Не могу же я подойти к 11-летнему ребенку и сказать: «Прости, сын, был неправ». Глупо как-то. Обычно говорю: «Ты говнюк — я тоже». Так и миримся.
Залез недавно к Даньке на страницу в соцсети, думал, там одни голые девки будут… Нет — музыка. И моя в том числе. На концерты его с собой всегда беру. Так что у меня культ сына. Жена иногда одергивает: «Завязывай, а то уже перебор». Машей, как родной матерью, у него крутить не получается. Она сразу включает стерву — сталь в глазах, в голосе… Не пробить. Данька чаще ко мне бежит, если Маша что-то запрещает: «Пап, можно?» Слышим: «Что он от тебя хочет?» Не прокатило, значит. Но они друг друга обожают. А что? Маша официально его крестная мама, причем с подачи биологической... Теперь мы с женой о дочке мечтаем. Правда, одна желтая газета написала, что нам «Бог ребенка за грехи не дает»…
Что ж, будем просить.
— А почему жениться на отвоеванной Марии Саффо вы решили тайно?
— После всей этой шумихи вокруг наших «грехов» светиться не хотелось. Выбрали для церемонии день рождения Насти Стоцкой, чтобы внимание всех родственников вокруг сестры крутилось. Я тогда вел программу на ТВ и попросил там составить для работников загса письмо на бланке: мол, я журналист, которого отправляют в горячую точку, и поэтому меня надо расписать, пока не убили. Церемонию назначили через несколько дней. Но после всех манипуляций мы чуть не упустили назначенное время. Друзья приходят, а мы с Машкой еще в кровати лежим. На скорую руку оделись, сели в машину… Только отъехали: «Кольцо взял?»
— «Черт!» Вернулись. А у нас было только одно кольцо, на котором я выгравировал надпись: «My divа» — «Моя богиня». Прибегаю с ним обратно к машине — теперь невеста пропала. «Где Маша?» — «Ушла — передумала!» — «Что-о?» А она потом, как черт из коробочки, выпрыгнула из багажника... Насколько у меня была красивая первая свадьба и неправильная жизнь, настолько куцая вторая — и море счастья. А через пару дней мы уже и друзьям во всем признались: устроили вечеринку на тему «Гангстеры и шлюхи», где выезжал торт в виде гроба... Никто не мог понять: к чему все это?
С тех пор с удивлением ловлю себя на мысли: «Неужели мы с Машей уже 9 лет вместе?» Поссорились-то всего пару раз: когда сидели на диете и готовы были друг друга сожрать, а еще раз из-за того, что я мальчик — сделал глупость…
Она меня простила. Зачем доказывать другому человеку, что он дурак, а ты молодец? Мелочи быта, которые могли бы раздражать, нас умиляют. Маша разбрасывает свои косметические ватки, я забываю окурки в ванной... Можем замолчать, но ненадолго, и первый шаг всегда делаю я. И в чем-то мне приятно быть подкаблучником, повиноваться этой хрупкой девочке. Иногда мне нужен кнут — и, как тигру, приятно сесть на тумбу перед укротительницей.
Мы с Машей шутим, что вместе составляем одного хорошего человека. Не можем одеться друг без друга, спрашиваем: «Как мне?» Я не в силах составить план на неделю, не зная, что будет делать она. Когда прихожу домой, а Маши нет, обрываю провода. Если вижу, что она заскучала, — стараюсь развлекать. Я каждый день думаю, что если не буду ее зажигать, Маша уйдет.
Сам не считаю себя подарком, наоборот, жутко не уверен — заслужил ли я эту королеву? И Маша для этого ничего специально не делает — просто существует.
А главное, я рядом с ней занимаюсь тем, о чем всегда мечтал: вернулся к музыке и посвящаю песни любимой жене (сейчас у меня своя рок-группа «БуттерБродский»), поставил спектакль «На плоту», снял полнометражный фильм «Vivarium»… Потому что Маша верит в успех любого моего даже самого безнадежного предприятия, дает мне крылья: «Лети, чувак!» И я понимаю, как далеко улетел от того самовлюбленного Пчёлы, который дефилировал по улицам Москвы, задрав подбородок. Ведь после этого жизнь меня в очередной раз сломала: на голову не посыпались роли, как на моих собратьев по той самой «Бригаде». Наверное, в глазах обывателей Павел Майков стал обычным лузером.