жена на даче встречается с моим мужем?
— Что вы говорите? Она в Италии, я секунду назад с ней разговаривал.
Так что к подобным «разоблачениям» я относился с иронией. Конечно, на съемках ей приходилось целоваться с партнерами, но Люся всегда объясняла просто: «Это работа. Я могу и по канату пройти, когда услышу «Мотор!» Сняться в постельной сцене для нее — это то же самое, что пройтись по канату. Люся не придавала этому никакого значения, да и я тоже. Помню, встречаю ее на вокзале после съемок в Киеве. Они с Михалковым приехали в одном купе СВ. Другой бы на моем месте занервничал, а я преподнес букет, и мы, счастливые, поехали домой. Как-то Сережа Шакуров пришел к нам — они с Люсей собирались на прием в Кремль. Шакуров расхаживал по нашей квартире в майке и спрашивал: «Люся, ну какую мне рубашку надеть?!» Ну и что теперь? Отелло разыгрывать?
В сериале «Людмила Гурченко» Люсе чуть ли не роман с Высоцким приписали. Могу смело сказать, что они общались очень редко. Володя только один раз был у нас дома, навещал Гурченко после операции. Это было жарким летом. Люся лежит в постели с загипсованной ногой. В доме на Маяковке, где мы жили, высокопоставленные соседи все время писали жалобы, что по паркету громко стучат каблучки и слышен лай собаки. А тут приехал Высоцкий, сел у ее кровати, расчехлил гитару и начал петь, громко отстукивая ритм своим высоким каблуком. В одиннадцать ночи! Я похолодел: ну, думаю, сейчас соседи вызовут милицию. Но до четырех утра весь дом с открытыми окнами слушал песни Высоцкого.
