Робин не верила в их чувства и предпочитала оставаться одиночкой.
Но однажды все изменилось. В 1989 году на съемочной площадке драмы «Состояние исступления» она познакомилась с Шоном Пенном. Пенн активно выпивал, имел дурную славу хама и хулигана, недавно бросившего свою первую жену Мадонну. Он безостановочно смолил одну сигарету за другой, до дыр занашивал джинсы и взволновал Робин редким умением проникновенно декламировать стихи Байрона, которого особенно любил. Конечно, она была совершенно очарована этим мужчиной. Ему вроде как было плевать на то, что она миллионерша, у него самого водились немалые деньги. Но при этом Шон почему-то жил в трейлере, любил готовить себе тушеные баклажаны, а свободное время посвящал инспектированию собачьих приютов, в которые щедро вкладывал свои деньги.
Через две недели романа он сделал ей довольно своеобразное предложение:
— Ты должна стать моей женой и родить мне детей, но с условием: я буду жить в трейлере, ты убираться там не будешь, и вообще — выбирай себе любой дом, какой понравится, а я уж найду рядом местечко, чтобы припарковаться. И еще — поселимся мы принципиально только в Санта-Монике, потому как тут у меня все — бар, друзья, связи. И точка.
Ей понравилась такая позиция — Шон не цеплялся к ней и не навязывался, ему ничего от нее не было нужно, кроме семьи, пусть даже и на столь специфических условиях. И Робин согласилась. Вскоре у них родились дочь Дилан и сын Хоппер. Карьеры обоих супругов шли по нарастающей, и хотя они считались в Голливуде крепкой парочкой и закадычными друзьями, в реальности все шло так, как запланировал Шон.
Робин жила с детьми в доме, он — в трейлере в саду по соседству. И хотя ее категорически не устраивал проблемный район, плохая школа для детей и постоянные инциденты на улице, о которых регулярно сообщалось в газетах, Робин старалась на этом не зацикливаться. Ей нравились ее милые дети, необычный муж и вечная нервотрепка. Казалось, они с Шоном никогда не повзрослеют! На спортивные состязания, в парки и на аттракционы они ходили, как на свидания, — договаривались заранее, активно поедали мороженое, ссорились, курили по очереди одну сигарету на всех (даже детей угощали в воспитательных целях — по желанию Пенна!). Такая неустроенная жизнь казалась ей по-настоящему романтичной. При этом Робин убедительно играла в кино женщин с красивыми историями любви.
Это потом, годы спустя, встретив молодого Бена Фостера, она позволит себе беспощадный самоанализ в присутствии многотысячной аудитории телешоу Опры Уинфри:
— Вся моя прежняя женская жизнь, оба моих официальных мужа и многочисленные любовники были ошибкой. Я никогда, по сути, не была по-настоящему влюблена в мужчину. Всегда были некие условия и штучки: с этим я потому, что удобно вышло, с тем — ну, так сложились обстоятельства, а с другим — просто захотелось чего-то эдакого. И только с Беном все по-особенному и так, как должно быть. Я встретила его, будучи взрослой и опытной женщиной, и мне захотелось любить конкретно вот этого мужчину, потому что он — да, моложе меня, и я его захотела очень сильно, и да, он такой талантливый и обаятельный, и я им восхищаюсь как артистом.
А мне, наверное, важно восхищаться мужчиной. Не жалеть, не осуждать его, а именно восхищаться. А еще мне все равно, что будет с нами двумя завтра. Любовь мне нужна сейчас, и если она останется со мной навсегда — это будет большой удачей. Как поется в одной моей любимой популярной песенке: «Эй, девочка, хватай свой счастливый шанс, пока он есть. А потом без сожаления его отпусти!»
Далее Робин открыто призналась, что ничем не отличается от своих голливудских подруг по цеху и да, пользуется инъекциями ботокса. «Но не в 10 мест, как тут принято, а лишь в два. И не регулярно в течение года, а лишь два раза. Больше я никаким экспериментам свое тело и лицо не подвергаю. Да, конечно, у меня неприлично маленькая грудь, ну и черт с ней — как есть, так есть.
