Ни когда они с мамой на кладбище смотрели, как гроб опускается в землю, ни когда дома на поминках соседки сочувственно гладили его по голове, ни когда опустевший дом наполнился оглушительной тишиной. Сестра Джули, которую он никогда не видел, — это была загадка. Любимый отец — чудовищная реальность. Ответов на вопросы «почему их нет?» и «где они теперь?» не было.
Мама пыталась справляться. Ей нужно было как-то прийти в себя и по возможности сгладить страшную потерю для сына. Она старалась, чтобы он как можно меньше оставался дома наедине с горем, унынием, в пустых комнатах. Все, что угодно, — школьные бейсбольные матчи, экскурсии, пицца в кафе, кино, театр — ну, какой уж был, вплоть до школьных спектаклей.
Вот так однажды в первое Рождество после смерти отца Майкл увидел спектакль «Рождественская история» в «Театре в парке». Противный скупой старик Скрудж Майклу очень понравился: он был смешной, забавно танцевал и гнусаво пел. А потом оказалось, что игравшему его актеру всего 21 год. И вот это Майкла совершенно поразило — то, что можно настолько перевоплотиться в другого человека.
В школе был театр. И уже с пятого класса Майкл стал одним из самых активных его актеров. Впервые попав в репетиционный подвал, он, как сам позже признавался, ощутил нечто, чего не испытывал никогда до этого и чему не мог дать названия. Фактически можно было сказать, что он влюбился. Не только в актерство — в саму атмосферу. Ставили они обычно мюзиклы — «Оклахома!», «Звуки музыки», «Скрипач на крыше». У Майкла оказался хороший голос, благополучно переживший подростковую ломку, в составе хора он даже ездил с гастролями в Австрию. И все же о профессиональной артистической карьере мальчик не думал. Мама, конечно, с гордостью аплодировала сыну, сидя в школьном зрительном зале, и многозначительно напоминала, что тот родился в один день с Кларком Гейблом. Но, говоря о будущем, они решили, что ему стоит ориентироваться на юридическую карьеру.
