«Ах, матушка, что так в поле пыльно?
Государыня, что так пыльно?
Кони разыгралися... А чьи-то кони, чьи-то кони?
Кони Александра Сергеича...»
Песня это считалась подблюдной, а значит, годилась для жениха, но говорили, что не к добру она. И уж конечно не стоило ей петь ему ту песню перед самой его свадьбой. Сообразив, что она поет, Таня боялась поднять глаза от струн. И вдруг слышит — Пушкин зарыдал, схватился за голову, а Нащокин к нему: «Что с тобой, что с тобой, Пушкин?»
«Эта ее песня мне не на радость, а на горе!» — тот отвечает. После Пушкин пробыл совсем чуть-чуть — уехал, ни с кем не простившись. А у Тани еще долго не шла из головы эта черная тень, нависающая над ним.
Пушкин обвенчался с Наталией Гончаровой, а вскоре и совсем из Москвы уехал. Перебрался в Петербург. Таню он не забывал — иногда посылал ей с оказией подарочки.
После только один раз довелось Тане увидеть своего «веселого барина». Она шла от Иверской по площади, когда рядом с ней остановилась богатая карета, запряженная четверкой. И знакомый голос донесся из окна: «Таня, радость моя, здравствуй!» Смотрит Таня, а это Пушкин ей рукой машет и воздушные поцелуи посылает. Рядом с ним в окне, как картина в дорогой раме, — молодая женка красоты невиданной, разодетая, в голубой бархатной шубе. Таня тогда сильно смутилась и поспешила распрощаться с Пушкиным — неловко ей стало, и без того, наверное, эта Гончарова бог знает что о ней подумала.
— Вот и вся моя с ним любовь, — усмехнулась баба Таня, — а ты что подумала, бесценная? Потом стало известно, что убили Пушкина из-за жены — так весь наш хор тогда горько плакал, а я — горше всех.
— А кольцо? — спросила княгиня Александра.
— Кольцо-то? Оно и впрямь было, простенькое, с бирюзой.
И тут людская молва все переврала. Колечко у Тани было и вправду «заветное» — память о ее любимом.
В день свадьбы Пушкина Таня была у Ольги, в доме ее Нащокина. Поздно ночью ввалилась целая толпа друзей Павла Воиновича — прямо со свадьбы поэта, и все навеселе, конечно. Николай Языков как увидел Таню, так в ноги ей и повалился, голову ей на колени уронил и давай в любви объясняться. «На тебе, — говорит, — женюсь. Пушкин на красавице женился, и я ему не уступлю!» Потом вынудил снять с руки это самое колечко и унес с собой. «До гроба, — кричит, — не отдам!» Таня плакала, умоляла отдать кольцо, дорого оно ей, тот — ни в какую. Нащокин успокаивал, как мог, расстроенную Таню, обещал, что вернет ей кольцо, что на другой же день и сделал.
…Баба Таня стянула со своего распухшего от подагры мизинца колечко с бирюзой и положила его на ладонь княгини Голицыной. Та рассеянно дотронулась до него кончиками пальцев. Выходит, нет никакого колдовства, а бедный Пушкин был вовсе не чародеем, а просто человеком, и тоже несчастным, и сочинял такие удивительные стихи. А значит, никакого способа вернуть мужа нет… Из глаз Александры Осиповны потекли слезы. Баба Таня с неожиданной силой стиснула ее руку:
— Да брось ты плакать по своему барину! Не ровня они нам, поняла? Мы — им не чета, а они — нам. Мы — как ветер вольные. Да и не поможешь слезами, ничем не поможешь, коли любовь ушла.
Развод состоялся. Князь отныне и навсегда прекратил всякие отношения с бывшей женой и переехал жить в Дубровицы. Еще несколько лет прожила княгиня-цыганка одна с детьми в Кузьминках.
