Нет, просто я впервые услышал слово «продюсер». Я тут же научился считать: у меня хранился бюджет картины, и руки мои тряслись… И пусть мои первые фильмы «Милый Эп» и «Время нашей жизни» не попали в прокат, зато получили кучу призов на фестивалях. Когда начались реальные заработки, я мог бы запросто купить себе квартиру. Если б оказался умнее… Однако я думал, что теперь так будет всегда: собственный офис и сейф, доверху набитый деньгами. И еще была смешная фантазия, что я, как Набоков, вечно буду жить по съемным углам.
Купить квартиру я решился только в 40 лет, и то меня подвиг случай: мою съемную подожгли, кинув в окно петарду. Мгновенно вспыхнули пуховые подушки и перина, подаренные мне мамой… Я, конечно, этого не видел: был на съемках своего фильма «КГБ в смокинге». Мы с Вилле Хаапасало приехали на пепелище… Меня не планировали убить — хотели напугать. А я воспринял это как знак. Сейфа с деньгами под рукой на тот момент уже не было, и я взял жилье в ипотеку недалеко от студии Горького. Риелторам сделал заявку: «Квартира одинокого обеспеченного мужчины».
С Ваней Охлобыстиным мы тесно общались, когда появилась ассоциация молодых кинематографистов. Тогда он дал мне свой сценарий фильма «Мытарь», и мы задумали творческий тандем: один будет снимать, другой — сниматься, а в следующем фильме поменяемся. Однако еще до съемок Охлобыстин ушел на церковную службу. Сейчас к его статусу все привыкли, а тогда для меня это стало полной неожиданностью. Мы были молодые, веселые и вели не самый православный образ жизни…
Хотя Ваня всегда уповал на божью помощь, в какую бы передрягу мы ни попали. Как-то 8 Марта ехали к нему домой, и Ваня по случаю праздника был не очень трезв: машину мы вели в 4 руки. Потом авто заглохло на какой-то поляне, и мы по колено в грязи пытались его толкать. Тогда Ваня помолился — и машина завелась. А уже возле дома нас остановила милиция, и тут Иван устроил невероятный спектакль, в итоге которого благословил милиционеров, и те отпустили нас с богом.
В результате я и режиссировал «Мытаря», и сам в нем играл. Когда фильм был готов, первым, кому я его показал, стал Охлобыстин. Мы не виделись полгода. И это был тот же Ваня, но когда мы сели завтракать, он произнес молитву уже перед самым рядовым приемом пищи. При этом запутался в словах, побежал за шпаргалкой…
Изначально Охлобыстин писал «Мытаря» с себя, но так получилось, что историю человека с даром предвидения я снял уже про себя. В 1983 году я оказался у друзей в коммуналке, а по соседству там уже неделю пьянствовала компания экстрасенсов. У нас с ними произошло общение на уровне: я подумал — они ответили. «Куда едешь?» — «В Питер, показываться». — «Ты там понравишься одному человеку, но работать вы не будете. Можешь даже не ездить». Я все равно поехал. Мне описали внешность того, кому я понравлюсь во время показа. Этот человек через 3 реплики сказал мне: «Стоп». Я подумал: «Не совпадает». А выяснилось — действительно, из всех выбрали меня с приятелем. Я обрадовался, всю ночь пил пиво в общаге БДТ и под утро потерял голос. А на втором прослушивании надо было спеть… И я не прошел. Зато поверил в сверхъестественное.
